Данила уложился, как и обещал, в три минуты. У него была только одна дорожная сумка, тоже с колесиками. К ней присоединился чемодан, который он забрал у Маши. Стоянка находилась неподалеку от ворот. Это была небольшая площадка под отвесной скалой, огороженная забором из сетки. – Ой, мамочки! Маша первая увидела змею, шмыгнула за спину Даниле, схватила его за футболку. Гадюка, черная как обожженная ветка, лежала, свернувшись клубком. Она всего лишь грелась на солнце, услышав людей, подняла голову, разинула страшную пасть, зашипела, но бросаться не стала, а всего лишь отползла в сторону. Вслед за ней зашевелились и другие змеи. Как оказалось, их было много со всех сторон. Данила не заметил этих тварей, принял длинные черные тела за пересохшие корни деревьев, которые иногда отрывались и падали с горы. Змеи неторопливо ползли к машинам, а Маше казалось, будто они лезут к ней. Она с ужасом бросилась назад. Честно говоря, паника едва не охватила и Данилу. Ему пришлось призвать на помощь все свое самообладание и способность к анализу, чтобы удержать себя на месте. Его внешнее спокойствие подействовало на Машу отрезвляюще. Она остановилась посреди волейбольной площадки с гравийным покрытием. Гадюк здесь не было. Под ногами они не ползали, не шипели, но кишели у нее в голове. Маша смотрела на Данилу большими от ужаса глазами. – Ничего страшного, солнышко пригрело, вот они погреться и выползли, – сказал он, поставив на землю чемодан и сумку. – А если они везде погреться вылезут? – Нет, здесь просто скала рядом. – И там скала рядом, – Маша махнула рукой в сторону гостевого дома. – Так мы туда и не возвратимся. Данила достал из кармана брелок с ключами, навел его на свой «БМВ» не первой молодости и нажал на кнопку, но сигнализация не сработала. Вряд ли аккумулятор сел. Скорее всего, помешало расстояние. – Змея заползла? – спросила Маша. – Как она могла? – Данила озадаченно глянул на девушку. Змея не могла заблокировать сигнализацию, да и в салон пробраться тоже вряд ли сумела бы. – Не знаю. – Давай, ты здесь пока побудь, а я схожу, посмотрю. К машине Данила приближался так, как будто по минному полю шел. Змеи уползли, но не все. Некоторые лежали на виду, а сколько их было в траве за машиной, парень не знал. На голову ему в любой момент мог упасть шипящий клубок. Двери разблокировались с десяти метров, но это расстояние надо было еще преодолеть. С одной стороны от его машины стоял старенький «Шевроле», а с другой – роскошный «Мерседес». Данила едва обратил на него внимание, когда приехал, зато Венера залюбовалась им. Возможно, чуть погодя она решила, что машина принадлежит Олегу. Впрочем, ему-то какое дело до того, какие змеи кишат в ее голове? Данила торопливо открыл дверь, запрыгнул в машину, огляделся. Под ногами вроде не шипит, не копошится. За передними сиденьями никаких змей нет. Двигатель завелся с полоборота. Данила стремительно набрал скорость, вырулил со стоянки и только тогда увидел, что к Маше подходит Олег. Он остановил машину, вышел, хотел поднять чемодан, но Олег опередил его. И чемодан взял, и Машу за руку. – Слышь, а ты не много на себя берешь? – вне себя от возмущения спросил Данила. Олег должен был сейчас втаптывать Венеру в свою постель, а его принесло сюда. Неужели на Машу позарился? Но это уже совсем другой расклад. Вовсе не в его пользу. – Проезд закрыт! – Олег кивком показал на ворота. – Машу отпусти! – А то что? – с издевкой спросил красавчик. – Пусти! – Маша дернулась, вырвала руку, но далеко уходить не стала. Вдруг из травы змея выползет? – И чемодан отдай! – Возьми, если сможешь. – Олег отпустил чемодан, но при этом поднял правую руку, сжал кулак для удара. – Руку опусти! – заявил Данила и предостерегающе смотрел на него. Олег ухмылялся, давая понять, что ударит при первой же попытке завладеть чемоданом. Руку он не опустил и выдал: – Чемодан бери! – Считаю до трех! – Данила не шутил. Голос его звучал совершенно серьезно, но Олега он все же рассмешил. Тот прыснул в кулак, причем в тот самый, которым угрожал Даниле. Он всего лишь на мгновение расслабил руку, отвел ее совсем на чуть-чуть, но драгоценную для себя секунду потерял. Правильный удар наносится без замаха. Данила умел бить именно так, причем достаточно сильно. Для Степы, например, но не для Олега, в котором чувствовался серьезный противник. Его нужно было рубить с размахом, наотмашь, с утроенной силой. Но замах удлиняет удар, растягивает его по времени. Опытный противник успевает среагировать. Именно поэтому Данила не год и не два тренировал свой удар, учился бить и быстро, и мощно. Рука его взвилась в воздух как плеть и хлестко пошла вниз. Кулак с разгона врезался в переносицу. Олег и понять ничего не успел, как оказался на земле. Он попытался подняться, но его повело в сторону. В этот момент Данила ударил второй раз, так же размашисто и хлестко, но уже ногой. Олег снова растянулся на земле и прохрипел: – Ну ты и сука! Дыхание у него было сбито, голова кружилась, ноги плохо слушались. Ему бы лежать и не отсвечивать, а он пошел на взлет. Данила воспользовался его беспомощностью. На этот раз он ударил совершенно точно, прицельно, но ничуть не менее мощно. Точечный удар в шею вышиб из соперника дух. На землю Олег падал без сознания. Маша смотрела на Данилу с открытым ртом. – Ты же приходила со Степой ко мне домой, знаешь, что Венеру мне навязали, – сказал он, склоняясь над телом. Отец тренировал его с детских лет. Он знал цену своему удару, поэтому должен был убедиться в том, что не убил Олега. – Я не знала, зачем Степа меня повел. Он как ураган. – Маша повела рукой в сторону пляжа, где Степа раскручивал брюнетку. Данила глянул в ту же сторону и увидел качка, который спешил к ним. Даже издалека можно было разобрать, какими глазами он смотрит на Данилу. Этот тип просто не мог поверить, что его дружок лежит в полной отключке. – Давай, поехали! – сказал Данила и открыл багажник. Пока он грузил вещи, Маша села в машину. Но выехать с территории базы они не смогли. Путь преграждал поворотный шлагбаум, наглухо заблокированный огромным амбарным замком, какой и кувалдой не сбить. Да и не было ее у Данилы. Как и возможности объехать шлагбаум. – Отсюда и бегом не уйти, – глянув на Машу, проговорил он. Худенькая она, ножки тоненькие, а качок прет как бык с паровым двигателем. Он в два счета ее нагонит. Данила мог бы взвалить девчонку на плечи, но с такой ношей далеко не убежишь. Он мог уйти сам. Маше-то ничего не будет, она Олега не обижала, но Данила не готов был ее бросить. Качок был еще далеко, но Данила уже слышал, как он пыхтит, разгоняя свой паровоз, который вот-вот попрет на таран, лоб в лоб. Олег уже очнулся, но еще не поднялся. Качок промчался мимо, что-то крикнул ему на ходу. Он спешил разобраться с Данилой, и Олег мог присоединиться к нему в любую минуту. Данила поднял руки, давая понять, что сдается, и в таком положении пошел на сближение. Но качок не собирался принимать капитуляцию, ему нужен был полный разгром, тотальное уничтожение противника. Данила разогнался и оторвался от земли с такой силой, как будто собирался взлететь к солнцу. Он превратился в пятипудовый снаряд, который должен был остановить танк своей кинетической энергией, не стал выбрасывать ногу в полете, а просто выставил перед собой коленку. Качок выставил руки, пытаясь закрыться от удара. Но Данила пробил защиту. Его коленка воткнулась противнику в грудь. Ощущение у него было такое, будто он в железобетонную стену врезался. Но она была без фундамента и пошатнулась. Качок сгреб Данилу в охапку, но тот перевалился через его плечо, схватил за шею, старался подмять голову под себя. Чтобы восстановить равновесие и не упасть, этот тип махнул руками, отпустил Данилу, который продолжал держать его за шею, проваливаясь ему за спину. Вместе они и упали. Но Данила поднялся сразу, а качок замешкался. Шею он не сломал, но в позвонках что-то хрустнуло. Громила испугался, растерялся, и Данила смог ударить его ногой в спину, по почкам. Качок выгнулся, как будто собирался сделать мостик. Данила врезал ему ногой в живот, да с такой силой, что мощные мышцы пресса не помогли. Данила мог так бить, и громилу это испугало. – Эй, ты чего? – Он вытянул руку, давая понять, что хватит. – А ты чего? Данила обходил его по кругу, наблюдал и за ним, и за Олегом, который уже направлялся к ним, мотая головой. – Нельзя отсюда уезжать! – Качок продолжал кривиться от боли, но слова его звучали внятно. – Хорошо, мы тут останемся.