– Таня, у нее вырезали почку, а потом в полумертвом состоянии ее выбросили из машины на трассе. Там ее нашли и поместили в больницу, где она совсем недавно пришла в себя… Таня, что с тобой?! Ты так побледнела! – Почему вырезали? Я предчувствовала, что и с тобой, и с ней что-то случилось. Я так и знала… Господи, какой ужас! Оксана! Она очень переживала за меня, хотела мне помочь. Бедная! – Татьяна соскочила с подоконника и разрыдалась на плече у Сергея. Через несколько минут они вышли из приемного отделения под крики одной из медсестер. – Сумасшедшие, психи! Вас в морг переводить надо, а они на свободу вырвались! – орала она из-за того, что не удалось выполнить распоряжение врача и оставить в больнице нестабильного пациента Маркина. Татьяна на ходу вытирала слезы. – Мы на чем поедем? – Мне ребята «БМВ» подогнали, – ответил Сережа. – «БМВ»? У тебя же рука сломана, – удивленно вскинула брови Таня. – Ничего… Садись! Есть, конечно, машины для безногих, но для безруких вроде пока нет, я тебя довезу в целости и сохранности… Они сели в машину и плавно отъехали от места парковки. Сергей не стал включать климат-контроль, опустил затонированное окно и закурил. Таня посмотрела на его сосредоточенный профиль и отметила, насколько он измучен болью, бессонницей, лицо покрывали рубцы, кровоподтеки. – Любуешься, говорят, шрамы останутся, – ответил на ее немой вопрос Сергей, кинув быстрый взгляд на Таню. – Хорошо, что машина – автомат, – сказала она невпопад. Разбитые губы Сергея тронула улыбка. – В машину с ручным управлением со сломанной рукой я не сел бы. – Где больница, в которую привезли Оксану? – В Подмосковье, там ее нашли на трассе и отвезли в ближайшее отделение хирургии. Возьми себя в руки, ты нужна подруге для поддержки, а не для жалости. – Я постараюсь. – Люди живут и без почки. – Я знаю… Это так жутко звучит. – Радуйся, что она жива. – Да… Я же думала о самом плохом. А оказалось, что Оксана жива, она пришла в себя… Это и правда радость! – Несомненно, – согласился Сергей. К Оксане их пустили безоговорочно, причем обоих сначала приняли за поступивших пациентов. В глазах медсестры мелькнуло удивление, когда они признались, что приехали навещать больную. Клиника была небольшой, затрапезной, серый унылый корпус в форме буквы «П» соединялся с корпусами администрации и поликлиники. Хирургическое отделение находилось на втором этаже, а палата Оксаны рядом с сестринским постом. У Тани сердце было готово выскочить из груди, она боялась разреветься, когда увидит истерзанную и изувеченную подругу. Таня переживала за Оксану так, что совсем забыла, какой у той характер. Они застали ее за чтением потрепанной книжки. Оксана жевала жвачку. Ее кровать стояла прямо у окна. Пластиковые окна – единственное новшество в этой палате. Пол застилал драный линолеум, стены грязно-бежевого цвета давно требовали покраски. Потолок украшали старые плафоны и противопожарные датчики. Кровати были старыми, узкими, а белье серого цвета с печатями и штампами заведения, как будто пациенты норовили украсть его, как туристы на память об отдыхе в пятизвездочном отеле. Оксана оторвалась от книги и закричала: – Танька! Ну, наконец-то! Я так ждала тебя! Таня приблизилась к ней на негнущихся ногах, и они обнялись. – Ты как? – спросила Одинцова. – Я-то? Да ничего… Говорят, самый болезненный период я провела без сознания, так что мне повезло. А сейчас уже ничего, только голова иногда кружится, подташнивает, но врачи говорят, что это организм приспосабливается к одной почке. Но она у меня – здоровая как лошадь, я имею в виду почку, она безотказно справится со своей работой, даже увеличится в размерах. Так врачи говорят! А у тебя, Таня, глаза на мокром месте? Да ты чего! Я, считай, с того света вернулась! Я так рада, что жива! Ну-ка, прекрати истерику. – И я рада, Оксана, что ты жива! – Вот именно! – Оксана посмотрела на Сергея. – Да, ребята, а с вами-то что произошло? Через мясорубку, что ли, обоих прокрутили? Видок у вас… – С нами все в порядке, – перебила ее Татьяна, – не считая ушибов, переломов… Оксана окинула оценивающим взглядом фигуру Сергея. – А я верю, что, несмотря на ушибы и ссадины, у тебя все хорошо. – Оксана! – А чего? Наконец-то достойный мужик рядом! – Оксана скорчила гримасу, хватаясь за бок. – Вот тут ноет, но не сильно! – Вы большая молодец! Оптимизм просто брызжет через край! – поцеловал ей руку Сергей и поставил на тумбочку пакетик с гостинцами. – Какой молодец! Таня, я тебе завидую! Ну что вы стоите, присаживайтесь! Вам, наверное, не терпится узнать, как я так «круто попала на почку»? Меня уже и следаки допрашивали! – Если честно, то хотелось бы знать! – смахнула слезу Татьяна. – А я ничего не помню, ничем не смогу помочь следствию. Я поехала за твоими анализами, взяла их… – И этот врач-лаборант напал на тебя? – Нет! Милый мужчина, мы с ним прекрасно поболтали, а потом я ушла. И вот дальше я плохо помню… То ли ходила по торговому центру, то ли в магазин продуктов зашла… А там как будто на меня напал кто-то сзади, в нос ударил удушающий запах и… – И? – И я очнулась уже здесь, сказали, что провела несколько суток в коме. Почки нет, других сильных повреждений нет, только заражение крови начиналось… – Все равно этот гад замешан! – не сдавалась Татьяна. – как его там? Стасик? – Станислав Русланович, – подтвердила Оксана, – его уже проверяли. Он абсолютно чист. – Да он тебя опоил какой-то «наркотой», потом выследил, дождался, когда ты подальше отойдешь от больницы, и похитил, – сказал Сережа. – Предположения есть, доказательств – ноль! У лаборанта не нашли никаких запрещенных веществ, вообще у него репутация хорошая. А я не помню даже, ела или пила у него или нет, – ответила Оксана. – Есть лекарства, которые оказывают именно такой эффект. Человек не помнит, что делал за несколько часов до того, как их принять, – сказал Сергей. – Я понимаю, друзья, о чем вы, но я больше суток провалялась на обочине дороги, если у меня что-то и было в крови, то успело выветриться… Я не знаю, кто на меня напал, это факт. А не пойман – не вор. Вот и все… Я так рада тебя видеть, Танька! Мне грозит здесь еще две недели проваляться! – О чем ты говоришь? Лечись, сколько потребуется! – воскликнула Таня. – Я буду каждый день приезжать к тебе! Может, в Москву перевезем? – Еще чего! Зачем? У меня все есть, я неприхотлива… И, Таня, не делай такое трагическое лицо, со мной все в порядке. Татьяна дожидалась Сергея, сидя в его «БМВ» на заднем сиденье. Вернулся он не очень скоро и уселся за руль под удивленные взгляды курящих медработников на автостоянке. Вид водителя с загипсованной рукой ввел их в шок. – Поговорил с врачом. Сейчас жизни Оксаны ничего не угрожает, антибиотики ее спасли, она пойдет на поправку. Нужны дорогие лекарства, чтобы поддержать функцию оставшейся почки. Я заплатил, сколько он сказал, и сверх того, так что лекарства у твоей подруги будут. – Спасибо, Сергей, – она серьезно посмотрела на него. – О чем ты думаешь? – О том, что на ее месте должна была оказаться я, ко мне прицепился тот старик, я сдавала анализ. А поехала за ним Оксана. – И ведь лгут-то как. Лаборант говорит, что не знает тебя, якобы ты у них нигде не записана, анализа твоего при Оксане обнаружено не было. Они замели все следы, – сказал Сергей, трогая машину с места. – Нельзя этих отморозков просто так оставлять… – Я не против. Будем ловить на «живца», – Сергей стрельнул в нее взглядом в зеркале заднего вида. – Это как? На кого? – удивилась она. – Думаю, на меня. Тебя они знают, да я бы и не пустил тебя в логово недочеловеков, ворующих почки. – А я тебя так и пущу, можно подумать! – взвилась Таня, у которой даже глаза загорелись от возбуждения при мысли, что может представиться возможность отомстить за подругу. – Куда ты денешься? Вон как оживилась… Этих уродов нельзя оставлять на свободе. – Сергей плавно повернул. – Вид у тебя не как у живца, а скорее как у мертвяка… Сергей рассмеялся. – Хочешь сказать, что на меня никто не клюнет и не захочет отобрать мои органы? Печень там, почки… – «Печень, почки!» – передразнила его Таня. – Да сразу видно, что у тебя все отбито. – Эх, ничего ты не понимаешь! – рассмеялся Сергей. – Тут главное – правильно себя подать.