– Представь себе, – бриллиантовый зуб снова ослепительно сверкнул. – Тебя, оленя в загоне, искала. И ведь, что особенно обидно, чуть-чуть не дошла по списку, самую малость. – Закон всемирной подлости, – вздохнул я, устраиваясь на диване поудобнее. – Так всегда и случается. – Но не со мной, – улыбка женщины перестала быть ласковой, теперь на меня смотрела злобная волчица, готовая разорвать горло кому угодно. – Я трачу свое время, я трачу силы и деньги на то, чтобы найти какого-то… – Эй-эй-эй, – остановил я ее. – Давай не будем начинать нашу встречу с конфликта? Во-первых, в криках и угрозах конструктива ноль. Тебе меня не напугать, а мне тебя не удавить, так чего воздух зря сотрясать? Во-вторых, чем быстрее рассчитаемся с Полозом, тем быстрее друг от друга избавимся. Мне, поверь, с тобой лишний раз встречаться тоже радости мало. То ли ей никто такого раньше не говорил, то ли еще чего, но в глазах ведьмы мелькнуло удивление. Это хорошо. Когда женщина удивляется, то она становится немного покладистей в беседе. В ней начинает говорить не упрямство, а любопытство, что дает дополнительные шансы на то, что ты добьешься от нее того, что нужно. Надеюсь, это правило работает не только с обычными женщинами, но и с ведьмами. – А ты чего ждала? – я закинул ногу на ногу. – Если запамятовала, так снова напомню одну простую вещь. Виновник наших общих неприятностей ты сама, нечего на меня их навешивать. Дала бы тогда телефон или дорогу указала – и все. Ничего бы не случилось от слова «совсем». Но нет, ты орать начала, буянить, руками размахивать, ресницами хлопать. Само собой, огненная змеюка из себя вышла и нам навешала по полной. – Ну ты и хам! – как мне показалось, с долей уважения в голосе протянула Воронецкая. – Видала я наглецов, но таких!.. – Это я еще не стараюсь! – мне показалось необходимым скромно потупиться. – Стесняюсь. Вот познакомимся поближе – и мой богатый внутренний мир раскроется перед тобой в полной мере! – Главное, меру знай, – невесть откуда в руках Стеллы оказался острый нож с черным коротким лезвием. – А то ведь я на все плюну и вправду исследую твой внутренний мир, с огромным удовольствием раскрыв его прямо вот на этом столе. – Перегнул палку? – вздохнул я. – Да? – Есть немного, – сурово подтвердила ведьма. – Ну, поиграли словами – и будет. Давай думать, как выпутываться из ситуации станем. Ты говорил о снах, плясать следует от них. – Так и ты на них жаловалась, – заметил я. – Может, с тебя начнем? Дамы вперед. Я все же джентльмен. – Мои сны просты, – невесело усмехнулась Стелла. – Великий Полоз снится, тебя велит искать да за дело браться. И еще разные страсти-мордасти обещает, коли за ум не возьмусь. А когда уходит, то остаток ночи его служанки мерещатся. Шипят, паскуды такие, клыки скалят, ноги оплетают. Или ты думаешь, что я тебя искать стала только потому, что по голубым глазам соскучилась? Фиг тебе, миленький. Я спокойно выспаться хочу! Выходит, я еще в неплохом положении нахожусь. Привилегированном. – Ну? – Стелла сложила руки на своей высокой груди. – Чего сидим, кого ждем? – Никого, – покладисто ответил я. – Мне снятся три украшения, похоже, что очень старые. Если детально – браслет, кольцо, обруч. Браслет с гравировкой… Ну, не совсем с гравировкой, конечно, а ее подобием. Это старославянская вязь или что-то еще более раннее, чуть ли не символы. И остальные предметы ему под стать. – Три – это хорошо, – оживилась Воронецкая. – Очень хорошо. – Поясни, – попросил я, – если можно. – Что пятью пять – двадцать пять, ты же помнишь? – Помню, – подтвердил я. – И? – Болван, – ласково прощебетала ведьма, подошла поближе и потрепала меня по голове. – Это количество вещей, что нам надо найти. Помнишь, он упоминал о том, что предметы не в тех руках и так далее? Ну вот. – А, чуть не забыл! – я хлопнул себя ладонью по лбу. – Меньше надо, всего двенадцать. Мне лесовик про это рассказал, когда к лагерю вывел. При тебе не хотел говорить, очень ты ему не понравилась. Дескать, пусть помучается. – Вот гад! – глаза Стеллы метнули молнии. – За такое терпеть их племя и не могу. То ли дело болотники да трясинники – серьезные и вдумчивые хозяева, с ними всегда договориться можно. Значит, дюжина? В разрезе текущего момента эта новость радостная до невозможности! Мы же тут сразу три предмета найти можем и тем самым кучу времени выиграем. Да и искать несколько вещей сразу куда проще, чем одну. – Последнее сомнительно, – я прикинул, не охаметь ли вконец и не усадить ли ее к себе на колени, но решил, что это уже перебор. Нет-нет, никакого сексуального влечения, просто я уже выбрал ту линию поведения, которой стану придерживаться, и теперь добавлял к ней мелкие штрихи. – Да и вообще весь наш разговор сейчас напоминает все те же русские народные сказки. Узнал Иван-царевич про яблоки молодильные, сел на коня и поскакал. Куда, в какую сторону, откуда он дорогу знал – не суть, главное, что через пару строчек он уже через забор в сад лезет. Да, мне снилось три украшения, да, их цапнула чья-то волосатая лапа – и только. Ты меня, которого в лицо видела, найти не могла, даже подключив свои способности и, полагаю, кое-кого из госслужащих в погонах. А тут просто побрякушки, просто рука. Ерунда это все. – Послушай меня, Валера, – Стелла вдруг сама взяла и села ко мне на колени, закинув руку на шею. От нее пахло терпкими духами и еще чем-то неуловимо знакомым, – давай сразу договоримся вот о чем. Первое – я не желаю слышать слово «не найдем». Найдем, у нас выбора нет. Второе – не следует выдавать мне информацию дозированно. И не надо думать, что есть детали, которые мне не следует знать. Мы в одной лодке, по крайней мере до двадцать седьмого сентября. Все, что знаю я, будешь знать ты, и наоборот. – Все не расскажу, – заявил я. – На кой тебе информация о моих детских заболеваниях? Или о том, почему я в армию не пошел? – Послушай меня внимательно, – ее губы оказались совсем рядом с моим ухом, – и уясни раз и навсегда. Если из-за твоего раздолбайства мне придет конец, то я тебя с собой утащу обязательно. Даже не сомневайся. Клянусь книгой Вед, клянусь Луной и той душой, которой у меня нет, так и случится. Я оттуда вернусь, если что, и все равно тебе горло перегрызу. Я ведьма, мне терять нечего. Вся моя жизнь – тут, а там я буду платить за то, что здесь натворила, так что на прощение не рассчитывай. Вернется. Перегрызет. Шутки и правда кончились, тут уже без дураков. – Хорошо, – сменил я тон, спихнул ее с колен, встал и подошел к столу. – Будь по-твоему. Я карандашик с бумажкой возьму? – Возьми, – разрешила Стелла, закинула руки на спинку дивана и потянулась так, что единственная пуговица на пиджаке чудом не оторвалась. – Порисовать решил, маленький? – Что-то вроде того, – я уселся за стол. – Не знаю, как это нам поможет, но… – Вот теперь мы начали деловой разговор, – Воронецкая склонила голову к плечу. – Наконец-то. Да, ты не знаешь, что это за украшения. Я, скорее всего, тоже, антиквариат и магические предметы не мой профиль. Но мы в Москве, мальчик, а тут кого только нет. Если есть желание, то можно узнать все и обо всем, были бы знакомства, связи, деньги или то, что их заменит. Я знаю многих, многие знают меня. Поищем – найдем, главное – понять, что ищем. Так что там за рука была? – Короткопалая, волосатая, с перстнями на пальцах, – ответил я, орудуя карандашом. – Хорошие такие перстни, дорогие. Один с алмазом, другой с рубином. – Это рука того, кто сейчас владеет предметами, – уверенно заявила Стелла. – Лучше бы ты лицо увидел. – А в идеале – адрес того дома, где сей таинственный незнакомец обитает, – огрызнулся я, подавив в себе желание назвать ее «мисс Очевидность». – Что показали, про то рассказал. И на том спасибо. – Уж и помечтать нельзя, – возмутилась ведьма. – Я женщина, мне свойственен полет фантазии. – Тоже верно, – согласился я. – Вот еще вопрос. Ну, найдем. А что после? Как мы их заберем? Сразу предупреждаю: с законом в конфронтацию вступать не буду, даже ради сохранения твоей жизни! – А своей? – с ехидцей поинтересовалась Стелла. – Если вопрос будет стоять так, что или я, или кто-то другой, то да. А если ситуация нейтральна, то нет. – Не надувай так щеки, тебе это не идет, – попросила меня ведьма. – Хорошенький ведь мальчик, а как «фыр-фыр» начинаешь делать, то сразу на жабу становишься похож. И раньше времени не думай о том, что будет после. Потом наступит потом, ясно? Давай смотреть на то, чем мы займемся, как на некий деловой процесс. Бизнес-план мы уже составили, сейчас определимся с направлением работ, а после перейдем к чему? – К чему? – поднял я на нее глаза. – Стелла, я не коммерсант ни разу. Я госслужащий, а в дипломе о высшем образовании у меня запись «архивист». Я не знаю, что там идет дальше. Видимо, поиск чиновника, который обеспечит правовое прикрытие? – К маркетингу мы перейдем, неуч, – ведьма встала с дивана. – Ну, нарисовал уже? Показывай мне свои шедевры, Ван Гог доморощенный. – Сама ты… – беззлобно ругнулся я. – Сейчас. Пять сек – и готово. – Он еще и язык высунул! – всплеснула руками Воронецкая. – Великая Мать, с кем я связалась? Детский сад – штаны на лямках. Давай сюда! Я протянул ей два листка, на которых как мог изобразил то, что видел во сне. – А недурственно, – одобрительно произнесла ведьма. – Художественная школа? – Два года, – признал я. – И мама учила, она художница. Ну, была когда-то. – Вполне, вполне, – Стелла склонила голову к плечу, похоже, это у нее привычка такая. – Да, ты прав, это вещи очень старые. – Ты с ними сталкивалась? – оживился я. – Скажи, что да! – Мы договорились вроде друг другу не врать, потому – нет, не сталкивалась. Но ритуальное письмо я ни с чем не перепутаю. И еще, я про такие браслеты читала. В некоторых славянских племенах в совсем уж старые времена их вручали юношам после того, как они проходили испытания, эдакую инициацию, введение в основной состав, так сказать. Ну, до них ты мальчик, после – мужчина и воин. Если, разумеется, не оплошаешь. А поскольку тут золото, то, выходит, браслет этот не меньше, чем сыну главы рода принадлежал. – Стелла, у них в те времена демократия была, – поправил я ведьму. – Пусть немного дикая, но все же. Глава рода да и князья из ранних – первые из равных, но не более того. И к золоту отношение было не настолько трепетное, как сейчас. – Золото всегда было золотом, а вождь всегда оставался вождем. В любое время, в любом обществе, даже первобытнообщинном, – скривила рот Стелла. – И устремления у вождя всегда одинаковы: власти побольше, конкурентов поменьше, и чтобы именно его потомки заняли то место, которое он освободил. Потому дети простых ратников получали медные браслеты, отпрыски ближников – серебряные, а сынуля – вот этот, благородного металла. Так сказать, кто на что учился. Наговаривает, зараза, на наших пращуров. Но не стану возражать, пустое это. И к делу не относится. – Венец и кольцо, – задумчиво бубнила в это время ведьма, – самые обычные на вид. – Слушай, а может, ты права? – я почесал затылок. – Может, это и правда комплект? Браслет сына, кольцо дочери, венец… – Жены, – подняла на меня глаза Воронецкая. – Он очень похож на брачный, из тех, что жених невесте на свадьбе надевал. Такой обычай тоже был. Интересная идея, Валера, и даже очень. То есть кто-то, к примеру, некий князь, сложил все в ларец и закопал, предварительно наложив на это добро некий заговор от лихого человека. Ну, или что-то в этом роде. Клад нашли, но условие не выполнено, и вот результат – мы сидим и гадаем, что к чему. – Вариант, – согласился с ней я. – Одно только неясно – с чего бы князю этим заниматься? – Понятия не имею, – отмахнулась Стелла. – Может, у него вся семья от морового поветрия вымерла, может, ее враги уничтожили – вариантов масса. Ты кто по диплому? Архивист? Хреново, как видно, ты учился, архивист. Подобные вещи не я тебе, а ты мне объяснять должен. – Учился хорошо, запомнил немного, – и не подумал смущаться я. – Итак, историю мы придумали красивую, только вот практического смысла в ней немного. Где мы все это старославянское имущество искать станем? – Для начала я сделаю пару звонков, – бодро ответила Воронецкая. – А после – по ситуации. Надеюсь, ты никуда не спешишь? – У меня отпуск, если ты забыла. Так что нет, не спешу. – Вот и славно, – хлопнула в ладоши Стелла. – Для начала иди-ка ты, милый друг, в парикмахерское кресло. Стасик вроде свободен был, он тебя в порядок приведет. – Я недавно стригся! – Недавно – это месяц назад? – уточнила Стелла, запустила пальцы мне в волосы, подергала и даже несколько вырвала, а после сдула их с ладони на стол. – Угадала? Нет уж, Валера Швецов из Москвы, так не пойдет. Если мы с тобой отныне становимся как попугаи-неразлучники, так будь любезен мне соответствовать. Тебе все равно, что кто подумает, а мне нет, я женщина тщеславная, это дело принципа. Если я иду с молоденьким мальчиком, то он должен быть идеален, хотя бы в вопросах прически и одежды. Пошли стричься, я сказала! И бриться тоже. Вот это фигушки. Я к своему горлу никого из ее сотрудников не подпущу, тем более с бритвой в руках. И я отстоял свои права. Нет, подстричься пришлось, но от бритья отбоярился. Но, ради правды, тот самый Стасик, несмотря на странноватый вид и перебор с тенями на веках, оказался отличным мастером, и мне то, что он сотворил, очень даже понравилось. – На человека стал похож, – одобрила прическу и Стелла, когда я вернулся в ее кабинет. – А я как раз определилась, куда мы едем. – И куда? – полюбопытствовал я. – Кушать, как изначально и договаривались. Ты угощаешь! Ого! Я-то надеялся, что мы шутки шутим, а оно вон как вышло. Нет, деньги у меня с собой были, но если она и правда попрется в особо пафосное место, вроде «Турандот» или «Сиксти», то их точно не хватит. Там здорово, спору нет, но мне подобные заведения теперь не по карману.