— Вы читали его книги? — Да. Замечательные книги, но… — Это я их писала. — Вы?! — ахнула пораженная Леся. — В самом деле вы? — Да! Не верите? Леся энергично помотала головой: — Что вы! Вот вы сказали, и у меня прямо сразу все сложилось. Как два пазла. — В самом деле? — Да! Меня с самого начала, едва я познакомилась с вашим мужем, удивляло, как такой циничный и жесткий человек может писать такие тонкие и ироничные книги. Они были чем-то совершенно чужеродным его складу характера. — Их писала я. — Но зачем вы отдали авторство ему? Своему мужу? — Он как-то незаметно убедил меня, что будет лучше, если имя известного психотерапевта в семье будет одно. — Его имя? — Ну да, его. — И вам не показалось это несправедливым? Что особенного, если в семье будет два врача? Пишут же супружеские пары книги в соавторстве. И они идут у читателей на ура. — Теперь я и сама думаю так же, — горько сказала Елена Яковлевна. — Но тогда… Тогда мой муж умудрился так основательно заговорить меня, что я стала петь под его дудку. Подруги молчали. А ведь у Елены Яковлевны была не очень-то счастливая жизнь. Как знать, а вдруг она годами копила на мужа, присвоившего себе ее лавры (ведь именно книги Елены Яковлевны издавались огромными тиражами, и именно из-за ее книг у Пешкова подбиралась огромная армия пациентов), так вот, а вдруг обиды копились, копились, а потом их прорвало. Пришла в кабинет, сыпанула ему яду и разом избавилась как от соперника, так и от надоевшего мужа, изводившего ее своим цинизмом. Елена Яковлевна тем временем хлопнула еще киселька пополам с ликером и приободрилась. — Но это все в прошлом. А теперь… Я ведь тоже дипломированный специалист, — сказала она. — И умею разговаривать с людьми. Думаю, что у меня дела пойдут не хуже, чем у мужа. Конечно, часть пациентов вначале я потеряю. Но мои книги… Они же интересны людям? Ведь верно? — Конечно! — горячо заверила ее Леся. — Я читала и не могла оторваться! — Вот! — горько усмехнулась Елена Яковлевна. — А мой муж говорил, что их читают только благодаря его харизме. Если бы не его личное обаяние и умение влиять на умы, их бы вообще никто не покупал. — Какая чушь! Я вашего мужа впервые увидела на сеансе! А книгами раньше прямо зачитывалась! Елена Яковлевна совсем оживилась. Все же ей надо было время от времени давать себе разгрузку с бутылочкой вина и парой подружек. Просто другой человек явился! Глаза горят, румянец на щеках играет. Казалось, даже волосы приобрели несвойственную им раньше пышность и блеск. — Да, я думаю, что все будет хорошо! — произнесла она. — Честно говоря, я временами даже испытываю нечто вроде благодарности к человеку, который убил моего мужа. Подруги переглянулись. Откровенно, ничего не скажешь! Что это? Уловка? Выдать действительное всего лишь за желаемое? Могла Елена Яковлевна прикончить своего мужа, чтобы заполучить то, что по праву могла считать своим, — широкую известность, имя и врачебную практику? Или она всего лишь мечтала и неожиданно получила все из чужих рук? ГЛАВА 13 Но ответа на свой вопрос подруги не получили. Пока не получили. Они попытались вытащить порядком опьяневшую Елену Яковлевну из-за стола, но та уходить не желала. Ей теперь тут все нравилось. И люди — бывшие пациенты ее мужа, — и вообще все казались милыми и славными. Елену Яковлевну потянуло на шалости. — Я ведь многое про вас теперь знаю! — погрозила она пальцем, поворачиваясь в ту сторону, где, по ее расчетам, должна была сидеть Кира. Увы, но Киры там не было. Она отлучилась в туалет. — Кира? — завертела головой по сторонам Елена Яковлевна. — А где Кира? Но на месте Киры сидел Пятипалов, который подсел к вдове своего доктора, чтобы выразить той соболезнования. Надо же! Вот ведь кошмар! Мог бы подсесть кто-нибудь другой, так нет же! Подсел именно этот чудик, зациклившийся на собственной шевелюре, а верней, на ее катастрофическом отсутствии! И к ужасу подруг, Пятипалов воспринял ошибку Елены Яковлевны крайне эмоционально. Подруги, которые как раз вернулись из туалета, с содроганием наблюдали, как цвет лица актера практически сравнялся с цветом волос его парика. — Это все ты! — завопил позеленевший от возмущения Пятипалов. Он бросился к Кире с явным намерением если не задушить ее, то, во всяком случае, поговорить по душам. — Разболтала! А я тебя предупреждал! — Отстаньте от меня! — возмутилась Кира, пытаясь сохранять спокойствие. — Уймитесь вы! Но Пятипалов (вот что значит впечатлительная артистичная натура!) не желал униматься. Вид у него был жуткий — зеленый парик от гнева слегка перекосился, съехав на ухо, глаза сверкали. И нервишки Киры, и так расстроенные приключением с Евгением, не выдержали. Она завопила и в последний момент, когда артист уже тянул к ней свои дрожащие руки, сиганула прямо через накрытый стол. На глазах изумленной публики она лихо вскочила на него, мастерски прогарцевала между салатниками и разложенными приборами, а потом легко, словно козочка, спрыгнула на пол, ничего не опрокинув и не разбив. Пятипалов, который ломанулся за ней, такой грацией не отличался. Фужеры и стопки полетели на пол, где и разбились вдребезги. Тарелки и блюда с мясной нарезкой последовали за ними и тоже разбились. А Пятипалов все метался взад и вперед по столу, примериваясь, где бы ему половчей спрыгнуть, чтобы схватить Киру в свои железные объятия и придушить на месте. Кира, в свою очередь, металась вдоль стола, но ей было легче. По крайней мере она прыгала по полу, где если и валялись предметы сервировки, то уже в таком виде, что их было совершенно не жаль топтать ногами. При этом она была страшно напугана. Никто из оторопевших гостей почему-то не спешил ей на помощь. Видимо, люди не воспринимали всерьез опасность, исходящую от Пятипалова. Или подобные выходки стали чем-то вроде имиджа известного актера-скандалиста? В конце концов, надо же как-то подогревать интерес у публики к своей персоне. Но бедной Кире стало казаться, что она участвует в массовом сговоре бывших пациентов доктора Пешкова против нее. Ну а как еще думать? Ведь заманила ее сюда Мерцалова. Тут же сидел Пятипалов. Толстая корова Анна Ивановна, которая была уверена, что ее дом проклят, да и другие пациенты. Конечно, с ними Кира не успела пообщаться. Но как знать! А вдруг у этих людей круговая порука? Пятипалов им наябедничал, а они и рады стараться. — Спасите! — завопила Кира во все горло, когда Пятипалов наконец все-таки нашел удобное местечко и сиганул со стола. Он стал ее душить, но никто и не подумал пошевелиться, чтобы прийти ей на помощь. Гости по-прежнему воспринимали эту сцену как забавный аттракцион. — Помогите! — хрипела Кира, чувствуя, что уже начинает задыхаться. И вдруг она ощутила, как пальцы на ее горле ослабли. А сам Пятипалов, как-то странно замурлыкав, оседает на пол. За ним стояла фигура Леси. — Спасибо! — прохрипела Кира. — Кира! — в тон ей ответила подруга, стоящая над Пятипаловым с огромной вазой в руках и тяжело дыша. — Ты жива? Кира кивнула, поморщившись от боли в горле. — Ты уже второй раз спасаешь мне жизнь, — прохрипела она. — А ведь сутки еще не кончились. — Молись, чтобы третьего раза не было, — улыбнулась Леся. Кира в душе содрогнулась. А ведь бог, как известно, любит троицу. Это что же? Третьего покушения ей не миновать? И почему это все на нее валится? Чем она провинилась? Наконец она немного пришла в себя и взглянула на неподвижного Пятипалова. — Леся, а он жив? — Что ему сделается? — хладнокровно пожала плечами подруга. — Вон у него на башке какой парик! Прямо не парик, а зеленое руно! Тем не менее Леся опустилась на колени, чтобы проверить пульс Пятипалова. И вообще убедиться, что с ним все в относительном порядке. Все-таки, как ни крути, а она была доброй девочкой. И содеянное оставило след на ее совести. — Но ты его здорово приложила, — шепотом произнесла Кира, когда они ощупывали голову Пятипалова на предмет повреждений. И надо же ему было очнуться именно в этот момент! Кажется, он всерьез решил, что подруги твердо вознамерились докопаться до его лысины. И идут буквально на все, чтобы содрать с него парик и продемонстрировать всем его лысую башку. Может быть, даже скрытые камеры понаставили, чтобы потом продать пленку на первый канал в передачу «Сам себе режиссер». Приблизительно эти мысли мелькнули в глазах Пятипалова в течение буквально нескольких секунд. А потом он вскочил и удивительно резво для человека, только что получившего тяжелой хрустальной вазой по башке, бросился наутек. Леся была права! Силу удара существенно смягчил парик! — Стой! — завопила ему вслед Леся. — Стой, псих ненормальный! Поговорить надо! Но куда там! Пятипалов улепетывал на всех парах. Елена Яковлевна наблюдала эту сцену вместе с остальными гостями, не сдерживаясь и хлопая в ладоши. И когда Кира с Лесей вернулись на свои места за столом, она произнесла: — Браво! Глаза ее при этом горели неподдельным восторгом. — Как вы его! — произнесла она. — Знаете, меня муж иной раз так доводил своим эгоизмом, что я начинала зло на весь мужской род испытывать. Вот бы, думала, взять их всех, в один огромный мешок сунуть и утопить разом. Ну и мысли в голове у вдовы доктора бродят. И как она с такими взглядами собирается взять на себя пациентов мужа? А ведь среди них много мужчин. Кира уже открыла рот, чтобы осторожно посоветовать вдове продолжать писать книжки и ни в коем случае не связываться с реальными психами, которые будут приходить к ней на прием, но тут Елена Яковлевна произнесла нечто, отчего у Киры разом из головы выветрились все благие советы. — А особенно часто меня стали посещать такие мысли после того, как я узнала, что у моего мужа есть еще и любовница. Кира застыла с открытым ртом. — Ваш муж вам изменял?