— Ты имеешь в виду, мастурбирует? — спросил Даррен Кроу с привычной для него грубостью. — Ни на одном месте преступления не обнаружено эякулята, — заметила Риццоли. Кроу смерил ее взглядом, в котором явственно читалось: «Ну не умница ли?» — Отсутствие э-я-ку-лята, — произнес он, саркастически выделяя каждый слог, — не исключает возможность мастурбации. — Я не думаю, что он на самом деле мастурбировал, — сказал Цукер. — Именно этот субъект ни на минуту не утратит контроль над ситуацией, находясь в незнакомой обстановке. Думаю, он подождет, пока окажется в безопасном месте, где ему никто не помешает в полной мере получить сексуальное удовлетворение. Все на месте преступления подтверждает, что главное для него — контроль. Смертельный удар он наносит уверенно и властно. Он перерезает горло жертвы одним махом. А после этого проводит финальный ритуал. Цукер полез в свой портфель и достал две фотографии с места преступления, которые выложил на стол. На одной была заснята спальня Дианы Стерлинг, на другой — Елены Ортис. — Он аккуратно складывает их ночные сорочки, которые оставляет возле трупа. Мы знаем, что проделывал он это уже после расчленения, поскольку пятна крови обнаружены на внутренних складках. — Зачем он это делает? — спросил Фрост. — В чем здесь символика? — Еще одно проявление контроля, — сказала Риццоли. Цукер кивнул. — Конечно. Этим ритуалом он демонстрирует, что полностью владеет ситуацией. Но можно сказать, что он и сам подвластен ритуалу, Это порыв, противостоять которому он не в силах. — А если бы ему что-то помешало исполнить его? — спросил Фрост. — Предположим, его вспугнули? — Это вызвало бы в нем злость и раздражение. Возможно, он был бы вынужден немедленно броситься на поиски новой жертвы. Но до сих пор ему всегда удавалось завершить задуманное. И каждое убийство приносило ему удовлетворение на длительный период. — Цукер оглядел собравшихся. — Должен вам сказать, что мы имеем дело с самым сложным типом преступника. Между его вылазками интервал в один год — это исключительная редкость. Он в течение многих месяцев выслеживает новую добычу. Мы можем сбиться с ног, разыскивая его, в то время как он будет отсиживаться где-то и, не торопясь, готовиться к следующему убийству. Он очень осторожен. Организован. Он практически не оставляет после себя следов. — Цукер посмотрел на Мура, ожидая подтверждения правильности своих выводов. — Ни на одном месте преступления не обнаружено ни отпечатков пальцев, ни ДНК, — подтвердил Мур. — Все, что мы имеем, — это единственный волос, застрявший в ране Ортис. И несколько темных волокон полиэстера, оставшихся на оконной раме. — Я так понимаю, что нет и свидетелей, — уточнил доктор Цукер. — По делу Стерлинг мы опросили около тысячи трехсот человек. По делу Ортис на сегодняшний день опрошено сто восемьдесят человек. Никто не видел преступника. Никто не заметил ничего подозрительного. — Зато у нас есть уже три признания, — встрял Кроу. — Самозваные убийцы пришли к нам с улицы. Мы сняли с них показания и отпустили с Богом. — Он рассмеялся. — Психи. — Этот убийца далеко не псих, — заметил Цукер. — Не удивлюсь, если он производит впечатление вполне нормального человека. Мне представляется, что это белый мужчина лет под тридцать или чуть больше тридцати. Аккуратный, ухоженный, с интеллектом выше среднего. Почти наверняка имеет высшее образование — возможно, окончил колледж или даже университет. Два места преступления находятся в миле друг от друга, и убийства были совершены в такое время суток, когда общественный транспорт уже прекращает работу. Выходит, он передвигается на автомобиле. Машина у него чистая и в хорошем состоянии. Скорее всего, у него никогда не было проблем с душевным здоровьем, но не исключено, что в юности он имел опыт разбойного нападения или склонность к созерцанию эротических сцен. Если у него есть работа, то наверняка такая, которая требует и ума, и аккуратности. Мы знаем, что он тщательно планирует преступления, и это подтверждается тем фактом, что он всегда имеет при себе набор инструментов — скальпель, шовный материал, клейкую ленту, хлороформ. Плюс контейнер, в котором уносит домой свой сувенир. Впрочем, им может быть обычный целлофановый пакет на молнии. Он работает в такой сфере, которая требует внимания к деталям. И поскольку очевидно, что он обладает познаниями в области анатомии и хирургическими навыками, можно с большой долей вероятности предположить, что мы имеем дело с профессиональным медиком. Риццоли и Мур переглянулись, оба подумав об одном и том же. В Бостоне на душу населения врачей приходилось больше, чем где бы то ни было. — Поскольку он умен, — продолжал Цукер, — то знает, что мы наблюдаем за местом преступления. И он будет изо всех сил сопротивляться искушению вернуться. Но искушение, несомненно, есть, так что стоит понаблюдать за домом Ортис, по крайней мере, еще какое-то время. Он также достаточно умен, чтобы не выбирать жертву из числа тех, кто живет по соседству. Он, скорее, «гастролер», а не «мародер». Охотится он за пределами своей округи. Но, пока данных у нас маловато, я не могу составить географический профиль, указав те районы города, на которых вам следует сосредоточить свое внимание. — И сколько данных вам еще нужно? — спросила Риццоли. — Минимум пять. — Вы хотите сказать, что вам нужно еще пять трупов? — Программа составления географического профиля, которой я пользуюсь, требует, как минимум, пяти эпизодов. Я пробовал работать, ограничиваясь четырьмя, и иногда удавалось предсказать место жительства преступника, но в этом случае существует вероятность просчета. Нам необходимо знать как можно больше о его перемещениях. О местах, в которых он совершает убийства, куда стремится. Каждый убийца действует в пределах какой-то своей комфортной зоны. Они охотятся, как плотоядные животные. У каждого своя территория, свои норы, где они прячут добычу. — Цукер обвел взглядом невозмутимые лица детективов. — Пока мы слишком мало знаем об этом преступнике, чтобы делать какие-то прогнозы. Так что стоит сосредоточиться на жертвах. Кто они были, почему он выбрал именно их. Цукер опять полез в свой портфель и достал две папки; на одной было выведено «Стерлинг», на другой — «Ортис». Он вывалил на стол с десяток фотографий. Это были снимки обеих женщин, сделанные при жизни, мелькали среди них и детские фотографии. — Вы, возможно, не видели этих фотографий. Я попросил их у родственников покойных, просто чтобы мы могли понять историю жизни этих женщин. Вглядитесь в их лица. Попробуйте угадать, какими они были людьми. Почему убийца выбрал именно их? Где он их увидел? Что в них было такого, что привлекло его внимание? Смех? Улыбка? А может, походка? Он принялся зачитывать текст, отпечатанный на листе бумаги: — Диана Стерлинг, тридцать лет. Блондинка, глаза голубые. Рост сто пятьдесят семь сантиметров, вес пятьдесят семь килограммов. Род занятий: турагент. Место работы: Ньюбери-стрит. Место жительства: Малборо-стрит, Бэк-Бэй. Выпускница Смит-колледжа. Родители оба адвокаты, живут в собственном доме стоимостью в два миллиона долларов в Коннектикуте. Бойфренды: на момент смерти нет. Он отложил лист и взял со стола другой: — Елена Ортис, двадцать два года. Испанка. Брюнетка, глаза карие. Рост сто пятьдесят два сантиметра, вес сорок семь килограммов. Род занятий: продавщица в семейном цветочном магазине в Саут-Энд. Место жительства: квартира в Саут-Энд. Образование: средняя школа. Всю свою жизнь прожила в Бостоне. Бойфренды: на момент смерти нет. Он поднял взгляд. — Две женщины, которые жили в одном городе, но вращались в совершенно разных мирах. Покупки они делали в разных магазинах, ели в разных ресторанах, общих друзей у них не было. Как их находит наш убийца? Где он их находит? Они не только отличаются друг от друга, но не похожи и на типичных жертв сексуального насилия. Большинство преступников нападают на самых незащищенных членов общества — проституток или любительниц передвигаться автостопом. Как любой хищник, они атакуют животное, которое находится на краю стада. Так почему же он выбрал именно этих двух? — Цукер покачал головой. — Я не знаю. Риццоли посмотрела на разложенные снимки, и взгляд ее остановился на фотографии Дианы Стерлинг. Лучезарно улыбающаяся девушка, свежеиспеченная выпускница престижного Смит-колледжа, в берете и плаще. «Золотая» девушка. «Каково это — быть „золотой“?» — подумала Риццоли. Ей трудно было представить. Младшая сестра двух красивых и крепких братьев, Джейн росла под обстрелом их колкостей и насмешек и отчаянно боролась за право состоять в их компании. Разумеется, Диана Стерлинг, с ее аристократическими скулами и лебединой шеей, понятия не имела, что значит быть вышвырнутой из братства дворовой шпаны. Она не знала, каково это, когда тебя презирают. Внимание Риццоли привлекла золотая цепочка с кулоном на шее Дианы. Она взяла фотографию и присмотрелась внимательнее. Чувствуя, как забилось сердце, она огляделась по сторонам, пытаясь угадать, заметил ли кто-то еще то, что заметила она. Но никто из коллег не смотрел ни на нее, ни на фотографии; все взгляды были сосредоточены на докторе Цукере. А он между тем развернул карту Бостона. Сквозь паутину городских улиц проступали две заштрихованные зоны: одна включала в себя район Бэк-Бэй, другая — Саут-Энд. — Это известные нам по двум жертвам места, в которых орудовал убийца. Кварталы, в которых проживали и работали жертвы. Повседневная жизнь каждого из нас протекает в знакомых нам окрестностях. У психологов даже есть на этот счет поговорка: «Куда мы ходим, определяется тем, что мы знаем; и то, что мы знаем, определяется тем, куда мы ходим». Это одинаково верно и для жертв, и для преступников. На этой карте хорошо видно, в каких разных мирах жили эти две женщины. Они даже не соприкасаются. Нет ни одной точки, в которой их жизни могли бы пересечься. Вот это меня больше всего и озадачивает. В этом ключ к расследованию. Что объединяет Стерлинг и Ортис? Взгляд Риццоли вновь упал на фотографию. На золотой кулон, свисавший с шеи Дианы. «Я могу и ошибаться. Я ничего не могу сказать, пока не буду уверена, иначе опять дам повод Даррену Кроу высмеять меня». — А вам известно, что в этом деле есть и другой поворот? — произнес Мур. — Доктор Кэтрин Корделл. Цукер кивнул. — Оставшаяся в живых жертва из Саванны. — Некоторые подробности, касающиеся почерка Эндрю Капры, не были преданы огласке и остались тайной следствия. Например, использование кетгута в качестве шовного материала. Сложенные ночные сорочки жертв. Тем не менее наш неизвестный в точности воспроизводит именно эти детали. — Убийцы на самом деле прекрасно общаются друг с другом. Это своего рода братство. — Капры нет на свете вот уже два года. Он не может ни с кем общаться. — Но пока был жив, он мог поделиться своими навыками с нашим неизвестным. Я надеюсь, именно этим все объясняется. Потому что альтернатива гораздо страшнее. — Что наш убийца имел доступ к секретным материалам полиции Саванны? — уточнил Мур. Цукер кивнул. — Что означало бы его принадлежность к правоохранительным структурам. В комнате воцарилось молчание. Риццоли не смогла удержаться и обвела взглядом своих коллег: все они были мужчины. Она задумалась над тем, какого мужчину может привлечь работа в полиции. Мужчину, который любит силу и власть, оружие и большие полномочия, дающие право контролировать других. «Именно то, о чем мечтает наш неизвестный». * * * Когда был объявлен перерыв, Риццоли дождалась, пока ее коллеги покинут зал заседаний, и подошла к Цукеру. — Можно я на некоторое время возьму эту фотографию? — спросила она. — А я могу спросить, чем вызван такой интерес к ней? — Да есть одна идейка. Цукер растянул губы в зловещей улыбке в духе Джона Малковича. — Поделитесь со мной? — Я не делюсь своими идеями. — Плохая примета? — еще шире улыбнулся Цукер. — Просто защищаю свою территорию. — Но вы же работаете в команде. — Забавная штука — эта командная работа, — усмехнулась Джейн. — Идеи мои, а лавры достаются кому-то другому. — С фотографией в руке она вышла из комнаты и тотчас пожалела о последней реплике. Но ее уже давно достали коллеги-мужчины, их язвительные шуточки и колкости, дополнявшие общую картину неприязненного к ней отношения. Последней каплей, переполнившей чашу ее терпения, стал опрос соседки Елены Ортис, который они проводили вместе с Дарреном Кроу. Кроу постоянно перебивал Риццоли, чтобы задать свои вопросы. Когда она попросила его удалиться и впредь следить за своим поведением, он выпалил классическое мужское оскорбление: — Я так понимаю, что попал на критические дни. Нет уж, она собиралась держать свои идеи при себе. Если ее подозрения не подтвердятся, тогда никто во всяком случае не поднимет ее на смех. А если окажется, что она попала в точку, тогда уж она утрет всем нос. Джейн вернулась на свое рабочее место, чтобы еще раз рассмотреть выпускное фото Дианы Стерлинг. Потянувшись за лупой, она вдруг обратила внимание на бутылку минеральной воды, которую всегда держала на столе, и все в ней закипело, когда она увидела, что туда запихнули. «Не реагируй, — приказала она себе. — И виду не показывай, будто тебя это задело». Стараясь не смотреть на бутылку с водой и отвратительный предмет, болтавшийся внутри, она направила лупу на шею Дианы Стерлинг. В комнате воцарилась неестественная тишина. Она чувствовала на себе взгляд Даррена Кроу, который так и ждал, когда же она взорвется.