– Ох и влетит нам, когда вернемся. – Ну, по крайней мере, ты оптимистично настроена, – заметила Бетти. Флисс открыла один глаз и приподняла изящно изогнутую бровь: – Это ты называешь оптимизмом? – Ты сказала «когда». Что это, если не оптимизм? – Потрясающе. – Флисс снова закрыла глаза и охнула, когда лодка слегка качнулась на волне. Бетти ногой подтолкнула к сестре жестяное ведро. – Хорошо, что мы вовремя отплыли, – сказала она, заметив неподалеку водомерный столбик. – Начинается отлив. Еще немного – и сели бы на мель. – Удача – наше второе имя. – В кои-то веки Флисс позволила себе сарказм. – Но ты так и не сказала, откуда нам предстоит вернуться. Бетти пошарила в мешке и достала карту, которую прихватила с собой: свиток толстого пергамента с обтрепанными краями. Она развернула его возле окна и, чтобы края не загибались, прижала их камнями, которые папа держал на борту именно с этой целью. На этой карте, как и на карте Агни, в нижнем правом углу был изображен Вороний Камень и острова Скорби: остров Расплаты, остров Утраты и остров Невозврата. Выше располагался кусочек материка – Притопье, бухта Подковы и прочее. Но Бетти интересовала левая часть карты, где посреди морских просторов, если верить Агни, скрывался загадочный остров. Пониже этого места стояли две необычные пометки. Бетти ткнула в одну пальцем и постучала по пергаменту, глядя на Агни. – Знаешь, что это? Агни посмотрела на карту: – Затонувший корабль. – Не просто затонувший корабль, – сказала Бетти. – А самый известный. Флисс распахнула глаза: – «Компас колдуна»? – Именно, – подтвердила Бетти. – Хотя, наверное, лучше сказать «печально известный». Знаешь, кому он принадлежал? – Ржаву… – Агни нахмурилась. – Ржави… Тому контрабандисту, о котором вы сегодня говорили? – Верно, – сказала Бетти. – Ржави Свиндлсу. – Мы в детстве часто слышали эту историю, – добавила Флисс. – И от папы, и от бабушки. – Она помолчала. – А тебе ее не рассказывали? – Моя семья не с Вороньего Камня, – неуверенно ответила Агни. – Мы только прошлый год провели на острове Невозврата, потому что папу посадили в тюрьму. Но я что-то слышала о про́клятом затонувшем корабле, только все говорили по-разному. Так, наверное, и происходит в небольших поселениях. Одни и те же истории… – Пересказываются снова и снова? – тихо закончила Флисс. – Да, похоже на то. До недавних пор мы безвылазно жили на Вороньем Камне. – Она посмотрела за спину Бетти, в редеющий туман. – Наш мир был очень маленьким. Но на острове Невозврата он, должно быть, еще меньше. Эти слова повисли в воздухе, и Бетти показалось, что они пропитывают ее одежду, утяжеляют и тянут вниз. Конечно, она и раньше гадала, каково это – жить на острове Невозврата, но никогда не задумывалась об этом по-настоящему. Она была слишком увлечена планами собственного побега, чтобы вспоминать о людях, у которых еще меньше свободы. – Говорят, о Ржави Свиндлсе даже среди контрабандистов шла дурная слава, – продолжала Флисс. – А самым ценным из похищенных им сокровищ называли волшебный компас, который когда-то принадлежал старому колдуну… – Или чародею, – вклинилась Бетти. – Говорят, компас мог привести своего владельца туда, куда он хочет попасть, к тому, что он ищет. Ржави даже переименовал на радостях свой корабль, когда украл компас. – Зря он это сделал. – Флисс так увлеклась рассказом, что забыла про морскую болезнь. – Бабушка всегда говорит, что переименовывать корабль – к беде, в чем Ржави на своем опыте и убедился. Вскоре после того, как он завладел компасом, пираты, которые тоже хотели прибрать его к рукам, напали на корабль. Ржави был убит, но тело его так и не нашли – как и награбленные сокровища. Вроде он пошел ко дну с кораблем, и компас утонул вместе с ним. – А как выяснилось, что он погиб? – спросила Агни. Глаза у нее были круглые, как пуговицы. – Кое-кто из его команды выжил и рассказал, – объяснила Бетти. – И, как ты слышала, считается, что корабль проклят – призраком Ржави Свиндлса. Каждого, кто попробует его поднять или обчистить, ждет ужасный конец. – Значит, получается… – Флисс в задумчивости закусила губу. – Если охотники упомянули Ржави Свиндлса, может, они ищут что-то, что ему принадлежало? Его сокровища? Или компас? – Она вдруг сникла. – А что, если бабушке послышалось? И даже если они упоминали Ржави, вдруг он тут вообще ни при чем? Может, они просто так о нем говорили или хотели запутать бабушку! – Нет. – Бетти крепко сжала штурвал, все увереннее чувствуя, что напала на след. – Им незачем было ее запутывать – сама посуди! Бабушка взаперти и никак не могла им помешать. Сейчас охотники наверняка думают, что их никто не преследует. – Она сощурилась и бросила взгляд на карту. – И если ты только что похитил двух человек, ты сосредоточишься на своей цели, правда? Я бы точно сосредоточилась. Не стала бы просто так чесать язык, молоть впустую о контрабандистах и затонувших кораблях. – И для чего им тут Чарли? – спросила Флисс. – То есть Агни? Агни, ты говоришь, что нужна им, потому что умеешь… ловить блуждающие огни? Девочка кивнула: – Родители всегда предупреждали, что если кто-то узнает – жди беды, – сказала она полушепотом. – Мы очень старались держать все в секрете, но, наверное, за нами кто-то наблюдал. – У нее задрожали губы. – А когда мы сбежали, они воспользовались этим, чтобы… поймать меня. – Но зачем? – Бетти повернулась к Агни, и тут ее осенило. – В «Потайном кармане» ты сказала, что блуждающий огонек когда-то был живым… значит, это действительно души, как бабушка всегда и утверждала. Бетти сковало холодом – и вовсе не из-за тумана. Она всегда предпочитала думать, что блуждающие огни – это просто болотный газ: такое приземленное объяснение вполне ее устраивало. Но теперь, когда выпала возможность посмотреть на один из огоньков поближе, она поняла, что ошибалась. – Кто? – прошептала побелевшая Флисс. – Кто это был? Чего он от тебя хочет? – Наверное, тот, кто поможет вернуть моей семье доброе имя, – тихо ответила Агни. – Почему ты так думаешь? – спросила Бетти. Когда Агни снова заговорила, в ее голосе слышалась мука: – Потому что он появился сегодня – в тот самый день, когда мы с мамой отправились на остров, который я показывала вам на карте. – Но что там находится? – продолжала допытываться Бетти. Ответ Агни встревожил ее еще сильнее. – Почему этот остров скрыт? Там опасно? – Я… я не знаю, – сказала Агни, уже громче. Огонек, кажется, разделял ее волнение: он вылетел из лампы и закружил у ног девочки. Бетти резко выдохнула, чувствуя, как накатывает страх. Откуда у Агни эта карта? И что она рассчитывает найти на острове? – Ты что-то очень многого не знаешь, – пробормотала она. Или не рассказываешь. Бетти посмотрела на огонек и впервые при взгляде на него испытала печаль. Это был не просто светящийся шар. Когда-то он был человеком. Он жил и дышал, у него были надежды, чувства, воспоминания. Неужели это все, что от него осталось? Однако теперь все сходилось: – Если ты нужна им, чтобы поймать блуждающий огонек, да не просто любой… Флисс ахнула: – Получается, они хотят, чтобы Чарли… Со страхом глядя на огонек, Бетти закончила: – Поймала дух Ржави Свиндлса. Глава 9. Девочка, которая ловила огоньки – Они хотят, чтобы Чарли оживила мертвеца? – взвизгнула Флисс. – Мы не можем знать наверняка, – ответила Бетти и с усилием сглотнула. – Но, думаю, суть ясна. На такой риск идут только ради чего-то невероятно ценного. Если им нужен Ржави Свиндлс, значит, они направляются к затонувшему кораблю – «Компасу колдуна». «Дорожная сумка» подходила к острову Расплаты, второму по величине среди островов Скорби, самому ближнему к Вороньему Камню. Людей на острове Расплаты было больше всего. Людей – но не семей. Здесь находились только разлученные со своими семьями – основную часть занимала уродливая каменная громада тюрьмы. Сквозь пелену тумана Бетти видела проблески маяка, которые помогали проходящим мимо лодкам не налететь на скалы. Дальше мерцали тусклым светом несколько окон – ночные часовые несли свою службу. Других окон не было видно, но Бетти знала, что их сотни. И каждое забрано решеткой, за которой томится узник. Не так давно одним из узников был их отец – он проиграл все деньги и попался на торговле краденым. К счастью, те дни миновали, но Бетти все равно содрогнулась: она слишком хорошо помнила вонь и безнадежность, царившие в этом месте. На другой стороне острова, поодаль от тюрьмы, уходила вершиной в низкие облака старинная каменная башня. Бетти поймала взгляд Флисс. Обе они вспоминали об одном и том же. Воронья башня, как и тюрьма, была тесно связана с прошлым семьи Уиддершинс и с ужасным проклятием, которое тяготело над несколькими ее поколениями. Хотя башня больше не представляла для них угрозы, Бетти не слишком хотелось ее видеть. Поглощенная своими мыслями, она не сразу заметила, что Агни напряглась всем телом и затравленно смотрит на тюрьму. – Агни? – тихо позвала она. – Ты говорила, что вы с мамой сбежали с острова Невозврата, но оказались там не по своей вине… Агни кивнула и опустила глаза: – Папа, – шепнула она. – Он там. Уже почти год. Мы жили в Балагурье-на-Болоте. Когда его посадили, нас с мамой выслали из дома. – Ее глаза снова стали не по возрасту серьезными. – Нам даже не разрешили его навещать. – Ох, Агни. Бетти почувствовала, что смягчается. Она знала, каково это. Как стыдно, когда отец в тюрьме. Как тоскливо, когда его нет рядом. Как больно, когда запрещают видеться. Она коснулась руки Агни. Та оставалась пугающе холодной, но Агни, кажется, было все равно. Что же сделал ее отец? Должно быть, что-то очень серьезное, раз его семью изгнали. Но, прежде чем она успела задать вопрос, послышался голос Флисс. – Бетти, а что, если лодку остановят и обыщут? – Флисс испуганно высматривала на воде стражников. – Они ведь до сих пор не нашли Агни. – Спрячем ее, – ответила Бетти. – Ты старшая, скажешь, что наш двоюродный брат из Притопья заболел и мы плывем туда, чтобы за ним ухаживать. Флисс кивнула, хотя и без особого энтузиазма: