— Значит, девушку вспороли, потом провели работу по регенерации. В принципе, ничего невозможного в этом нет. — Невозможного нет, — повторил Дарич. — Но скажи сама: сколько требуется, чтобы зарастить кишки после единичного пулевого ранения? Простого, аккуратного, из твоего личного опыта? — Сутки, — ответила Карина. Она хорошо помнила подробности своего ранения в живот и всех ощущений от пули, которая, если подумать, на самом деле причинила не так много повреждений. — Сутки. А как насчет десяти?… Нет, я насчитал тринадцать стрел. — Неделя, — сказала Карина. — А чтобы потом встать на ноги, то и пятнадцать дней нужно. — А вот такое месиво, как на первом снимке? Карина задумалась. — Если допустить, что она выжила, то… Не меньше месяца в реанимационной кабине — это раз. Пока там всё у неё зарастёт… Хотя нет, до кабины ещё погружение в анабиоз… Знаете, пан комиссар, мне кажется, после таких… ранений не выживают. У неё вообще не было шансов — это же тотальная деструкция внутренних органов, если я правильно всё увидела. — Какой вывод отсюда делаем? Карина пожала плечами. — Мистификация? Комиссар явно был недоволен. — Нет, — сказал он. — Тогда у меня такой вопрос: почему именно эта девушка привлекла внимание вашего агента? — Дело в том, — сказал Дарич, — что Энга Легран тоже была агентом. Ведомым. Она работала в паре с ведущим агентом, и он наблюдал за ней весь период её пребывания в том месте. К сожалению, всё, что он смог сделать — это передать снимки, которые ты видела, текст договора и одно речевое сообщение. Вернее, до нас дошли обрывки нескольких донесений. Но — самое главное — агент каким-то образом сумел вытащить Энгу оттуда и оставить в транзитной зоне космопорта. Правда, как ты сама видишь, с повреждённым рассудком. Где он оказался потом сам — этого мы не знаем. Работал он на управление Взаимодействия в секторе Дюпон, однако там после его исчезновения операцию свернули. Затем Центр принял решение передать дело нашему управлению. По их словам, у нас лучшая подготовка специалистов, — не без значения добавил Радован. — Что-то было сказано на словах? — спросила Карина. Дарич включил запись сообщения, переданного по туннельной связи. Женский голос. «… Следовательно, она расположена на солярной орбите. Гравитация поддерживается постоянным ускорением, либо торможением, близким к девяти единицам… Агент Флауэр сегодня идёт на сеанс. Её кат проболтался, что намерен ввести ей в брюшину шприцем раствор кислот. Мне трудно понять, как она это выдерживает… Эмиссия денег идёт параллельно с этим проектом, по предварительным данным, стоимость одной заселённой планеты находится в пределах от двух до двенадцати миллионов кварковых коинов… Агент Флауэр в плохом состоянии. Я замечаю, что у неё стали появляться провалы в памяти. На днях ей опять вспороли живот, подробности мне неизвестны… Вчера состоялось очередное блад-шоу. Организаторы потребовали вовлечения в конкурсы обслуживающего персонала. Это было ужасно…» — Агент Флауэр — это Энга Легран? — спросила Карина. Дарич молча кивнул. — Вспороли живот, да ещё не один раз, ввели кислоту в брюшину, посадили на кол, расстреляли из арбалета… Выжить после всего этого невозможно. Значит, тут происходит что-то другое. Либо технологии клонирования вышли на новый уровень, либо что-то ещё… Но что именно? — Хороший вопрос, — заговорщицким тоном произнес Дарич. — И на него найдёт ответ один из лучших моих офицеров. Карина вскинула голову, уставилась в лицо комиссару. — И этот офицер — ты, — ответил Радован на безмолвный вопрос инспектора Травиц. — Пан комиссар, — враз охрипнув, произнесла Карина. Потом, сглотнув и прочистив горло, добавила: — Я собиралась подать рапорт о своей отставке. Комиссара Дарича редкое заявление могло застать врасплох. Но сейчас был именно тот случай. Старый полицейский даже не нашёл сразу, что сказать. — Так, — начал он. — Признаюсь, не ожидал этого. И замолчал. Ненадолго. Достаточно, чтобы передать Кейко Вински по туннельной связи ментальное сообщение: «Поднять все запросы от Травиц касательно межпланетных перелётов за последние два-три месяца». — Я устала, пан комиссар, — сказала Карина. — Мне надоели преступления и наказания. «Есть запрос насчёт проживания на планете Чандрасекар, — неслышно откликнулась Вински. — Для двух человек. Позавчера решён положительно. Размещён официальный заказ на трансфер с открытой датой вылета». Даричу всё стало ясно. Стараясь не показывать досаду, он попытался вывести Карину на более доверительный разговор: — Ты, которая своей службой подтвердила право принимать решения поистине вселенского масштаба, и говоришь «надоело». Не верю. Здесь что-то не так. Верно, Карина? Травиц опустила глаза. Ей не хотелось откровенничать. Не хотелось и злить Радована. Видимо, он это понял, а потому сказал: — Согласно установленным правилам, твоему рапорту может быть дан ход только через неделю после его предварительной подачи. — Считайте, пан комиссар, что предварительную подачу я сделала. — Это твоё окончательное решение? — И бесповортное, — произнесла Карина, вставая и оглаживая пальцами юбку. …Дарич минут пять после ухода Травиц задумчиво крутил волчок, рассеянно выводя в воздух объёмные изображения несуществующих чудовищ, а потом остановил игрушку и сказал Вински вслух: — Мне нужна информация о домах развлечений в нашем городе. Легальных, для мужчин без отклонений. Но при этом — самых лучших. ГЛАВА ВТОРАЯ — Роми, здравствуй, братишка! — Привет, сестрёнка! Собирался сам уже выходить на связь. Ты вроде бы обещала вылететь ещё дня три назад. — У меня неожиданно изменились планы, — сказала Карина. — Ты передумала уходить из полиции? — Нет, об этом не может быть и речи… Но я всё равно задерживаюсь. — А что так? — У меня проблемы со Стивом… Помнишь, я тебе рассказывала? — Если верить твоим намёкам, то у тебя с ним настолько всё здорово, что можно даже позавидовать… — Это было так, да. Но сейчас другое дело. Он исчез. — Исчез? — Да. Несколько раз выходил на связь, но очень невнятно как-то всё объяснял. Так же резко, как раньше, бросил свою работу, теперь снова нашёл какое-то занятие на межзвёздных трассах. Собрался переучиваться на пилота второго класса. Только, по-моему, он врёт. — Ну а почему бы нет? Романтика космопортов, новые люди, сексуальные приключения, а по выслуге — глядишь, и планетку для освоения дадут… — Я тоже так думала… Но вообще, это очень странно. И я не привыкла к такому отношению. Это всего второй раз у меня, когда… Карина осеклась. Но Роман отлично понял смысл оборванной фразы: «Это всего второй раз у меня, когда не я бросаю, а меня бросают». — Кстати, — сказал он. — Возможно, тебе будет приятно… Или хотя бы интересно… С Электрой у нас всё разладилось. — Вот даже как? Не ожидала… От волнения у Карины забилось сердце. — Я тоже не ожидал. Но, если подумать, это вполне закономерно. Ей больше нравится женское тело. Я это заметил как только мы начали заниматься любовью втроём. У нас тут появилась новая девушка, Сэди, так она сразу как-то перетянула Электру к себе… Да и с Верой у них тоже такие ласки-таски были… — Хватит подробностей, братец, — оборвала Карина Романа, может быть, излишне резко. — Ты лучше скажи тогда, почему она сама со мной на связь не выходит? — Разве? Странно. Электра же вроде бы собиралась к тебе. — Ко мне? На Эсмеральду? — Да. Я как-то рассказал ей… с твоего разрешения, кстати… про тебя и Стива, про то, как вы там друг другу шарики лепите и на орбиту запускаете, и про то, что вы намереваетесь устроить секс-десант на нашу чопорную планету… Кстати, у нас тут действительно стремительно всё меняется в сторону ужесточения нравов… Ты знаешь, по-моему, это ей не очень понравилось. — Что именно? Ужесточение нравов или наш возможный визит? — И то, и другое. А Стива она, как мне кажется, заранее невзлюбила. Заревновала, прямо как ты иногда это делаешь! — Роми, мне нужно сесть… Или лучше лечь. Иначе я упаду от таких новостей… — Ну, всё? — спросил Роман после нескольких секунд паузы.