Иен засмеялся и вложил пакетик мне в руку. Я быстро опустошила содержимое, а после, пока во рту оставался сырный вкус, доела булочку. Предугадав мою просьбу, Иен протянул бутылку с водой. — Спасибо тебе. И за «Читос», и за все остальное. — Анни, я всегда рад помочь. Я заглянула в его синие глаза, мне казалось, что в словах Иена скрывалось нечто большее, чем простая вежливость. Внезапно меня осенило, что я различаю цвет его глаз. Звезды исчезли из трещины в потолке, в просвете серело утреннее небо. Светало. — Уверена? — Иен с готовностью подставил руки. Я кивнула. — Нести меня не нужно. Дойду сама. — Увидим. — Он помог мне подняться, обхватил меня за пояс одной рукой, а мою руку закинул себе на шею. — Осторожнее. Ну как? Я заковыляла вперед. Больно, но терпеть можно. — Отлично, пошли. «Мне кажется, Иен к тебе неравнодушен». «Неравнодушен?» — Я никак не ожидала услышать Мелани, да еще так отчетливо. В последнее время она проявлялась только в присутствии Джареда. «Между прочим, я тоже тут. Он не забыл?» «Конечно же, нет. Он доверяет нам больше, чем кто бы то ни было, не считая Джеба и Джейми». «Я не об этом». «Что ты имеешь в виду?» Но она уже исчезла. Путь оказался долгим. Как ни странно, пришлось идти довольно далеко. Я-то думала, мы направляемся на главную площадь или на кухню — обычные места собраний. Вместо этого мы свернули к восточному полю и пошли дальше, в большую, глубокую черную пещеру, которую Джеб назвал «игровой комнатой». Я не была здесь с моей первой экскурсии. В нос ударил едкий запах серного источника. В отличие от большинства местных пещер игровая комната была гораздо больше в ширину, чем в высоту. Тусклые голубые лампы не стояли на полу, а крепились под потолком, который нависал всего в нескольких футах над головой, как в жилых домах. А вот стены находились слишком далеко от ламп, и их было не разглядеть. Вонючий источник журчал и булькал где-то в дальнем углу. Кайл сидел на освещенном месте, обхватив колени длинными руками. Лицо его напоминало суровую маску, а глаз он не поднимал. По бокам — навытяжку, как два охранника, — застыли Джаред и док. Неподалеку, перекинув ружье через плечо, стоял Джеб в нарочито непринужденной позе. Рядом с ним Джейми… нет, пожалуй, это Джеб ухватил Джейми за запястье, и мальчику, похоже, подобное обращение не нравилось. Увидев нас, Джейми улыбнулся, помахал рукой и многозначительно посмотрел на Джеба. Джеб разомкнул пальцы. Немного в стороне от дока устроились Шэрон и тетя Мэгги. Иен повел меня к краю освещенного пятна, к остальным — лиц в толпе было не разглядеть. Странно: пока мы пробирались по туннелям, Иен с легкостью почти нес меня. Теперь же он, похоже, устал, рука на моей талии ослабла. Спотыкаясь, я доковыляла до выбранного им места. Он опустил меня на пол и сел рядом. — Ой, ну тебе и досталось! — шепнул кто-то за спиной. Я обернулась. Труди пробралась поближе к нам, Джефри и Хит последовали ее примеру. — Выглядишь паршиво, — сказала она. — Очень больно? — Я пожала плечами. — Терпимо. Значит, Иен специально притворился обессиленным, чтобы люди заметили мои травмы — всем своим видом я словно обвиняла Кайла. Я посмотрела на него: сама невинность… и нахмурилась. Лили и Уэс сели рядом с небольшой группкой моих защитников. Появился Брандт, за ним Хайди, Энди и Пейдж. Последним пришел Аарон. — Все в сборе, — сказал он. — Люсина осталась с детьми. Она не захотела их сюда приводить, так что начинаем без нее. Аарон сел рядом с Энди, и на короткое время воцарилась тишина. — Ну что ж, — громко заявил Джеб, так чтобы услышали все. — Предлагаю провести открытое голосование: как решит большинство, так и будет. Но опять же, если решение большинства меня не устроит, я приму свое собственное, потому что это… — Мой дом… — дружно подхватило несколько голосов. Кто-то захихикал, но вовремя спохватился. Ничего смешного: судили человека по обвинению в убийстве пришельца. Для всех этот день обещал стать кошмаром. — Кто выскажется в обвинение? — спросил Джеб. Иен привстал. Я вцепилась ему в локоть, но он откинул мою руку и поднялся во весь рост. — Все очень просто, — начал Иен. Мне хотелось вскочить и закрыть ему рот рукой, но встать не хватило сил. — Моего брата предупреждали, что правила здесь устанавливает Джеб. Анни — одна из нас. И правила, и защита распространяются на нее точно так же, как и на любого из присутствующих. Джеб ясно дал понять: если кому-то не нравится общество Анни, пусть убирается. Кайл предпочел остаться. Он знал тогда, знает и сейчас, какое наказание полагается за убийство. — Она же выжила, — проворчал Кайл. — Только поэтому я не прошу о твоей казни, — огрызнулся Иен. — Но жить здесь ты больше не должен. В душе ты убийца. Иен пристально посмотрел на брата, а затем снова сел на пол рядом со мной. — А если его поймают?! — возмутился Брандт. — Он приведет тварей сюда, и мы ничего не сможем сделать. По комнате пробежал шепоток. Кайл метнул взгляд на Брандта. — Я не дамся живым! — Тогда это все равно что смертный приговор, — пробормотал кто-то, и одновременно Энди произнес: — Где гарантии? — Спокойно, высказываемся по очереди, — предупредил Джеб. — Я знаю, как выжить снаружи, — процедил Кайл. — Это риск! — прозвучало из темноты. Я не могла различить, кто говорит: все голоса для меня слились в приглушенный шепот. — А что Кайл такого сделал? Вроде ничего особенного… — раздался чей-то голос. — Правила здесь устанавливаю я, — напомнил Джеб. — Она не одна из нас, — возразил кто-то. Иен приподнялся. — Эй! — не выдержал Джаред. Его голос прогремел так громко, что все вздрогнули. — Мы здесь судим не Анни! Или у кого-то здесь есть что ей предъявить? Тогда просите об отдельном суде. Мы все знаем, что она никому не причинила зла, наоборот, спасла ему жизнь. — Джаред ткнул пальцем в сторону Кайла. Кайл дернулся, словно от удара. — Он пытался сбросить ее в реку, но она, рискуя жизнью, спасла его от мучительной смерти, хотя знала, что, если он погибнет, жизнь ее станет намного безопаснее. И тем не менее она его спасла. Кто из вас поступил бы так же: спас врага? Он пытался ее убить, а она его защищает! Джаред вскинул руку, показывая на меня. Все взгляды обратились ко мне. — Анни, ты готова его обвинить? Я уставилась на Джареда неверящими глазами: он выступил в мою защиту, заговорил со мной, обратился ко мне по имени. Мелани обуревали противоречивые чувства: ее переполняла радость, потому что он вот так, по-доброму, смотрел на нас, его глаза лучились мягким светом, которого в них не было долгое-долгое время. Но он произнес мое, мое имя… Я не сразу нашла в себе силы заговорить. — Это все какое-то недоразумение, — прошептала я. — Мы с Кайлом оба упали, потому что обрушился пол, вот и все. — Я говорила шепотом, в надежде, что так легче будет скрыть ложь. Иен фыркнул, сдерживая смех. Я толкнула его локтем… Бесполезно. Джаред смотрел на меня и улыбался. — Она лгать не умеет, но пытается его защитить! — Анни не способна лгать, — добавил Иен. — Кто сказал, что тварь лжет? Где доказательства? — Мэгги шагнула на пятачок, где сидел Кайл. — То, что в ее устах звучит как ложь, вполне может оказаться правдой. — Мэг… — открыл рот Джеб. — Заткнись, Джебедия. Дай мне сказать. Я не понимаю, зачем мы здесь собрались. Ни один человек не пострадал. Ваша хитрая приживалка никаких претензий не имеет. Мы просто теряем время. — Согласна, — ясным громким голосом произнесла Шэрон. Док бросил на нее взгляд, полный боли. Труди вскочила на ноги. — Мы не можем жить под одной крышей с убийцей: рано или поздно он добьется своего! — Убийство — понятие субъективное, — прошипела Мэгги. — Лично я считаю, что убийство — это когда убивают человека! Рука Иена мягко легла мне на плечо — я вся дрожала. — Человек — тоже субъективное понятие, Магнолия. — Джаред наградил ее пристальным взглядом. — И мне всегда казалось, что оно подразумевает хотя бы долю сочувствия и милосердия. — Давайте голосовать, — сказала Шэрон, опередив мать. — Кто за то, чтобы Кайл остался и не был наказан за это… недоразумение, поднимите руки. — Повторяя употребленное мной слово, она смотрела не на меня, а на Иена. Руки поползли вверх. Джаред нахмурился. Я попыталась поднять руку, Иен сжал мои плечи и сердито засопел. Я как могла высоко держала ладонь. Впрочем, в итоге оказалось, что мой голос ничего бы не решил. Джеб считал вслух. — Десять… пятнадцать… двадцать… двадцать три. Ясно, большинство.