– Вот как раз снилось. Зуб у меня во сне выпал, – сказал он упавшим голосом. – И что теперь? – К смерти это… – Ну, ты не кисни. Палец только пострадал. А ведь и правда погибнуть мог, – сказал Старик задумчиво. – А мне вот который день снится черный мальчик, в смысле, негр. – И что он делает? – заинтересовался Прыщ. – Ест банан, – ответил Старик. – Это к проблемам с пищеварением, – уверенно сказал Прыщ. – Я из маминого сонника точно помню. – Надо же, – удивился Старик. – А что делать, совет не помнишь? – Помню, – лениво ответил Прыщ, понимая, что Старик на крючке. – Ну, скажи, пожалуйста, – вежливо попросил Старик. – Надо ровно в полночь помочиться на дерево! – выдал Прыщ. Старик хмыкнул. – Что за чушь?! – Не чушь, – обиделся Прыщ. – Ты попробуй, а потом говори. – Закройтесь, спать не даете, – бросил им Серж. * * * Через два часа Прыщ растолкал Старика на дежурство. Тот неохотно сел, протер глаза, сунул ноги в берцы. От четырех немытых мужиков и собаки в комнате откровенно воняло. Ему стало душно, захотелось покурить на свежем воздухе. Он взял автомат, детектор, вышел на площадку, а потом и во двор. Свежесть ночи приятно окутала Старика, он глубоко вдохнул влажный прохладный воздух и потянулся. А какая луна на небе, яркая! Не полная, как блин, а нежная, похожая на лицо девы вполоборота. Эх, хорошо бы сейчас оказаться в своем лагере в Химках. А еще лучше – на Большой земле, на даче. Он взглянул на детектор, чтобы проверить аномалии. Сбоку высветилось время 00:00. «О как, по нулям. Полночь», – подумал Старик. И тут же вспомнил совет Прыща. В полночь помочиться на дерево. Ну, чем черт не шутит. Старик подошел к ближайшей березе и расчехлил прибор. – Не отвлекаю? – тихо спросил Роб. Старик вздрогнул. Вот, принесла же нелегкая. – Чего не спишь? – вопросом ответил он. Роб стоял за спиной, нервируя. А у Старика заняты руки. – Что за балет ты сегодня устроил? – спросил Роб. – Я тебе какую команду дал? – Я своих вот так не бросаю. Там дел было на пять минут, а ты парня хотел погубить. Как бы другие отнеслись? Артем за тобой пошел бы после этого? Роб выдержал паузу. – Думаешь, ты умный, да? Опытный? – спросил он вкрадчиво. – А не подумал, что с этими псами не так? Ничего не заметил? – Псы как псы, дикие уродцы Зоны. А что? – Бешенство у них. «У тебя бешенство», – подумал Старик, а вслух спросил: – С чего ты взял? Роб на вопрос отвечать не стал, только сплюнул. – Если сильно повезет – не заболеет. Теперь десять дней есть у него. Если что замечу – сразу пристрелю. А вообще парень тупой. Он него никакой пользы. Он нам не нужен, особенно теперь, когда есть Серж. – Серж – темная лошадка, – сказал Старик. – Ты на него рассчитывать не можешь. В любой момент пулю в спину пустит. Роб не стал дискутировать. Просто предупредил, что в следующий раз пристрелит, и ушел спать. * * * Утро понедельника выдалось недоброе. По подоконнику барабанил дождь, а у Старика продолжалась диарея. Почему-то именно по утрам. К вечеру нормально, а утром – беда. Не помог ни сухой «страх», ни уголь, ни даже совет Прыща. Старик засел в сортире, так что остальным пришлось ходить во двор. Прыщу тоже нездоровилось. Палец распух и почернел. Прыщ себе места не находил. Всю воду с «желчью» он уже выпил, а другой не было. Он попросил Сержа найти ему «родниковое сердце», но наткнулся на взгляд Роба и понял, что из-за него никто отвлекать Нику не станет. Тогда он подошел к Артему. – Помолись за меня, – тихонько попросил он. – Что? – не понял Артем. – Что-что. Помолись. Артем сделал вид, что ничего необычного не происходит. Положил руку на больную кисть Прыща и начал молитву. – А звать-то тебя как? – вдруг спросил он. – Я в молитве тебя Прыщом не назову. – Леха, Алексей, – сказал Прыщ. * * * Через час Роб окончательно потерял терпение. А Старик все еще не мог выйти из туалета. Группа мокла во дворе, Роб ходил по коридору из стороны сторону, а Старик маялся. – Все, выходи, – злобно процедил Роб через дверь. – Ну не могу я, не понимаешь, что ли, – огрызнулся Старик. И тут же пуля пробила дыру в двери и противоположной стене, Старика осыпало осколками плитки. – Выходи, или пристрелю, – предупредил Роб. С перепугу Старика отпустило. Видать, и правда нервное. В семь утра они наконец-то выдвинулись по следу. Вскоре выяснилось, что и Ника сегодня встала не с той ноги, вернее, лапы. Она не слушалась, огрызалась и даже пыталась убежать. – Похоже, течка начинается, – прокомментировал ее поведение Серж. – Я ведь вам говорил, что у меня другие планы. Ее на Большую землю надо, передержать. Это известие снова вывело Роба из себя. Он наставил на Сержа пистолет, потом перевел его в сторону собаки и выстрелил ей под ноги. Ника вскинулась и заскулила. – Держи свою суку в узде. Сделает работу и покатится хоть на Большую землю, хоть на малую, – выпалил он. Сержу ничего не оставалось, как успокоить бедную собаку. Он захватил с собой ботинки Адама и теперь давал ей их нюхать всякий раз, когда она останавливалась или отвлекалась. Из-за дождя аномалии перемещались, идти приходилось медленно. Вдобавок Старик все время бегал в кусты. Прыщ ныл, Ника теряла след, а Роб – терпение. Ситуация грозила выйти из-под контроля. Артем подошел к Робу и положил ему руку на плечо. – Давай сделаем привал. Найдем сухое место, перекусим. Иначе провалим задание, – сказал он спокойно и дружелюбно. На Роба это подействовало неожиданно хорошо. Он последовал совету, они отдохнули и успокоились. Даже Прыщу повезло: он нашел «родниковое сердце» сам, без чьей-то помощи. Теперь он воспрял, примотал артефакт к пальцу и сиял как медный пятак. Дождь утих, поднявшийся ветер разогнал тучи. Идти стало легче. До пересечения Хорошевского шоссе и улицы Генерала Колесника дошли без приключений. А там Ника запуталась. Она бегала туда-сюда, время от времени вопросительно глядя на Сержа, и поскуливала. – Похоже, тут они ходили несколько раз в разных направлениях. Следов слишком много, – сказал Серж. Он усадил Нику посередине шоссе, дал еще раз понюхать ботинки. Она поднялась и нерешительно побежала дальше по Хорошевке. И привела на Ваганьковское, потом к дому напротив него, на верхний этаж, потом обратно по Хорошевке в сторону Берзарина. День клонился к вечеру, а результата не было. – Может, он специально ходил тут в левых ботинках, следы путал? – предположил Прыщ. – Или это не его ботинки, – добавил Старик. – Или вы идиоты, – отозвался Роб. – Веди ее опять на тот перекресток, где она сомневалась. На перекрестке перед Никой выложили все, что было: поводок Лаки, футболку Ирины и ботинки Адама. Серж дал ей спокойно посидеть перед предметами, погладил, похвалил и даже пошептал ей в ухо что-то на собачьем. Она поднялась и повела по улице Генерала Колесника, потом по Полины Осипенко и дальше, к перекрестку Поликарпова и 1-го Хорошевского проезда, к уютному зеленому дворику, закрытому домами и деревьями со всех сторон.