– Ладно. Забудь о ней. У нас свои дела, – отмахнулся Елисей. – Пошли в дом. Там Марья баню затопила. Чистое собрать надо. – Так Санька небось уже собрала все, – усмехнулся Мишка. – Санька? – не понял Елисей. – Откуда ж ей знать, где у меня чего лежит? – Я рассказал. Девка растет, вот пусть и учится хозяйство вести, – заявил мальчишка, с гордостью глядя на парня. – Тоже верно, – растерянно проворчал Елисей, не зная, что на такое ответить. Чтобы забрать из повозки все привезенное, им с Мишкой пришлось сделать по три ходки, чтобы перенести все. Разложив гостинцы по принадлежности, Елисей полез было в шкаф, чтобы собрать все нужное для бани, когда в комнату вихрем влетела Санька и, блестя глазенками, позвала: – Баня поспела, идите мыться. И не ройся там. Я уж собрала всё, – с гордостью добавила она, глядя на высунувшегося из-за дверцы парня. – И вообще, теперь белье свое станешь мне отдавать, а не Марье. – Что, и стирать сама станешь? – пряча улыбку, уточнил Елисей. – А как же? – А силенок хватит? – не удержавшись, улыбнулся Елисей. – Хватит. А не хватит, бабушку Радмилу попрошу, она поможет, – уверенно заявила девчонка. – Так она уж старая. Тяжело ей будет, – не сдавался Елисей. – Справимся. На то и бабы, – отрезала Санька и, развернувшись, ушла, гордо вздернув нос. – Придется им для стирки машину специальную сделать, – проворчал парень, почесав в затылке. – Пошли, Мишка. А то весь пар упустим. Как следует попарившись и отогревшись, они расслабленно сидели за столом, попивая холодный квас, когда Мишка, тронув парня за локоть, негромко спросил: – А ты и вправду можешь машину сделать, которая сама стирать станет. – Запомни, Миша. Сама машина ничего делать не может. Ею всегда человек управлять должен. Знаешь, почему? – Почему? – Да потому, что машина это просто набор всяких частей. И без человека она сама ничего сделать не сможет. «Ну не объяснять же тебе, что такое программное обеспечение и станки с числовым управлением», – добавил он про себя, вздохнув. – А как же тогда? – не успокоился мальчишка. – Мы с тобой можем сделать машину, которая эту самую стирку сильно облегчит. К примеру, не придется Саньке наше белье руками тереть и выжимать. Все машина сделает. Только нужно будет то белье правильно положить и ручку покрутить. – Неужто такое возможно? – не поверил мальчишка. – А давай сделаем, – азартно предложил Елисей, у которого уже появилась идея, как все это воплотить в жизнь. – Только уговор. Пока машины не будет, никому ни слова. Уговор? – Уговор, – тут же согласился Мишка. – Вот и добре. Завтра и начнем, – улыбнулся Елисей. – Погоди. Как завтра? А из чего? Как она хоть выглядеть будет? – тут же посыпались вопросы. – Не тарахти, – осадил его парень. – Неси из комнаты бумагу и карандаш. Получив требуемое, Елисей от руки быстро набросал эскиз будущей стиральной машины. Ничего сверхординарного тут не было. Бак, в который загружается белье и заливается горячая вода с мылом. Ось, на которой вращаются лопасти, которые и крутят содержимое бака, и валки, через которые будет проходить отжим. Ко всему этому сам привод. Обычный шкив с рукоятью, который через шестерни приводит в действие лопасти. В общем, все просто и функционально. Внимательно изучив эскиз, Мишка задумчиво почесал в затылке и, ткнув в него пальцем, уточнил: – А вся эта машинерия из чего будет? – Думаю, медной делать. Она хоть ржаветь не будет, – усмехнулся Елисей. – А может, деревянной? – осторожно предложил мальчишка. – Вот те здрасте! – удивился парень. – И что с ней станет, когда ее водой горячей зальют, а после ту воду выльют? – Рассохнется, – удрученно кивнул Мишка. – Не подумал. Просто дорогой та машина встанет. Медь, она серьезных денег стоит. – Нам наши бабы дороже, – хлопнул его по плечу Елисей. – А что до денег, о том не думай. У меня на наш век хватит. К тому же скоро в городе мануфактура работать начнет. С нее кое-что тоже капать станет. В общем, проживем. – Умный ты, Елисей, – уважительно протянул мальчишка. – И где только выучиться успел? – Жизнь научила, – усмехнулся парень. Вошедшие в комнату Радмила и Марья, увидев на столе бумагу с эскизами, тут же проявили интерес к новинке. Услышав, что мужики задумали, женщины удивленно переглянулись и неверящими голосами хором спросили: – Разве такое возможно? Елисею пришлось повторить все свои выкладки. Внимательно выслушав его, женщины снова переглянулись и, подумав, закивали: – Да, так получится. Глядя на их синхронные действия, Елисей только улыбался. Потом, вспомнив про гостинцы, парень убрал бумагу в сторону и, поднявшись, принялся одаривать хозяек дома. Охов и ахов в этот вечер прозвучало более чем нужно, зато все остались очень довольны. Елисей, глядя, как они рассматривают и поглаживают подарки, только тихо радовался, получая от этой картины настоящее удовольствие. Недаром говорится, что дарить не менее приятно, чем получать подарки. Не забыл парень и про себя. Для своего увеличившегося семейства он приобрел настоящий чайный набор из фарфора. Заварочный чайник и шесть расписных чашек. И пусть он привык пить чай из местных грушевидных стаканчиков, пришедших на Кавказ с востока, но для приема гостей такой сервиз был просто необходим. Это был своего рода показатель уровня достатка. В общем, денег Елисей не жалел. И Мишка, и Санька были одеты с иголочки, а вместо медных колечек в ушках девочки теперь красовались серебряные сережки с маленькими камушками зеленого цвета. Под цвет ее глаз. Но и баловать особо парень приемышей не планировал. Во всем, что касалось учебы, тренировок и домашних дел, спрос был строгим. Впрочем, близнецы и сами были не приучены лениться. Достаточно было вспомнить историю со стиркой и подготовкой к походу в баню. Погладив прижавшуюся к его боку девочку по голове, Елисей вдруг понял, что теперь рядом с ним действительно появилась хоть и маленькая, но хозяйка. А значит, требовалось рассказать ей, где и в каком порядке он хранит свои вещи. С этой мыслью, поднявшись, Елисей позвал близнецов с собой и, отведя их в свою комнату, принялся рассказывать, где что лежит. Не забыл он и про оружие. Ведь именно оно и составляло его главное богатство. Убедившись, что ребята все запомнили, парень отправил их спать, а сам, присев к столу, принялся прикидывать, где и у кого заказывать нужные части к своему новому изобретению. * * * Спустя еще месяц из города пришла весть, что Елисею срочно нужно прибыть на новую мануфактуру, для решения некоторых производственных проблем. Брать с собой на этот раз обоих близнецов парень не планировал, но Мишка вцепился клещом, прося взять его с собой. Даже Санька, и та вела себя спокойнее и восприняла решение парня, только грустно кивнув в ответ. Видя, что мальчишка не отвяжется, а еще, чего доброго, рванет следом сам, Елисей махнул рукой. В общем, спустя два дня после получения депеши они вдвоем выехали в Пятигорск. Дорога прошла спокойно. Больше всего обоих достал все тот же мелкий, моросящий дождь и стылый ветер с гор. Пользуясь случаем, по приезде Елисей выдал компаньонам порцию очередных эскизов, среди которых был и эскиз керосиновой лампы. В том виде, в котором ее помнил сам Елисей. Наладка производственного процесса заняла две недели. Как оказалось, атаман развернулся от души, решив замкнуть весь производственный процесс в одной точке. В итоге его стараниями под городом, на огороженном пустыре, выросли сразу несколько отдельных каменных цехов. Помня о пожаро- и взрывоопасности производства, атаман разделил цеха каменными заборами, организовав в каждое здание отдельный въезд. Охрану данного объекта осуществляли казаки. Вообще, вся эта затея целиком и полностью принадлежала и курировалась именно казачьим сообществом. А главное, снабжение новым оружием в первую голову должно было идти именно в казачье войско. Убедившись, что отливка мин идет по строгим размерам стволов и брака очень мало, Елисей попросил атамана отобрать людей для работы с нитроглицерином. Само обучение, как парень и хотел, должно было проводиться в крепости. Убедившись, что с железом все идет нормально, Елисей начал собираться в обратный путь. Уже привычно загрузившись кислотой, хлопчатником и гостинцами, они ранним утром выехали из города. Караван в семь телег и с охраной из десятка казаков двигался гораздо медленнее, чем одиночная повозка. Так что и Елисей, и Мишка приготовились к долгой и нудной дороге. На этот раз погода решила их побаловать. Дожди закончились, а легкий морозец высушил тракт. Место их повозке выделили в середине каравана, так что Елисей со спокойной душой отдал поводья Мишке, а сам, закутавшись в бурку и положив карабин на колени, предался воспоминаниям. Всего два года назад он вот так же катил по тракту в фургоне, не зная, что ждет его впереди. Но прошло время, и жизнь вошла в нормальную колею… Грохот выстрелов заставил Елисея чуть вздрогнуть и рывком сбросить Мишку с повозки, не дав ему даже натянуть повод. – Под телегу! – скомандовал он, вскакивая на ноги и вскидывая карабин. Стреляли с обочины дороги залпом, ополовинив охрану. Раненые казаки успели ответить несколькими разрозненными выстрелами и откатиться назад, под прикрытие седоков. В дорогу будущие мастера отправились с оружием. Вообще, в этих местах из поселений без оружия не выходили, так что нападавшим ответили заполошной стрельбой, что заставило их стушеваться. Но горцы, на то и горцы, так что просто пальбой в белый свет их не напугаешь. Из леса вылетело три десятка всадников и, обнажив клинки, ринулись на караван. Выцелив в оптику самого богато одетого абрека, Елисей вышиб его из седла и, быстро перезарядив карабин, прицелился в рослого, широкоплечего горца, который только что одним ударом разрубил упавшего с коня казака. Тот пытался прикрыться ружьем, но горец, резко сменив направление движения клинка, полоснул его шашкой поперек груди. Пуля Елисея разворотила горцу грудь, выбросив из седла, и абреки, взвыв, ринулись к его повозке. Понимая, что перезарядить карабин уже не успевает, парень бросил его в повозку и выхватил револьверы. Двенадцать выстрелов прозвучали один за другим с пулеметной скоростью. Дюжина горцев выпали из седел, не доскакав до повозки. Дальше в ход пошли метательные ножи. Так Елисей еще никогда ножи не бросал, но, несмотря на все неудобства, каждый клинок достиг своей цели. Дальше в ход пошли шашка и кинжал. Переступив в кузов, чтобы дать себе хоть какой простор для маневра, парень принял на шашку клинок горца и много раз отработанным финтом отбросил его в сторону, тут же сделав выпад кинжалом. Дамасский клинок вспорол бок абрека, заставив того застонать и откинуться назад. Следующим ударом парень добил противника и тут же развернулся, чтобы встретить следующего. Вертясь волчком, Елисей отбивался от двух наседающих на него горцев, успевая наносить ответные удары. Пара минут такой схватки, и горцы отвели коней от повозки, начав объезжать ее по кругу. Воспользовавшись передышкой, парень сделал несколько глубоких вдохов, уравнивая дыхание, и тут из-под повозки раздался негромкий выстрел. Находившийся левее от повозки горец, схватившись за грудь, начал медленно заваливаться на бок. «Мишка, паршивец. И ведь попал, – сообразив, усмехнулся про себя Елисей. – Лишь бы наружу не вылез. Иначе зарубят». Второй горец, сообразив, что рядом с повозкой ему безопаснее, пришпорил коня и ринулся в новую атаку. Сбросив его удар по касательной, парень ткнул концом шашки ему в лицо и тут же пригнулся, пропуская над собой обратный удар противника. Шагнув в сторону так, чтобы оказаться левее сидящего верхом на коне горца, Елисей резким кистевым ударом шлепнул его коня плашмя, заставив шарахнуться в сторону, и тут же рубанул абрека по плечу. Воспользовавшись образовавшейся паузой, Елисей быстро осмотрелся и, приметив, что горцы наседают на рабочих, а те отбиваются разряженными ружьями, парень ринулся на помощь. Рабочие, сообразив, что просто так горцам до них не добраться, начали двигаться так, чтобы между ними и нападавшими постоянно были телеги. Пешему проскользнуть под днищем гораздо проще, чем верховому объехать препятствие. Понимая, что время уходит, горцы начали спешиваться. И вот теперь пятеро рубак, размахивая шашками, принялись теснить рабочих к кромке леса. Подбежав к месту стычки, Елисей без долгих размышлений рубанул ближайшего горца по плечу и, стремительно развернувшись на пятке, отбил удар другого абрека. Горцы, моментально сообразив, кто тут самый опасный, забыли про рабочих и дружно навалились на парня. Вот тут и пригодилась Елисею наука деда Святослава. Перехватив кинжал обратным хватом, парень окунулся в состояние транса, которое всегда приходило, едва только он начинал подобную пляску. Тело само делало свое дело, а сознание словно наблюдало за телом со стороны. При этом перемещался Елисей постоянно, не давая противникам дважды нанести удар в одно и то же место. Только теперь он вдруг понял, почему дед Святослав называл тренировки пляской. Это и вправду был танец. Танец смерти. Стремительный и непредсказуемый. Стремительный разворот вокруг своей оси, и кончик шашки рассекает горло одного горца, взмах левой рукой, и клинок второго отброшен зажатым в ней кинжалом. Быстрый присед на колено правой ноги, и клинок подсекает бедро третьего абрека. Три коротких приставных шага, и клинок четвертого горца с бессильным лязгом отлетает в сторону. Шашка Елисея перехватила его в падении и, закрутив, отбросила в сторону. Еще один разворот, и кинжал разрубает абреку горло. Не ожидавшие такого отпора горцы шарахнулись в стороны, пытаясь найти слабое место противника. Но Елисей, не давая им опомниться, атаковал сам. Рабочие, воспользовавшись тем, что все внимание нападавших сосредоточилось на парне, успели перезарядить ружья и теперь выбирали момент, чтобы начать стрельбу. Но Елисей этого не видел. Его атака заставила горцев снова отступить. Пользуясь их замешательством, парень срубил еще одного абрека и, отпрыгнув назад, устало опустил руки, давая стечь напряжению. Рабочие не упустили момента. Их нестройный залп уложил еще двоих и ранил одного абрека.