– Хардвик. Вообще, зовите меня Крис. Вы ведь Марианна, так? Она смутилась еще больше – оказалось, что он помнит, как ее зовут, а она нет. – Что вы здесь делаете? Том обернулся и махнул в сторону своего столика: – Полагаю, то же самое, что и вы. Обедаю. – Вы уже поели? Марианна мельком взглянула на свободный стул рядом, как бы собираясь с силами пригласить его присоединиться к ней. – Только что заказал, – ответил он и обворожительно улыбнулся. – Что это у вас тут? Суп? Выглядит восхитительно. Марианна опустила голову и внимательно посмотрела на тарелку прозрачного куриного бульона. Потом медленно подняла ложку. В какой-то безумный момент Тому показалось, что сейчас она предложит ему попробовать. – Да, это суп. Послушайте… мне очень жаль. Я про Нико. Он сделал вид, что ничего не понял. – Нико? – Ну… мой босс. – А, ваш босс… Да, он меня весьма разочаровал. Кажется, Марианна не знала, что еще сказать. Том посмотрел в сторону туалетов. – Прошу прощения. – Она тут же поняла намек. – Не хотела вас задерживать. – Нет-нет, что вы, – запротестовал Том. – Я очень рад, что повстречал вас тут. Мне понравилось, как мы… разговаривали сегодня утром. Как реагировать на комплимент, Марианна, конечно, не знала. Она в замешательстве поднесла руку к лицу и кончиками пальцев зачем-то потрогала брови. Том помолчал, чтобы рыбка наверняка клюнула на наживку. – Я так расстроился. Мне бы очень помогло, если бы я знал, зачем мистер Уоллингер оставил номер именно вашего агентства. По лицу Марианны было заметно, что она, судя по всему, знает ответ на простой вопрос мистера Хардвика. – Да, – сказала она и погладила переплет книги, словно бы набираясь храбрости. Лихорадочный румянец постепенно исчезал с ее щек, а разговор, казалось, интересовал ее все больше и больше. – С Нико бывает трудно. Особенно по утрам. Том кивнул, намеренно позволяя беседе снова ненадолго зависнуть. Марианна бросила несколько нервный взгляд на бар. – Боже, как я себя веду. Где мои манеры? Вы же гость на Хиосе. Не хотите присесть за мой столик? Я просто не могу позволить, чтобы вы обедали там в полном одиночестве. – Вы уверены? – Том ощутил знакомое радостное волнение. Идеально выполненный план. – Ну конечно! – К Марианне неожиданно вернулись ее природная разговорчивость и жизнерадостность. – Я сейчас скажу официантке, чтобы она перенесла вашу еду сюда, – торопливо проговорила она. – То есть, конечно, если вы правда не против? – Я буду просто счастлив. Дальше все было очень просто. Раскручивать человека, который об этом и не подозревает, ему не приходилось уже больше года, но знакомые приемы невозможно забыть, словно заученные в школе грамматические правила. Это давно стало второй натурой Тома. «Если вы делаете все правильно, – говорил все тот же инструктор в Форт-Монктон набору 1994 года, – вам не будет казаться, что вы действуете цинично или манипулируете другим человеком. Будет ощущение, что вы оба просто хотите одного и того же. Как будто вашему будущему агенту что-то от вас требуется и вы идете ему навстречу и выполняете его требования». Таким вот образом Томас Келл выявил границы преданности Марианны Димитриадис своему начальнику Николасу Дельфасу. Сначала он избегал разговоров об Уоллингере. Наоборот, Том старался задавать как можно больше вопросов о самой Марианне. К тому времени, как им принесли десерт – рисово-лимонный пудинг, – он знал, где она родилась, сколько у нее братьев и сестер, где они все живут, как она начала работать в «Виллас Ангелис», почему осталась на Хиосе, а не переехала в Салоники, чтобы сделать карьеру, а также имя и фамилию ее экс-бойфренда, немецкого туриста, который прожил с ней полгода, а затем вернулся к своей жене в Мюнхен. За естественным дружелюбием и бодростью Марианны Том угадал одиночество тетушки, так и не побывавшей замужем, крушение романтических надежд и социальную неустроенность. Он почти не отрывал взгляда от ее оживленных и в то же время грустных глаз; улыбался, когда улыбалась она, слушал внимательно и с интересом – именно так, как ей и хотелось. Когда пришло время спросить счет, Том был практически уверен, что Марианна не откажется выполнить для него простую просьбу. – У меня проблема, – признался он. – Да? – Если я не узнаю, почему Пол Уоллингер указал в летном плане номер вашего офиса, мой босс взлетит до потолка. Он пошлет на Хиос еще одного сотрудника, меня обвинят в непрофессионализме, и все дело займет несколько недель и будет стоить нам кучу денег. – Понимаю. – Прости, что я это говорю, Марианна, но у меня сложилось впечатление, что Нико от меня что-то скрывает. В чем дело? Она уткнула взгляд в стол и покачала головой, но Том видел, что она слегка улыбается. – Не хочу совать нос в чужие дела, но… – не сдавался он. – Ты вовсе не суешь нос не в свое дело, – тут же возразила она, подняла голову и посмотрела ему в глаза – с нежностью и надеждой. Том уже успел привыкнуть к этому ее характерному взгляду. – Тогда я не понимаю… – Нико не слишком… – она поискала нужное слово, – добрый. – Том не ожидал такого определения, но все равно обрадовался. – Он не любит помогать людям просто так – только если они могут чем-то помочь ему. И он не любит ввязываться ни в какие… сложности. Том кивнул. Описание Марианны было идеально точным. Мимо столика прошла официантка, и он, воспользовавшись возможностью, заказал эспрессо. – А какие тут могут быть сложности? – спросил он. – У него были какие-то… дела с мистером Уоллингером? Марианна улыбнулась, а потом звонко рассмеялась. Не попал, подумал Том. Она покачала головой. – Нет, нет. В их отношениях не было ничего странного или тайного. – Она взглянула в окно. К пристани причаливал паром; пассажиры махали встречающим на берегу. – Он просто решил тебе не помогать. – По лицу мистера Хардвика было заметно, что он шокирован подобным ничем не обоснованным проявлением недружелюбия. – Не принимай это близко к сердцу. С тобой лично это никак не связано. – Том решил, что сейчас она накроет его ладонь своей, но ошибся. – Он такой со всеми. Я вот не такая. И большинство греков не такие. – Конечно. Абсолютно согласен. Вот он, подходящий момент. Толстенькая пачка из пятисот евро лежала у него в бумажнике. Деньги были предназначены для Марианны – он хотел предложить ей их за сотрудничество. Однако Том был готов поспорить сам с собой, что они ему не понадобятся. – Ты хотела бы мне помочь? – спросил он. – Как? – Она опять покраснела. – Просто скажи мне то, чего не сказал Нико. Это избавит меня от миллиона разных заморочек и неприятностей. Если Марианна и задумалась, насколько этично будет выполнить просьбу Тома, то заняло это не более секунды. Она коротко вздохнула, и преданность боссу была отброшена и забыта, как окурок сигареты. – Насколько я помню, – протянула она, и Том тут же максимально сосредоточился, – мистер Уоллингер жил на одной из наших вилл. Неделю. – Но почему Нико мне этого не сказал? Марианна пожала плечами. Это означало – потому что он упертый баран с дурным характером. – Он заходил в офис забрать ключи. Том вдруг почему-то удивился. Он представил себе Пола в «Виллас Ангелис», и это было все равно что Уоллингер внезапно воскрес из мертвых. – Ты его видела? Разговаривала с ним? – Да. Очень милый мужчина, тихий, серьезный. – Марианна чуть поколебалась – не заденет ли она эго мистера Хардвика. – Очень высокий и невероятно привлекательный. Том улыбнулся. Как похоже на Пола. – Он был один? – Да. Хотя позже в тот день я видела его кое с кем еще. – О… И кто это был? – Том уже собирался добавить «женщина?», но вовремя спохватился. – Еще один турист? – Да, мужчина, – спокойно подтвердила Марианна. Том подумал, уж не подводит ли ее память. Он ожидал совсем другого ответа. – Я проходила мимо их столика, – продолжила она. – В кафе возле нашего офиса. В голове у Тома вдруг пронеслись слова Амелии: «Просто будь осторожен с янки. Ты сам поймешь. Там сейчас сложная ситуация». – А этот мужчина… он был, случайно, не американец? Том задавал слишком много вопросов, но надеялся, что это не будет заметно в теплой, дружеской атмосфере, которая установилась между ним и Марианной; кроме этого, их как будто соединило участие в небольшом забавном проступке. – Не знаю, – ответила она. – Я его больше не видела. – И он был такой же привлекательный, как мистер Уоллингер? Том ослепительно улыбнулся, осторожно подводя Марианну к тому, чтобы она описала внешность незнакомца, ни о чем не подозревая. – О нет. – Она охотно заглотила наживку. – Он был помоложе, но с бородой, а я терпеть не могу бороды. Кстати, я думаю, что виллу сняла женщина. На самом деле даже в этом уверена, потому что говорила с ней по телефону. Это и было имя, в котором нуждался Том. Имя женщины. Найди ее – и ты найдешь мужчину. – Не хочу, чтобы у тебя возникли неприятности, – сказал он, глядя Марианне в глаза. Но его взгляд транслировал совсем другое сообщение.