– О боже, муравей! – Ты что, боишься муравьев? – недовольный тем, что его отвлекают, спросил Арсений. Меня и коровьи лепешки не пугали, но не то чтобы я хотела сейчас лежать вся ими обмазанная. Чертовы муравьи. Они возились под моей спиной. Одного я почувствовала на щеке, другие взбирались по моей шее. Да их тут сотня. Должно быть, в дне палатки есть разрыв. – Все это время ты спишь на муравейнике и даже не заметил? – Нет, утром я передвинул палатку. – Все-таки палатка не лучшее место для жизни. – Ты можешь немного помолчать в процессе? – А что, мы уже начали? – ляпнула я. Арсений сердито засопел. С минуту я пыталась разобраться в своих ощущениях, но меня отвлекали муравьи, щекочущие меня лапками и щедро расточающие зудящие укусы. Но уж лучше муравьи, чем тараканы. А мокрицы даже противнее тараканов. Хорошо, что здесь нет мокриц – оптимистично резюмировала я. Уховертки! Вот кто гаже мокриц! Арсений вдруг замер, издавая странные пищащие звуки, напомнившие мне об очень печальной песенке «Котенок в колодце». – Все? – удивилась я. – Уже? – Я не виноват, что ты такая сексуальная маньячка, – видимо, половой акт длиной более двух минут уже предполагал для Арсения наличие сексуальной девиации12. Он соскочил с меня и отвернулся, судорожно застегивая молнию. – Но… – я обошла Арсения, пытаясь заглянуть ему в лицо, и, шокированная замеченным в его ширинке, закричала, прижав ко рту ладони: – О, боже, такое вообще бывает?! Это было очень грубо с моей стороны. Я начала оправдываться, что вовсе не хотела его обидеть – ни его, ни самого Арсения, но Арсений перебил меня: – И что? Тебе же понравилось? Во мне честность боролась с состраданием. – Не то чтобы мне не понравилось, просто я ничего не почувствовала. Я… – черт. – Я тоже ничего не почувствовал, – заявил вдруг Арсений, будто это не он только что пищал, как мышь под сапогом. – И знаешь, почему? Я с ужасом уставилась на него. Ты уверен, что хочешь произнести это вслух? – Потому что у тебя слишком большая вагина, – со злорадным торжеством завершил Арсений. – Что? – к такому повороту событий я была не готова. – Да! Она похожа… на большой баклажан с вырезанной мякотью. Она размером с вагину коровы… козы. – Что ты несешь? – вступилась я за свою вагину. – Ты могла бы провозить в ней килограммы наркотиков! Дальше мы начали беззастенчиво орать друг на друга, и со времен размолвки Юнга и Фрейда это был самый большой конфликт на почве генитальных разногласий. Едва не лопаясь от ярости, я побежала прочь, мысленно желая Арсению, чтобы к нему подкрались муравьи и отгрызли то немногое, что у него есть. Остаток дня я прослонялась возле реки в надежде, что Арсений одумается и придет принести извинения. Понятно, что наши отношения не поддаются ремонту, но у него был шанс хотя бы завершить их по-человечески. Он не пришел. Как показала практика, размер имеет значение. Особенно если он в четыре раза меньше среднестатистической нормы. Я все еще недоумевала, чем мне считать произошедшее между нами (я не была Казановой, но даже мой предыдущий опыт не позволял назвать эту возню сексом – мы даже не разделись!), когда заметила блеск под водой. Оказалось, это крупный, с ладонь, кусок стекла, гладко обкатанный водой до почти овальной формы. Сколько же лет стекло пролежало на дне реки? Я называла такие находки стеклянными камнями, и в детстве у меня было их два – желтый и синий. Они были моими главными сокровищами, а потом мама выбросила их в мусорное ведро. Я вдруг почувствовала, что мне не хватает вечно ершистого Деструктора и его простецки-дружелюбного отца. Подняв стеклянный камень к лицу, я посмотрела сквозь. Он был зеленым и сверкал, как самый настоящий изумруд. Можно было остаться до утра, но я быстренько собрала свои вещи и уехала вечером. К счастью, у меня сохранилась визитка лодочника. До своей квартиры я добралась поздно и, слишком усталая, чтобы поздороваться с Эриком, рухнула спать, во сне по привычке подергиваясь из опасения, что ко мне подбираются тараканы. Проснувшись утром, я поняла, что мое настроение не улучшилось. Гадости, которые выкрикивал мне Арсений, продолжали звучать в голове. В поисках моральной поддержки я постучалась в соседнюю дверь. – Папа спит, – отворив мне дверь, объявил Деструктор. – Он всю ночь работал. – Тогда не буди его. Игорек… я привезла тебе кое-что, – я достала из кармана шорт и протянула ему речное стеклышко. Он взял его и начал вращать, недоуменно рассматривая. – Это стеклянный камень, – пояснила я. – Это может быть либо стеклом, либо камнем. В данном случае это стекло, – угрюмо возразил Деструктор. – Когда я нашла его, то сразу подумала о тебе. – Слушай, – Деструктор отступил вглубь квартиры, – тебе не стоит пытаться подластиться ко мне. Бесполезно. Я всегда буду против того, что ты химичишь с моим отцом. И потом, если ты решила изобразить из себя добренькую мачеху, могла бы выбрать подарочек покруче. Например, диск для PlayStation 3. – Но камень такой красивый, – пролепетала я. – Мне не нравится, – отчеканил Деструктор, исчезая за дверью. Ах так! Маленький поросенок! И нужен мне твой папа-школьник, которому еще расти и расти до моей грандиозной вагины… Я вернулась в свою квартиру и сделала вид, что сегодня не выходила из нее. Я нуждалась в разговоре, но Аля трубку не взяла, скорее всего, отсыпаясь после очередной вечеринки, а Диана ответила напряженным, усталым голосом: – Слушай, я на своей стройке, и у нас тут дурдом, извини, – в трубке я слышала сверление, гулкие удары молотка и отборный русский мат с южным акцентом. Я позволила Диане сосредоточиться на доведении до ума ее будущей резиденции, а сама осталась сидеть, глядя на близкую, казалось, только руку протяни, стену напротив. Из-за всей этой кутерьмы с Арсением я умудрилась избежать набора веса, и сейчас, более-менее стройная, отдохнувшая за неделю, я снова и снова задавалась вопросом, почему жизнь по-прежнему кажется такой паршивой. Похоже, со мной действительно что-то не так, иначе как еще объяснить, почему все мои начинания заканчиваются провалом. И неопровержимый факт – никто из моих предыдущих любовников не пожелал задержаться со мной надолго. В страшной духоте комнаты меня вдруг прошиб холодный пот. – Перестань, – сказала я себе. – Прекрати. Но уже включила компьютер. «Очень большая вагина», – забила я в поисковой строке Гугла. Судя по всему, пользователи, озабоченные проблемой большой вагины, делились на две категории: женщины, которые мечтали сделать ее меньше, и мужчины, которые хотели на нее посмотреть (я так и не поняла, заинтересованы они именно в большой вагине или просто согласны на любую). Среди прочих бесценных сведений я наткнулась на информацию, что если предыдущие партнеры женщины все как один были с богатырскими членами, то однажды она обнаружит, что у нее все так растянулось, что теперь удовлетворить ее сможет разве что конь. Я всполошилась, но после тщательного припоминания облегченно вздохнула – все это время мне везло. Вечером ко мне таки заглянула Диана. Выглядела она поразительно аккуратно после дня на стройке, но была измучена, как никогда. Я поделилась с ней курьезом с Арсением, но она была не в том состоянии, чтобы слушать. – И чего они хотят? Запихивать такие маленькие штучки в такие здоровенные дыры! Я поперхнулась собственной слюной, и Диане пришлось похлопать меня по спине. – Ты… об этом моем случае? – Нет, я про дюбеля, – сердито возразила Диана. – Что за идиоты. Запихнули слишком узкие дюбеля и крючки в ванной сразу все попадали. Я решила, что дальнейшие попытки обсуждения бесполезны, и, оставив разговор, приготовила Диане ужин. Она была благодарна мне за это. Когда я провожала Диану до двери, на меня что-то нашло, и я все-таки спросила: – Как ты думаешь, у меня слишком большая вагина? – Слишком большая для чего? – Диана, я абсолютно серьезно. Одним взглядом Диана дала мне понять, что, даже будучи абсолютно серьезен, человек может восприниматься окружающими как клоун. – Спроси это у женщины, с которой тебя связывают отношения иного рода, – устало посоветовала она, затворяя дверь. Маразм крепчал, и ночью я заказала в виртуальном сексшопе специальные шарики для укрепления мышц влагалища. Опытные люди утверждали, что после соответствующей тренировки я не только значительно сокращу размер вагины, но также смогу колоть ею орехи, играть на флейте и рисовать, удерживая кисточку вертикально. Но, конечно, играть на флейте я не собиралась. В десять утра я была разбужена курьером. Товар, как и обещали, доставили в непрозрачном пакете без указания содержимого, но вот зачем они украсили упаковку наклейками в форме сердечек? Пока курьер искал сдачу, из соседней квартиры вышел Деструктор и, как просвещенный современный ребенок, сразу обо всем догадался. – Я рад, что ты наконец оставила ложные надежды и доверилась технике, – одобрил он. – Извини, я выбросил твою стекляшку и только потом подумал, что должен был вернуть ее тебе. Нагадив в душу, он безмятежно удалился играть во дворе. Несносный мальчишка. Вот покончу с вагиной, и с ним разберусь. Оказавшись в блаженном одиночестве, я надорвала пакет, и моему взгляду предстали два гладких ярко-салатного цвета шарика, соединенные тонких шнурком. На сайте предлагали три размера на выбор, и, решив, что тренироваться так тренироваться, я выбрала самый большой. В ванной, тщательно вымыв шарики с мылом и попытавшись разместить их в органе, качество которого вызывало у меня сомнения, я поняла, что несколько погорячилась. Инструкция предписывала удерживать шарики внутри, напрягая мышцы влагалища, а на деле мне даже не удалось впихнуть их внутрь. Пришлось приложить некоторые усилия и таки доказать, что невозможное возможно. Натянув трусы и немного побродив по квартире (чтобы удерживать шарики мне даже ничего не приходилось делать), я решила, что для первого раза достаточно. Но меня ждал шок – шарики уже немного прижились внутри и не желали извлекаться наружу. Скрипя зубами от напряжения, я тянула за шнурок с яростью самурая, выпускающего себе кишки, и один шарик все-таки выскочил! Вместе с обрывком шнурка… тогда как второй остался на месте. Я не могла поверить в случившееся. Просто лежала в ванне с раздвинутыми ногами и глупо хлопала глазами. Из состояния непристойного шока меня вывел звонок. Голая ниже пояса, опасливо косясь на входную дверь – вдруг забыла запереть – я прошлепала к телефону и взяла трубку. – Алло? – мой голос звучал так, будто в нем собрались все слезы мира. Это была Аля. – Я хочу тебя кое с кем познакомить! Потом позовешь меня в крестные матери первенца! – Какого первенца? – промямлила я. – Его зовут Евгений – пушкинское имя. Вчера вернулся из Германии с курса повышения квалификации. Умный, добрый, симпатичный, образованный мальчик. Вы встречаетесь сегодня, у входа в парк Гагарина, в семь часов. Я дала ему твой номер телефона. Он наверняка будет с цветами, так его и узнаешь. Да, я знаю, что ты перетрусишь, начнешь искать отговорки и тянуть время, но вот что я тебе скажу – подними жопу и иди!