— Нет, всё-таки корабль-призрак меня интересует больше. — Зря, зря. И всё же — давай сменим позицию. А то, боюсь, мне придётся прервать рассказ минут через пять от соседства моей руки с твоей грудью Алессандра. Я улыбнулась: — Ну, такого допускать конечно нельзя, мой господин, — с этими словами, я плотно прижалась к вампиру всем телом, а потом изящным движением покинула кровать. Князь хмыкнул и последовал моему примеру. Оказавшись на ногах, он щёлкнул пальцами. Тьма и лунный свет облачили вампира в изящный домашний наряд — брюки тёмно-бордового цвета, чёрная рубашка с кружевным воротом и жилет. Мне же пришлось одеваться более старомодным способом. Впрочем, извлечённое из кольца лёгкое платье и одевать было проще. Валентин как раз успел подойти к бару, взять оттуда напиток и два бокала. Приняв один из них, я последовала за вампиром к камину, перед которым, конечно же, стояло два удобных кресла с высокими спинками. — Мстительный Дух… Корабль с интересной судьбой, на самом деле, — заметил Валентин, открывая бутылку вина, которая судя по слою пыли была если не ровесницей замка, то ненамного моложе, — Начинать придётся очень издалека, с тех времён, когда даже имя у славного капитана было совсем другое. — Я с удовольствием послушаю ваш рассказ, — я протянула князю свой бокал. Когда он его наполнил, отпила и удивлённо вскинула брови, — О, а вот это прям здорово! Никогда не была ценительницей вина, но сейчас… — У этой бутылки история столь же богата, как и у капитана, — заметил с улыбкой Валентин, — могу её рассказать. Я великосветски улыбнулась: — Мой князь, ваше желание сменить тему только подогревает мой интерес. — Да уж, понимаю, — Валентин пожал плечами и хмыкнул, — ладно, чего уж там, расскажу. Максимально полно и ничего не скрывая, но учти — я нынешний вряд ли поступал бы так же как я поступал тогда. По целой сумме причин. — Мне и в голову не придёт вас судить, мой господин. Он покачал головой и ответил без улыбки: — Лишь потому, что пока ты не слышала мою историю. Ну ладно, начнём. * * * Может быть ты читала про те времена, когда Старая Империя, как сейчас называют самую западную державу ещё не получила этого прозвища. На пике могущества её называли Империо Дель-Аманезер, Империя Рассвета, Святая Столица Мира, управляемая из Куидад Де Лос Диосес, Города Богов. Надо понимать, что тогда ещё в триумвирате не было того раскола, который есть сейчас — Таос ещё не ушёл на северо-запад, баламутить воды архипелагов и вдохновлять на подвиги морских рейдеров. Аранея тоже давала советы двум другим богам, а не плела интриги. Ну а Хау была единогласно почитаема во всём мире. Сейчас те земли уже даже не входят в Империю — по факту, большая их часть стала Роспелиолой во времена первой Войны в Небесах. Это, кстати, очень интересная история, которую, быть может, тебе ещё захочется узнать самой. Или я могу рассказать её сейчас… Нет? Ну что ж, ты не знаешь, чего лишаешься. Итак, империя на пике, весь мир людей управляется одной волей и под её управлением расширяет свои границы. Нет, думаю «колонизация» в том смысле, в котором ты её себе представляешь — неправильное описание. Я конечно не смог разобраться во всём ворохе информации о твоём родном мире, Алессандра, но того, что я успел поймать достаточно. Империя не сражалась против заведомо слабых противников, скорее — она расширяла сферу божественного влияния, сражаясь во многом за собственную жизнь. В те времена мир был гораздо более опасным местом — дракониды правили небесами, в лесах жили многочисленные чудовища, а разумные дикари вроде кобольдов или гоблинов встречались куда чаще и иногда создавали даже свои квази-государственные образования. Оркаммар, например, был ещё в силе и сами орки были не менее влиятельной расой, чем гномы или эльфы. Так что я не могу осуждать Империю за политику «сначала бей, а потом разбирайся», учитывая сколько людей из числа исследователей и миссионеров погибли от рук самых разных культов, племён и народов. Ну и древние боги были побеждены, мягко говоря, не до конца — просто потому, что не все принимали участие в Войне Богов. Собственно, многие из тех, кого сейчас называют «падшими» никогда ниоткуда не «падали» и сейчас живут точно так же, как тысячи лет назад, управляя своими культами, спрятанными от любопытных глаз «Цивилизованных Народов» дикой природой, расстоянием или просто банальным отсутствием интереса со стороны Триумвирата. Как тот же Лон-Карак. Не слышала о таком? Ну да, именно тот самый, щупальце которого ты умеешь призывать. Надеюсь, ты с ним ещё встретишься: Кракен Глубин — весьма интересная личность. Ну так вот, в тот период, предшествовавший раздраю между богами и возникновению Циклов, Империя прежде всего хотела бороться с теми врагами, которых уже знала. И так уж вышло, что нежить — создания Нехекеша — была злом знакомым, понятным и, без своего покровителя, опасным абсолютно для большинства живущих. Кроме эльфов, конечно, но ты сама понимаешь, что Звёздные Странники — исключение из очень многих правил. В общем, мощная военная машина, недавно сходившаяся в битве с армиями богов, истребляла кладбищенских упырей, засевших в горных крепостях некромантов и прочую мелочь с пугающей эффективностью. И рано или поздно, высшие чины должны были перейти к рыбке покрупнее. Которой стали, естественно — мы, высшие вампиры. Правда тут вышла некоторая… накладка. Как я тебе уже рассказывал, высшие вампиры по природе — хищники, мы должны ими быть. А учитывая, что Войну Богов пережили немногие, понятно, что эти немногие научились прятаться и выживать. Ну а кроме того, «высшие вампиры» — это довольно общее название. И я даже не о том, что обращали в вампиров не только людей, хотя и правда обращали. Я не могу выдавать подробностей, мы все дали клятвы, что будем хранить наши личности в секрете (собственно, это единственная клятва, на которую все были согласны), но скажем так: дракон тоже может стать вампиром. Как и какой-нибудь разумный паук. Не кривись — это ещё не самые плохие варианты. Вот например… Ты права, я отвлёкся. Итак, вампиры. Понятно, что Империя захотела нас истребить и так уж сложилось, что после великой войны это сделать было непросто — мы разбежались. Кто-то вернулся в родные земли, кто-то спрятался. И так уж сложилось, что взгляд тогдашнего императора Мигеля Второго, «Светоносного» пал на меня. Прежде всего, потому что я не прятался особо. Остров, конечно, тогда находился ближе к столице Империи… да, я его передвинул после всех событий, тебя это не должно удивлять — в те времена, когда силовые линии меняли ход, сделать такое было куда проще, чем сейчас. Так вот, император подумал и решил — вот у нас есть вампир, он совсем рядом, давайте с него и начнём. Надо добавить, что современного презрения и страха к вампирам в те времена ещё не было: церковь Хау только начала поднимать эту волну. К нам относились как к проигравшим, но всё же достойным противникам. Поэтому и обойтись простым «священным маршем» было нельзя — у меня в городе и собор Триумвирата стоял, и верования не преследовались. Так что был найден формальный повод: видишь ли, земля, на которой возник Трекане была не совсем… моей. Просто так уж сложилось, что именно здесь я поселился, когда предыдущие владельцы скоропостижно умерли на какой-то большой войне. Ну, ты догадываешься, на какой именно. Так вот, императорская канцелярия подняла архивы и раскопала, что умерли-то не все. Нашли какого-то дедушку, прозябавшего в северных землях Империи и подтвердили — мол да, его прадед рассказывал как их изгнали с их земель, а он чудом выжил по причине малого возраста… мда… Алессандра, если когда-нибудь захочешь захватить чью-то землю, убедись что у него не осталось наследников — потому что иначе судьба постарается пощекотать тебе кинжалом сердце даже спустя сотню лет. В общем, у императора был алмазный аргумент: твоё дворянство, Валентин, под вопросом и вообще ты непонятно кто. Надо что-то решать. Я предложил решить. Никсиана и тогда проводила больше времени с книгами, чем с людьми, так что она раскопала вариант, показавшийся мне интересным: суд поединком. Этот обычай шёл из времён прям совсем седых, когда я ещё не то что не был обращён — даже не родился, но формально отменён он не был. В общем-то, это обычная дуэль по заданным правилам — сродни тем, в которых ты не раз бывала. Только в случае суда поединком эта дуэль носит юридический статус — кто победил, тот и прав. И что самое вкусное — отказать в таком суде означает автоматический проигрыш. Я само собой понимал, что Мигель не пойдёт со мной воевать, даже не по причине слабости — хоть ему тогда и было под полтинник, он оставался умелым воином и трусом не был. Просто императору драться с одним из князей — не по чину. Совсем. Я понимал, что он назначит чемпиона, но по большому счёту не боялся. Да, правила задаёт вызванный, но они всё равно должны быть максимально честными — он не мог заставить меня драться в полдень в главном соборе Триумвирата, где я вряд ли мог бы на ногах стоять, например. А любой другой ситуации я бы выиграл. Почему? Ну… скажем так… Вот тебе кусочек моего статуса на тот момент: «Владение длинным оружием» 258 ур Ага, именно столько. Ты не представляешь, чему можно научиться, бродя по миру пару сотен лет… Сколько у меня сейчас владения оружием? Ух… скажем так — намного, намного больше. Но и тогда я заслуженно считал себя одним из лучших фехтовальщиков континента. В общем, я ждал ответа в приподнятом настроении, будучи вполне уверен в своих силах. И тут в истории появляется её антагонист. Франциско Мигель Карлос Де Кордона, ага. Он не был величайшим фехтовальщиком империи — хотя он и был неплох. Не был он и чемпионом Хау. Зато он был самым умелым мореходом Яркого Моря и лучшим охотником на пиратов пяти океанов. Я редко кем-то восхищаюсь, но этот мужчина был по-настоящему великолепен в том, что делал. И Мигелю Второму это было на руку, поскольку условиями «суда» было морское сражение. Не делай такие глаза — начинаешь мне меня самого напоминать, когда я это прочитал. Видишь ли, в кодексе «суда поединком» это не запрещалось — и неудивительно, в те времена когда этот кодекс писался, мореплавание было чем-то очень сильно отсталым. И именно этим крючкотворы Мигеля воспользовались. Так что я должен был принять условия — ведь в противном итоге, уже я считался бы «проигравшим». Колесо судьбы нанесло второй удар, так сказать. Тут надо немного рассказать о самом господине Де Кордона. Франциско, как и большинство флотских офицеров тогдашней Империи, был, разумеется, дворянином, причём даже из вполне приличного старого рода — но рода очень бедного. И это было главной причиной, что мальчика в возрасте девяти лет оправили учиться на флотского офицера. Учёба тогда была непростой — уже с двенадцати будущие флотоводцы попадали на корабли и, в общем-то, проводили на них всю оставшуюся жизнь. Такая муштра офицерского состава была одной из причин невероятных успехов Империи на морских просторах — собственно, большая часть современных карт Велта нарисована была в период расцвета Империи, когда корабли ходили повсюду, ото льдов Северных морей до Южной Ледяной Границы. Да, я ничего не перепутал — до эры циклов, север и юг нашего мира выглядели совсем иначе. В общем, юный Франциско попал на корабль в очень молодом возрасте и подвергся серьёзным испытаниям — уже на втором его рейсе его корабль «Де Санта Тринидад» наткнулся на пиратов. Единственная хорошая новость для капитана была в том, что это были не гномы. Уйти на парусах от гномьего броненосца было невозможно, а технологически гномы как и сейчас обходят остальные расы на пару тысяч лет. Но на этом хорошие новости заканчивались, ибо вражеский корабль был крупнее «Тринидада» примерно в два раза, обладал двумя пушечными палубами против его одной и следовательно — примерно в два раза большим количеством пушек, которые были больше и сами по себе. В общем — ситуация была неприятной, и тут впервые Франциско продемонстрировал качества, которым был обязан всей своей карьере: невероятную решительность, полное отсутствие страха и способность мыслить быстро и на ходу. После того, как корабль накрыло залпом картечи, двенадцатилетний гардемарин в суете и панике, царившей на палубе, увидел прекрасную возможность для контр-атаки. Фактически наплевав на цепочку командования он заставил рулевого развернуть корабль (по слухам, приставив саблю ему к горлу) и не только перекрыл противнику ветер, но и замедлил таким образом ему разворот, позволив перезаряженным орудиям левого борта выдать полный залп прямо в корму противника. Это имело сокрушительный эффект — кораблю не только буквально снесло бизань-мачту и сломало руль, но и перемололо в щепы офицерские каюты. После этого, корабль стал лёгкой добычей. В другие времена, за такое рвение Франциско наградили бы как минимум розгами, но тогда ещё имперцы умели ценить инициативу. Капитан, как только оправился от ранения (в него попало два снаряда картечи), подтвердил правильность решения молодого гардемарина и даже досрочно одобрил ему лейтенантский патент. В своём докладе адмиралтейству он написал: «С каждым днём, который дон Де Кордона проводит вне капитанской рубки, Империя теряет своего самого перспективного флотоводца». Надо сказать, в адмиралтействе прислушались — Франциско стал самым молодым капитаном флота, получив это звание, как шутили, до того как познал женщину — в семнадцать лет. Надо сказать, шуткам этим я не верю, поскольку Франциско был весьма популярен у дам и не чурался случайных связей. К двадцати он уже водил корабли в самостоятельные рейды, к двадцати пяти — стал командиром эскадры из трёх кораблей, а к тридцати — полноценным адмиралом. Правда, он лучше всего чувствовал себя в роли независимого командира и адмиралтейство это понимало, так что в линии он не стоял, а самым тяжёлым кораблём под его командованием был его флагман «Волунтад дел Триумвирато» — прекрасный трёхпалубный фрегат, по слухам, составленный по проекту самого молодого адмирала. В общем, теперь ты понимаешь, какого человека император послал решать свою «вампирскую проблему». Причём я рассказал тебе краткую биографию этого выдающегося человека — и теперь ты знаешь куда больше, чем я знал на тот момент. Для меня этот парень был никем, я ничего не знал о его пути и таланте. Потому и отнёсся к нему с явным… небрежением. Надо сказать, у меня самого был какой-то флот, но именно что — «какой-то». Пойми меня правильно — Трекане всегда была богатым княжеством, но всё же не настолько, чтобы позволить себе постоянный флот. Особенно учитывая, что даже у самого тупого и недалёкого пирата хватало мозгов не грабить корабли, идущие в вампирский порт. Хватило лишь пары случаев, когда к такому разбойнику на корабль ночью наведывался либо я сам, либо кто-то из моих невест, чтобы слухи разошлись. Пустой корабль с командой, развешанной по реям обычно демонстрирует окружающим серьёзность твоих намерений. Кстати, такие вот балбесы, которым не хватало мозгов и сообразительности по факту и снабжали мой миниатюрный флот кораблями. Так вот, у меня было больше кораблей, чем насчитывалось в эскадре Франциско. К сожалению для меня, я тогда посчитал, что численность — это самое главное. На деле всё оказалось сложнее. Начнём с того, что мы проворонили момент, когда корабли эскадры вошли в наши воды. Франциско мастерски использовал погоду, магию и знание течений, чтобы выйти в наилучший момент. Мне спешно пришлось выводить из порта свои корабли, пока большая часть флотилии была рассредоточена на расстоянии от двух до тридцати морских миль от острова и к раздаче не поспевала. Флотилией моей командовали Корделия, Артемизия и Беладонна, имевшие некий опыт морских путешествий. Тут надо понимать, что «командовали» — это пожалуй слишком громко сказано. Мои невесты всегда полагались на принцип «сейчас я запрыгну на корабль и вырежу команду», так что о логистике сближения думали мало. И зря. Корабль Беладонны взяли в клещи и потопили буквально одним синхронным залпом два брига Франциско, а сама вампирша не успела покинуть палубу из-за магической сети, привязавшей её к кораблю — в отличие от меня, Де Кордона изучал методы войны противника. Бедная девушка была выведена из сражения и оказалась вынуждена провести остаток дня и следующую ночь на дне морском. Корделия, весьма сведующая в магии, попыталась обрушить на эскадру Франциско гнев стихий, но маги адрмирала не дремали и прикрыли её, так что ураган нанёс больше ущерба нашему флоту. Ну а Артемизия бросилась, как всегда, в ближний бой и даже смогла захватить первый корабль, на который приземлилась — только для того, чтобы Францсико без тени сомнения утопил его, использовав ту же самую технику, которую опробовал на Беладонне. Остальные корабли, лишившись командования и страха перед вампиршами, естественно дали дёру. И тут уже пришлось вступать мне. Надо сказать, моё собственное состояние в тот момент было сродни шоку — я в мыслях не допускал, что сильнейших из моих невест могут вывести из игры так быстро и, если честно, изрядно испугался способностей Франциско. Это сейчас, потратив многие часы на разбор того злополучного боя, я понимаю, что адмирал просто был очень хорош как командир и офицер. Тогда же мне почудилось, что по мою душу прислали чуть ли не божественного чемпиона, который смог прикончить двух моих невест минимум за час и сильно ослабить третью (Корделия, как я узнал позже, перестаралась со штормом и её накрыло откатом, из-за которого девушка потеряла сознание). Ну я и начал… действовать. Сначала мне пришлось слегка приструнить разбушевавшуюся стихию. Замечу кстати, что возможности мои тогда были куда меньше чем сейчас и, несмотря на меньший возраст, в магии Корделия понимала больше меня. Обуздание стихии потребовало времени, которое Франциско потратил на подавление очагов сопротивления и сближение с портом. Но не успел — я обрушил свой гнев на его эскадру раньше. Честно говоря, до сих пор не знаю, умение было виновно в моей победе или удача. Просто увидев, что прямые атаки не работают а враг готов считаться с потерями, я воспользовался призывом. К Кракену Глубин у меня тогда доступа не было, но были другие… источники. Щупальца поднялись из моря и опутали корабли, мешая им маневрировать и стрелять. Они не могли потопить могучие фрегаты и бриги сами по себе, но… они достаточно их замедлили. Потом пришёл черёд проклятых матросов, которые по этим щупальцам лезли с самого морского дна — помнишь, я говорил про пиратов? Ну вот — не всех я стал развешивать на реях, некоторых использовал иначе. Но даже к такому Франциско оказался готов — я снова не учёл характера имперцев. Роспелиольцы и сейчас славятся тем, что не паникуют и не отступают, а тогда это были люди, которые ещё помнили как прадеды в атаку на армии богов ходили. В общем, моих скелетов резали, щупальца морских тварей рубили и я понял, что если не вступлю в бой сам, скорее всего эскадра просто отобьёт атаку и начнёт стрелять уже по городу. Я вступил. Надеюсь, тебе никогда не придётся увидеть меня в гневе, Алессандра. Я говорю это искренне и без бравады: древний высший вампир, который считает, что ему нечего терять, способен на удивительные вещи. Сплетённое заклятье я потом не смог не то что повторить — расшифровать. Это была какая-то дикая смесь из школы тьмы, школы огня и некромантии. С небес падали огненные метеоры, взрываясь на палубах проклятым огнём, который пожирал и матросов и скелетов, корабли заволокло тьмой, которая действовала на каждого, кто был слишком далеко от источников света, люди кричали, распадались на куски, гнили за живо и сходили с ума от боли и ужаса. Причём заклятье получилось совершенно неизбирательным и несколько кораблей моего собственного флота попало под него. Потом я не нашёл не то что выживших, но даже их тел, а души словно канули в бездну, извергнутые из круговорота. Сам же я, облачённый в тьму и страх, летел к флагману, наблюдая внизу апокалиптические картины. На палубе меня встретили пики. Матросы Франциска не испугались даже этого, а сам капитан был вместе со своими людьми. Но копья не страшны вампиру. Я разметал людей, выбрасывая их за борт, высасывая их кровь и разрывая когтями тела, пока не остался лицом к лицу с капитаном. И тот вызвал меня на поединок. Он уже умирал — гнил заживо от вызванной мной тьмы. Но я согласился не раздумывая. И получил удар в сердце, как только закончил говорить — Франциско не терял времени зря. К сожалению для него, вампиру не страшен даже зачарованный клинок. «Поклянись служить мне и я отпущу твоих людей,» — сказал я. «Я не стану вампиром.» «Этого я тебе и не дарую. Но ты будешь служить мне и защищать этот остров. Ты и члены твоего корабля». Франциско думал недолго — стоны раненых и умирающих были хорошим аргументом «за». Он согласился. С огромным трудом, мне удалось снять заклятье. Я дал время адмиралу написать сообщение в столицу и поговорить с капитанами, незаметно поддерживая его жизнь. А потом дал ему умереть и использовал другое заклятье, нерушимой печатью привязывая его служение к кораблю. Франциско думал, что его служба закончится с его смертью — он ошибался. Поднявшийся из глубин адмирал горел ненавистью ко мне, но не мог ничего сделать — клятва сдерживала его незримыми цепями. «Теперь ты — Аполлонайос, Разрушитель. А этот корабль станет воплощением моей мести империи,» — сказал я. Франциско ничего не ответил, только с ненавистью посмотрел на меня. Его бесконечная служба началась. Глава 8 Я поёжилась. История Валентина была… не той, которую я ожидала услышать. — Мой князь, а разве нет способа… — Освободить Франциско от клятвы? — спросил Валентин, глядя на пляшущие в камине языки пламени, — Увы, подобно тебе, я озвучил условия клятвы, не особо продумав формулировку. В ней просто нет условия прекращения службы, а значит — нет и способа разорвать цикл. Князь замолчал и пригубил вина. Я свой бокал вертела в руках. — А вы бы хотели этого? Разорвать клятву? Валентин долго думал над ответом, вращая полпустой бокал в изящных длинных пальцах с длинными ногтями. Наконец он промолвил: — Сложный вопрос — пойми, я не испытывал к нему ненависти даже когда сражался с ним, я понимал что он просто исполнитель. С другой стороны, Франциско не медлил бы ни секунды, появись у него возможность меня прикончить. К тому же, страны, которой он служил, не существует уже более тысячи лет по времени цикла, а по объективному счёты — миллионы, которые он, как и я, пережил в отрыве от остальной реальности. Куда ему собственно возвращаться? Что делать? — Возможно, он бы нашёл — что. Если бы был свободен, — я вздохнула и подняв глаза на Валентина спросила, — Он вас ненавидит? Валентин долго думал перед ответом — Не знаю. Честно — не знаю. Мы очень редко разговариваем. Винит ли он меня в произошедшем? Несомненно. Испытывает ли он ко мне прям-таки ненависть? Кто знает. Он прожил достаточный срок, чтобы свыкнуться с происходящим. — И всё равно — печальная история. — Да. Некоторое время мы оба молчали, погружённые в свои мысли, а потом князь сказал: — Ладно. Не надо впадать в меланхолию — это для вампира чудовищная пошлость. Пойдём лучше посмотрим, как там дела у Ягена. Я вскинула брови: — А он же… вроде должен сейчас обучаться военному делу? Как это происходит вообще? — О, весьма интересным способом, — Валентин встал, — Пойдём, думаю тебе понравится. Всё равно тебе надо отдохнуть от предыдущего испытания и что может быть лучше наблюдения за тем, как гордеца возят по лицу в том, что он считает своей стезёй? Я усмехнулась: — С таким заманчивым предложением я не могу поспорить, мой князь. Ведите. * * * — Войска находятся в полной боевой готовности, командующий.