– Отлично, тогда приступай, и сделай все, чтобы она была такой же как все, он будет в гневе когда узнает, что вакцина не действует. Снова послышались шаги и дверь закрылась. Женщина ступала бесшумно, поэтому определить ее местоположение было невозможно. Женька слышала отдаленные звуки, шелест бумаги, скрип карандаша и работу кондиционера. Тело было налито свинцом и словно придавлено к кровати, она понимала, что пора начинать бороться, но по-прежнему боялась открывать глаза. Сделав глубокий вздох, она все же решилась, распахнув глаза, она снова ощутила жжение и голубая пелена только после нескольких взмахов ресниц пропала. Перед Женькой был все тот же белый потолок, точно такой же как и стены, и все вокруг, только кое что изменилось, на этот раз она была привязана к кровати кожаными ремнями. – Ты проснулась? – холодно спросила женщина и посветила фонариком ей в глаза. Женька зажмурилась и отвернулась. – Что… – она попыталась выдавить из себя слова, но горло пересохло и она зашлась в кашле. Грудную клетку разрывала боль, но к ее губам поднесли стакан с водой, она с опаской сделала несколько глотков и внимательно посмотрела в лицо скрытое под маской. – Что происходит? – спросила она, но ее голос сильно хрипел. – Ты в исследовательском центре «Смерч». – Спокойно ответила женщина. – Какого черта вам от меня надо? – нахмурилась Женька. – Скажем так, – протянула она, – ты аномалия, а у ученых принято изучать аномалии. – Будете ставить на мне опыты? – фыркнула она. – Мы просто будем изучать твои отличия от других. – Вы изверги. – Мы ученые. – Так это вы убили половину города? – Я бы сказала избавились от слабой половины общества. – Где же таких сумасшедших выращивают?! – зло прошипела Женька, но заметив морщинки в уголках глаз женщины, поняла, что та улыбается. – К этому все шло, поверь через несколько десятилетий мы получим идеальное общество. – Подчиняя себе волю людей, вы ничего не добьетесь, рано или поздно вас остановят. – Ты, наверное, говоришь о Сопротивлении? – ухмыльнулась она, – это жалкая кучка людей либо подчинится как и все остальные, либо умрет с голода, возможно кто-то умрет от старости. У них нет никаких шансов выиграть это противостояние. Женька молчала, ей больше не хотелось ничего слышать и видеть, в особенности верить, что происходящее правда. Она закрыла глаза и просто мечтала отключиться, но женщина явно настроенная решительно достала что-то вроде телефона и проговорила: – Она готова. – Потом обратилась к Женьке, – ты очень заинтересовала нас, такой аномалии, мы еще не встречали. Женька не знала, что ответить, ведь она никогда не считала себя особенной, ее анализы всегда были самыми обычными, а врачи никогда не видели в ней загадку. Закусив губу, она наблюдала, как женщина берет у нее из вены пробирку крови. Странно, но ее кровь была темной, словно в ней смешали краски, потом Женька вспомнила ту синюю дрянь, которой ее пичкали и с ужасом осознала, что ее кровь отравлена. – Что вы собираетесь делать? – дрогнувшим голосом спросила она. – Я уже говорила, – сухо ответила женщина, – мы будем тебя изучать. Дверь открылась, появилось еще несколько человек и мужчины и женщины, все в масках и белых халатах. Женька чувствовала, что руки дрожат, ей стало страшно, но она снова стиснула зубы и закрыла глаза. В глубине души ей все стало понятно, скорее всего эти опыты приведут ее к смерти и у нее не было не единого шанса выбраться или выжить. Ее вывезли на кровати в коридор, Женька смотрела, как над головой мелькали лампы и пыталась глубоко дышать, но боль продолжала разливаться по телу, она уже не была такой сильной, но продолжала пульсировать по всему организму. Они завернули за угол и очутились в другой белой комнате с высокими потолками. Кровать оставили ровно посередине и привели спинку в сидячее положение, на своей руке Женька снова заметила катетер, она осмотрелась по сторонам и теперь ей стало холодно. Несколько минут она находилась в одиночестве, потом, комната снова наполнилась людьми в масках. Они установили вокруг нее несколько мониторов, приклеили к телу провода, но Женька смотрела на все это отчаянным взглядом человека потерявшего надежду. «Ты не воин» – продолжало стучать у нее в голове, «ты погибнешь, ты не рождена для сражения». Она слышала этот голос, но ей хотелось верить, что она справится, и только поэтому, она не плакала. Люди покинули помещение, она осталась одна и просто смотрела в потолок, затем она услышала как кто-то вернулся. – День 1, инъекция 5607. – Проговорила женщина и вставила в катетер иглу, Женька почувствовала горячую волну, словно по венам пустили кипяток. Она сжала челюсть и закрыла глаза «это конец» – прозвучал голос в ее голове, и тут ее тело разорвала волна боли исходившей из грудной клетки, будто сердце пыталось выплюнуть ту дрянь, которой его только, что накормили. Женьку тошнило, она не могла открыть глаза, хотелось свернуться клубочком, но ремни на руках и ногах были слишком короткие. Она мычала сквозь зубы, по щекам катились слезы, ей казалось, что сердце просто не выдержит и выпрыгнет из груди, но оно неожиданно замедлило бег, мышцы расслабились и Женька ощутила как проваливается в черную дыру своего сознания. 40 Саша просидел около забора несколько часов, чувство вины, боль, обида, но больше всего чувство потери и жалость к самому себе, не давали ему подняться с земли. Он продолжал внушать себе мысль, что Женька жива, просто Петруха ошибся и видел не то, что произошло на самом деле. Каждый раз вспоминая Женьку он видел ее улыбку, а потом перед ним всплывал тот самый сон, где она падает, а он бросается за ней. Если бы это произошло на его глазах, он бы точно не позволил ей погибнуть или погиб вместе с ней. Но тут же его мысли и чувства оттесняла надежда, повторяя, что она жива, что это ошибка, просто случайность и в белую простынь завернули другую девушку, очень похожую на Женьку. На улицу опустилась ночь, но Саша продолжал сидеть и просто смотреть в одну точку, он словно не видел тех людей, что проходили мимо, как будто всё вокруг стало ему безразлично. Сквозь высокую траву к нему медленно пробирался человек, но Саша не обращал внимания, он был настолько разбит, что будь это солдат, скорее всего, он бы даже не стал поднимать тревогу, просто позволив ему убить себя, но это оказался Док. Он не сказал ни слова, лишь кряхтя, как самый настоящий старик, сел рядом и поставил пустую кружку около Саши, а потом наполнил ее чем-то прозрачным. Они просидели несколько минут молча смотря вдаль, первым не выдержал Саша. – Если вы думаете, что я буду пить за упокой, то вы ошиблись. – Его голос звучал бесцветно, словно больше не принадлежал ему. – Нет, даже не думал. – Спокойно ответил Док. – Тогда вам лучше уйти. – Хочешь остаться один? – Да. – Ты врешь, – тихо проговорил он, – никто не хочет быть один. – Док, – начал Саша, – не надо меня лечить, думаю, это не ваш профиль. – А я и не собирался тебя лечить, – хмыкнул он, – просто хотел тебе предложить немного отвлечься… – Я собираюсь в город, – перебил его Саша. – Хорошо, – согласился Док, – но прежде чем ты уйдешь, я хотел попросить тебя об одолжении. Сразу скажешь нет? – Излагайте, – нехотя ответил Саша. – Нам нужно помочь людям, укрепить нашу позицию и организовать работу, ну и ребята должны отдохнуть, прежде чем возвращаться в город. – Я пойду один. – Не думаю, что Дэн и Дима позволят тебе это сделать. – Я не ребенок. – Никто не говорит, что ты ребенок, они считают тебя своим другом и не хотят чтобы ты погиб. – Чего вы добиваетесь Док? – прошипел Саша сжимая руки в кулаки. – Чтобы ты перестал думать, что ты единственный пострадавший, – он говорил без обвинений и Саша начинал ощущать еще большую вину. Вокруг было множество людей, не только он потерял близких, не только он чего-то лишился, но он уже готов был найти свою смерть и прекратить бороться. – Я так не думаю, – тихо ответил он. – Тогда помоги тем, кто слабее тебя, а потом отправляйся в город. – Док поднялся на ноги и медленно ушел. – Док, – окликнул его Саша. – Что? – обернулся тот. – Она жива, – твердо сказал он. – Я знаю, пойдем Саш, тебе надо выспаться, нам предстоит много работы. Он не хотел подниматься, но то, что Док с ним согласился придавало сил. Саша взял в руки кружку и понюхал содержимое. – Это что водка? – поморщился он. – Обижаешь, чистейший спирт, – улыбнулся Док, – принес для твоих рук, но подумал, что принять внутрь будет полезнее. Саша опрокинул кружку и его горло обожгла горечь, а потом по телу разлилась горячая волна. Мир был по-прежнему рухнувшим, но он делал свои тяжелые шаги по земле и плелся рядом с Доком, как виноватый мальчишка, а в голове продолжал убеждать себя, что только сегодня он разбит и раздавлен, а завтра все будет по-другому. Но его шаги становились все тяжелее, голова закружилась и по лбу уже начал струиться пот. Что-то пошло не так, ноги стали ватными и вскоре Саша остановился, в глазах потемнело, и он упал. – Почему сопляк на земле? – спросил Дэн оказавшись рядом. – Я дал ему снотворное, – пожал плечами Док, – он не спал почти четыре дня. – Док, – осуждающе произнес Дэн, – никогда так со мной не поступайте. – Без особой надобности, никогда, – подмигнул Док и ушел насвистывая при этом какую-то песенку, а Дэн и Дима потащили Сашу в палатку. Женька видела сон, хотя, скорее всего это были галлюцинации, она находилась в той самой палате, только стены были ярко синими, а на полу была вода. Женя с опаской смотрела по сторонам, будто знала, сейчас что-то произойдет. Ее руки и ноги были по-прежнему прикованы ремнями к кровати и откинувшись на подушки, она стала ждать. Надеяться на то, что произойдет что-то хорошее было бессмысленно, поэтому она просто закрыла глаза. В этот самый момент, она услышала как кто-то шлепает ногами по воде. Звуки приближались и вскоре замерли совсем рядом. Она слышала тихое сопение, а потом что-то холодное коснулось ее руки. Женька испуганно попыталась отнять руку, но ремни натянулись причинив боль запястью, именно в этот момент она открыла глаза. – Нет, – испуганно прошептала она, – нет, не надо… – Привет, – ответил ей Толик, только вот выглядел он ужасно. Он был призраком, черты его лица были подчеркнуты синим цветом, а привычная бледность стала голубым сиянием. – Я соскучился, – тем временем продолжил он. – Я тоже скучаю по тебе малыш, – голос Женьки дрогнул. – Это не правда, – надув губки произнес Толя. – Ты думаешь о многом, но не обо мне.