– Вы же знаете, Московский филиал не слишком-то любит делиться своими тайнами. – Как и Пражский. Страх несколько секунд сверлил ее взглядом, а затем рассмеялся. – Вы правы. У всех нас свои тайны. Но в этот раз у нас с вами одна задача. Так что я прошу вас… Лиля вздохнула. – Вам следует обратить внимание на Дворжака, – сдалась она. – Я, конечно, имею в виду Войтеха, а не Карела. Он экстрасенс, может видеть отрывки прошлого и будущего. Его дар чаще всего срабатывает от физического контакта, так что просто держите подальше от него все странные находки. – Это будет затруднительно в месте, которое само по себе странная находка, – хмыкнул Страх. – Саша, как и мой брат, любопытна до невозможности, но весьма доверчива, – продолжила Лиля, никак не комментируя его замечание. – Ничего не стоит обмануть ее, но имейте в виду: в любой ситуации она встанет на сторону Дворжака. – Да мне даже в голову не пришло бы пытаться перетащить ее на свою. А Нурейтдинов? Лиля запнулась. Конечно, ее куратору и всему Московскому филиалу их Общества прекрасно известно, что Нев практикует опаснейшую магию Темных Ангелов. От них сей факт уже никак не скрыть, если только не повернуть время вспять, что невозможно. А вот чехам об этом можно и не говорить. Если правда вскроется, тогда она и будет что-нибудь думать. – Он историк. Образованный и наблюдательный, но очень застенчивый. Его нам опасаться вообще не стоит. Страх кивнул и по его губам скользнуло что-то, напоминающее благодарную улыбку. – Отлично, – сказал он, так и не выдавив из себя «спасибо». – А теперь нам действительно пора спать. Лиля молча повернулась и снова направилась к лестнице, но через пару шагов под ее ботинком что-то хрустнуло. Она замерла и нерешительно обернулась. Страх тоже это услышал, тут же подошел к ней и присел на корточки. – Это ручка, – удивленно произнес он, поднимая что-то с пола. – Перьевая. По виду – очень старая. – Мы были здесь днем, не видели никакой ручки. – Странно… весьма странно. Лиля вдруг подумала, что ручку эту завтра они все равно не увидят, особенно после того, как она сама сказала, что дар Войтеха срабатывает от физического контакта, а вот взять с нее обещание даже не говорить о находке Страх вполне может. – Я предлагаю разобраться с этим завтра, – сказала она, поспешно направляясь к лестнице, пока он не подумал о том же. – Три часа утра – не лучшее время. Глава 3 6 октября 2014 года, 6.38 Саша проснулась от дикого холода, когда весь замок еще спал. Сквозь мутное стекло она не смогла разглядеть, рассвело уже или нет, но по ощущениям было еще очень рано, поэтому она перевернулась на другой бок, закуталась в тонкий плед и попыталась еще подремать, но быстро поняла, что у нее ничего не выйдет. Зубы противно стучали друг об друга, а тело мелко потряхивало от окутывающего холода. Ей даже казалось, что при дыхании из носа вырывается маленькое облачко белого пара. Она осторожно поднялась с кровати, стараясь не разбудить Лилю, вытащила из чемодана длинный кардиган на меху – подарок родителей на прошлый новый год, который она захватила с собой случайно, никак не думая, что он пригодится ей в начале октября в теплой Чехии – и огляделась. В комнате не хватало только Карела, все остальные еще мирно спали в своих кроватях, не реагируя ни на холод, ни на ее осторожные шаги. Войтех пошевелился, когда она, вытаскивая из сумки сигареты, выронила ключи, но так и не проснулся. Плеснув себе в лицо воды в общей комнате и почти не удивившись тому, насколько та ледяная, Саша быстро вскипятила чайник и залила растворимый кофе. В комнате ребят из исторического общества кто-то молодецки храпел, но в остальном ничто не нарушало спокойствие замка. Выйдя на улицу, она обнаружила, что уже все-таки рассвело, но день обещал быть мрачным. Низко над землей висели свинцовые тучи, напоминая родной Санкт-Петербург, а в воздухе ощущался запах приближающейся грозы. Ни о каком теплом осеннем солнце, радовавшем их вчера, не шло и речи. Зато обнаружился Карел. Он сидел – точнее, полулежал, хотя Саша назвала бы это более правильным словом «развалился» – на широких каменных ступеньках, держа в одной руке кружку с кофе, в другой – длинную темную сигарету, похожую на тонкую сигару, с крепким табаком и удушливым ароматизатором, и с видом древнегреческого философа смотрел вдаль. Белоснежные волосы были завязаны в неаккуратный хвост, лицо выглядело несколько помятым, выдавая его возраст, зато серьги, кулоны и браслеты присутствовали в полном составе. Возможно, он даже не снимал их на ночь. На улице было несколько теплее, чем в каменном дворце, однако его одежда Сашу все равно удивила: кожаные штаны наверняка давно приняли температуру каменных ступенек, на которых он сидел, такая же кожаная куртка была распахнута, под ней виднелась только легкая футболка. И никакого намека на свитер. Саша села рядом, старательно подсовывая под себя кардиган, чтобы ничего никуда не задувало, поставила на ступеньку кружку и вытащила из пачки сигарету. – Тебе вообще не бывает холодно? – коротко поинтересовалась она. Карел пожал плечами, больше никак не прореагировав на ее появление. – Почему же, мне прохладно, – спокойно сообщил он. – Но прохлада бодрит, это скорее приятно. Остальные еще дрыхнут? Саша кивнула и щелкнула зажигалкой. Кончик сигареты мгновенно окрасился в алый цвет. – Так ведь рано еще, – ответила она, выпустив в воздух струйку сизого дыма, а затем взглянула на часы, удивившись, насколько именно рано. – Семи нет. Я сама проснулась только потому, что замерзла ужасно. – Вот и славно, – Карел наконец отвлекся от созерцания невидимых далей и с ухмылкой покосился на нее. – Давненько мы не болтали, да? Саша напряглась, не ожидая ничего хорошего от подобного вступления, но постаралась не показать виду. – Да уже почти полтора года, – как можно беззаботнее ответила она, все еще надеясь, что удастся миновать серьезного разговора. – Кажется, это был май прошлого года? – Она прекрасно помнила, что это был май прошлого года. – Да, немало времени прошло. А вы с Тешкой, как я смотрю, все на том же месте? Он делает вид, что ты слишком сильно замужем. Ты делаешь вид, что он тебе просто друг и тебя это устраивает. В чем ваша проблема, объясни мне? Не удалось. Впрочем, глупо было и надеяться. Саша знала, что Карел задаст ей этот вопрос, как только увидела его на ступеньках. Наверное, даже хотела, иначе зачем села рядом? Курить можно было и в другом месте. Однажды Карел своими вопросами уже помог ей понять одну важную вещь, подсознательно она надеялась на нечто подобное и в этот раз. – Отношения уже сложились так, как сложились, – медленно произнесла она. – Наверное, поздно что-то менять. Да и стоит ли? Все могло быть хуже. – Куда уж хуже? – фыркнул Карел. – Знаешь, я не люблю вмешиваться в чужую жизнь. Считаю, что каждый человек должен иметь право совершать собственные ошибки. Тогда он никого не сможет винить в них. Но у моего брата талант делать себя несчастным. Он буквально везде найдет повод. И мне трудно не вмешиваться. Я вмешался в ситуации с Кристиной и не жалею об этом. Однако в ситуации с тобой мне вмешаться сложнее. Если бы я мог решить проблему, соблазнив тебя, было бы куда проще. Саша внезапно рассмеялась, весело и непринужденно, как будто он действительно сказал что-то очень смешное. – А знаешь, твой брат тоже мог бы решить проблему, просто соблазнив меня, – призналась она. – Конечно, после этого мне бы не удалось расстаться с мужем по-хорошему, как сейчас, но проблема определенно была бы решена уже давно. Карел заметно оживился и даже привстал, чтобы повернуться к ней всем корпусом. – Ты рассталась с мужем? Войта в курсе? Саша мысленно поморщилась. Привычка не следить за языком уже не раз доставляла ей проблемы, но она так и не научилась думать, прежде чем говорить. Она не хотела, чтобы Карел знал. По крайней мере, не сейчас, но теперь отнекиваться было уже бессмысленно. – Войта не в курсе. И не говори ему, пожалуйста. – Зря, – коротко резюмировал Карел, затем снова разлегся на ступеньках и уставился вдаль. – Он бы обрадовался. Саша промолчала. Собиралась молчать и дальше, в конце концов, какая ей разница, что думает Карел? Он знает не всю историю их отношений и потому делает неверные выводы. Но вместо этого внезапно сказала: – Я не хочу ему навязываться. Карел снова фыркнул и закатил глаза, что любил делать, кажется, еще больше. – Что может быть хуже двух влюбленных идиотов? Только два гордых влюбленных идиота. Один не хочет портить жизнь, другая – навязываться. Вы прекрасная пара, поздравляю. Годам к ста к чему-то придете. Вот теперь Саша по-настоящему разозлилась. Какое право он имеет судить их обоих? Она выбросила в сторону окурок, так и не вспомнив, курила ли вообще или сигарета стала пеплом, пока они разговаривали, и взяла кружку. Кофе тоже остыл и превратился в холодные помои. – Знаешь, в наших отношениях был момент, когда я готова была уйти к нему, – неожиданно спокойно призналась она. – Ему нужно было только позвать меня. Да что там позвать, – она грустно усмехнулась, – просто промолчать. И я бы ушла. Но он вывалил на меня такой монолог, что я до сих пор не знаю, нужна ли ему в каком-нибудь качестве, кроме друга. – Я всегда знал, что он балбес, – Карел сокрушенно покачал головой, а потом вдруг замер и заметно переменился в лице, как будто что-то вспомнил или внезапно понял. – Nebo si opravdu věří, že brzy zemře[2], – пробормотал он, но затем тряхнул головой, словно отгоняя эту мысль. Саша нахмурилась. Она не поняла даже приблизительно, что он сказал, но его тон ей не понравился. – Что? От необходимости отвечать Карела избавил стук входной двери и приближающиеся шаги, которые сопровождали чешская речь и женский смех. Мгновение спустя к ним подошли Ханна и Войтех. Каждый держал в руке по кружке, но ни один из них не пил. – О, вот вы где, – по-английски сказал Войтех и улыбнулся им. – Dobré ráno[3], – мелодично поприветствовала Ханна. – Что-нибудь случилось? – тон Войтеха стал озабоченным, когда он увидел их лица. – У вас такой вид, словно вы говорили о чем-то очень… тревожном. – О, я просто сказал Саше, что этот туман, – Карел кивнул на каменную стену, за которой начиналась плотная молочно-белая завеса, – кажется мне странным. Войтех посмотрел в указанном направлении и моментально нахмурился. – Действительно странно, – согласился он. А потом добавил: – Страх желает что-то обсудить, а Ханна любезно подсказала, где можно взять нормальный кофе. Где-то в фургоне спрятана кофеварка. Вы с нами? Саша посмотрела в свою чашку, которую так и держала в руках, потом на Войтеха и Ханну. Мучительно хотелось сказать, что кофе она не будет, и уйти в замок, однако тут же, почти как наяву, услышала голос Карела: «Вы прекрасная пара, поздравляю. Годам к ста к чему-то придете». – Я с удовольствием, – заявила она, поднимаясь со ступенек. – Пить эту растворимую дрянь нет никаких сил. 6 октября 2014 года, 7.15 Когда они вернулись в общий зал, там уже собрались все: и команда Страха, и Сидоровы с Невом. Даниэль и Ваня вдвоем что-то изучали на мониторе одного из ноутбуков, тихо, но довольно эмоционально переговариваясь. Нев сидел за столом с довольно несчастным видом: видимо, он и замерз, и не выспался, а теперь медитировал над чашкой растворимого кофе, не пожелав выходить на улицу ради свежесваренного. Напротив него сидели не менее несчастный на вид Страх и куда более веселый Ярослав, который тыкал пальцами в экран смартфона и хмурился. Видимо, у него что-то не получалось сделать. Лиля держалась чуть в стороне, предпочитая прогуливаться с чашкой кофе вдоль окон. Она как всегда выглядела прекрасно, хоть и немного напряженно. – Мы вернулись и привели еще двоих, – весело объявила Ханна Страху. – Так что можно начинать.