– Очень хорошо. – Я не спрашиваю, хорошо или плохо. Главное, чтобы тебе нравилось. Как водится, местные завсегдатаи не обращали на них ни малейшего внимания. Застыв в оцепенении в глубине бара, остекленевшими глазами они смотрели на экран большого телевизора, где показывали бейсбольный матч. Марино не знал их имен, да это было и ни к чему. Там сидели толстяк с козлиной бородкой, толстая тетка, которая вечно на что-то жаловалась, и ее тощий приятель, очень похожий на хорька – с его длинными желтыми зубами. «Интересно, как они трахаются?» – подумал Марино. Он представил себе худосочного ковбоя, подскакивающего на огромном брыкающемся быке. Все они курили. Во время «двойных тусовок» Марино обычно позволял себе несколько сигарет, временно забывая о рекомендациях доктора Селф. Ей не обязательно знать, что здесь происходит. Взяв стакан с пивом, Марино отошел к бильярдному столу и вытащил из кучки прислоненных к стене в углу кий. Сложив шары, он с сигаретой в зубах обошел вокруг стола, натирая мелом кий. Краем глаза он заметил, как «хорек» направился в туалет, прихватив с собой свой стакан, чтобы его кто-нибудь не стянул. От недремлющего ока Марино не ускользала ни одна мелочь. Вот в бар, пошатываясь, вошел костлявый бродяга с всклокоченной бороденкой и тощим хвостиком волос на затылке. На нем был темная бесформенная одежда, которой его, вероятно, снабдила какая-нибудь благотворительная организация, грязная бейсболка с надписью «Майамские дельфины» и нелепые розовые очки. Опустившись на стул возле двери, он засунул в задний карман штанов что-то похожее на половую тряпку. На стоянке у бара какой-то парень тряс сломанный счетчик, который только что проглотил его деньги. Поглядывая по сторонам сквозь пелену сигаретного дыма. Марино загнал в лузу два шара. – Отлично. Как всегда, в точку, – похвалила Марино Рози, наливая ему еще стакан. – Где тебя носило все это время? Выглядела она довольно привлекательно, несмотря на свой несколько измотанный вид, но ни один из посетителей не отваживался приставать к этой малышке, даже напившись в лоск. Марино был однажды свидетелем, как она перешибла бутылкой руку верзиле, попытавшемуся ущипнуть ее за зад. – Все, посылаю всех подальше и хожу только сюда, – заверил ее Марино, ударяя кием по шару. Шар покатился по зеленому сукну и застыл в центре поля. – Черт, – пробормотал Марино. Прислонив кий к столу, он перешел к музыкальному автомату. Рози откупорила две бутылки пива «Миллер лайт» и поставила их перед толстухой и «хорьком». Рози постоянно находилась в движении, как включенный стеклоочиститель автомобиля. Вытерев руки о джинсы, она стала смотреть, как Марино выбирает любимые мелодии семидесятых. – Ну, чего уставился? – обратился он к бродяге, сидевшему у двери. – Может, сыграем? – Я занят! – отрезал Марино, не оборачиваясь. – Сначала закажи что-нибудь, – вмешалась Рози. – Нечего здесь болтаться просто так. Сколько раз тебе говорить? – Я думал, может, он захочет сыграть со мной, – пробурчал бродяга. Вытащив из штанов свою тряпку, он стал нервно теребить ее в руках. – Убирайся. Ты помнишь, что я сказала тебе прошлый раз, когда ты приперся сюда в сортир? – грозно осведомилась Рози, уперев руки в бока. – Если хочешь здесь сидеть, плати денежки. Продолжая мять тряпку, бродяга поднялся со стула. Вид у него был пришибленный, но в глазах светился огонек. – Я думал, может, вы захотите со мной сыграть, – повернулся он к Марино. – Пошел вон! – раскричалась Рози. – Я провожу его. – Марино подошел к бродяге. – Двигай отсюда, приятель, пока не поздно. Ты ведь знаешь, какая она. Бродяга не стал сопротивляться. К удивлению Марино, запах от него был вполне терпимый. Они вышли на улицу, где молодой придурок продолжал трясти счетчик. – Это тебе не яблоня, приятель, – беззлобно прокомментировал Марино его энтузиазм. – Иди ты на… Сделав несколько широких шагов. Марино свирепо навис над парнем. Тот в испуге вытаращил глаза. – Что ты сказал? – рявкнул Марино, схватив его за ухо. – Может, я неправильно понял? – Я опустил в него три четвертака. – Какая жалость. Давай-ка влезай в свою говенную машину и уноси свою задницу, пока я не арестовал тебя за порчу городского имущества, – пробасил Марино, хотя он уже давно никого не был вправе арестовывать. Бродяга, то и дело оглядываясь, поплелся по улице. Он словно ждал, что Марино пойдет за ним. Когда «мустанг» незадачливого водителя рванул с места, он что-то произнес. – Это ты мне? – спросил Марино. – Он все время так делает, – тихо сказал бродяга. – Я его знаю. Он сроду не положил ни цента в счетчик, только трясет их, пока они не сломаются. – Чего ты хочешь? – Джонни приходил сюда накануне того дня, когда это случилось. – О ком ты? – Вы знаете о ком. Он не убивал себя. Я знаю, кто это сделал. Марино почувствовал нечто похожее на то, что он испытал, когда вошел в дом миссис Симистер. Взглянув в конец улицы, он увидел Люси. Она медленно шла по тротуару. Одета она была не так, как всегда. – В тот вечер мы с ним играли в бильярд. На руках у него были шины, но, похоже, они ему не мешали. Играл он отлично. Марино незаметно наблюдал за Люси. Выглядела она как любая из местных лесбиянок, что ходили здесь косяками. Похожая на мальчишку, но хорошенькая и сексуальная, она была одета в дорогие потертые джинсы, пестревшие дырами. Под курткой из мягкой черной кожи виднелась белая майка, облегающая грудь. Марино всегда нравилась ее грудь, хотя по идее он не должен был обращать на нее внимания. – Я видел его только один раз. Он был с девушкой, – продолжал бродяга, беспокойно озираясь. – Сдается мне, что ее-то вам и нужно искать. Это все, что я хотел сказать. – Какая еще девушка, и какое мне до нее дело? – буркнул Марино. Он смотрел, как Люси подходит к бару, внимательно оглядывая улицу, чтобы удостовериться, что за ней никто не следит. – Хорошенькая, – уточнил бродяга. – Из тех, на кого пялятся и мужики, и бабы. Одета в обтяжку и все такое. Но здесь она никому не понравилась. – Похоже, и тебя здесь не слишком привечают. Иначе не выставили бы. Люси прошла мимо них, словно они были пустым местом, и исчезла за дверью бара. – В тот вечер Джонни купил мне выпивку, потому меня и не вышвырнули. Мы играли в бильярд, а его девчонка сидела рядом с музыкальным автоматом и все оглядывалась по сторонам, словно первый раз в жизни попала в такую дыру. Пару раз она срывалась в туалет, и там потом попахивало травкой. – А ты что, ходишь в женский туалет? – Нет, я слышал, как говорили женщины за стойкой. От таких, как она, одни неприятности. – А как ее звать, случайно, не знаешь? – Да нет, откуда… Марино зажег сигарету. – А почему ты думаешь, что она как-то связана с тем, что случилось с Джонни? – Уж очень она мне не понравилась. Да и остальным тоже. А больше я ничего не знаю. – Ты уверен? – Да, сэр. – Больше никому не говори об этом, понял? – Да на фига мне… – На фига или не на фига, а держи язык за зубами. А сейчас расскажи-ка мне, как ты, черт побери, узнал, что я сегодня буду здесь, и почему сунулся именно ко мне? – Да у вас мотоцикл больно крутой, – пробурчал бродяга, бросив взгляд на другую сторону улицы. – Мимо такого не пройдешь. И потом, здесь все знают, что вы были следователем по убийствам, а теперь занимаетесь частным сыском в каком-то полицейском заведении на севере. – Откуда меня все знают? Я что, здешний мэр? – Вы здесь частый посетитель. Я несколько раз видел вас с другими байкерами. Когда это случилось, я несколько недель вас искал, хотел поговорить. Сейчас у меня черная полоса, но я надеюсь на лучшее. Достав портмоне, Марино вынул оттуда пятидесятидолларовую бумажку и протянул бродяге. – Если разузнаешь что-нибудь об этой девчонке, получишь еще. Как тебя найти? – Я каждый день на новом месте. Кручусь колесом. Марино дал ему номер своего сотового. – Еще стаканчик? – спросила Рози, когда Марино вернулся в бар. – Лучше налей бензина. Помнишь, сюда перед Днем благодарения приходил такой симпатичный блондинистый доктор с девушкой? Он еще играл в бильярд с тем типом, которого ты сейчас выставила. Рози задумалась, вытирая стойку, потом покачала головой.