Развернулась, взяла пальто, накинула, шарф — в руку и собралась уйти. Снова слышу смех и… — Прекратите издеваться! — …человека, который меня спас от общественного унижения и моральной мясорубки. Благодарность Пятое октября — день учителя. Да, настал тот день, когда мне нужно замещать преподавателя истории. Сегодня — в четверг — история только у первокурсников; мне, можно сказать, повезло. Мне нужно было прийти ко второй паре. В нашей группе, как мне сообщили, преподавателя литературы и основы стиховедения замещать будет четвертый курс, поэтому терять особо было нечего, а физкультуру проводил мой брат и его лучший друг. На часах было восемь утра. Пора одеваться, завтракать и уходить. Я просто обожала винтажный и классический стили в одежде. Так одеваться я начала только в девятом классе. Я считаю, что классика — вечное, а винтаж разбавляет образ английской королевы. Открыла шкаф и оглянула его. Шкаф не закрывается, а надеть нечего! Вот так всегда. На глаза попались красный свитер, джинсовая юбка с нашитыми надписями и черный рюкзак с цветочными нашивками. Я надела плотные бордовые колготки, юбку, свитер. В рюкзак покидала нужные лекции, распечатки, запихнула лэптоп (на всякий случай), нужную канцелярию и зарядники. Мама сегодня была дома и решила приготовить мне завтрак, состоящий из блинов, ароматного кофе, малинового сиропа и сырных пышек. Красилась я всегда после завтрака. На косметику я забила еще в классе десятом, подкрашивая тушью белые ресницы и подчеркивая скулы, губы пришлось накрасить гигиенической с оттенком, чтобы не обветрились. — Ты так и не сказала, что у тебя сегодня за мероприятие, что ты так отлично выглядишь, — мама стояла в дверном проеме и скрестила руки на груди, по-доброму улыбаясь. — Так как сегодня — день учителя, меня попросили заместить преподавателя истории, — ответила я, попутно крася ресницы. Маме я рассказывала только сокровенное, что не могла сказать своему брату. Все-таки, советы взрослых нужны, чтобы понять что к чему. И мама была в этом деле бесподобна. Она молодец, держится, чтобы не расплакаться, смотря на меня и брата. Мама часто говорила нам, что очень гордится, что вырастила людей, папа ее постоянно подкалывал, мол, ты такая сентиментальная. Я нацепила кольца, голубые очки и шапку (очень-очень холодно). Прошла мимо мамы, поцеловав ее в щеку, и вошла в прихожую. Обула черные ботинки на шнуровке и накинула бордовую кожанку, расшитую в некоторых местах цветами, взяла рюкзак и пошла прочь, положив ключи в карман и крикнув маме «спасибо» на ее пожелания. С того дня, когда Саша оставалась у меня, значительно потеплело. По крайней мере об этом говорила моя смена пальто на кожанку. Но обещали сильное похолодание в сторону реальной дождливой, туманной и оранжевой осени. В наушниках играет Селена Гомез с «Ужасной лгуньей»* и значительно поднимает настроение. Отлично. На улицах почти никого нет: люди либо передвигаются на метро, либо на наземном транспорте. Я же шла, пританцовывая и открывая рот в такт словам, но не произносила ни звука. Некоторые с улыбкой оборачивались, кто-то косо смотрел, а кто-то крутил у виска. Может я и сошла с ума, но чувствовала себя очень хорошо. Только что вспомнила инцидент с баскетболистами. Гнилые, пропитанные ядом баскетболисты. Даже Илья. И он знает, какого я мнения о нем и его друзьях, не понаслышке. Но от одного воспоминания настроение не может испортиться. И я по-идиотски иду дальше на занятия. До университета я добралась без приключений, что очень хорошо. Наушники не снимала до тех пор, пока не прошла в корпус «Б», где меня ждала Александра. Мы поздоровались поцелуем в щеку и пошли в буфет. Коробка вишневого сока — все, что мне нужно. Я встретила Илью, о чем-то разговаривавшего с физруком. Брат стоял напротив тренера и по-доброму ухмылялся. Значит, их утвердили на замещение и, видимо, не только на сегодняшний день. Только когда он подходит ко мне, я крепко обнимаю его. Ощущение, будто не видела его четыре месяца. Время подходило ко звонку. Через пять минут вторая пара по истории философии. Что ж, на все предметы, связанные с историей, у меня есть материал для проведения лекций. Я прошла через весь корпус, потом поднялась на четвертый этаж и пошла в сторону нужной аудитории. Последний студент зашел в кабинет. Я подбежала к двери и зашла следом. Многие стали пялиться. Что их так напрягает? Что я не на много старше их? Цвет волос другой? Или что? Я сняла шапку и упала на стул. Достала лэптоп и распечатки, переводя дыхание. Среди всей группы я заметила знакомое лицо. Это Артем, который друг Мирона. Они устраивали мне фотосессию. Позже именно Артем выставил две фотографии к себе на страничку и одну из них — на выставку. — О, Артем, это не та ли модель, которая у тебя на страничке висит? — нахальный голос услышала с задних парт, но не смогла определить, кто говорил. Артем покраснел и виновато посмотрел на меня, а потом опустил взгляд. — Что, крошка, чем развлечешь нас? — теперь я увидела кто это: мальчик какого-нибудь богатого папеньки, в свитере, с челочкой. Как я успела заметить, здесь было всего две девушки: очень тихие и подготовленные к занятию. — А что, первокурсник, свои не дают, решил залезть повыше? — я скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на него. Он оторопело взглянул на меня и уткнулся в тетрадь. — Итак, начнем занятие. Меня зовут Ира, и я сегодня буду вести у всего первого курса экономического историю. Весь материал у меня на руках. Скажите, на чем вы остановились с Мариной Алексеевной. Если что-то непонятно было в домашних конспектах, я могу объяснить. На удивление эти ребята оказались очень спокойными: не бушевали, не задавали глупых и неуместных вопросов, записывали, отвечали, внимательно слушали. Только после того, как они все записали, на меня свалилась куча вопросов. Пошлые я пропускала мимо ушей, на интересные отвечала, а личные оставила в секрете. Со звонком ко мне подошел Артем и извинился за публикацию моих фотографий без разрешения. Я отмахнулась. Все-таки это его личная работа, даже красивая подпись присутствует. *** До конца моей последней пары оставалось полчаса. Лекцию я закончила, поэтому выпускала всех по два-три человека. Осталось десять. Я выпустила еще двоих, погрузившись в один наушник. Телефон завибрировал — пришло сообщение. Саша написала, что ждет меня. Виктор Андреевич — преподаватель математики — решил поставить подругу к первым курсам. Вот и она закончила распоряжаться учениками. Я выпустила еще троих. Илюша сказал, что у них еще одна пара по физкультуре, но уже со вторым курсом. Он считал нечестным, что у меня лекции начались позже и закончились раньше, а у них — наоборот. Я считаю, что все правильно. Нужно платить за свои косяки. *** После звонка я шагала не торопясь до спорткомплекса. Погода стояла на улице прекрасная: ветра не было, но воздух все еще был не прогретым, отчего у меня немного заболело горло, а настроение было приподнятым. От университета до спорткомплекса идти пешком было всего пятнадцать минут, огибая какие-то пятиэтажки и магазинчики. Но можно было добраться намного быстрее — по подземному тоннелю. Я считаю, что это гораздо удобнее, быстрее и практичнее, когда ты возвращаешься с пары физкультуры на остальные занятия. Осталось одно незаконченное дело, которое нужно выполнить. Нужно кое-что сделать, на что я решаюсь до сих пор. Но это было бы очень невежливо и эгоистично — не сделать это. Но времени было навалом, поэтому я шла по улице сквозь ореховую рощу, делая последние глотки вишневого сока и выбрасывая коробку в урну. В спорткомплексе я прошла через турникет и зашагала в сторону зала, откуда доносились скрип кроссовок и звуки удара мяча об пол. Я заглянула внутрь. Там было чрезвычайно холодно, мой нос замерз, и я поспешила в инвентарную, потому что в самом зале я не увидела того, кто мне был нужен. Я нашла Смирнова в каморке за инвентарной. Там было немного теплее, чем в зале, но не совсем, чтобы согреться. Миша сидел за столом и заполнял какой-то журнал. Я стояла у него за спиной, поэтому он меня не заметил. Я прокашлялась. Нужно было как-то обратить на себя внимание, но не слишком грубо. Смирнов повернулся в мою сторону и оглядел, присвистнув. Я засмущалась. Чересчур большое внимание, я не такого хотела. — Привет, — я нелепо поздоровалась. Не знаю, с чего начать. Чувствую, как щеки горят. Наверное, я красная до кончиков ушей. Черт, как неловко! Не так все должно быть, не так! Я зажмурилась, сжала кулаки и набиралась смелости. — В общем, я хотела сказать спасибо, — я сделала паузу; было сложно говорить ему подобные вещи. — За то, что спас от унижения и падения. Миша смотрел на меня с удивлением. Его почти черные глаза уставились на меня с немым непониманием. Но он ничего не говорил, а продолжал слушать. Журнал стукнулся обложкой о стол — выпал из его рук. — Когда падаешь, — я отвела взгляд и сглотнула, — то коленям очень больно, и ладоням тоже. Зависит все от того, как сильно тебя толкнули. Но все эти толчки не должны стать истреблением. И тебе за это спасибо, — я смотрела в пол. Я боялась поднимать взгляд, так как с глаз капали слезы прямо на ботинки. Я не заметила, как попала в теплые объятия. Ненавижу плакать на виду. Чувствую себя жалкой. Но я так давно не выплескивала эмоции, что не могу остановиться. — Хей, мелкая, все хорошо, — я слышала его мягкий голос; в нем не слышалось какой-либо насмешки или угнетения, нет. Я чувствовала тепло, добро. С его уст буквально лилась успокаивающая мелодия, обволакивающая меня. Я стала успокаиваться и отодвигать его от себя. — Я хотела сказать, что в знак благодарности, жду тебя в семь у себя на ужин, — я улыбнулась и поспешила уйти, убирая с лица улыбку и уже не вытирая капающие слезы. Поведение минус на минус плюс я клянусь,