Восемь лет назад Горят свечи, освещая темное пространство чердака. Сквозь пыльное окно с приоткрытыми ставнями пробирается морозный воздух, иногда залетают снежинки. Свет луны и звезд кажется тусклым, и в заваленном хламом помещении царит полумрак. Нас тут шестеро. Об этом убежище никто не знает, поэтому мы любим собираться здесь после отбоя и болтать о пустяках. – У меня всегда будет безопасное место, – снисходительно заявляет красивая утонченная блондинка. Она сидит на руках высокого черноволосого парня, который лениво наматывает на палец ее серебристую прядь. – Ты хотела сказать «у нас», снежная нимфа? – низко и хрипло произносит он, пытаясь поймать хитрый взгляд своей девушки. Она все же поворачивается и смотрит на парня со снисходительной улыбкой. – У меня, Маркус. У меня. Или ты думаешь, я буду с тобой вечно? Знаешь же, что мои планы, они… – Девушка закатывает глаза, подбирая слово. – Масштабнее, чем один еще не закончивший обучение маг. Парень отшатывается, а она улыбается и как ни в чем не бывало целует его в щеку. – Ну, не изображай из себя оскорбленное достоинство. Все мы мечтаем о большем. Ты – о приключениях, подвигах и свободе. Я – о комфорте и безопасности. У всех нас свое прошлое. Ты из семьи фермера. Если бы не Блэкфлай, ты бы не увидел ничего, кроме коровьего хвоста, и на твоих руках сидела бы доярка, а не снежная нимфа. Дайана у нас приютская! – Дафна кивает в мою сторону. – Ей важны внимание и родительская любовь, поэтому она и станет лучшей. Только так можно урвать чуточку внимания Блэкфлая. Думаешь, она корпит над учебниками ради идеи? Нет, она просто нуждается во внимании и похвале. Мне не нравится то, что она говорит, поэтому я огрызаюсь. Хотя все же не зло, а скорее по привычке. У нас с Дафной вялая конкуренция. Она права в одном: мы все разные. У нас такое различное понимание счастливого будущего, что, по сути, нам и делить нечего. – Ну а ты, снежная нимфа? – с насмешкой выплевываю я ее прозвище. – Просто расчетливая стерва? – А меня продали в бордель, когда мне было одиннадцать, – с милой улыбкой, от которой становится жутко, поясняет Дафна. – Одиннадцать – это поздно для того, чтобы начать обучение магии. Обычно. Но для меня сделали исключение. Я так сильно напугалась, оказавшись в том месте… – Дафна содрогается. – Случился спонтанный выброс силы… погибли несколько человек. От расправы меня спас Блэкфлай и забрал к себе, уже точно зная, что я окажусь в замке. Все завершилось хорошо, но я до сих пор помню страх и беспомощность, которые преследовали меня с детства. Я боялась пьяного отца, боялась, что однажды не проснется накачанная наркотой мать, и знала, что рано или поздно меня отправят туда, куда отправили, если я вырасту красивой. Хотела сбежать, но тоже боялась. Была мелкой и недальновидной. Да и куда бы я пошла? Когда меня привезли в школу, я дала себе обещание: сделаю все, чтобы никогда не бояться и всегда контролировать ситуацию. И обязательно обеспечу себе место, где смогу прятаться в случае опасности. Чтобы воплотить в жизнь мои планы, мне нужен кто-то «пожирнее» такого же, как я, мага без роду и племени. Я проучилась с Дафной пять лет, но ни разу не слышала ее историю. Почему-то думала, что она дочка если не богатых, то вполне состоятельных родителей. Может быть, внебрачный ребенок какого-то эша. Мне никогда не пришло бы в голову, что она выбралась с самых низов. В ответ на ее слова молчат все. После этого разговора мы больше не видели Маркуса и Дафну вместе. Я так и не понимаю: было ли у них чувство, которое оба подавили ради своих целей, или эти двое всегда любили себя чуть сильнее, чем кого бы то ни было из окружающих. Впрочем, мы все были эгоистами. Это необходимое качество, если хочешь достичь успеха. Я не собираюсь рассказывать эш Грису о том, что Блэкфлая мы увезем на экипаже Дафны, поэтому не отказываюсь от предложенного Юриусом. Пусть тоже ждет. Чем меньше эш Грис знает, тем меньше возможности повлиять на меня. Не хотелось бы, чтобы он понял, куда я везу Блэкфлая. Но с другой стороны, что-то может пойти не так. В этом случае лучше две кареты, а не одна. Или ни одной. – Волнуешься? – спрашивает меня Маркус. Может, действует наобум, а может, замечает, как белеют костяшки моих пальцев, когда я сжимаю кружку с кофе. – А ты? – отвечаю я вопросом на вопрос, иррационально раздражаясь из-за попытки залезть мне в душу. – Я не так привязан к Блэкфлаю. – Маркус пожимает плечами и смотрит в окно на мигающий огоньками город. На улице стемнело и включили освещение, создающее праздничное настроение. – Я его не видел уже года три. Эмоции притупились. Знал, что где-то он есть и теоретически способен оказать влияние на мою жизнь, но вспоминал об этом факте крайне редко. – Я тоже, если ты забыл, отсутствовала, причем дольше, чем ты… – Ты понимаешь, о чем я говорю, – тихо замечает он и окончательно выбешивает меня своей вкрадчивой проницательностью. Лучше бы молчал и копил силы на сегодняшнюю ночь. – А вот ты не понимаешь, – из чистого упрямства парирую я. – Переживания за Блэкфлая не имеют значения. Просто ты должен знать: если нас поймают в МагСтраже, неизвестно, что нас ждет. Точно ничего хорошего. И эш Грис предупредил. Он не будет вмешиваться. Нас сунут в соседнюю с Блэкфлаем камеру, и мы там сгнием. И да, я несколько волнуюсь по этому поводу. – И зачем ты мне об этом говоришь? – интересуется Маркус. В темных глазах вспыхивает гнев. Как я и предполагала, Маркус спрашивает не о моем страхе. Он пытается замаскировать свой. – Хочу убедиться, что ты понимаешь, на что идешь, – поясняю я жестко. – И меня не будет ждать какой-нибудь неприятный сюрприз, когда до тебя дойдет серьезность ситуации. Не уверен – отступи лучше сейчас. Потом это может иметь необратимые и очень серьезные последствия. – За кого ты меня принимаешь? – сощурившись, спрашивает парень. – Или ты забыла, что мы учились вместе? Что я, как и ты, прошел этот путь до конца. Точнее, я, в отличие от тебя, прошел этот путь до конца. – Ты был мужским вариантом Дафны. Хотел свободы, денег и славы. Ты их получил, а сейчас можешь все это потерять. – Ты тоже, заметь. И ты тоже хотела славы и денег. Мы все хотели этого, признайся. И до сих пор хотим. Просто у каждого было свое представление об идеальной жизни. Я молчу, не зная, что возразить, а Маркус припечатывает: – И сейчас, Дайана, тебе не из кого выбирать. Не вижу желающих. Даже твоего вампира нет, поэтому нет смысла продолжать разговор. Тут только я. – Ты не прав. Мне было из кого выбирать. Я остановилась на тебе, – нехотя признаюсь я. – И почему же? – Потому что альтернативе, которую предлагал эш Грис, доверяю еще меньше. Ну а у Эля другое задание. Он мой гарант. Он объявится, только когда Блэкфлаю не будет ничего угрожать. Можно было бы использовать Кэвина, но ты бы не смог заменить его в замке. Поэтому ты. – Не боишься показывать клыкастому убежище Блэкфлая? – Маркус понимает, что обмен взаимными претензиями закончен, и меняет тему. – Он, кажется, его недолюбливает. – Любить или не любить Блэкфлая – это право Эля. Его личные симпатии – его проблемы. Он может относиться к Блэкфлаю как угодно, главное, что он предан мне. – Я бы на его месте просто устранил конкурента, пока он слаб… – признается Маркус. – Ты не на его месте, – жестко отрезаю я. – Эль знает: избавившись от Блэкфлая, он ровным счетом ничего не изменит. Точнее, так… Он лишится меня навсегда и без вариантов, а этого он не хочет, поэтому будет мне помогать. – Вообще, у вас тут все очень забавно… – Что именно? – Разговор ушел от одной опасной темы к другой, которая мне тоже совсем не нравится. Я совершенно не хочу обсуждать с Маркусом личные отношения. – Твой вампир спит с Дафной, но хочет тебя. Ты и Эбигейл сохнете по Блэкфлаю. Дафна замужем, но влюбилась в вампира, который с ней лишь изредка. От скуки и, думаю, от желания досадить тебе. На нее смотрит несчастным взглядом Ребекка, которая еще могла бы терпеть тебя в качестве конкурентки, но Дафну… Ребекка готова на все, лишь бы получить Эля, даже стать твоей верной и бесправной подружкой. Слова Маркуса ранят. Возможно, потому, что в них очень много правды. Он все это понял, пробыв в Северных землях всего неделю. Раздражает. Я бы предпочла, чтобы многие вещи не вылезали наружу. Например, мои чувства к Блэкфлаю или отношения с Элем и Ребеккой, которые даже мне кажутся неправильными. – Тебе надо было становиться не магом, а душевным лекарем. Тебе бы пошло, – отмечаю я, заказывая еще кофе и с тоской понимая, что Маркуса придется терпеть еще как минимум пару часов, в течение которых убивать его нельзя. Одной мне Блэкфлая не вытащить. Но каков! Разложил по полочкам все наши чувства, но сам остается в тени и в белом пальто. Кэвин такой же, о его пристрастиях и слабостях мы не знаем. Точнее, знали об одной, но это не в счет, потому что было очень давно. Но Маркус чувствует, что достиг грани, за которую заступать нельзя, и оставшееся время или молчит, или задает уточняющие вопросы по существу. В итоге к приезду экипажа эш Гриса мы уже успокаиваемся и обсуждаем все до мельчайших подробностей. Мы буквально по минутам знаем, что будем делать и как действовать в ситуации форс-мажора. Я очень надеюсь, все получится. Честно сказать, эш Грис сумел меня удивить. Я представления не имею, какие твари запряжены в его экипаж. Да и сам экипаж кажется странным. Обтекаемой формы, будто выкованный изо льда. Кучер сидит за стеклом, лишь руки в теплых, магически защищенных рукавицах сжимают поводья. – Леди и джентльмен, не забудьте пристегнуть ремни, – велит он, когда мы с Маркусом появляемся на пороге экипажа. Я с интересом изучаю приплясывающих от нетерпения странных созданий, похожих на ледяных драконов без крыльев. С переливающейся в свете уличных фонарей чешуей, когтистыми лапами и длинным хвостом. Всегда думала, что рептилии таскают повозки только в Южных землях. В Северных их кровь стынет, и они впадают в анабиоз. Но, видимо, у эш Гриса еще много секретов. Он снова и снова меня поражает. Маркус ежится на пронизывающем ветру. Годы в Южных землях его избаловали. На снежных вардаров он косится подозрительно, но без вопросов залезает в экипаж и устраивается в глубоком кресле. Я сажусь в соседнее. Ни шторок с рюшечками, ни столика, но сиденья удобные, мягкие стенки и в самом экипаже. Окно закрывается ровной шторой из непонятного гибкого материала. Я следую совету кучера и пристегиваюсь широким ремнем. Зачем это нужно, понимаю буквально через минуту, когда экипаж срывается с места, вдавив меня в сиденье. Я никогда еще не передвигалась с такой скоростью. То, что это не предел для снежных вардаров, становится понятно, когда городские ворота остаются за спиной. На пустой дороге кажется, будто мы несемся над тонким настом, практически не касаясь его. Теперь понятно, почему эш Грис был уверен, что мы доберемся до МагСтража вовремя. – Что-то мне нехорошо, – стонет Маркус, и я раздраженно на него смотрю. – У тебя нет зелья от укачивания? – несчастно спрашивает он, зеленея на глазах. Вот за какие грехи мне все это? – Маркус, давай приходи в себя! – велю я. – Если тебя будет тошнить, как мы станем вытаскивать Блэкфлая? – Поэтому я и прошу у тебя зелье, – отрывисто огрызается он и зеленеет сильнее. – Боги, я надеюсь, кучер не станет резко тормозить! У меня зелья нет, но оно находится в небольшом кармашке возле окна. Маркус выпивает почти весь пузырек и закрывает глаза. – Боги, как же хорошо, когда не укачивает. – Как ты только добился карьерного роста? И как тебя не убили! – Я качаю головой. – Маркус, ты ведь понимаешь: чтобы тебя уничтожить, достаточно лишь посадить на карусельку, корабль или в быстро движущийся экипаж? – Об этой слабости никому не известно, – отвечает парень слабым голосом. – Правда, что ли? А меня ты в расчет не берешь? – Хочется верить, ты не станешь меня сдавать. Обычно у меня при себе есть зелье. – Сейчас-то не оказалось, – замечаю я раздраженно. – Ты мог поставить под угрозу всю миссию. – Я бы быстро пришел в себя. – Хочется в это верить. После зелья Маркусу действительно легчает. Мы несемся сквозь сугробы и преодолеваем расстояние, на которое требуется около пяти часов, всего за два. Экипаж останавливается не у МагСтража, а на соседней улице, рядом с одной уютной кофейней. – У нас очень примечательные звери, – поясняет возничий. – Да и сам экипаж. Дальше вы поедете на другом. Он ожидает на той стороне улицы. Господин велел вам не спешить и сначала выпить кофе. Нужно, чтобы запомнили, что вы были здесь, а не пересели из одного экипажа в другой. Просто пара, которая решила скоротать вечер за разговором и десертом. Через полчаса про вас забудут. Если же просто поменяете приметный экипаж на неприметный, это врежется в память. Ненужная деталь. Резон в словах, переданных возничим, есть. Мы заходим в небольшое уютное помещение и устраиваемся за маленьким столиком. Заказываем чай с десертом и сидим около получаса, делая вид, будто заняты друг другом и неспешной беседой. Маркус свой десерт только ковырнул вилкой, а я с удовольствием слопала оба. Перед сложным заданием на меня часто нападает жор. Я переживаю и хочу, чтобы все это закончилось как можно быстрее. Делать вид, что я никуда не спешу, тяжело. Когда прямо напротив окон с другой стороны дороги останавливается неприметный черный экипаж, запряженный парой серых кошек, я киваю Маркусу и поднимаюсь. Он расплачивается и выходит за мной следом на мороз. Мы скрываемся в экипаже и едем по обледеневшей мостовой. До МагСтража совсем недалеко. У меня дрожат руки, и я думаю, что зелье сейчас нужно и мне. Успокоительное. Но принимать его при Маркусе совсем позорно. Поэтому отдаю предпочтение дыхательным практикам. Когда мы останавливаемся у задней стены здания МагСтража, я выгляжу совершенно спокойно. Все волнение запрятано глубоко внутри. Остается последний рывок. Большая часть долгого пути позади. Практика показывает, подготовка – более волнительный и длительный процесс, нежели само спасение человека. Все уже сделано для того, чтобы мы сейчас смогли осуществить задуманное. Главное, не отклоняться от плана. Как и обещал эш Грис, задняя дверь не заперта. Света нет, но я неплохо могу ориентироваться в темноте, если мне это нужно. Нас учили. Двое магстражей спят на посту. Не нужно быть провидицей, чтобы понять: они под действием сонного заклинания. Теперь нужно пройти по длинному коридору и спуститься в камеру. Блэкфлай – птица высокого полета, поэтому его содержат в самом МагСтраже, а не в тюрьме для особо опасных магов за пределами Сноурга в ледяных пещерах. Оттуда сбежать невозможно, но не напичканному демонами магу. Тут Блэкфлая проще контролировать. Хотя камер в МагСтраже немного, само здание не предназначено для содержания преступников, это скорее администрация, чем темница. Но для некоторых делают исключения. Мой учитель в их числе. Я волнуюсь. Если человек эш Гриса, который должен ждать нас за железной дверью в конце этого коридора, вдруг испугается и не явится или решит, что верность дороже денег, все не просто провалится, еще и мы с Маркусом вылетим из игры. Тогда точно неоткуда будет ждать помощи. Может, сбежать, пока не поздно? Я уже достаточно рисковала ради Блэкфлая. Зачем я вообще все это делаю? Трусость мне несвойственна, поэтому я просто сжимаю зубы и иду вперед, как делаю всегда. Темная тень выступает прямо из стены перед нами. Я напрягаюсь, сосредоточив всю магию в правой руке, но показавшийся на нашем пути магстраж просто прикладывает палец к губам и мотает головой, показывая, что мы должны следовать за ним и делать это бесшумно. Я выдыхаю. Знаю, что нас должен встретить человек эш Гриса, но все равно волнуюсь. Пока все идет по плану. Мы передвигаемся по пустым коридорам за нашим сопровождающим, спускаясь все ниже. – Кто? – спрашивают нас за очередным поворотом, и сердце стучит быстрее, а из груди вырывается тихий судорожный выдох.