Элли пообещала, что заедет за нами в четыре и отвезет на мероприятие. Придя домой, я подправила макияж и выбрала платье. Я проскользнула в коктейльное платье цвета шампанского с неглубоким вырезом спереди и открытой спиной, которое я в прошлом году купила на распродаже образцов у одного дизайнера, но случая надеть его так и не представилось. Платье было такого фасона, что не позволяло надеть бюстгальтер, но оно так хорошо сидело, что, как мне казалось, этого никто не заметил бы. Мои длинные волосы мягкими волнами рассыпались по спине. Мне было слышно, как Кэннон ходит по дому, и по какой-то странной причине я нервничала в ожидании того момента, когда увижу его. Сунув ноги в черные туфли на высоких каблуках, о чем мне предстояло пожалеть уже в течение часа, я приготовилась. Надев вдобавок винтажные бриллиантовые серьги моей бабушки, я оглядела себя в большое зеркало на дверце шкафа. Ноги казались длиннее на высоких каблуках, а платье поблескивало на свету. Мои мысли незаметно вернулись к вечеру накануне. То, что он приготовил для нас ужин, было таким неожиданно приятным жестом, наша беседа протекала так непринужденно. Я думала, что знаю его достаточно хорошо, но меня ожидало множество открытий. Во время нашего разговора он немного напомнил мне того мальчика, которым был в прошлом, – тем, как сжимал губы и хмурил брови, когда говорил о своем скромном детстве, детстве, вдохновившем его на то, чтобы стремиться к большему, и надеждой, светившейся в его глазах, когда он рассказывал мне о том, что хочет заниматься медициной. Мне понравился этот новый, возмужавший Кэннон. Это было странно. Как бы сильно я поначалу ни противилась идее иметь квартиранта, оказалось, что его компания была мне приятна и привносила живую струю в мою жизнь. Я даже чувствовала себя в большей безопасности, лучше спала – рядом с ним, под одной крышей. Может быть, это оттого, что мы были похожи больше, чем я помнила. Я понимала философию, которую исповедовал Кэннон – как он это сказал? ах да, – умение находить выход из трудного положения. Вероятно, я понимала это лучше, чем кто-либо. Мама всегда говорила мне, что я была аккуратной и крайне осторожной девочкой. С тех пор как начала ходить, я была серьезной и часто тревожилась. Я всегда была ответственной, из тех, на кого друзья могут положиться. Потом, после окончания средней школы, я в течение года одного за другим потеряла своих родителей, и моя жизнь стала мрачной и одинокой. Прошло несколько месяцев, прежде чем я поняла, что от меня зависит, станет ли моя жизнь лучше, и что я не очерню их память, если безумно влюблюсь. Я никогда не совершала никаких сумасбродных, безрассудных или безумных поступков. Я внимательно относилась к людям. Я вела себя естественно. Полагаю, я на свой собственный манер старалась находить выход из трудной ситуации. Я любила свою работу менеджера по персоналу в некоммерческой организации, я подобрала на улице Энчиладу, найдя его израненного и без ошейника. Мы с Элли привязались друг к другу, пережив радости и невзгоды. Я просто продолжала жить дальше. День за днем. Конечно, мне хотелось большего, хотелось встретить кого-то, чтобы разделить с ним жизнь, но это случилось бы в свое время. Однако разговор и ужин накануне вечером с мужчиной, который был внимателен и ласков со мной, только еще больше обострили это чувство в моей душе. Решив, что больше откладывать невозможно, я вышла из комнаты и увидела, что Кэннон тоже собрался. Я нашла его стоявшим на кухне, он загружал тарелку и стакан в посудомоечную машину. Он наклонился, и мой взгляд замер на его упругой заднице. Мать твою. Этот мужчина обладал фигурой греческого бога. Мои легкие наполнились воздухом, пока я упивалась открывшимся моему взору видом. Да, прошло слишком много времени с тех пор, как я занималась сексом. Когда он выпрямился и развернулся ко мне лицом, его губы растянулись в легкой улыбке. Он поймал меня. Я быстро отвела взгляд, но ничего уже было не исправить. – Готов? – затаив дыхание, спросила я. Кэннон выглядел восхитительно в черном костюме, в свежей белой рубашке, достаточно облегающей для того, чтобы не скрывать мускулистого тела под ней, и оттенявшей галстук темно-красного цвета. Волосы были взъерошены, а подбородок зарос легкой щетиной. У него было очень мужественное тело, так мощно манящее обещанием секса, что он притягивал меня, как магнит. Ответом мне была улыбка, покинувшая его губы, и глаза, избегавшие моих глаз. Меня бросило в жар от его изучающего взгляда, который скользил по моей вздымающейся груди, по изгибу моих бедер. Если можно было спонтанно воспламениться под тяжестью его пристального взгляда, то я готова была убедиться в этом. – Хорошо рассмотрел? – наконец проговорила я, отчитывая его. – А ты? – спросил он, стараясь максимально контролировать свой голос. – Мне повертеться для тебя? Может быть, снова раздеться? – Произнеся последние слова, он хихикнул, и я почувствовала, как у меня вспыхнуло лицо. Но, к несчастью, я уже видела все, что было скрыто у него под одеждой, – отлично накачанный брюшной пресс и о-го-го какой огромный орган между ног. Положив одну ладонь на бедро, я постаралась контролировать реакции своего тела на его невероятную мужественность. – Разве доктора не должны вести себя… – Я пожевала губы, подбирая подходящее слово. – Как у постели больного? – подсказал он спустя секунду. – Более тактично, – произнесла я с каменным лицом, пока мой мозг еще не слишком сфокусировался на слове «постель». Наше внимание привлек стук в дверь. Приехала Элли. Слава богу. По пути к входной двери я схватила со столешницы свою сумочку размером с почтовую марку. – Ребята, вы готовы? – спросила Элли, которая выглядела восхитительно в черном платье с лифом на широких бретелях. Кэннон влез в туфли 12-го размера[9]и сунул в карман сотовый телефон. Это движение заставило меня посмотреть на его брюки, и мое лицо снова вспыхнуло. Проклятье. Элли была за рулем, поскольку это она пригласила нас. Когда мы прибыли на место, парковщик отогнал ее машину, пока мы карабкались по ступеням к потрясающему музею, где должно было проходить мероприятие. Я была здесь только однажды, на школьной экскурсии почти два десятка лет назад. Официанты по фраках сновали сквозь толпу, балансируя бокалами с розовым шампанским на подносах, а вдоль длинных банкетных столов стояли большие блюда с соблазнительной едой. Группа из семи человек тихо играла джаз, создавая атмосферу роскоши и культуры. Красивые люди общались, и смеялись, и переговаривались друг с другом. В мелодии, которую исполняли музыканты, я узнала одну из песен Дина Мартина[10] и улыбнулась, когда Элли, подозвав жестом стоявшего рядом официанта, взяла с подноса для нас троих бокалы с пузырящимся шампанским. – Как у вас дела, соседи? – улыбнулась Элли, переводя взгляд с меня на брата. Я сглотнула внезапно образовавшийся в горле комок. – Отлично, – соврала я. Я ужасно боялась, что мое лицо выдаст все возрастающее во мне влечение к мужчине, который в данный момент стоял чертовски близко ко мне. – Пейдж вела себя замечательно, – мягко улыбнулся Кэннон. – Очень гостеприимно. – Мало кому я доверила бы своего братишку, – сказала Элли. – Ты же понимаешь, что я – взрослый мужчина? – язвительно спросил Кэннон. Элли лишь пожала плечами. Она всегда так относилась к нему – она слишком опекала его, как курица-наседка. В каком-то смысле мне стало жаль его, хотя ею двигали добрые намерения. – Ты уже подписалась? – Покосившись на меня, Элли толкнула меня локтем. Опять она за свое, черт бы ее побрал. Я едва сдержала стон. Если она была так счастлива в личной жизни, почему она испытывала потребность устроить мою? – Нет еще, – пробормотала я, отпивая еще глоток вина. Я перевала взгляд на сцену, пытаясь забыться в музыке. – О чем вы говорите? – спросил Кэннон. – О прекрасном приложении для знакомств. Я пытаюсь снова вернуть Пейдж в игру. Кэннон замер, пытаясь поймать мой взгляд, он оценивающе смотрел на меня прищуренными глазами, как будто мысль о том, что я стану с кем-то встречаться, была ему не по душе. – Я имею в виду, она роскошно выглядит. Правда, Кэннон? – спросила Элли. – Потрясающе, – сказал он, рассчитывая пронзить меня своим взглядом. Та испепеляющая близость вернулась ко мне с полной силой, отчего я ощутила покалывание в затылке. Он слишком внимательно смотрел на меня, и мне пришлось отвести взгляд. – Серьезно, Пейдж, – продолжала Элли. – Хватит жить монашкой. Я не отстану от тебя до тех пор, пока ты не подпишешься. – Ты никогда не доставала меня из-за этого, – сказал Кэннон. – Это потому, что, если бы ты начал серьезно с кем-то встречаться, я бы высказалась на этот счет. Тебе осталось совсем немного до окончания медицинской школы, Кэннон. Ты добился больших успехов, было бы глупо отвлекаться сейчас. Особенно с учетом твоего послужного списка. Я бросила взгляд на сцену, кровь громко стучала у меня в ушах, я едва слышала музыку. Возможно, я напрасно пришла сюда с ними этим вечером. – Пойду подышу воздухом. – Кэннон решительно зашагал прочь. Элли тяжело вздохнула. – Ему нелегко пришлось в последнее время. Это пройдет. Это всегда проходит. У меня возникло ощущение, что произошло нечто, во что я не была посвящена. Нечто, что заставило Элли опекать Кэннона еще пуще прежнего. Видя, как он сорвался с места, мне захотелось поддержать его. От этого и еще оттого, что мне не хотелось, чтобы Элли снова давила на меня со своим дурацким сайтом знакомств. Я была бы рада любым путем избежать этого разговора. – Что-то случилось? С Кэнноном? – спросила я. – Что ты имеешь в виду? – Ему двадцать четыре года, Эл. Разумеется, ничто не мешает ему встречаться с девушками, заканчивая школу, и работать, если он хочет. Оторвав взгляд от сцены, Элли посмотрела на меня, покусывая губы. – Мне не стоило бы ничего говорить, но у него – полоса невезения. Он притягивает настоящих психопаток. Я просто не знала, что сказать. Не раздувала ли Элли из мухи слона? Ее уверенность в том, что все недостаточно хороши для ее удивительного младшего братца, была для меня отнюдь не тайной. Но если она говорила правду? Что я должна была делать с этой информацией? В любом случае я не хотела поднимать бучу посреди шикарной вечеринки. То, что Элли дотошно отслеживала жизнь Кэннона, было их семейным делом, они могли бы обсудить это позже, если бы захотели. Поэтому я просто сказала: – Правда? Это паршиво. Казалось, Элли хотела сказать что-то еще, но она только кивнула, поджав губы. Прошло несколько минут, мы продолжали по глоточку отхлебывать шампанское. Вскоре вернулся Кэннон. Его прежде хмурое и напряженное лицо прояснилось, он выглядел расслабленным, снова став самим собой. Поскольку разговоры у нас за спиной не умолкали, я надеялась, что мы послушаем музыку молча. Элли покачивалась в такт музыке, в то время как мы с Кэнноном чопорно стояли на месте, всего в нескольких дюймах друг от друга, стараясь не соприкасаться. Окружающая обстановка действовала на мои чувства почти подавляюще, было шумно, кругом толпились люди, а главное, невозможно было укрыться от любопытных взглядов. Однако мое внимание было сосредоточено на одном – на мужчине, стоявшем рядом со мной. От Кэннона веяло пряным мужским ароматом, а наши тела излучали тепло. Вдобавок оттого, что его, казалось, не отвлекало мое присутствие, я, что было очень странно, еще яснее осознала: между нами происходит что-то загадочное. Ясно было одно – Элли никогда не узнала бы о моем все возрастающем влечении к ее брату. Просто я видела, как она реагировала на возможность того, что что-то отвлечет его от построения карьеры. Да и какой в этом смысл, если он должен переехать через два месяца? Все закончилось бы тем, что я снова стала бы спать в пустой кровати, только чувствуя себя еще более одинокой, потому что моя лучшая подруга разозлилась бы на меня. – Не хочешь потанцевать? – спросил Кэннон, поворачиваясь ко мне и протягивая руку. Какого черта, он думает, что делает? Я недоверчиво посмотрела на него. Неужели он хотел, чтобы мы спалились? Но, прежде чем я успела ответить, я ощутила руку Элли у себя на пояснице, которая подталкивала меня вперед. – Давай, Пейдж. Тебе по возможности нужно попрактиковаться с противоположным полом, и не похоже, что ты собираешься втрескаться в Кэннона! – Она засмеялась, подтолкнув меня еще раз. Вымученно улыбнувшись, я вложила свою ладонь в руку Кэннона и позволила ему отвести меня на танцпол, где под тихую джазовую музыку, вибрирующую вокруг нас, покачивались другие пары. – Думаю, я спас тебя, – сказал Кэннон мне на ухо вкрадчивым бархатистым голосом. Мое тело почти мгновенно расслабилось. Так вот в чем дело.