– Ну, тут я даже с ним соглашусь. Слишком уж поп наш местный ведет себя вызывающе. Сам то и дело к спиртному прикладывается, а другим то и дело грехи поминает. – Ну, а про историю с британцем пленным что скажете? – А что тут скажешь? – Да как же?! Сами припомните, ваше благородие, как он того британца раскрыл? Я поначалу даже не понял, о чем вообще речь, а он просто говорил и в глаза ему смотрел. А потом и заявляет, не татарин он. Как так? – Ну, с этим как раз все просто, голубчик. Это мы с вами ничего кроме службы своей знать не желаем. А он в этих местах родился и все сложности, и нюансы религиозные наизусть знает. Для казаков местных это один из столпов выживания, если позволите. Вспомните, как много казаков на горянках женаты и сколько у них кунаков по окрестным аулам живет. Отсюда и знания. А нам те знания не интересны. – Отчего же не интересны, – возразивший явно обиделся на такое предположение. – Так вы ж сами сказали, что не поняли, как он британца от татарина отличил. Вот и выходит, что не интересно. А будь вам, голубчик, это интересно, вы бы и сами того лазутчика первым разоблачили. – Угонишься за ним, как же, – фыркнул ротмистр. – Гоняться за ним, голубчик, не стоит, а вот поучиться не грех. Даже нам с вами, – наставительно вздохнул комендант. Именно он отвечал ротмистру на вопросы. Елисей узнал обоих по голосам. – Думаете, я сюда зачем пришел? – тем временем продолжал комендант. – И зачем же? – полюбопытствовал ротмистр. – А затем, что решил наш паренек ночью лагерь вражеский из мортиры лично сделанной обстрелять. Вот и хочу посмотреть, что из этого получится. И знаете, что я думаю? – И что же? – Что стоит нам с вами полуэскадрон казаков на конь посадить и держать готовыми, для атаки. Потому как ежели у него получится до лагеря дотянуться, то это будет наш шанс крепко противника потрепать. И, возможно, от крепости отогнать. А там, глядишь, и гонца в штаб отправить получится. – Рискованно, – помолчав, тихо вздохнул ротмистр. – Рискованно, но иного шанса у нас может и не быть, – в тон ему вздохнул комендант. – Ну, да бог не выдаст, свинья не съест. – Ага, это прямо про турок с горцами, особенно про съесть, – рассмеялся ротмистр. Усмехнувшись, Елисей громко откашлялся и, взвалив трубу на плечо, вышел на улицу. Заперев дверь, он развернулся и сделал вид, что только теперь увидел господ офицеров. – Не передумал? Готовишься, смотрю, – улыбнулся ему комендант. – Так точно, ваше благородие. Сейчас ствол на стену подниму и соберу орудие. А как стемнеет окончательно, так и начнем помолясь, – лихо отрапортовал парень. – Дотянешься? – кивнув, коротко спросил штабс-капитан. – Должен, – решительно кивнул Елисей. – Не так далеко они и встали. Для пушки, конечно, расстояние большое, а вот для такой мортиры, – он шевельнул плечом, показывая ствол, – в самый раз будет. – Ну, дай-то бог, – кивнул комендант и, развернувшись, зашагал рядом с парнем. Судя по его настрою, он явно собирался отследить весь процесс от сборки до выстрела, находясь рядом с парнем. Втащив ствол на стену, Елисей быстро собрал миномет и принялся перемещать его в пределах отмеченных секторов. Закончив предварительную установку, парень достал бинокль и принялся высматривать подходящие ориентиры. Сделав еще несколько пометок в своей таблице стрельбы, он краем глаза заметил, что ротмистр, повинуясь команде штабс-капитана, куда-то убежал. Припомнив их разговор, Елисей мысленно кивнул. «Похоже, он и вправду решил использовать этот шанс», – подумал Елисей, внутренне подбираясь. То, что ситуация в крепости не самая хорошая, он отлично понимал. Точнее, догадывался чутьем опытного военного. Для точной оценки ситуации было слишком мало информации, но историю с дачей взятки для получения необходимого парень не забывал. Уж очень ему хотелось тогда всех интендантов под нож пустить. Глотки перерезать, а во рты ассигнаций набить, чтобы каждому ясно было, за что их так. Скрипнув зубами от вновь накатившей злости, Елисей сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки. Отметив про себя, что слишком быстро стал поддаваться эмоциям, парень снова приложил бинокль к глазам, попутно анализируя собственное состояние. «Блин. Пятнадцать лет. Бурный гормональный рост. Это ж сколько еще мне так мучиться? Стоит только чуть вожжи отпустить, и тут же несет так, что хрен остановишь. И бабу подходящую не найдешь. В крепости все про всё знают. Маленькая деревня. Да и не поможет тут баба. Я с нынешним либидо из койки вылезать не буду. Придется интенсивность тренировок усилить, чтобы хоть как-то эту дурь прижать. Мать твою, как же оно все не вовремя». – Ну что, получится? – послышался рядом голос коменданта, и Елисей чуть вздрогнул. Увлекшись собственными мыслями, он не услышал, как тот подошел вплотную. – Получится, – помолчав, уверенно кивнул Елисей. Теперь, перепроверив при другом освещении найденные еще днем ориентиры, он точно знал, что мины до лагеря долетят. На пределе дальности, но сам лагерь он накрывал с гарантией. Из сарая он притащил четыре ящика. В каждом по пять мин. Итого двадцать выстрелов. Отойдя к миномету, он еще раз перепроверил установку, привязываясь к уже проверенным ориентирам, и, зло усмехнувшись, негромко сказал: – Всех, конечно, уничтожить не получится, но турецкие шатры я точно накрою. А без командиров горцы станут по привычке каждый за свой клан драться. Это их главная слабость. Общего строя не знают. – Это ты верно сказал, – быстро кивнул комендант. От казарм послышался сигнал горна, извещавшего о наступлении времени ужина, и Елисей, присев на ящик с минами, принялся доставать из сумки на боку провиант, который ему собрала утром квартирная хозяйка Наталья. Чуть усмехнувшись, комендант пожелал ему приятного аппетита и тоже отправился ужинать. Запив снедь квасом из фляги, Елисей откинулся на зубец стены, под которым сидел, и принялся размышлять, прокручивая в голове услышанную информацию. То, что комендант решительно пресекал все попытки назвать его странным, парня радовало. Штабс-капитан оказался человеком умным и старался извлечь из наличия такого странного уникума в своем подчинении максимальную выгоду. Попутно пресекая все попытки привлечь к нему ненужное внимание. Офицер отлично понимал, что с парнем что-то не так, но пока все эти странности идут на пользу крепости, он будет помогать. Теперь Елисей был в этом уверен точно. Особенно если ночная атака окажется успешной. Похоже, комендант решил сделать на нее основную ставку. Что там за внутренние проблемы, Елисей не знал и знать не мог в силу своего положения, но в том, что проблемы серьезные, был абсолютно уверен. Слишком уж ждущий взгляд был у коменданта, когда он задавал вопросы. Да и рисковать целым полуэскадроном в ночной атаке он не стал бы без веской причины. – Бесполезно гадать, – еле слышно проворчал Елисей себе под нос. – Слишком мало данных. Ладно. Делай, что должен, и пусть будет, что будет. О, блин! Идея! Подхватившись, он вихрем слетел со стены и помчался к воротам. Найдя там штабс-капитана, который старательно инструктировал подъесаула, Елисей, презрев все правила, вклинился в разговор, с ходу спросив: – Ваше благородие, вы их собираетесь в атаку отправить? – Да. А что такое? – развернулся к нему офицер, не обратив внимания на такое грубое нарушение субординации. – Дозвольте тогда им десяток гранат с собой дать, – быстро предложил Елисей. – Зачем? – растерялся комендант. – Отход прикрыть. Когда атаковать станут, турки в растерянности будут. А вот когда отходить станут, могут и опамятовать. Вот тогда гранаты и пригодятся. Десяток казаков покрепче пусть каждый по гранате возьмут и на отходе в разные стороны за спиной раскидают. Пока противник будет в себя после взрывов приходить, они и уйти успеют. – Добрая идея, – тут же оценил подъесаул. – Сколько у тебя гранат готовых есть? – подумав, уточнил комендант. – Всего семь десятков. Сегодня еще накрутил. Все с запалами. Десяток им, остальные на стены, штурм отражать, – надавил Елисей. – Ладно. Неси, – махнул комендант рукой, покосившись на подъесаула. Быстро сбегав в свой сарай, Елисей притащил десяток гранат, уже готовых к употреблению, и, попросив подъесаула собрать тех, кому он планировал раздать это оружие, принялся проводить инструктаж, демонстрируя, как правильно использовать эти снаряды. Казаки – взрослые, опытные, битые жизнь мужики, слушали внимательно и старательно повторяли за ним каждое движение, запоминая порядок действий. Убедившись, что все собравшиеся всё поняли, Елисей раздал гранаты и, посмотрев на подъесаула, вздохнул: – Удачи вам, казаки. – Благодарствуй, парень, – без улыбки кивнул тот. Потом, сняв папаху, подъесаул оглянулся на подчиненных и неожиданно поклонился парню. – Благодарствуй, Елисей, что подумал, как казаков в бою сберечь. Спаси Христос. Стоявшие за ним казаки, не сговариваясь, повторили его жест. – Одним миром живем, казаки, – нашелся Елисей, кланяясь в ответ. – Ты это, парень. Ежели кто приставать начнет или обидеть попробует, мне скажи, – надевая папаху, добавил подъесаул. – Дураков не сеют, не пашут, а они не переводятся. Сам не вяжись. Меня найди. Я уж такому дураку быстро норов в узел завяжу. – Благодарствую, – снова поклонился Елисей. – Да пока вроде никто не трогает. Кивнув, подъесаул вернулся к подготовке людей к бою, а Елисей поспешил обратно на стену. Солнце уже закатилось за горы и в предгорьях наступили сумерки. Еще немного, и навалится чернильная южная ночь. А значит, до нужного момента осталось не так и долго ждать. * * * С удовольствием потянувшись, Елисей широко зевнул и, откинув одеяло, уселся на своей лежанке, глядя в окно. Судя по положению солнца, на часах уже должно быть часов девять утра. – Вот это я даванул на массу! – лениво подивился парень. – Хотя, если вспомнить ночные приключения, неудивительно. После такого можно и сутки проспать. Ночью ему действительно досталось крепко. Сначала нужно перетащить миномет и боеприпасы на стену. Потом установить его и приготовить к стрельбе. После дождаться нужного времени и начать обстрел. Ну а потом, убедившись, что полуэскадрон вернулся к воротам крепости, добавить противнику еще. Чтобы, как говорится, жизнь медом не казалась. И хотя Елисей решил использовать всего двадцать мин, этого оказалось более чем достаточно. Сначала перед атакой четырнадцать выстрелов, по два с каждым прицелом, а потом еще шесть после отхода казаков по уже разбитому лагерю. Рассвета дожидаться парень не стал. Свернув миномет, он перетащил его обратно в сарай и отправился домой. Отдыхать. Все равно торчать на стене в полной темноте, слушая вопли боли и ярости нападавших, смысла не имело. Зато теперь можно было отправиться полюбопытствовать, что из ночной вылазки получилось. Сходив к колодцу, парень быстро умылся и, моментально проглотив уже привычное молоко с краюхой свежего хлеба, отправился одеваться. Уже привычно сунув в кобуру пистолет, он проверил патронташ и, накинув через плечо ремень с метательными ножами, вышел со двора. Покидать дом не вооружившись для него давно уже стало все равно, что выйти голым. Легко взбежав на стену, Елисей первым вежливо поздоровался с дежурным прапорщиком и, кивнув сидевшим за зубцами солдатам, достал бинокль. Наведя его на то место, где еще вчера был лагерь противника, Елисей невольно присвистнул. Большая часть шатров сгорела во время обстрела. Воронки, вроде и небольшие, перепахали все поле, где устроились горцы. Противник пытался разгрести наведенный бардак, откапывая убитых и выискивая брошенное оружие. – Лихо у тебя получилось, – уважительно проворчал подошедший прапорщик. – Для того мортиру и придумывал, – пожал Елисей плечами. – А что господин комендант решил? Гонца в штаб успели отправить? – Успели, – кивнул прапорщик. – Все успели.