Свое всяк тащит напоказ; И не тужи на этот раз Ты о машинах, переменах. Большой и малый свет пускай ты произвольно, На звезды тоже будь щедрей, Воды, огня и скал довольно, И хватит птиц у нас, зверей. Так на подмостках дай-ко вдруг Всего творенья полный круг, И пробегай, насколько быстро надо, С высот небес ты через мир до ада. Пролог на небе Господь, небесные силы, затем Мефистофель, три архангела.[27] Рафаил Ликует солнце как бывало, Свой голос в хор миров неся, Не уклонилася нимало Его громовая стезя. Сей вид возносит херувима, Твоих творений без числа Краса для всех непостижима, И все, как в первый день, светла. Гавриил И с быстротою веской мочи Земли кружится красота, То вся покрыта мраком ночи, То райским светом залита; И, пенясь, моря волны рвутся, Чтоб со скалою в бой идти, И море, и скала несутся Стремглав по вечному пути. Михаил И бури вечные бушуют К морям с земли, к земле с морей, И цепь влияний образуют Живой подвижностью своей. И все спаля и уничтожа, Прогрохотавший гаснет гром. Но мы, твои посланцы, Боже! Твой кроткий день мы воспоем. Все три Сей вид возносит херувима, Твоих творений без числа Краса для всех непостижима И все, как в первый день, светла. Мефистофель Когда, Господь, ты вновь доступен нам, И сам спросил, как там у нас ведется, И милостив ко мне обычно сам, То с челядью и мне предстать придется. Прости! От громких слов не жду успеха, Хоть попади у всех я на язык, — Мой пафос лишь тебе б наделал смеха, Когда б ты сам от смеха не отвык. О, солнце, о мирах мне вовсе неизвестно, Я вижу лишь, что человеку тесно. Сей мелкий бог земли стал на одну ступень И странен, как и в первый день. И от того беда над ним стряслася эта,