Ардент наклонился и заглянул в клетку. – Ты не сказала, что это говорящая лягушка! – Говорящая… лягушка? – удивилась Маррилл. – Именно, – сказал волшебник, вытаскивая Мистера Квака из клетки и поднося его к свету. – Это такие хорошие маленькие посланники. Вы просто говорите лягушке, что вы хотите, чтобы она передала, и она идёт и говорит. – То есть Мистер Квак, – проговорила Маррилл, – говорящая лягушка? – Вообще-то, это саламандра, они только на вид как лягушки, – сказал Ардент, накрывая Мистера Квака ладонью. На мгновение воздух нагрелся. Маррилл ощутила вкус мёда и грома. Стоило Арденту посадить лягушку обратно на стол, как та заверещала: – Железный Прилив приближается. Его нужно остановить! Остановите Железный Прилив, пока он не вышел за пределы Пристани и… Ой! Эй, смотри, куда… погоди, моя лягушка ещё вернётся сюда, ты, маленький… – Голос оборвался, и в каюте стало тихо. Маррилл уставилась на лягушку. Та заползла обратно в клетку, разворошила траву и зарылась в неё. – Да, – сказала Маррилл. – Это тот самый голос, который я слышала. И он сказал примерно то же самое. – Это прекрасно согласуется с тем, что я хотел вам показать, – сказал Ардент. Взяв в руки металлические пластины, извлечённые им из сундука, он бросил их на стол рядом с клеткой. Маррилл склонилась над ними. На первой из пластин было написано: Куплеты Пьяного Паштета. Под этими словами виднелся портрет приземистого мужчины с торчащим подбородком и огромным носом. В свете свечей металл блестел, словно на него разлили масло. – Круто! – сказал рядом с ней Фин. – Что это? Ардент выпрямился. – Это, мой молодой как бы друг, одна из самых древних историй, какие только встречались мне на Реке. Ей, по крайней мере, семь тысяч лет, судя по стилю гравюры и запаху волшебства, всё ещё сохраняющемуся в трещинах портрета. Маррилл покосилась на нацарапанные в углу пластины цифры. – На ней к тому же стоит дата, – заметила она. – Увы, в высшей степени ненадёжная, – фыркнул Ардент. – Но да, это тоже подсказка. – Он махнул руками над пластинами, и они послушно расположились аккуратным рядком на столе. Склонившись над ними, Маррилл прочла вслух слова: Куплеты Пьяного Паштета О, ПЬЯНЫЙ ПАШТЕТ, ГДЕ ТЫ БЫЛ-ПАБЫВАЛ! Я БЫЛ ТАМ, ГДЕ ИЗГИП ВАДЫ ПАВИДАЛ О, ПЬЯНЫЙ ПАШТЕТ, ГДЕ ТЫ БЫЛ-ПАБЫВАЛ? Я БЫЛ ТАМ, ГДЕ Я АРХ-И-ПЕЛЛ – АХ ПАВИДАЛ О, ПЬЯНЫЙ ПАШТЕТ, ЧТО ЖЕ ТЫ ПАВИДАЛ? ПАВИДАЛ Я ГОРАД С ВЫСОКОЙ СТЕНОЙ ГДЕ ПРАВИТ КАРОЛЬ, И ПЕСОК, И СОЛЬ, Я ВИДЕЛ, КАК ПАЛЗУТ И КРАДУЦЦА ОНИ, И МНЕ СТРАШНО, ЧТО БЛИЗОК ЖЕЛЕЗНЫЙ ПРИЛИВ О, ПЬЯНЫЙ ПАШТЕТ, ТЫ ОТМЕННЫЙ НА ВКУС НО СЛИШКОМ ТЫ ПЬЯНЫЙ И МЕЛИШ ЧУШ! – Ха, – сказал Фин. – Ха, – согласилась Маррилл. Да, в куплетах упоминался Железный Прилив. Но они казались полной ерундой. Ардент сложил на груди руки и многозначительно кивнул. – Верно. Просто удивительно. Я уверен, что вы уловили смысл. Маррилл задумалась. – Древние люди не знали правил правописания? – предположила она. Ардент пренебрежительно взмахнул руками – и пластины вновь собрались в аккуратную стопку. – Да, что ж… Просто представь большую картину, – сказал он. – Видишь ли, наш друг, Пьяный Паштет, возможно, был первым, но я собрал сотни подобных историй, созданных в разные времена, в разных местах и самыми разными людьми. И все они в принципе об одном и том же. Фин кивнул. – Когда-то я слышал что-то похожее на Пристани Клучанед. Один моряк заблудился на Реке. Он пропал, затем вернулся, но был не в себе и болтал о каких-то безумных местах и тому подобном. – Верно, – сказал Ардент. – Именно поэтому до недавнего времени смысл ускользал от меня. «Бред, который несут пьяницы и сумасшедшие», как сказал бы Колл. Но у всех этих историй есть несколько важных общих черт. – Железный Прилив? – попробовала угадать Маррилл. Ардент кивнул. – Он самый. В историях, отделённых друг от друга столетиями, даже тысячелетиями, есть три повторяющихся мотива: город на стене, Король Соли и Песка и бегство от Железного Прилива. Очень часто Прилив как будто преследует рассказчика по пятам! И никто не осмеливается вернуться туда, где видел Железный Прилив, опасаясь, что тот уничтожит его. – Теперь даже мне скучные старые легенды кажутся увлекательными, – признался Фин. – Но как мы узнаем, что всё это правда? Ведь никто никогда не видел этот самый Железный Прилив, верно? Ардент покивал головой. – Верно. И всё же все пропавшие и вернувшиеся потом моряки дружно утверждают, насколько я знаю, что Железный Прилив грядёт когда-нибудь в будущем. – Он сложил пальцы домиком и со всей серьёзностью посмотрел на Маррилл, словно это она задала вопрос, а не Фин. – Что приводит меня к выводу, что Железный Прилив – это что-то вроде пророчества, которое ещё не исполнилось. И если Река вновь коснулась твоего мира и Карта предупредила тебя о Приливе, что ж, похоже, это подтверждает мою правоту. – Что-то подсказывает мне, что Железный Прилив вряд ли может быть чем-то действительно крутым вроде флотилии зефирок, плывущих по реке из взбитых сливок… – проговорила Маррилл. – Если честно, никто точно не знает, что это такое, – ответил Ардент. – Но рядом с ним часто упоминают слово «гибель». Маррилл испуганно ахнула и посмотрела на портрет Пьяного Паштета. Выгравированный на блестящей пластине крупный нос нависал над внушительным подбородком. Он как будто навсегда был заперт в металле. Её взгляд привлёк мелкий шрифт внизу, поначалу она даже не заметила эти строчки: Бойтесь люди во все времена Ведь ПРИЛИВ грядёт но я не знаю когда. Маррилл вздрогнула. Ей стало страшно. – Да, – серьёзным тоном продолжил Ардент, – каким бы ни был этот Железный Прилив, он почти наверняка принесёт гибель Пиратской Реке… и уничтожит всё на своём пути. – Он задумчиво посмотрел вдаль. – Итак, – сказал он и хлопнул в ладоши, – есть желающие отправиться на его поиски? Глава 6. Потерянный Ключ найден Фин вслед за Маррилл и Ардентом вышел на главную палубу и заморгал от яркого солнца. «Кракен» снова скользил по золотистому морю. По воде плыли большие пушистые шары пены – единственный след их прогулки сквозь облака. Дул солёный ветер, приносивший с собой покалывание магии и запах малины.