– Когда родился ваш отец? – В двадцать втором году. – Да, – помолчав, произнес Энджел. – Вероятно… Папа тоже был высоким, худощавым, с темными глазами и волнистыми каштановыми волосами. Лицом он совсем не напоминал Энджела, но девушка, склонив голову набок, все равно пыталась найти сходство. – Нет, – наконец сказала она, – папа на вас не очень похож. – Еще чего не хватало! – вздрогнул наставник. – Почему? Он пристально посмотрел на нее и спросил: – Почему вас это не пугает? – А почему должно? – Господи, – пробормотал Энджел, и Маргарет уловила в его голосе почти отчаяние. – Впрочем, чего я ждал… Редферны по-настоящему любят только друг друга. Хотя я никогда не думал, что сам… – Он резко умолк. Его глаза жадно вспыхнули. – Я знаю, – сказала мисс Шеридан, – что мне следует, видимо, заламывать руки, горестно взывать к небесам и одновременно каяться в греховных мыслях, но я не хочу. И думаю, что не смогла бы захотеть при всем старании. – Значит, в вас слишком много нашей крови. Кто бы мог подумать, спустя столько лет… – Энджел поднялся и склонился над Маргарет, опираясь на спинку ее кресла. Мисс Шеридан порозовела, когда вновь ощутила так близко запах знакомого одеколона. Его рука почти касалась волос девушки. – Но все же, – тихо произнес Энджел, – вы ведь должны понимать, что это значит. – Я понимаю, – ответила Маргарет. – И мне совершенно все равно. Его глаза потемнели, и он вдруг поцеловал ее; точнее, схватил, прижался губами к губам и стиснул в объятиях так, что сердце девушки испуганно екнуло – а потом ей стало действительно все равно. Она бы не смогла отпустить его, даже если б все святоши Илары хором вопили от негодования. На нее накатывал жар, как от лихорадки, и Энджел тоже был таким горячим, словно в его жилах текла лава, а не кровь. Они целовали друг друга почти вслепую, куда попадут, и наконец Энджел подхватил ее на руки. Маргарет на миг замерла – и раздался громкий звон. Энджел, тяжело дыша, прижался лбом к ее волосам и процедил: – Может, к черту его? – Нет, – с трудом выдавила Маргарет, хотя ей хотелось запустить в стол креслом, – мы же наконец-то его нашли. – Чтоб ему сдохнуть, – прошипел наставник и осторожно поставил девушку на пол. На столе, над макетом Фаренцы, яростно пульсировал красный огонек. Маргарет склонилась над городом. Чернокнижник свил себе гнездо на окраине, в квартале, который выходил в залив. – Попался, – хищно сказал Энджел. – Свяжитесь с вашим дядей. Хочу увидеть небольшое аутодафе… или большое. Фаренцу окутывали вечерние сумерки, но в доме Уркиолы дым стоял коромыслом. Лонгсдейл, мисс Эттингер и Джен сновали по лаборатории, оружейной, библиотеке, Натан готовил огнестрел – чистил и заряжал обычными пулями и «архангелами». Рядом он уже разложил пояса с зельями и гранатами. Пироман в большом зеркале метался из угла в угол, как тигр в клетке. Глаза у него горели, крылья носа хищно раздувались, и, честно говоря, в настолько привычном виде Редферн нравился комиссару намного больше. – Оливьера – квартал, где лет четыреста назад был порт, куда прибывали халифатские корабли с маслинами, оливковым маслом, вином и цитрусами, – говорил пироман. – Сейчас порта уже нет. Но здания складов остались, и в одном из них засел чернокнижник. Оно выходит на залив. Будьте бдительны! – Я знаю, – проворчал комиссар. – Этот тип попытается улизнуть морем. Мы перекроем выходы к воде, если найдем лодки – утопим. – Лучше сжечь, – подала голос Маргарет. – Чародей в состоянии поднять утопленную лодку и уплыть на ней. Пироман остановился, жадно уставился на оружие и пробормотал: – Чего бы я ни отдал, чтобы быть там с вами! – Даже не думайте! – строго сказала Маргарет. – Энджел, вы же не собираетесь туда идти? – Конечно, нет, я не идиот, черт побери. Я не смогу оказать вам помощь – расстояние между замком и Фаренцей слишком велико. Но буду за вами следить. – Куда ж мы без вашего присмотра, – хмыкнул Натан, однако в глубине души он жалел, что пироман не может к ним присоединиться. Никто не знал, какие козыри в рукаве у чернокнижника: неизвестна ни его личность, ни число сообщников – ничего. Бреннон после нелегких раздумий отказался от предварительной разведки: консультанты полагали, что чернокнижник следит за окружающей логово местностью, и риск, что он обнаружит разведку, очень велик. – Мы возьмем его в клещи, – сказал комиссар. – Я, консультанты и ведьма подберемся со стороны городских каналов, а кардинал и его люди – с моря. Надеюсь, за нами будет численное превосходство и эффект внезапности. – А вивене? – спросил Редферн. – Она подстрахует нас с тыла, – уклончиво отвечал Бреннон. Он вообще не хотел, чтобы жена в этом участвовала. Вполне хватит того, что она уже сделала. Натан все еще беспокоился, что трещина причинила Валентине вред, которого он может не заметить. Нет уж, пусть лучше держится от чернокнижника подальше. – Она – ваше единственное реальное преимущество, – резко сказал Редферн, подумал и добавил: – Кроме ведьмы. Впрочем, вивене не могут убивать людей, так что… – Но, дядя, что, если чернокнижник снова напустит на вас чуму? – За секунду она нас все равно не убьет. Жаль, что приходится идти ночью. Днем обзор получше. Редферн вздохнул: – Чем меньше вокруг вас магии – тем выше вероятность, что он вас не заметит. Но при этом – чем больше магии, тем больше ваши шансы уцелеть. Я бы вообще сбросил на его логово что-нибудь вроде бомбы… – Но вокруг живут люди, так что массовые убийства отменяются, – сухо напомнил ему Бреннон. С этим предложением пироман выступал уже третий раз, но комиссар не собирался давать волю его кровожадности. В кабинет заглянула Джен и объявила: – Мы готовы. Вивене хочет сказать вам пару слов перед отъездом. Идите, я пока отнесу все в лодки. – Хорошо, спасибо. Ведьма так и не нашла никаких следов на месте трещины, чем была очень расстроена, а потому горела жаждой деятельности. Бреннон похлопал ее по плечу и направился в спальню. Валентина поднялась из кресла, и он сразу понял, что жена встревожена. – Ты уверен, что тебе нужно идти? – спросила она. – Да, я должен. С хорошим револьвером в руках я не так уж и бесполезен, да и саблей могу помахать. – Натан, я не могу воскрешать мертвых. Комиссар взял ее за руки и мягко спросил: – Почему ты об этом думаешь? Я не спорю, это опасно, но мы уже брали таких ребят – и с Ройзманом справились неплохо. – Но Ройзман не пытался пробраться на ту сторону. Я боюсь за тебя, – тихо добавила Валентина. – Я знаю, что ты уйдешь, но я уже один раз не спасла… Даже я не могу мгновенно примчаться туда, а ваши жизни иногда утекают за мгновения. Натан поцеловал ее и прижал к себе. Жена крепко обняла его, и Бреннон как можно мягче сказал: – Я знаю, Валентина, знаю. Я обещаю, что буду осторожен. В конце концов, мы можем обнаружить пустое логово и вернуться ни с чем. – Нет, – вздохнула вивене, – это будет совсем уж нехорошо. Лучше поймайте его. – Она отстранилась и улыбнулась. – Иди, я буду ждать вас здесь. – А вдруг он решит напасть на дом? – Тогда я сразу решу ваши проблемы, – с усмешкой отозвалась Валентина. – Он не сможет причинить мне вред и, думаю, знает об этом. Так что за меня не бойся. «Хотелось бы мне не бояться», – подумал Натан, спускаясь по лестнице. Снаружи его ждали две лодки – в одной устроились Джен, мисс Эттингер и пума, в другой – Лонгсдейл и пес. Комиссар влез к ним, и лодки отчалили. Часы Бреннона показывали начало восьмого. До Оливьеры они добрались за час с небольшим, и к тому времени окончательно стемнело. Лонгсдейл и Джен завели лодки под прикрытие какого-то сарая вроде лодочного, и консультант дал Бреннону бинокль: – Здесь стекла ночного видения. Смотрите вон туда – это то самое здание. Заброшенный портовый склад был таким же черным кубом, как остальные. Вокруг ни единого огонька, не было ни одного человека и даже намека на какую-то разумную жизнь. – Что скажете? – спросил комиссар. Пес сурово зафыркал, пума недовольно заурчала. – От воды несет нежитью, – сообщила Джен. – Взяли в полукольцо склад. По воде добраться до него не получится, если только не перебить всех тварей. – Можешь определить, что это за существа? Ведьма прикрыла глаза. Ее кожа слабо, как янтарь, засветилась в ночи. – Похоже на водяных упырей типа мараббекк. Сэр, я могу их выманить и всех пожечь, но такое представление трудно будет не заметить. – А сил тебе хватит? – забеспокоился Натан. – Помнится, когда упыри напали на дом моей сестры, тебе пришлось тяжко. – Это было до инициации, – хищно улыбнулась Джен. – Сейчас спалю всех до единого. Но про скрытность можете забыть. – Мошно подобраться с воздуха, – предложила мисс Эттингер. – Используем заклятия невидимости и лефитации. Высадимся на крышу. Пес завилял хвостом, а вот пуме идея явно не понравилась. – Все равно есть риск, что засекут, – покачал головой Лонгсдейл. – Склад окружен не только нежитью, но и периметром, оповещающим о гостях. – А купол? Купола вроде того, что пироман сделал над домом Марты, – нет? – Купола нет, но это понятно – такие вещи настолько заметны в магическом плане, что уж проще повесить над зданием красный флаг и трубить в фанфары. – Тогда пойдем с воздуха. Ждем Саварелли, свяжемся с ним, когда он прибудет, и вперед, – решил комиссар. – Как только мы войдем, Джен примется за упырей. Надеюсь, буйство снаружи отвлечет чернокнижника от того, что внутри.