— Так. Есть три вероятные точки местонахождения планеты осколков, — вдруг выдал Ваахаш. — Сейчас запущу ещё один тест, и через пару часов можно начинать проверять ближайший сектор. Отлично! Бездействие меня убивало. Пора разработать план вторжения. Такой, чтобы никто не пострадал. Имею в виду мирное население и свою команду. Мне это по силам, ведь «Разящий» — корабль не просто живой, а ещё очень хитрый и очень умный. Наши друзья из коалиции не знают и половины его способностей, а осколки и подавно. Даже несмотря на то, что у них рулит дар — дядя слишком давно покинул родную планету и о новейших разработках вряд ли осведомлён. Так что наше появление станет для него сюрпризом. Вот только мы не имеем понятия, что нас ждёт на планете осколков. Ни климат, ни ландшафт, ни даже время суток нам будут неведомы, пока мы не окажемся под планетарным щитом. Хорошо бы была ночь. Я бы тихонько забрал Таю и Платона на «Разящий» и побеседовал с Шиираном. Нет-нет, я не борец с оппозиционерами и к осколкам претензией не имею, кроме одной — из-за похищения моей энергетической половины и племянника. У меня к дяде есть пара вопросов и, возможно, предложений — если он адекватно воспримет мой визит. Я набросал планы возможных вариантов операции: с посадкой на воду, под воду, на горы. С возможными действиями в воздухе — вдруг там с гравитацией проблемы? Разработал вторжение и под поверхность планеты — бывают и такие, где жизнь кипит не на поверхности, а в её недрах. Потом навестил бойцов и объявил полную боевую готовность. Затем снова спустился в сердце «Разящего», чтобы... послушать тишину. Пришло время ужина. Я надеялся, что сразу после него Вах порадует сообщением об окончании аналитических проверок, и мы приступим к активной фазе поисков. Внутри все зудело от нетерпения. Я закидывал в себя капсулы, не выдерживая положенный трёхсекундный интервал, когда «Разящий» прервал мою пытку сообщением. — Есть сигнал маяка маленького даурианца, — доложил корабль. — Одну долю секунды назад он появился на точке хх^-хх-56789. Маяк находится внутри звездолета класса М-777. Собран на Земле в 3000 году. Ребёнка на борту нет. Только маяк. — Объявляй тревогу. Готовимся к захвату, — мгновенно отдал я приказ и вскочил— нужно было срочно уединиться, чтобы принять гоушва, как это делали сейчас все бойцы моей штурмовой бригады. *** «Разящий бумеранг» Изначально «Разящий бумеранг» не мог чувствовать, но эмпатия — распознавание эмоций и чувств живых существ — в его прошивке имелась. Поэтому корабль примерно знал, что такое радость, злость, грусть и даже, с недавних пор, страсть. Он умел делать выводы и учиться, и на днях понял, что тоска, гнев или раздражение мешают его комфортному состоянию и функционированию. А вот симпатия, сочувствие и радость ему способствуют. И звездолету нравилось, когда всё работало идеально. Да-да, «Разящий» был готов поклясться всеми своими микросхемами, что научился определять, что ему нравится, а что нет. А ведь раньше он мог понимать только, что правильно, а что нет. Прогресс — это правильно, а значит «Разящему» он нравился. Началось все с появления на его борту женщины другой расы, маленького даурианца и четырёх зверей. Они перевернули с ног на голову жизнь и эмоции капитана, а значит и его — «Разящего» — тоже, ведь они с капитаном единое целое, а теперь к их целому присоединились ещё две частички. Маленький Платон — он тоже их плоть, кровь и ДНК, а Таисия — нескончаемый источник энергии. Как генератор или даже больше — как личное Солнце. Конечно, «Разящий» хотел скорее вернуть все свои частички в своё чрево, ведь это правильно. Поэтому он готовился к захвату корабля класса М-777, построенного на планете Земля в 3000 году и ныне принадлежащего осколкам, как ещё ни к какой другой битве не готовился. А ещё впервые «Разящий» позволил себе поспорить с капитаном и настоять на своём плане. Одушевленная его часть — та, что всеми звалась дар Раамн Хазааш — был удивлен и грозился отправить «Разящего» на диагностику, но все же, подумав, к совету прислушался. И теперь «Разящий бумеранг» выпрыгивал из пространственного перехода, накрывшись щитом и разинув огромную пасть, готовясь проглотить жалкую посудину осколков. Они ничего не поняли, когда «Разящий» пустил газ и усыпил команду. Он разместил их в одном из своих отсеков с искаженным пространством, позволяющим вмещать в себя объёмные грузы, очистил воздух от снотворного, и только тогда за дело взялись даурианцы. Сегодня «Разящий» испытал два новых чувства: удовлетворение и гордость за себя. Дар Раамн Хазааш В медитативном состоянии гоушва связь с кораблём я чувствовал особенно остро. То, что «Разящий» проявил инициативу, настораживало — известны планеты, где господствует искусственный разум. Одна из них — Сигма-Ту — даже входит в основную шестёрку. Но гоушва позволяет анализировать ситуацию бесстрастно, и я счёл план «Разящего» идеальным, поэтому с ним согласился. Только сделал в уме пометку: задать вопросы производителю своего корабля и выяснить, не грозит ли мне такое своеволие потерей контроля над его мозгом. Но в момент штурма отвлекаться на подобные переживания было глупо. Как только звездолёт осколков оказался захвачен, мы с бойцами поднялись на его борт. Команда была в отключке, поэтому надеть на них наручники не составило труда. Так же как и отыскать маяк Платона — он был прочно приколот к дну обшитой тканью коробки с моющими средствами. Значит, моя Тая узнала о щите и сумела послать мне сигнал. Всё же она у меня гениальная, хоть и малоразвитая. Повезло мне. Дальнейший план был прост. «Разящий» создал голографический фантом капитана корабля осколков и сообщил на базу, что возвращается из-за технических неполадок. Ему дали добро. А тем временем боевые тройки даурианцев перегнали капли в трюм звездолета осколков. Ударный отряд попадёт на планету под видом местных, а «Разящий» с остальной командой проследует за нами в режиме невидимки. Всё прошло тихо и быстро. Буквально через считанные минуты мы вошли в атмосферу Феникса — именно так диспетчер осколков называл свою планету, — и я тут же почувствовал чип Таи. А ещё через несколько секунд мы успешно сели на предоставленный причал. Встречать «неисправный» звездолет поспешили всего пара рабочих, которых мы моментально и незаметно отключили. А больше, хоть на Фениксе и стояло утро, никого живого в округе не наблюдалось — только роботы. Невидимые капли покинули трюм чужого корабля и беспрепятственно двинулись по заданным мной координатам. Туда, где меня ждали Тая и Платон. Глава 9 — Утро! Пора на пол стать! — разбудил меня зычный голос Пенни. Зараза явно мне мстила. Открыла глаза, а вот с «встать на пол» обнаружились проблемы — как и ожидалось, вчерашняя зарядка даром не прошла, и мышцы мне за неё благодарны не были. Кряхтя и охая, я кое-как скатилась с кровати и побрела в ванную. — А хорош гость иметь мять тело, — ехидно прожужжала мне в спину Пенни. Я не отреагировала. Обойдусь! Рада, конечно, что «хорошему гостю» Платону размяли тело, но я лучше самостоятельно разгоню молочную кислоту, а подчиняться шпионской технике не стану. Умылась, натянула форму и спустилась в холл, впервые от души радуясь эскалатору. — Доброе утро, готова? — дружелюбно поприветствовала меня Лада, которая уже торчала внизу. Жена Захара была свежа и прекрасна, в отличие от некоторых. Кому-кому, а ей наше вчерашнее общение явно пошло на пользу. — Ох, дорогая, я как разбитое корыто, — доверительно пожаловалась я новой подруге. — Давай сегодня вполножки позанимаемся, а? Лада больше не вызывала у меня никаких негативных эмоций, ведь благодаря ей нам вчера удалось подбросить маяк в одну из коробок, которые отправились на звездолет осколков. Это оказалось просто, я зря волновалась. Лада позволила Тошке сунуть нос во все контейнеры, а тот засыпал её вопросами. Лада даже не заметила, как я прикоснулась к обшитому тканью днищу одной упаковки с моющими средствами и приколола к ней маяк. Груз отправился на космодром на наших глазах и, как я узнала из болтовни Лады, будет на звездолете уже вечером. А ведь он покидал планету ночью! Ох, боже! Он уже вполне мог передавать сигнал Ра! А если наш маячок обнаружили? Мне разом поплохело. Да нет, не должны. Если бы обнаружили, нас бы уже наверняка повязали, а тут все спокойно. Лада смотрит на меня с превосходством, торжеством и жалостью одновременно — значит, всё нормально. — Боюсь, дорогая, — в тон мне ответила жена Захара, — я не могу делать тебе поблажки. У всех осколков тело должно быть в прекрасной форме, и тебе придётся тренировать его быстрыми темпами, иначе схлопочешь нарекание. Я застонала в голос. Нет, не потому что боялась нареканий, хоть их тут и раздавали щедрой рукой, но я верила, что скоро от Феникса буду далеко-далеко. Мне просто сегодня даже смотреть на кульбиты Лады будет больно. Но делать нечего, потащилась на улицу вслед за ней. Дети делали зарядку на вчерашнем месте и сегодня выглядели компанией друзей. А мы прошли на вчерашнюю площадку. Лада расстелила два коврика и, включив динамик, приняла на одной из пёстрых подстилок коленно-локтевую позу, кивнув мне на другую. — Издеваешься? — спросила я, морщась. Мне и из положения стоя было трудно двигаться, а уж принимать другое вообще проблематично. — Как ты могла подумать такое, Тая? — пафосно возмутилась Лада. — Я просто ответственно выполняю свою работу! А сегодня по графику упражнения на коврике! Пойми, я не хочу нареканий, зато очень хочу в отпуск! — Вот и я хотела... — проворчала я и, еле сдерживая охи, опустилась на четыре кости. Гадская у них тут жизнь, хоть и крайне здоровая. Лада меня вчера посветила в подробности, и у меня волосы на голове встали дыбом. Население Феникса жило строго по режиму и предписаниям. Все они были, конечно, направлены на благо народа: наставник заботился о здоровье своих подданных и лепил из них, как я предполагаю, себе подобных — фальшивых и послушных «даурианцев», власть над которыми ему не удалось получить на родном Дауре. Получалось у него, на мой взгляд, плохо, ведь от осины не родятся апельсины. Боевики отрывались в мирах, которые посещали, а кто оставался на Фениксе, те постоянно получали нарекания. Да и сомневалась я, что каждый может развить энергетические каналы ежедневной зарядкой, правильным питанием и медитацией. Мне вообще думалось, что половина народа даже не представляла себе, что это такое — энергетические каналы. Ведь на Фениксе жили не только такие, как Лада и другие переселенцы, но и представители отсталых цивилизаций текущего времени. Хотя, если вспомнить нашу первую встречу с Ра, он и меня считал чуть ли не первобытной. В общем, не мне дара великого наставника судить. — И-и-раз, — скомандовал динамик. — Спину держим прямо и поднимаем правую ногу параллельно коврику, — вторила ему Лада и продемонстрировала мне упражнение. Я попыталась повторить, но что-то ручки и ножки мои оказались с этим не согласны, и я с протяжным стоном рухнула на бок. И именно в этот момент в воздухе прямо над нами материализовались три алые капли. — А-а-а! — заголосила Лада. — Налёт! Беда! В штыки! — завопил сиреной дом, голосом Пенни. — Ра, — счастливо улыбаясь, воскликнула я, и попыталась подняться. Правда, не очень успешно. Зато из лежачего положения мне открывался хороший обзор. Даурианцы работали слаженно и молниеносно. Одна капля метнулась к дому, и он тут же затих. Будто разом отрубили звук. А из двух других на землю выпрыгнули бойцы во главе с Ра. Капитан кинулся ко мне, а остальные бесшумно рассыпались по периметру, не забыв выключить звук и у Лады. — Они не враги, не враги! — успела выкрикнуть я, и Ра, кивнув, отдал подчинённым какой-то знак. Один из бойцов — тот, что зажимал жене Захара рот — нажал пару точек на её шее и аккуратно опустил заснувшую Ладу на коврик. — Что с тобой? — отрывисто спросил Ра, подняв меня на ноги, и принялся ощупывать. — Ай! Больно! Зарядка, чтоб ей! — пожаловалась я, когда Ра дошёл до диагностики бёдер, которые ныли особенно сильно. — Зарядка? — изумился дар. — Никогда бы не подумал, что ты в такой скверной форме. Придётся заняться и этим. Я закатила глаза. Видимо, даурианцы все помешаны на физической форме. Нет бы обнять, поцеловать, пустить слезу от счастья и заявить, что чуть без меня с ума не сошёл, так он какие-то глупости говорит. Кстати, а почему? Присмотрелась внимательней. Ра выглядел необычно, как и все, кто высадился из капель. И тут дело даже не в том, что они светились. Горящие татуировки и глаза я уже у капитана видела, но сейчас у даурианцев изменились движения и внешность. Теперь они походили на землян ещё меньше, чем обычно. Движения их стали напоминать течение ртути: пластичные фигуры, одетые в чёрные комбинезоны, будто перетекали из одной точки в другую совершенно неуловимо. А сами даурианцы стали выше и массивнее — я Ра чуть ли не в пупок дышала, пришлось задрать голову, чтобы рассмотреть его нечеловечески прекрасное лицо. Скулы капитана заострились, глаза стали больше и вытянулись к вискам. А лоб, подбородок, щеки и шею покрыли тонкие прозрачные чешуйки. Они так красиво переливались на солнце! Потрясающе! — А с тобой что? — спросила я заворожённым шёпотом и потянулась рукой к шее Ра, чтобы эту прелесть потрогать. — Боевой режим гоушва. Всё нормально. Бойцы соберут вещи, — говорил дар тоже не своим голосом, но зато перехватил мою руку, поднёс к губам и поцеловал каждый палец. Мне сразу стало хорошо-хорошо. — Вы с Платоном на «Разящий», а я побеседую с дядей. — Каким ещё дядей? Великий наставник — твой дядя?