Благодари я даже за докуку. Мефистофель Ну, как бы, бедный сын земли, Ты жил, когда б не протянул я руку? Ведь дурь твоей растрепанной мечты Прогнать-то я надолго постарался. И если бы не я, давно бы ты С земного шара прогулялся. Ну, что ты здесь в пещерах под скалой, В расселинах сидишь сова совой? По мхам да влажным камням, только знаешь, Как жаба пищи набираешь? Занятье чудное и вид! В тебе все доктор, знать, сидит. Фауст Поймешь ли ты, каким приливом сил Пустынный этот вид мне душу оживил? Но если б понял ты хоть частью, Как истый черт, ты помешал бы счастью. Мефистофель Сверхчувственно — могу сказать! В росе, в горах, да по ночам шагать, И с небом, и с землею обниматься, До божества пытаясь раздуваться, И вглубь земли стремиться путь найти, Шесть дней творенья все вмещать в груди, Вкушать в гордыне невесть, что такое, В блаженстве утопать, все позабыв земное, И сына праха заглушив; И вдохновения прилив… (Делает движение.) Закончить чем?.. Оставлю уж в покое. Фауст Фи, гадость! Мефистофель Видишь ли, тебе не нравлюсь я. Фи! — вправе говорить ты, нравственность блюдя, И уши чистые то пропускают мимо, Что чистым всем сердцам вполне необходимо. Ну, словом, я твоей предоставляю воле, Налгать при случае себе как можно боле. Но долго ль будет так с тобой? В тебе уж что-то шевелится, Дай срок, оно и разразится Безумством, страхом иль тоской. Оставим это! Твой дружочек милый Сидит теперь, печальна и грустна; К тебе она стремится всею силой, В тебя она до страсти влюблена. Любовным бешенством сначала забурлил ты, Как в таянье снегов бушующий ручей; Волнение свое ей в сердце перелил ты, Теперь ручейчик твой смирней. Мне кажется, чем по лесам скитаться, Великий муж бы, не шутя, Мог это бедное дитя Вознаградить за нежность постараться.