5. Ноябрь. Срыв Месяцы трезвости: 22 Сэкономлено (от заработанного): 30 % Уверенность в том, что я справлюсь: 40 % Годы ведения блога показали мне, что читатели, которые оставляют комментарии (помимо троллей), обычно относятся к одному из двух типов людей: те, кто подхватывает и поддерживает все, что вы делаете, и те, кто думает, что идея неплоха, но спешит перечислить список причин, почему у них это не получится. Их партнер не хочет отказываться от алкоголя, вредной еды или шопинга, их ребенок не дает выкидывать свои вещи, оба они слишком много работают, чтобы брать дополнительные часы, они должны заниматься домом, навещать друзей и ходить на мероприятия и так далее, и так далее. Эти читатели наполняют мой почтовый ящик своими историями и делятся личными проблемами, уходя в такие интимные подробности, что я порой задумываюсь, а знают ли об этом их близкие. А когда им становится особенно тоскливо, то они завершают свои рассказы двумя знаками препинания: двоеточием и открывающейся скобкой – грустным смайликом. Я никогда не оспариваю причины, по которым мои читатели не могут поступать так же, как я. Я всегда повторяю, что личные финансы – личные, и то, что годится для одного человека, не всегда подходит другому. Это верно почти для любой области. Но у моих читателей есть одна проблема, которая близка и мне. Более того, я сталкивалась и боролась с ней много раз. Мы боимся, что если запретим себе что-то раз и навсегда, то запрет окажется слишком суровым. Например, если мы решим окончательно бросить пить, то однажды сдадимся, вернемся к алкоголю и уйдем в такой запой, до какого никогда бы не докатились, если бы не пытались воздерживаться. Это был, несомненно, самый распространенный аргумент против среди моих читателей. Честно говоря, опасение разумное – особенно если вы когда-то считали, что шопинг может решить проблемы в вашей жизни. Это было хуже, чем привычка к так называемой шопинг-терапии или легкомысленное убеждение, что счастье можно купить. Хуже, чем подколки некоторых моих подруг, заставлявшие меня задуматься, точно ли я хочу довести дело до конца. Мою решимость подтачивало то, что я говорила себе сама каждый раз, когда мне хотелось сдаться. Я ведь не раз думала, не сдаться ли мне. И однажды я и правда сдалась. Еще в июле я приняла разнообразные меры, чтобы как можно реже видеть рекламу в течение года. Я отключила кабельное телевидение и оставила только Netflix. Но реклама все равно попадалась мне на глаза в компьютере и телефоне. Я была не властна над рекламой на сайтах, но в какой-то мере могла контролировать то, что видела в социальных сетях, поэтому я начала с них. На каждой из платформ, которые я использовала (Facebook, Twitter, Instagram), я просмотрела перечень своих подписок и удалила все магазины. Там были книжные магазины, туристические, интерьерные и продуктовые. Причем я понятия не имела, зачем подписывалась хоть на какие-то из этих аккаунтов, кроме посвященных книгам. Мне правда было важно знать, какие рамки для картин, наборы чемоданов или халаты поступили в продажу? Неужели это когда-то меня всерьез интересовало? Я запнулась на компаниях, принадлежащих моим подругам, например на линии органической косметики, которой я действительно пользовалась. Как я могу удалить из друзей блог Меган? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее работу? Не будет ли это означать, что я не поддерживаю ее саму? Уже то, что я задавала себе такие вопросы, означало обратное. Конечно, я ценила товары и услуги моих подруг – мне просто не хотелось, чтобы они искушали меня в течение года. После того как я разобралась с социальными сетями, я взялась за почтовый ящик – те еще авгиевы конюшни. К счастью, для их расчистки существует специальное приложение: оно составило длинный список из 300 с лишним рассылок, на которые я, очевидно, когда-то подписалась, и поставило большую красную кнопку «Отписаться» рядом с каждой из них. В списке опять оказались книжные, туристические, интерьерные и модные магазины. Отписаться, отписаться, отписаться. Но были еще авиакомпании и туристические сайты, которые оповещали меня о кодах на скидки и горящих путевках. Я колебалась, стоит ли мне лишаться в будущем таких предложений. Я имею право тратить деньги на путешествия в этом году. Не стоит ли мне экономить деньги каждый раз, когда я бронирую поездку? Я специалистка по личным финансам, в конце концов! Мне стыдно говорить людям о своих расходах, когда я могла потратить меньше! Пусть даже объяснение было разумным, я знала, что информация о новых скидках заставит меня потратить еще больше денег. За несколько минут я отписалась от них всех – ну, или я так думала. Как-то, несмотря на все принятые меры, одно письмо все-таки преодолело фильтры и появилось в моем ящике в «черную пятницу». Утро началось как обычно. Душ, кофе, чтение, работа. Я двигалась спокойно и неторопливо. Меня не отвлекали лишние вещи. Я не сожалела о моей прежней привычке покупать кофе навынос. И я понятия не имела, что наступила «черная пятница», пока не открыла почту и не увидела письмо одного из моих любимых магазинов, усыпанное предложениями скидок. Купи один товар, получи второй бесплатно, кнопка «Купить» со скидкой 25 %, кнопка «Купить» со скидкой 40 % и скидка на свечи от 50 до 75 %. Огромные наглые красные буквы бросались мне в глаза. Прежде чем я успела нажать на кнопку, которая отправила бы письмо в папку «Спам», я заметила, что электронные книги продавались со скидкой в 40 долларов – 99 долларов вместо 139. Идеальный вариант. В моем блоге неделю назад я пообещала вручить электронную книгу в качестве приза, и ее как раз нужно было купить. В кои-то веки моя прокрастинация окупалась (в буквальном смысле). А затем я услышала… Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево. Какой знакомый голос! Мне казалось, будто со мной говорит любимая подруга, с которой я не виделась много лет. Я ослабила защиту и позволила себе услышать, что он говорит. Ты никогда не видела, чтобы электронные книги стоили так дешево. И она тебе нужна. Нас объединяла общая история. На самом деле с этим голосом я общалась больше, чем с кем-либо еще. Голос знал меня на молекулярном уровне – знал, что нужно, чтобы меня накормить, зарядить, оживить, и что нужно, чтобы меня разрушить. Я всегда верила, что этот голос способен решить любую мою проблему. В конце концов, моя электронная книга и правда сломалась. Мне и правда была нужна новая, верно? Тебе она нужна. И ты так давно ничего себе не покупала. Этот голос всегда был моей фокус-группой. Каждый раз, когда я оказывалась на распутье и не знала, куда пойти, он анализировал все варианты. Нынче решение зависело всего от одного вопроса: у тебя есть деньги? Я знала ответ, но все равно нуждалась в подсказке. Тебе это нужно. Ты так долго ничего себе не покупала. И у тебя есть деньги! Мои глаза расширились, мне показалось, словно я вот-вот начну танцевать. Нечто похожее я испытывала, когда покупала две бутылки вина и знала, что впереди веселая ночь – смесь восторга и тревоги, за которой идет прилив адреналина. У меня на счету лежало 700 долларов. Конечно, я могла себе это позволить! Только я больше не была девушкой, которая покупала две бутылки вина, так что знакомое чувство заставило меня притормозить. Голос догадался, что меня не удалось убедить. Вряд ли ты когда-нибудь еще увидишь электронную книгу за 99 долларов. Вот и все, что мне нужно было услышать, и голос знал об этом. Голос знал об этом, потому что об этом знала я. Я не помню, что конкретно случилось дальше, но могу предположить, в какой последовательности все происходило. Скорее всего, я положила две электронные книги в корзину, ввела данные кредитной карты и адрес доставки, пересмотрела заполненную форму и нажала «Заказать». Все наверняка происходило в таком порядке, ведь я сотни раз проделывала нечто подобное раньше. Это было для меня естественно, все равно что одеться с утра или разделить волосы на пробор – не просто привычка, а часть меня. Но я не помнила, как я это сделала. Я не помню, как я вводила информацию и нажимала кнопки. Я просто вдруг увидела новое письмо от моего любимого магазина – подтверждение заказа. Я упустила все мгновения, произошедшие между этими событиями, и за считаные секунды нарушила запрет на покупки. Я знала, что может случиться дальше. Я знала, как быстро маленькое нарушение правил способно превратиться в сокрушительную лавину, сметающую все мои достижения. Как в тот раз, когда я попробовала диету, где нужно было ограничивать себя 1200 калориями в день. Я продержалась целых четыре дня, пока не убедила себя, что мне не повредит кусочек черного шоколада. Но один кусочек шоколада скоро превратился в целую плитку темного шоколада. И кого я обманывала? Я все равно не способна выдержать эту дурацкую диету, так зачем мне останавливаться? Я села в машину и поехала в продуктовый магазин, чтобы купить замороженную пиццу и ломтик шоколадного чизкейка, потому что именно о нем я мечтала последние дни, а вовсе не о кусочке горького шоколада. Диеты – это глупо, говорила я себе. Больше никогда не буду на них сидеть. Потом я принесла настоящую еду домой и быстро съела все за один присест. Только я не помню, как я все это съела. Вот еда только что лежала в моей корзине в продуктовом магазине, а вот передо мной уже стоят две пустые тарелки, одна вилка и несколько крошек. Картонная коробка из-под пиццы, пластиковый контейнер и чек – вот и все доказательства, что минуту назад я объедалась. За прошедшие годы у меня случалось немало провалов памяти, связанных с едой. Ребенком я иногда прокрадывалась на кухню ночью, пока все спали, воровала упаковку печенья из шкафа и уносила ее в постель с собой. Я хотела съесть одно или два печенья – вот и все. Но не успевала я заметить, что происходит, как уже прятала пустую упаковку на дно мусорного бака, надеясь, что никто не узнает. Нужно было закопать ее глубоко, чтобы не видеть, чтобы самой забыть, что произошло. Хуже всего дело обстояло с конфетами на Хеллоуин. Если мои родители решались купить их слишком рано, я съедала все и им приходилось покупать еще перед самым праздником. И я никогда не могла понять, как так получалось, что мои друзья все еще приносят конфеты в школу на завтрак в середине и конце ноября, а моих хватает только на пару дней. Если у меня была еда, я съедала ее всю. Вот и все. В 2012 году моя очередная попытка прекратить пить обернулась провалом и возвратом в старую колею. Я сохраняла трезвость целых 45 дней, прежде чем решила, что с меня хватит. Мне надоело объяснять людям на вечеринках, что я не пью, и выслушивать их ответы. Тем вечером я выпила два бокала пива, а потом почувствовала, что это мой долг – пить все, что горит, в течение следующих шести недель, чтобы компенсировать те шесть недель, которые я потратила впустую, пребывая в трезвости. Я не помню все напитки, что я выпила, и все поступки, которые совершила в состоянии алкогольного опьянения. Да это было и не важно. Мне просто надоело сдерживаться. Так что я действительно знала, как быстро маленькое послабление превращается в полный провал. Я также знала, что еще хуже будет то, что я потом себе скажу. Я вспоминала, как смотрелась в зеркало, хватала себя за живот и приказывала себе вечно оставаться жирной. Целлюлит все равно никуда не денется, так чего ради страдать? Или я просыпалась и ругала себя на чем свет стоит, рассматривая свои синяки – напоминание о том, как бесшабашно я вела себя прошлой ночью. Отлично, Кейт! Ты, наверное, грохнулась на пол у всех на глазах, как и положено пьяной тетке. А бывало, что я просыпалась полностью одетой с коробкой из-под пиццы у кровати или даже в одной кровати со мной – свидетельством того, что вечер безудержного пьянства закончился ночью безудержного обжорства. В первые часы таких дней я говорила себе самые жестокие слова. Но хуже всего было узнавать, что в беспамятстве я успела сказать или сделать что-нибудь отвратительное. Например, солгать близкому человеку о том, где я, с кем и что делаю. «Как только подруги еще меня терпят? – спрашивала я себя. – Я ужасный человек». Я не просто чувствовала себя виноватой, я глубоко стыдилась этих поступков. В своем втором выступлении на TED Talks «Прислушиваясь к стыду» Брене Браун говорит, что разница заключается в следующем: вина означает «я сделала что-то плохое», а стыд означает «я плохая». Мне всегда было стыдно. Я говорила себе, что я – ничтожество, что нечего и пытаться стать лучше, пора уже признать тот факт, что я ни на что не гожусь, и сдаться. Один и тот же внутренний голос то заставлял меня вернуться к старым привычкам, то стыдил за неподобающее поведение. Но я очень хорошо знала этот голос и всегда доверяла ему. Я принимала за правду все, что он говорил, и делала все, что он мне велел. А потом я выслушивала оскорбления, потому что чувствовала, что я их заслуживаю. Вот почему цикл насилия над собой и презрения к себе не прерывался так много лет. Я всегда доверяла этому голосу, потому что он и был мной. Но теперь, глядя на подтверждение заказа в моем почтовом ящике, я знала, что больше не хочу быть таким человеком. И я правда не хочу, чтобы мой срыв превратился в провал. Прошло немало времени с тех пор, как я делала покупки вслепую. Некоторые люди называют это импульсивными покупками, а я просто не помню, как их совершала. Словно я впадала в кому на 60 секунд и приходила в себя с амнезией и чеком в руках. Что удивительно, в этот раз, когда в моем ящике появилось письмо с подтверждением покупки, в голове у меня раздался другой голос. Он звучал как-то по-новому. Несмотря на оттенок легкой паники, голос был жизнерадостным и доброжелательным. Тебе не нужна новая электронная книга! Все в порядке! Ну и что, что тебе приходится использовать булавку, чтобы включать свою старую книгу? В остальном-то она нормально работает. Ее не нужно заменять прямо сейчас. Голос дал мне совет, который мне никогда не давали раньше: «Проверь, можно ли отменить заказ!» Я ощутила новый импульс – стремление сохранить деньги, вместо того чтобы их потратить, и самой найти радость в чем-то, а не надеяться, что я смогу купить больше счастья. Я боялась, что это не сработает. Я подумала, что пытаюсь отменить заказ первый раз в жизни, и от одной мысли: «Вдруг такое невозможно» – мой пульс участился. Но это оказалось возможно, и я отменила заказ – вернее, удалила из него одну электронную книгу, но все равно купила ту, которую собиралась подарить своим подписчикам. Потом я выдохнула с облегчением так громко, что соседи, наверное, услышали меня сквозь бетонные стены. Но вряд ли бы они догадались, что я всего-навсего не позволила себе потратить деньги на что-то, что мне не нужно. Как бы я ни была благодарна за возможность исправить свою ошибку, я все равно провела следующие две недели, думая о том, не завалила ли я свой эксперимент. Порой тот же внутренний голос снова меня навещал. Он являлся с одной лишь целью – пристыдить меня за то, что я сделала. И голос был в какой-то степени прав. Я на самом деле чувствовала себя так, словно проиграла. Я прожила почти пять месяцев, не делая никаких ненужных покупок. Почему же теперь я уговорила себя нарушить правило? Я выдерживала запрет 162 дня. Неужели я еще не исцелилась? Я больше не могла позволять стыду пустить корни, заставить меня чувствовать себя проигравшей и полностью отказаться от запрета на шопинг. Срыв не делал меня плохим человеком. Я не совершила ничего ужасного. Я просто не удержалась. И я знала, что не хочу все бросить и снова возненавидеть себя. Был только один способ этого избежать – избавиться от тайны, питавшей мой стыд. Никто никогда не знал, как я ненавидела себя за поступки, которая сама же убеждала себя совершить. Я должна была стать честной и признаться моим читателям, что я совершила. В записи моего блога под названием «Привычка, от которой сложнее всего избавиться» я поделилась историей об электронных книгах. Я рассказала, что одной из моих самых дурных привычек было уговаривать себя делать вещи, которые делать не следовало. Но куда сложнее избавиться от привычки стыдить себя за привычки. Понять, что ошибка в расчетах не делает меня плохим человеком. Привыкнуть быть человеком. Мой голос пытался отговорить меня нажимать кнопку «Опубликовать». Неужели ты и правда готова признать перед всем миром, что облажалась? Что ты слабачка? Но слабость тут ни при чем. Я, наконец, увидела, что делаю неправильно, и поступила иначе. Это демонстрировало, насколько я продвинулась вперед. Передо мной встал вызов, и я получила полезный опыт практики осознанной жизни. Я хотела сделать мое потребление более осознанным. Я знала, что мне не нужна новая электронная книга. Если бы я купила ее, я бы поступила импульсивно, неосознанно. На меня всегда будут влиять внешние факторы. Реклама никуда не денется. Я не смогу избегать торговых центров и онлайн-магазинов вечно. Не важно, от скольких магазинов я отписалась, я всегда буду видеть что-то в социальных сетях. Даже одежда и туристические товары, которые я увижу на фотографиях друзей, могут потенциально на меня повлиять, так же как и списки, которые принято публиковать в блогах, с планами на чтение в каждом сезоне. А люди всегда будут оставлять комментарии. Они всегда будут проверять мои намерения на прочность, подтачивать ту толику силы воли, что у меня есть, потому что люди всегда сомневаются, когда ты решаешь вести контркультурный стиль жизни. Я не смогу избежать этого, так же как я не могу избежать всего прочего, что заставляет меня думать о трате денег. Внешние факторы будут присутствовать в моей жизни всегда. Но я способна изменить свою реакцию на них – и эти перемены должны начаться изнутри. 6. Декабрь. Я создаю новые традиции Месяцы трезвости: 23 Сэкономлено (от заработанного): 10 % (опять путешествовала весь месяц) Выброшено вещей: 54 % Спустя несколько дней после «черной пятницы» я поднялась на борт очередного самолета и полетела в командировку в Торонто. Работа приносила мне все больше огорчений. Когда я только пришла в эту компанию, нас было шесть человек. Мы работали из гостиной нашей CEO, что в первый день меня просто поразило. Я уволилась из госорганизации, чтобы переехать через всю страну и работать у кого-то дома? И на моем собственном компьютере? Это вообще нормально? Ноя быстро поняла, чем хороша работа в такой маленькой компании: я своими глазами видела, как мои усилия приносят плоды. На госслужбе меня изводила неторопливость коллег, а еще я понимала, что вряд ли когда-нибудь узнаю, важно ли кому-нибудь то, чем я занимаюсь. Здесь мы каждый день вычеркивали реальные дела из наших списков, и каждое дело имело значение. Мы могли отследить цифры, проанализировать данные и убедиться, что наша работа осмысленна. Это было восхитительно. Каждый день приносил что-то новое, что мне тоже нравилось. Иногда я брала на себя роль редактора и составляла контент-стратегии и занималась текстовыми проектами. В другие дни я составляла легенды для инфографики и работала с внештатными дизайнерами. А порой я планировала крупномасштабные проекты, которые требуют помощи множества внештатных авторов, так что я нанимала их, раздавала задания и публиковала сотни материалов. Самые памятные моменты, конечно, случались в те дни, когда мы менялись ролями. Если нашего офис-менеджера не было на месте, мы отправлялись покупать канцелярские товары и туалетную бумагу. Мы отвечали на звонки и помогали пользователям разобраться с сайтом – эти разговоры оказывались то самой смешной, то самой неприятной частью дня. А если CEO не успевала вовремя приехать на встречу, мы приветствовали гостей, которые приходили первыми. Особенно занятно было наблюдать за их реакцией, когда они понимали, что мы работаем у кого-то дома. Но мы не стеснялись. Именно так и выглядят стартапы на начальных этапах. Было не важно, где именно мы работаем, главное, что наша работа имела смысл. Когда я вернулась из Торонто в Британскую Колумбию и начала работать из дома, мы все еще оставались маленькой командой. У нас было пять человек в офисе, и еще трое работали удаленно. Теперь, два года спустя, наша команда разрослась почти до 20 человек, и большинство из них присоединились к нам в последние шесть месяцев. На тот момент число офисных работников превышало число внештатников в соотношении один к четырем. Под нами я имею в виду себя и горстку разработчиков. Я думаю, что им нравилось работать удаленно и вообще держаться на расстоянии от людей и заниматься своим делом без помех. Я, с другой стороны, чувствовала себя все более и более оторванной от команды, пока она продолжала расти. Я не знала всех новичков, и расстояние не позволяло мне наладить с ними отношения. Я очень старалась этого добиться, я посылала дружелюбные письма, задавала вопросы и назначала встречи, чтобы мы могли поговорить лично. Но когда мы наконец встречались, оказывалось, что большинство мероприятий проходит без меня, просто потому что остальные члены команды были ближе друг к другу. Когда нужно принять решение, проще задать вопрос человеку за соседним столом, чем писать письмо. Я понимала, что это разумно, но все равно расстраивалась, особенно когда обсуждения, касающиеся моих проектов, проходили без меня. Возникали, конечно, и другие проблемы. Работа больше не приносила такого удовлетворения, как раньше, и я замечала, что боюсь того момента, когда мне нужно будет сесть за очередную статью с единственной целью – добиться ее высокого рейтинга в Google. Я начала скучать по таким мелочам, как новости о личной жизни нашей шестерки. В какой-то момент мы стали семьей. Каждую неделю более 50 часов мы проводили в одной гостиной с настоящими диванами и камином. Пусть это было рабочее место, но тут люди могли усесться на диван с ногами и поделиться друг с другом своими историями – именно так мы и делали. В ноябре мы ставили елку, разжигали камин и работали под рождественские мелодии. Мы создали собственный маленький дом вдали от дома, и я скучала по нему. Теперь команда работала из офиса на улице Ист-Кинг – для компании это, конечно, стало огромным шагом вперед. Но я больше не была частью целого. Мои коллеги с радостью заходили в свой новый офис с белыми стенами и белой мебелью, а я всегда чувствовала себя чужаком, когда приезжала. Я чувствовала себя так, словно тут для меня больше не было места. Очередная командировка ничего не исправила. Все стало еще хуже. В этот раз я приехала, чтобы поучаствовать в корпоративной рождественской вечеринке. Наша первая рождественская вечеринка состоялась в конце моего шестинедельного загула, перед тем как я бросила пить в 2012 году, так что можно догадаться, что вела я себя не лучшим образом. Это была та самая ночь, когда я трижды переоделась и, наконец, решила, что платье – лучший вариант, а потому оставила свои джинсы за барной стойкой. Но я всегда умела повеселиться, так что утром я читала текстовые сообщения коллег, которые писали, что прошлым вечером я была «милой», «смешной» и «забавной». Меня выводили из себя провалы в памяти, но письма коллег служили мне оправданием: они свидетельствовали, что я неплохо провела время. На вторую рождественскую вечеринку (2013 года) я прилетела, уже бросив пить. Для своего первого трезвого праздника я купила новое бирюзовое платье и пару кожаных туфель на каблуках. «Вот что должна носить взрослая двадцативосьмилетняя женщина», – думала я, примеряя платье в магазине. Но на месте я неожиданно почувствовала себя единственным человеком, притворяющимся взрослым, в комнате, полной настоящих взрослых. Все выпивали, смеялись и флиртовали и все-таки выглядели совершенно нормально. Я не пила и чувствовала себя не в своей тарелке. Тогда я поняла, что я уже не одна из них. Большую часть вечера я провела, сидя на кухне с парой подруг, поглядывая на остальных и завидуя тому, сколько удовольствия они получают без меня. На второй год моей трезвости рождественская вечеринка прошла немного лучше. Мне по-прежнему не нравилось быть единственным трезвым человеком на празднике, но я радовалась возможности провести время с коллегами, особенно с моей старой шестеркой. Я старалась познакомиться ближе с некоторыми новыми сотрудниками, но у меня не очень-то получалось. Я знала, что в этот раз никто не напишет мне утром, чтобы рассказать, какой милой или забавной я была. И все-таки я старалась. Я хотела узнать их ближе. Время от времени кто-то упоминал, что читал мой блог. Одна из новеньких девушек даже сказала, что читала его годами. Она призналась мне, что он вдохновил ее шесть месяцев обходиться без шопинга, рассказала о том, какие вещи она разрешила себе покупать в эти месяцы, и поделилась достигнутым финансовым прогрессом. Мы продолжили обсуждать вещи, на которые привыкли спускать деньги, и то, чему мы научились, пока разбирали наши квартиры. Нам приходилось практически перекрикивать музыку, но было приятно наконец найти кого-то с теми же интересами, особенно после того, как я столько месяцев чувствовала себя оторванной от команды Участники разговора стали двигаться к очереди в бар. Роль бармена исполнял один из акционеров компании. Он был высоким, успешным и дружелюбным, но из-за его авторитетного вида я всегда немного его стеснялась. Надо сказать, отчасти именно благодаря ему у меня была работа. Это он платил мне зарплату, он соглашался платить мне больше с каждым годом и даже позволил мне вернуться в Британскую Колумбию и работать удаленно. Я уважала его. Когда подошла моя очередь, я сделала шаг вперед, и он спросил, что мне налить. «Кейт больше не пьет!» – закричала одна из сотрудниц в то же время, как я заказала бутылку Sanpellegrino Limonatas, которую увидела за бутылкой диетической колы. Ему, кажется, было все равно, пью я или нет. Ему было не важно, что я заказала. Он достал бутылку, спросил, хочу ли, чтобы он добавил льда в бокал, и на этом наш разговор завершился.