– Пустите меня во внутренний двор! – Зачем нам это? – Нас могут увидеть с дороги, – сказал Лик, – Вдруг всадники царя заметят мою голову и захотят узнать, что здесь нужно неврийцу. – А нам какое дело? – Не хочу, чтобы случилась беда. – Если не хочешь беды, уходи сразу. Лик промолчал. Но не тронулся с места. Привратник не выдержал. – Царские всадники сюда не войдут, – произнёс он, – Между Новым Городом и Херсонесом – мир и строгая граница. Дом нашей госпожи стоит во владениях города, им нет сюда хода. Ты видел межевой знак? – Видел, – согласился Лик, – Но не сразу заметил. – И чего же ты боишься? – А вдруг всадники царя Палака тоже не сразу заметят межевой знак?.. Привратник усмехнулся, а потом закрыл окошечко. Лик подумал, что тяжёлые створки сейчас разойдутся, но услышал только удаляющиеся шаги. Придётся ждать на пороге. Одежды ему тоже не предложили. Ну и ладно. Раз не предложили – значит, разгуливать голым здесь в порядке вещей. …Интересно, это госпожа Статира – она симпатичная? Глава 2. Госпожа Статира 4 – Можешь войти, – послышалось из-за дверей. Створки приоткрылись самую малость. Ровно настолько, чтобы Лик проскользнул, поднявшись на цыпочки. За всю вечность, прошедшую, пока невриец ждал на пороге, скифские всадники так и не появились. Это могло значить, что сегодня удача на его стороне. Или напротив – что Лик исчерпал запас удачи на сегодня и дальше будет только беда. Конечно, пока всё шло хорошо, но радоваться было рано. Во внутреннем дворике пахло прелой соломой. Посередине – каменный стол, похожий на жертвенник. А во главе стола восседала госпожа Статира. Лик сразу её опознал, хоть не разу в жизни не видел. Это была старая женщина в простой тунике с длинными, совершенно седыми волосами. Её кожа стала похожа на дубовую кору, глаза цвета холодной стали взирали безжалостно. Перед ней стоял кувшин и чаша для вина. Но к вину госпожа Статира пока не притронулась. Когда Лик пошёл в дворик, на её лице не шевельнулся ни один мускул. Это хорошо. Ей, конечно, не впервой видеть голых парней. Но приятно, что она даже не попробовала рассердиться. – Мир вам, госпожа Статира! – произнёс невриец, – Я пришёл… – Садись, – сказала она, – Ешь. Пей. Рассказывай. Лик подчинился. Каменная скамья неприятно холодила яички. Ничего, сейчас согреется. Еда была такая: кусок отварной телятины, ячменные лепёшки с козьим сыром, свежие оливки. Лик окончательно убедился, что сегодня боги к нему благосклонны. Даже если его выгонят из поместья, он убежит с полным брюхом. – Вы позволите мне принести благодарность моим богам? – спросил он, стараясь не смотреть на еду, – Перед трапезой, как это принято. – Делай, что полагается, – сказала госпожа Статира. – Когда я закончу, я поблагодарю и ваших. – Нет нужды. Мы всё уже сделали. Привратник подошёл к госпоже, и встал по правую руку. Это был достаточно красивый, высокий мужчина, скорее фригийского типа. Лик предположил, что он служит ей не только по хозяйству – и чудом удержался, чтобы не захихикать. Нет, не время для непристойностей. Сейчас он будет делать нечто важное. Может быть, самое важное, что делает человек в этом мире. Он выбрал для жертвоприношения самое красивое, что было на столе глиняную миску с оливками. Они были чисто вымыты и сверкали, как драгоценные камни. Подношение предназначалось Луне. Она была его проклятием и она же его хранила. Невриец обхватил чашу двумя руками, поднял над головой и замер, бормоча молитву. Молитва была на древнем, совершенно непонятном языке. Жрецы советовали не задумываться, что она могла значить, а вместо этого читать её как можно внимательней. Вдруг ошибёшься и жертва пролетит мимо Луны? Это никуда не годится. Всё, конец. Он поставил миску на стол и положил в рот сразу три штуки. На вкус оливки были такими же прекрасными, как и на вид. – Почему ты ешь жертвенную еду? – вдруг спросила госпожа Статира. – Но… я уже сделал подношение, и… – Если ты его съешь, то богам ничего не останется. – Нет, всё правильно. Боги своё уже съели. – Съели? А что тогда в миске? – Остатки. Мы делим с ними одну трапезу… – По остаткам не заметно, чтобы их кто-то ел. – Разумеется! Часть богов – она невидимая! – Интересно рассуждаешь, – госпожа Статира наклонила голову, – Значит, часть богов – невидимая. А что случится, если какой-нибудь нечестивец не даст богам эту часть? Получается, боги будут обманут. – Не будут они обмануты! Такое сразу увидят! – Как это можно увидеть? Ты сам сказал, что часть еды, предназначенная для богов – невидимая. – Боги увидят! Они своего не упустят. А нам… – Лик развёл руками, чтобы показать сложность теологической проблемы, – Нам, простым людям, на это и смотреть не положено. – Почему ты так уверен, что богам нужна именно невидимая часть еды? – Ну, боги же сами обычно невидимы. Лик по прежнему не понимал, какой смысл в этом допросе. Это же очевидные вещи. Из даже дети знают, ещё до инициации… – Говоришь, боги невидимы, – старая женщина хмурила брови, – Интересные у вас боги… А как насчёт Солнца? Или вы, скифы, солнце не почитаете? – Ну…. я вот, не очень почитаю. Мы, неврийцы, Луне поклоняемся. Таков наш болотный обычай. – Солнце, Луна – не важно. По твоему, эти боги – невидимы? – Да! Это каждому очевидно! – И каким же образом Солнце, – госпожа Статира кивнула в сторону светила, – или Луна могут быть невидимыми. – Солнце – по ночам, – с готовностью ответил Лик, – А Луна – днём. Не всегда, конечно. Вы же знает, что Луна и днём бывает? – Ты удивишься, но знаю. – Так вот, а ещё бывает так, что Луны не бывает и ночью. На нашем языке так и называется – Невидимая Луна. В такие ночи…