– Ты знаешь, как пройти через Силки Бури? Я не сводила с него глаз, расстегивая куртку и спуская ее с плеч. Когда куртка упала на пол, я закатала рукав рубашки. Узловатый, выпуклый шрам казался бордовым в свете фонаря. Я положила руку на стол поверх карты. Падж прижал кулак ко рту. – Ты хочешь сказать… Хэмиш недоверчиво покачал головой. Я указала на самую дальнюю правую точку шрама под моим запястьем. – Он здесь. – Что? Ты так и не сказала нам, что там внизу, – сказал Остер. Я с трудом сглотнула. – «Жаворонок». Внезапно они одновременно отпрянули от стола, и в каюте воцарилась тишина. Я положила один палец в центр рифов, а другой опустила в море над Джевалом, повторяя слова, которые слышала от Клова после шторма. – Шторм, обрушившийся на «Жаворонка», налетел с севера, – я ткнула пальцем в сторону рифов. – Его отбросило на риф, но потом развернуло, – я убрала палец, который был на рифе, и указала им на море. – Затем он сместился к западу. Корабль оттащило сюда, прежде чем он затонул. Он там, – я уставилась на крошечный атолл[11], находящийся в лабиринте рифов. Хэмиш посмотрел на Уэста поверх своих очков. – Если у нас получится, то это все. Мы отделаемся от Сейнта навсегда. – Или он может начать охотиться за нами, – Падж выглядел обеспокоенным. – Не начнет, – я перевела дыхание, прежде чем добавить: – «Жаворонок» принадлежит мне. – Принадлежит тебе? Как так? – Он отдал мне его. – Он отдал тебе его, – повторил Остер. – Он мое наследство. Они все уставились на меня. Все, кроме Уэста. – Он лежит на глубине всего двенадцать-пятнадцать метров. Уэст молчал, его глаза по-прежнему бегали по карте. – Я смогу провести нас, – сказала я. – Я знаю, что смогу. – Хорошо, – наконец сказал Уэст, и остальные вздохнули с облегчением и нервно заулыбались. – Мы нырнем на «Жаворонок» и продадим все, что достанем, в Дерне, чтобы забить наш трюм монетами. Затем мы возвращаемся в Серос и выкупаем у Сейнта «Мэриголд». – Если морские дьяволы не доберутся до нас первыми, – прошептал Остер, и улыбка на его лице стала шире. Все они управляли кораблем более двух лет, но он никогда не принадлежал им. Он никогда бы им не стал, если бы Сейнт высказался по этому поводу. Он сделал Уэста своим должником, потому что знал, что тот не сможет погасить свой долг. У Сейнта не было причин думать, что он когда-либо действительно сможет лишиться своего теневого корабля. – Нам лучше убраться отсюда, пока весь этот чертов город не начал задаваться вопросом, что мы задумали, – Падж направился к двери, и Остер последовал за ним. – Одна треть, – сказал Уэст, все еще глядя на карту, когда дверь закрылась. – Хорошо. Одну треть в бухгалтерские книги «Мэриголд», а остальное… – Нет, – оборвал он Хэмиша. – Она заберет одну треть. Хэмиш кивнул. – Но почему? – спросила я. Если я забирала себе треть всех сокровищ, то это означало, что после заполнения бухгалтерских книг команде придется делить между собой тоже одну треть. Это было нечестно. – Когда мы заключали сделку, ты не сказала, что это твое наследство, – ответил Уэст. – Ты и не спрашивал. Он мой, поэтому я распоряжаюсь им, как захочу. – Ты не обязана делить все поровну, – сказал Хэмиш. – Нет, обязана. Уэст глубоко вздохнул. – Возможно, у тебя больше никогда не будет подобного шанса, Фейбл. – Я знаю. Вот почему не собираюсь упускать его, – я надеялась, что Уэст понял, что я пыталась сказать ему без слов. Что бы я ни говорила, я была перед ним в долгу. И мне хотелось отплатить ему в десятикратном размере. – Две трети в бухгалтерские книги «Мэриголд», а остальное мы разделим между собой. Поровну. Я свернула карту и засунула ее обратно в куртку. Взгляд Уэста заметался по моему лицу, его челюсть напряглась, как будто он набирался смелости, чтобы что-то сказать. Но как только он открыл рот, по палубе застучали шаги, которые затем послышались в коридоре. – Уэст! – Уилла появилась в дверном проеме, ее глаза были широко распахнуты. – У нас неприятности. Тридцать четыре Мы вшестером стояли бок о бок у бортовых ограждений, и единственным звуком вокруг было звяканье люверсов, соскальзывающих по веревке наверху. Вдалеке под железной аркой, ведущей в гавань под Серосом, светились приближающиеся факелы. Туман рассеялся на прохладном ветру, лишив «Мэриголд» своего прикрытия. – Ну вот, – вздохнула Уилла. – Это нехорошо. Я посмотрела на фок-мачту, где Лео заканчивал устанавливать последний из новых парусов. Он замер, когда его взгляд упал на гавань. Команда Золы была готова закончить начатое. – Что это? – крикнул Лео. Факелы были почти у причалов, и я едва смогла рассмотреть толпу людей, несущих их. Внутри у меня все сжалось, когда я поняла, что они задумали. Они собирались поджечь «Мэриголд». – Приготовиться! – крикнул Уэст, и его голос эхом отозвался, когда он побежал к правому борту, где Остер уже отпирал рукоятку якоря. – Если ты не уберешься с этого корабля до того, как мы отчалим, ты поплывешь с нами! – крикнула я, и глаза Лео расширились. Он вытащил инструмент из-за пояса и вернулся к работе, трясущимися руками закрепляя угол последнего паруса. Раздался резкий щелчок рукоятки, когда Остер и Уэст подняли якорь, и я бросилась к фалам, краем глаза наблюдая за гаванью. Зола думал, что паруса станут последним ударом для Уэста, но этого не произошло. Теперь у него остался последний способ покончить с «Мэриголд» и ее командой: он решил ее потопить. Лео соскользнул с фок-мачты, приземлившись слишком сильно. Его ноги подкосились, и он со стоном упал на палубу, прежде чем снова поднялся, прижимая руку к ушибленному боку. – Они готовы? – я посмотрела на аккуратно свернутое чистое белое полотно и блестящие люверсы. – Настолько готовы, насколько возможно! – Лео захромал к перилам. – Эй! Он обернулся, перекинув сумку с инструментами через плечо. – Тебе нужны твои деньги или нет? Лео выругался, бегом возвращаясь назад, и я подняла мешочек с медью, лежащий на верхней ступеньке лестницы. Мастер выхватил его у меня, после чего бросился к веревочной лестнице и скрылся за бортом. Уилла отвязала паруса на фок-мачте, и ветер усилился, задувая с юга. Он нам очень поможет, если мы хотим выбраться из гавани до того, как факелы будут брошены на палубу. Открепив фалы, я тут же спрыгнула с мачты, обмотав веревки вокруг кулаков. Паруса открылись одним плавным движением, и я приземлилась на обе ноги, глядя вверх на четкие, угловатые очертания такелажа на фоне черного неба. Новые паруса были прекрасны, их лакированные деревянные стержни веером расходились из нижнего угла, как два крыла, готовые к полету. Хэмиш взял у меня фалы, и я перемахнула через борт, спускаясь по лестнице на причал. С поднятыми парусами и якорем «Мэриголд» уже начала дрейфовать. Я освободила натянутый швартов от первого кнехта, и он ударился о корпус, когда Падж потянул веревку со своей стороны. Позади меня раздались крики, и я принялась за второй швартов, но веревка была слишком туго затянута в узел. Я просунула пальцы в петлю и попыталась его ослабить, прикладывая все свои силы и выкрикивая: