– Вот именно. С головой. И без весла. Д’Агоста покачал головой: – А почему федералы заинтересовались этим делом? – Мой начальник, исполнительный заместитель директора Лонгстрит, предполагает, что тело, возможно, было доставлено сюда из Нью-Джерси. Пересечение границы штата. Он считает, что тут может быть замешана организованная преступность. – Организованная преступность? Да мы еще вещдоки не все собрали. Нью-Джерси? Что за чушь? – Да, Винсент, боюсь, что все это фантазии. И с единственной целью – преподать мне урок. Но теперь я чувствую себя как Братец Кролик, которого бросили в терновый куст, потому что я нашел здесь вас в роли главного. Как при нашей первой встрече в Музее естественной истории. Д’Агоста хмыкнул. С одной стороны, он был рад видеть Пендергаста, а с другой – его не радовало участие ФБР. К тому же, вопреки нехарактерной для него болтливости, казавшейся вымученной, Пендергаст выглядел неважно, очень неважно. Он был тощий, настоящий скелет, с осунувшимся лицом и темными кругами под глазами. – Я понимаю, что вы не приветствуете такое развитие событий, – сказал Пендергаст. – Постараюсь не путаться у вас под ногами. – Для меня это не проблема, все дело в отношениях между нью-йоркской полицией и ФБР. Давайте я покажу вам место преступления и познакомлю с ребятами. Вы хотите сами осмотреть тело? – Когда криминалисты закончат, я буду рад. «Рад». Радости в его голосе не было. А еще меньше радости он испытает, когда увидит тело убитой три дня назад и обезглавленной женщины. – Вход и выход? – спросил Пендергаст на пути к гаражу. – С этим вроде бы все ясно. У убийцы имелись ключи от замка на задних воротах, он заехал, выгрузил тело и уехал. Они подошли к площадке перед открытыми воротами гаража, где ярко горел свет. Криминалисты уже заканчивали работу, собирали свои вещи. – Откуда здесь листья? – без особого интереса спросил Пендергаст. – Мы думаем, тело перевозили в кузове грузовичка под грудой листьев, привязав его и накрыв куском брезента. Брезент оставили в углу, листья и тело выгрузили у задней стены. Мы допрашиваем соседей, пытаемся выяснить, не видел ли кто-нибудь грузовичок или легковушку. Пока безрезультатно. В районе круглосуточно напряженный трафик. Д’Агоста представил специального агента Пендергаста своим детективам и Карузо – никто из них даже не попытался скрыть свое неудовольствие вмешательством ФБР в дело. Не способствовала успеху и внешность Пендергаста, который выглядел так, будто только-только вернулся из антарктической экспедиции. – Ладно, заканчиваем, – сказал Карузо, не глядя на Пендергаста. Д’Агоста вошел следом за Пендергастом в гараж, и оба направились к телу. Листья были раскиданы в стороны, и тело теперь лежало на спине, демонстрируя выходную рану между ключицами, явно причиненную высокоскоростной экспансивной пулей. Пуля разорвала сердце, смерть наступила мгновенно. Даже д’Агоста, много лет расследовавший убийства, не привык к подобным зрелищам настолько, чтобы воспринимать это спокойно, – да и как можно спокойно воспринимать смерть такого молодого существа? Лейтенант отступил назад, позволяя Пендергасту заняться делом, но, к его удивлению, агент не стал затевать свою обычную канитель с пробирками, пинцетами и лупами, которые появлялись словно из ниоткуда и требовали длительной возни с ними. Вместо этого Пендергаст просто обошел вокруг тела, почти равнодушно, разглядывая его с разных ракурсов и покачивая своей длинной светловолосой головой. Он обошел тело два раза, потом три. На четвертый он даже не стал скрывать выражения скуки на лице. Наконец он подошел к д’Агосте. – Нашли что-нибудь? – спросил д’Агоста. – Винсент, вот уж воистину наказание мне. Если не считать самого обезглавливания, я не нахожу в этом убийстве ничего, что делало бы его хоть капельку интересным. Они стояли бок о бок, глядя на труп. И тут д’Агоста услышал тихий вздох. Неожиданно Пендергаст опустился на колени, лупа все-таки возникла в его руке, и он принялся исследовать бетонный пол футах в двух от тела. – Что там? Специальный агент не ответил, изучая грязное пятно на цементе с таким усердием, как если бы это была улыбка Моны Лизы. Потом он перешел к самому телу и достал пинцет. Склонившись над перерезанной шеей так низко, что его лицо оказалось менее чем в дюйме от раны, он принялся манипулировать пинцетом под лупой, погрузил его концы в тело – д’Агоста чуть не отвернулся – и вытащил что-то, что выглядело как резиновая лента, но явно было крупной веной. Пендергаст отрезал от нее короткий кусочек и сунул его в пробирку, покопался еще, вытащил другую вену и тоже уложил часть ее в пробирку. Несколько минут он провел за исследованием обширной раны, постоянно прибегая к помощи пинцета и пробирок. Наконец он выпрямился. Скучающее, отсутствующее выражение почти исчезло с его лица. – И что? – Винсент, похоже, у нас появилась серьезная проблема. – Какая именно? – Голову отделили от тела прямо здесь. – Пендергаст показал на пол. – Видите эту крохотную щербинку на полу? – Тут на полу множество щербинок. – Да, но в этой имеется маленький фрагмент ткани. Наш убийца предпринял немалые усилия, чтобы отделить голову, не оставив следов, однако подобная работа довольно трудна, и в какой-то момент он сделал неверное движение, результатом чего стала эта крохотная щербинка. – Но где же тогда кровь? Ведь если голову отделили от тела прямо здесь, то должно было остаться хоть сколько-то крови. – Вот! Кровь отсутствует, потому что голову отделили от тела спустя много часов, а то и дней после того, как жертву застрелили. Ее кровь вытекла где-то в другом месте. Взгляните на рану! – После того?.. И сколько прошло времени? – Судя по сокращению шейных вен, я бы сказал, что не менее двадцати четырех часов. – Вы хотите сказать, что убийца вернулся и отрезал ей голову через двадцать четыре часа? – Вполне вероятно. Или же мы имеем дело с двумя людьми, возможно связанными друг с другом. – То есть преступников было двое? – Первый – тот, кто убил ее и привез сюда, а второй – тот, кто ее нашел и отрезал ей голову. 3 Лейтенант д’Агоста остановился у двери особняка на Риверсайд-драйв, 891. В отличие от соседних зданий, весело разукрашенных рождественскими гирляндами, особняк Пендергаста, хотя и пребывавший в прекрасном состоянии для своего возраста, выглядел мрачным и заброшенным. Слабое зимнее солнце с трудом продиралось сквозь тонкую завесу туч, проливая водянистый утренний свет на реку Гудзон, несущую свои воды за ширмой деревьев на Вест-Сайд-хайвее. Настал еще один холодный, гнетущий зимний день. Глубоко вздохнув, лейтенант поднялся на крыльцо и постучал. Дверь с поразительной быстротой открыл Проктор, таинственный шофер Пендергаста и его помощник во всех делах. Д’Агосту немного удивило, насколько изменился Проктор со времени их последней встречи: обычно выглядевший крепким и даже крупным, он сильно похудел. Однако лицо его по-прежнему оставалось бесстрастным, а его одежда – рубашка от «Лакост» и темные свободные брюки – характерно небрежной для человека, предположительно находящегося на службе. – Приветствую, мм, мистер Проктор. – Д’Агоста никогда не знал, как обращаться к этому человеку. – Я могу увидеть агента Пендергаста? – Он в библиотеке, прошу за мной. Но его не было в библиотеке. Агент неожиданно появился в столовой, облаченный в свой обычный безукоризненный черный костюм. – Винсент, добро пожаловать. – Они обменялись рукопожатием. – Кладите пальто на стул. Проктор, притом что именно он обычно открывал входную дверь, никогда не предлагал снять пальто. Д’Агоста всегда подспудно чувствовал, что этот человек больше чем просто слуга и шофер, но ему так и не удалось понять, чем занимается Проктор и что связывает его с Пендергастом. Винсент снял пальто и уже собирался перебросить его через руку, когда Проктор, к его удивлению, взял пальто и унес. Они прошли через столовую в зал приемов, и глаза д’Агосты невольно остановились на пустом мраморном пьедестале, на котором прежде стояла ваза. – Кстати, я должен вам объяснить, – сказал Пендергаст, показывая на пустой пьедестал. – Я очень сожалею, что Констанс ударила вас вазой эпохи Мин. – И я тоже, – кивнул д’Агоста. – Примите мои извинения за то, что не объяснился с вами раньше. Констанс поступила так, чтобы спасти вам жизнь. – Хорошо. Ладно. – Это объяснение имело мало смысла. Как и многое другое, связанное с той безумной чередой событий. Д’Агоста огляделся. – А где она? На лице Пендергаста появилось суровое выражение. – Уехала. Его ледяной тон исключал дальнейшие расспросы. Воцарилось неловкое молчание, но потом Пендергаст смягчился: – Пройдемте в библиотеку. Расскажете мне, что вам удалось узнать. Д’Агоста последовал за ним по залу приемов в теплую, превосходно обставленную комнату с огнем в камине, темно-зелеными стенами, дубовыми панелями и бесконечными шкафами со старинными книгами. Пендергаст указал на «ушастое» кресло по одну сторону камина, сам сел напротив: – Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить? У меня тут зеленый чай. – Э-э, кофе был бы кстати, если у вас есть. Обычный, две ложки сахара. Проктор, маячивший у входа в библиотеку, исчез. Пендергаст откинулся на спинку кресла: – Насколько я понял, вы идентифицировали тело. Д’Агоста поерзал в кресле: – Да.