Я помахал ей через стекло. Она ворковала и пела своим низким голосом, пытаясь достучаться до меня. Я вслушивался, надеясь хоть что-то понять. – Ты голодна? – спросил я. Она непонимающе уставилась на меня. – Голодна? – повторил я, потирая живот. – Сделай вот так, – я изобразил кивок, – если да. А если нет – вот так! – Я мотнул головой туда-сюда и принялся ждать ее реакции. Она подумала какое-то время, и вдруг – кивнула. – Значит, «да»? – спросил я. – Хочешь кушать? Она затрясла головой. – Нет? Не хочешь? Она снова кивнула. И снова покачала головой. Повторюшка. На самом деле она не понимает, чего я хочу. Вообще было похоже, что русалка не старше меня, по крайней мере она так выглядела. Раз догадка верна, она просто обязана быть голодной. И ей понравится есть то же, что и мне – с определенной долей вероятности. Логично? Небезнадежно, как минимум. Стоит попробовать. Я сбегал на камбуз, открыл шкаф и достал шоколадное печенье. Ну да, это не совсем морепродукты, но кто откажется от вкусного печенья с шоколадной крошкой и злаками? Достав пару печенек, я спрятал пачку обратно в шкаф. Александр прошел мимо, поднимаясь на палубу – в руках он нес какое-то оборудование. – Проголодался? – спросил он меня. – Это для русалки, – объяснился я. – Как думаешь, ей понравится? – Кто ее знает? – Он пожал в ответ широкими плечами. – Для чего все это? – Я указал на его ношу. – Подумал, что можно испытать это все на ней. Посмотреть, что вообще о ней можно узнать. Но ты прав, – Александр кивнул, – сначала лучше покормить ее. – Хорошо, – сказал я. – Ну что ж… Я поднес печенье к стеклянной стенке резервуара. Русалка уставилась на него. Было видно: она не понимает, что перед ней. – М-м-м, – промычал я, похлопывая себя по животу. – Какая вкуснотища. Русалка похлопала по животу, подражая мне. По выражению ее глазищ цвета морской волны было видно – привычки нашего мира для нее все еще загадка. Александр потянулся и открыл крышку аквариума. Я вручил ему печенье, и он бросил его в воду. Русалка безучастно смотрела, как оно опускается на нее сверху, не предпринимая ни малейшей попытки поймать угощение. К тому времени, когда печенье упало на нее, оно уже почти совсем размокло. Скользнув по ее телу, оно бессмысленным комком опустилось на дно. – М-да, дела, – пробормотал я. – Теперь и я не стал бы его есть… наверное. Русалка хвостиком смела остатки печенья в сторону. – Может быть, у доктора Ди, когда он вернется, будет что-то, что ей понравится, – сказал Александр. – Надеюсь. Александр начал устанавливать оборудование. Он опустил в резервуар термометр и несколько длинных белых пластиковых трубок. – Вот я растяпа, – сказал он, хлопнув рукой по карману и покачав головой. – Блокнот забыл. – Развернувшись, он побежал в лабораторию. Я смотрел, как русалка печально кружит в своем огромном аквариуме, из которого наружу теперь торчали трубки. Она напомнила мне рыбу в лаборатории. Но ведь она не рыба. И с ней нельзя так обращаться. Я вспомнил, как эта хрупкая девчонка боролась с акулой. Она вполне могла погибнуть. Запросто! Но все равно – бросилась злому молоту наперерез. Просто чтобы он не напал на меня. Голова русалки показалась над краем резервуара. Она уставилась на меня, выводя печальную ноту. Капельки на ее щеках вовсе не были потеками воды из аквариума – она плакала. Снова. От зрелища стало противно и грустно на душе. Нырнув, она застыла напротив меня. Я плотно прижался лицом к разделявшему нас стеклу. Нужно помочь. Иначе мое сердце разобьется на куски. Я приложил палец к губам. – Ш-ш-ш-ш, – прошептал я. – Сиди тихо. Нужно действовать быстро! Я знал, что собираюсь сделать что-то, что очень разозлит доктора Ди. Возможно, дядя никогда меня не простит. Но мне было все равно. Я собирался поступить так, как казалось правильным – освободить ее. 17 Моя рука дрожала, когда я потянулся, чтобы открыть крышку на верхушке резервуара. Эх, будь я ростом повыше!.. Пока что было не совсем понятно, как вытаскивать русалку – но я должен был найти способ. Пока я сражался с крышкой, пытаясь сдвинуть ее, русалка подняла визг: – И-и-и-и! – Тихо! Не шуми, прошу! Вдруг чья-то рука сомкнулась у меня на запястье, и я вздрогнул. – Что ты делаешь? – осведомился кто-то басом. Я обернулся и увидел Александра, стоящего позади меня. Когда я отошел от бака, он отпустил мою руку. – Билли? Что ты делаешь? – вновь спросил он. – Собираюсь отпустить ее, вот что! – воскликнул я. – Александр, нельзя ее там держать! Ты только посмотри, как она несчастна! Мы оба уставились на русалку. Та снова опустилась на дно. Я думаю, она поняла, что я пытался помочь ей – и что меня остановили. Александр смотрел на русалку с грустью и сочувствием. Было видно, что ему жаль ее так же, как и мне. Но работа есть работа. Он повернулся ко мне, приобнял за плечи и произнес: – Билли, ты должен понять, как важна эта русалка для твоего дяди. Он всю свою жизнь работал ради подобного открытия. Если ты отпустишь ее, он будет совершенно раздавлен. Мы пошли прочь от резервуара. Я обернулся и снова взглянул на нашу морскую пленницу. – А что насчет нее? Думаешь, на нее не давит этот стеклянный ящик? Александр вздохнул. – Пока что условия содержания далеки от идеальных, знаю. Но это лишь временная мера. Скоро у нее будет достаточно места, чтобы плавать и играть. – В каком-нибудь зоопарке, где на нее дни напролет будут глазеть посетители? Александр убрал руку с моих плеч и потер подбородок. – Твой дядя – очень заботливый и сочувствующий человек, Билли, – сказал он. – Я верю, он проследит за тем, чтобы ее не обидели. Но его долг – изучить этот редчайший, удивительнейший морской организм. То, чему можно у нее научиться, способно помочь людям лучше понимать океаны и лучше о них заботиться. Это ведь хорошее дело. – Думаю, да, – сказал я.