– Удачи вам, – пробормотал оруженосец и опрометью кинулся к королевскому шатру. – Забавный малый, – посмотрел ему вслед Гарольд. – Если научится побольше молчать и поменьше говорить, то будет из него толк. До дома Луизы мы добирались долго. Монброн быстро шагать не мог – возбуждение боя покинуло его, и теперь синяки и ссадины давали о себе знать. А доехать нам было не на чем – сюда нас доставил экипаж отца Луизы, брать же его без ведома хозяина было совершенно невозможно, несмотря на уверения малышки де ла Мале: «Папа будет не против». – Неужели этот день наконец закончится? – Речь Аманды была достаточно невнятна, как видно, порядком опухла щека. Точно сказать было невозможно – она накинула на голову капюшон дорожного плаща, а плащ отняла у Монброна. – Все в этом мире подходит к концу рано или поздно, – философски заметил Робер. И он был прав. День должен был кончиться, но до того у дома Луизы нас ждал сюрприз. – Да говорят вам – мне сюда надо! – Знакомый высокий голос мы услышали издалека, еще до того, как увидели того, кому он принадлежит. – Тут мои друзья живут! – Твои друзья живут в каталажке, – ответил обладателю голоса кто-то. – У тебя на роже написано, кто ты есть. Я в городской страже двадцать лет служу и вашего брата хорошо знаю! Переночуешь у нас, а завтра претор разберется, кто ты такой есть. Повернув за угол, мы увидели двух крепких вояк с алебардами, которые держали под локти знакомую вертлявую фигурку нашего соученика. – Хоть что-то, – устало произнес Гарольд. – Флик объявился, теперь точно можно с чистой совестью покинуть этот город. Лу, иди скажи стражникам, что он на самом деле гость в твоем доме. Точнее – не гость, а… Да иди уже, у меня слова разбегаются в разные стороны. Мне надо вина, немного льда, чтобы приложить его к ушибам, и поспать потом хотя бы несколько часов. Лу понятливо кивнула и поспешила к стражам закона, которые было собрались тащить Флика в обещанную каталажку. Да и наш приятель перестал вопить и смирился с тем, что как минимум эту ночь проведет за решеткой. К тому же ему, как и мне, к подобному было не привыкать. Луиза догнала стражников и начала им что-то объяснять, показывая рукой то на Флика, то на свой дом. – Ну, я же говорил, – услышали мы слова нашего приятеля, которого в результате стражники все-таки отпустили. – Нет на мне ничего. Вы бы лучше настоящих воришек ловили! – Ты настоящий и есть, – без тени смущения сообщил ему седоусый стражник и слегка осуждающе сказал Луизе: – Мистресс, не с той компанией вы связались. Это же пройдоха первостатейный, поверьте мне. Добра вам от него не видать. Да и папенька ваш таких знакомств не одобрит. – Грех это, на людей наговаривать, – насупился Флик. – Луиза, а у тебя повара еще не спят? Я два дня толком не ел. – Эх, – махнул рукой стражник, дернул за рукав напарника, который с интересом глазел на нашу пеструю компанию, и они ушли куда-то в темноту. – Тебя где носило столько времени? – Гарольд повел шеей так, что в ней что-то хрустнуло. – Ты же раньше нас сюда должен был прибыть. – Кабы. – Флик скорчил забавную рожицу. – Этот клерик, ну, Август Туллий, в меня как клещ вцепился. А когда еще и печать на груди увидел, то там такое началось! Кстати, вы молодцы, что быстро из города слиняли, он очень хотел с вами поговорить, и не думаю, что эта беседа закончилась бы хорошо. Он вообще редкая гнида, этот Август Туллий, доложу я вам. Видел я таких законников у нас в городе, еще до Вороньей горы. Вроде правильные такие, одеты чистенько, говорят гладенько, а копни поглубже… Кто проституток бритвой в борделе режет на лоскуты, кто с малолетками сожительствует. Твари, одним словом. – А ты-то как выбрался? – подогнал его Гарольд. – Так Форсез помог, – бодро доложил Флик. – Он кому-то на лапу дал, и меня через три дня перевели в городской приказ. Ну, или как там у них это называется. Не важно. Причем на редкость вовремя, Августа этого куда-то как раз отправили, должно быть, ересь какую нашли. Не удивлюсь, если и это тоже Форсез устроил. Судья быстро рассмотрел мое дело, не нашел повода для того, чтобы отправить меня в рудники, поскольку то, что кольцо попало ко мне в результате преступных действий, было недоказуемо, приказал дать мне десяток плетей для профилактики и велел потом пинком за дверь отправить. А там меня уже ждала лошадь, на которой я сразу из Талькстада и удрал. – А где она? – спросил его Робер. – Чего ты пешком? На постоялом дворе оставил, что ли? – В каком-то смысле – да, – потупился Флик. – Тут такое дело вышло… В одной корчме познакомился я с тамошним корчмарем. Лютый дядька, пузо у него размером вон с Луизу. А он меня свел с… – Проиграл? – догадался я. – Есть такое, – признал Флик. – И лошадку, и деньги… Вот и шел пешком, а это долго. Так что, Луиза, покормят меня? Ей-ей – кишки в брюхе ссохлись. А если еще и пива набулькают кружечку, то это вовсе будет для меня такой небесной радостью! – Само собой. – Луиза была само гостеприимство. – Тебе сейчас покажут твою комнату и ужин доставят туда же. – Хорошо иметь таких друзей! – порадовался Флик. – И чего мы раньше не ладили? Тут он посерьезнел. – Пока не забыл. – Воришка помрачнел. – Туллий этот на нашу красотку, ну, на Флоренс Флайт, большую злобу затаил. Верно говорю, я такие вещи сразу вижу. Поостеречься ей надо. И когда мы в замок возвращаться будем, то лучше петлю побольше заложить, чтобы Талькстад в стороне оставить. – Твои бы слова… – Гарольд криво улыбнулся. – Главное – чтобы возвращались, а уж дорогу выберем. – А ты чего так скособочился? – заметил Флик наконец состояние нашего лидера. – И где остальные? Где Фриша, Жакоб, Фальк? И Флайт не видно. Чего, эта паскуда скользкая до нее добралась-таки? Я как-то сразу и не сообразил. – Все в порядке, – успокоил его Монброн. – Иди отдыхай. И мы тоже… Пойдем. Луиза, тогда определишь его? Самое забавное, что мы все по дороге мечтали об одном – лечь спать, и при этом никто по покоям не разбрелся. Только Аманда отправилась к себе, остальные же устроились в небольшой гостиной с камином, в котором уютно потрескивали горящие поленья, пили вино, молчали и смотрели на огонь. – Волнуешься за Карла? – наконец нарушила тишину Луиза, обратившись к Гарольду. – Есть немного, – помедлив, ответил тот. – Точнее, не за него, а за тех, кто, возможно, встанет у него на пути. Он ведь силу не соизмеряет. Расколет пяток голов, и начнется карусель. Нет, твой отец сделает все, чтобы замять скандал, но мне не хотелось бы его в это впутывать. – Так, может, надо было остаться всем нам? – предположил Робер. – Ну, или хотя бы мне и Эрасту. – Эраста надо из города срочно увозить, куда ему тереться на трибунах? – постучала кулачком ему по лбу Луиза. – Ты вообще с нами был все это время? Он теперь для короля Роя как бельмо на глазу, хорошо еще, если его врагом короны Фольдштейна не объявят. И Аманда в каком-то смысле тоже… Э-э-э… Ну, вы поняли. Что до Карла – Гарольд, ты дуешь на воду, поверь. Да и где на них могут напасть? Везде стража, факелы и толпы народа. А в бок ножом… Так могут поступить преступники, но не король Рой и его свита. – Надеюсь, ты права. – Гарольд бросил в стоящий рядом с ним таз тряпку с растаявшим льдом, который он прикладывал к боку. – Еще льда? – спросила Луиза у него и, не дожидаясь ответа, вышла из гостиной. Вернулась она не одна. С ней был Карл. Он был весел, бодр, пах вином, и на его щеке красовался свежий порез. – Ты был прав. – Луиза показал на Фалька пальцем. – Он действительно с кем-то умудрился подраться! Да, лед сейчас принесут. – Люди отца Аманды? – коротко спросил у Карла Монброн. – Нет, – отмахнулся тот. – Просто какое-то местное отребье. Наша-то красотка на себя столько всего нацепила, что ни один ворюга мимо не пройдет. Вот они и прищучили нас в одном переулке. Заплутал я, понимаешь, где-то свернул не туда. И Фришу с Жакобом в толпе перед этим потерял. А тут – эти. Деловитые такие, с ножами… Нет, главное, рядом совсем – шум, музыка, стража городская за порядком смотрит. И на тебе – два шага в сторону – темный переулок, дерьмом пахнет, и подозрительные личности тебя ограбить норовят. Прямо город контрастов какой-то. – Забавно, – заинтересовался я. – И что дальше? – Одного об стенку стукнул. – Карл почесал подбородок. – Думаю, сразу намертво. Второму брюхо вспорол дагой. Ну а третьему руку сломал. – Всего-то? – в один голос удивленно спросили Луиза и Робер. Наш друг не терпел полумер, так что сломанная рука – это было не слишком правдоподобно. – Так я дороги не помню, – укоризненно посмотрел на них Карл. – Мне проводник был нужен, я ему и сказал: мол, отведешь куда надо – отпущу. Не отведешь – сейчас и вторую сломаю. И обе ноги. – Ну ты и зверь! – не без восхищения сообщил Фальку я. – Да я шутил, – насупился Карл. – За кого ты меня держишь? Впрочем, Флоренс тоже мне поверила. Ее вообще это все так впечатлило, что она сразу в терму побежала. Делов-то – всего пара капель крови на нее и попала. Что за чистюля! На самом деле, если бы он отказался, то просто шею ему бы свернул – и все. – Воришка оказался умный и без чувства юмора, раз вы здесь. – Гарольд встал с кресла. – Надеюсь, Фриша с Жакобом тоже не заплутают, хотя как раз за них я и не волнуюсь. Ладно, я спать. – А лед? – Луиза тоже поднялась на ноги. – Нет, – отказался Монброн. – Вот еще что. Завтра нам надо пополнить запасы. И, Луиза, мне хотелось бы поблагодарить твоего отца за гостеприимство. Если не сложно, договорись с ним о том, чтобы он уделил мне утром несколько минут. – Так не хочется уезжать, – печально пробормотала Луиза. – Это мой дом. – Надо. – Монброн погладил ее по голове. – Уже лето, время летит быстро, не успеем оглянуться, как листья на деревьях из зеленых желтыми станут. – Мне иногда кажется, что Ворон нас послал в такую даль только с одной целью. Чтобы мы обратно не вернулись, – произнес де Лакруа, глядя в огонь. – А мне кажется, он хочет показать нам, что вся жизнь мага – это дорога, – возразил ему я, проговаривая мысль, давно засевшую у меня в голове. – У нее есть начало и даже конец, но вот сойти с нее не получится, если уж на нее ступил. – Как по мне, он просто хотел от нас отдохнуть и не желал видеть наши рожи в окрестностях замка, – выдал свое предположение Карл. – Ну, кроме одной смазливой мордашки. – Фу, Фальк. – Луиза нахмурилась. – Какие ты гадости иногда говоришь, право! – Просто я всегда говорю то, что есть. – Карл широко улыбнулся. – А подобное выглядит как гадость. Ладно, я спать. День задался – и поглядел на драку, и сам подрался. А! Еще с королем поругался, так что нет повода не гордиться собой. Чуть погодя и я пошел к себе. Проходя мимо покоев Аманды, я замедлил шаг. За дверью было тихо. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что коридор пуст, я осторожно дернул дверь. Она была открыта. – Кого принесло? – раздался голос Аманды из темной глубины комнаты. – Свои, – помедлив секунду, ответил я. Ну не знаю я, как правильно ответить на такой простой вопрос. Шутить не ко времени, а простое «я» она вообще невесть как может воспринять. – Иди отсюда, – сдавленно ответила она. – Нечего тебе сегодня тут делать. Не до глупостей мне. – Ты плачешь, что ли? – Такого голоса у нее ни разу не было, вообще. Мне почему-то стало не по себе. – Пошел вон! – В меня прилетела подушка. – Я никогда не плачу! – Тогда чего? – Я приблизился к ее кровати и зажег свечу, стоящую на столике. – Какой ты идиот! Еще и свет! – буквально простонала она. – Боги, вы точно меня прокляли! – Ничего не понимаю, – признался я. – Слушай, у меня никаких таких мыслей и не было. Просто хотел узнать, как ты, вот и все.