Реформы очень неглупые, вкусные и многообещающие, но потом. Сейчас же Империя может выставить разве что неплохо подготовленных солдат, но вот с вооружением и снабжением дела обстоят намного хуже. С подготовкой солдат не всё так безоблачно. Индивидуальная и на уровне взод-рота-батальон – отменно. Выше – мешают реформы, будь они неладны. Полки, бригады и дивизии формировались, расформировывались, переходили в подчинении новым структурам и каким-то боком подчинялись совершенно новым ведомствам. Пока побеждает бюрократия, и насколько я знаю российскую действительность, для победы над сей гидрой нужно время, которого оставалось всё меньше. Ну или решительность и воля императора, который должен непосредственно тыкать носом провинившихся и вытаскивать наверх редких служак. С решительностью и волей пока наблюдается затык, император Александр Второй занимается ныне переселением северокавказских племён[162], на что-то иное его уже не хватает. Понять императора можно: сейчас как раз такой момент, когда Турция в войну не полезет, ибо традиционно союзная Англия старается не отсвечивать, спешно сколачивая коалицию, а не менее традиционно союзная Франция старательно закрывает уши на просьбы о помощи из султанского дворца. Сейчас Россия для галлов намного важнее Турции. Тем паче, непосредственно к Османской Империи, Россия в настоящее время не предъявляет территориальных, финансовых или политических претензий. Выселение кавказских племён идёт с гиком и посвистом, с грубейшими нарушениями мыслимых норм. Такой шанс навести порядок на Кавказе раз и навсегда вряд ли ещё подвернётся, понять логику Александра можно. Да и выселяемые племена отнюдь не кроткие овечки, людоловство и работорговля у тех же черкесов поставлено на промышленную основу и составляет едва ли не главную статью дохода. По крайней мере, у знати. Хм… если верить газетам. Переманить на русскую службы тех же черкесов русские императоры пытались постоянно, предлагая лучшим воинам региона огромные привилегии. Увы, доминирующие в регионе черкесы упорно держатся за дряхлеющую Турцию и на контакт почти не идут. Так что убрать союзников Османской Империи из Империи Российской для императора очень заманчиво. Только вот можно провести это куда более элегантно, с минимумом крови и жертв. А жертв там… многовато. Тем более, что это уже вторая волна, и учесть прошлые ошибки даже не можно, а должно. Да и подбор исполнителей не самый удачный… достаточно сказать, что воровали нагло, почти не скрываясь.» – Вешать каждого второго, – прошипел Алекс вслух, – а каждого первого – в Сибирь! Да с дранием кнутом, клеймением и лишением всех и всяческих состояний и привилегий не только самих воров, но и родственников! Твари… Теперь либо всех под корень там… либо ждать мстителей. И оба варианта как-то не радуют… «– Добавить к этому незнание чиновниками элементарнейших адатов[163] и основополагающих законов ислама. К тяжелейшим физическим переживаниям выселяемых горцев, добавились ещё и нравственные. Количество убитых и погибших от болезней горцев, перевалило за все мыслимые нормы. Сколько их ещё погибнет в Турции, где выделенную султаном помощь традиционно разворовали, а земельные наделы переселенцам выделяли, если выделяли вообще, в самых неудобьях.» Фокадан подозревал… да что там, он уверен в этом! В выселении горцев отчётливо прослеживался английский след, очень уж неудачно всё складывалось, прямо-таки один к одному. Английское влияние в Петербурге всегда было сильным и раз уж агенты не смогли перехватить управление императором, они по крайней мере смогли испортить планы. Помешать переселению не смогли, но сделать так, чтобы все выселяемые и их потомки испытывали жгучую, и во многом обоснованную ненависть к России, у них получилось. И кто обратит внимание, что большая часть чиновников на ключевых постах по время переселения не совсем… русские? И что сами Романовы уж точно не славяне[164], и к славянскому населению относятся ничуть не лучше, чем к черкесам, с превеликой лёгкостью отдавая приказы на подавление многочисленных крестьянских восстаний, расстреливая людей тысячами. – Ненавидеть будут не чиновников и Романовых, а Россию и русских». Фокадан поёжился, как от сильного озноба, и прикусил до крови губу. То случай, когда даже мысленно не знаешь, как исправить ситуацию. Если отбросить заведомо фантастические варианты, разумеется… «– Возвращаясь к Англии: на первый взгляд, страна осталась в одиночестве, если не считать второстепенные государства. В таком ключе спешка её противников решительно непонятна. Сосредоточится, накопить сил и покончить с ней раз и навсегда. С другой же стороны, недооценивать Великобританию опасно. Пусть против неё выступили Империи, но… Пруссия вполне способная потягаться с Германским Союзом в одиночку, имея все шансы на успех. А ведь среди германских княжеств у Пруссии есть союзники, и забывать о них не стоит. Соответственно, германские земли будут по сути воевать друг с другом, причём Австрии с Баварией придётся ещё и помощь оказывать, и скорее всего, это будут русские войска. Россия вполне уязвима, достаточно вспомнить об Османской Империи. Султан отчаянно не хочет лезть в войну без прикрытия европейских союзников, но когда начнётся, Диван[165] может быстро передумать. Особенно если Англия простимулирует мыслительный процесс золотыми гинеями. Польша тот ещё чемодан без ручки, восстание за восстанием. Ныне эта страна – часть Российской Империи, и нужно сказать, часть очень беспокойная. Будет ли восстание после начала войны, это ещё вопрос. А вот волнения будут непременно. Да такие, что потребуют наличия внушительных войск на территории Польши.» – Про заговоры не забыть, – сказал попаданец вслух, сделав пометки в блокноте, – англичане сейчас могут пойти на самые решительные меры. А если могут… значит, сделают. Спецслужбы предупредить? Сами о том знают и… сами замешаны. Всё как всегда. «– А получается у нас, что лёгкой войны не будет. Впереди либо затяжная кровавая война на много лет, с переделом собственности и сфер влияния по всему миру, либо заговоры и убийства монархов руками английских убийц. Скорее же всего, одно не исключает другого. Война, а через некоторое время, как схлынет патриотический накал, настанет время для работы убийц и заговорщиков, руководствующихся благом народа. Золота, выкачанного из колоний, у англичан много, и сомнений, что они пожертвуют некую его толику для сохранения статуса кво[166], сомнений нет.» – Главное, чтобы дело не закончилось революцией в России, – сказал Фокадан немеющими от ужаса губами, – сейчас нельзя, съедят. «– Сейчас нет достаточного количества образованных людей вне дворянского сословия. А этих будут убивать первыми… за свободу без земли, за барщину, за… Есть за что, и раны свежие. Значит, страну растащат на куски, а Москва… такой феодализм будет, что шляхта[167] времён Речи Посполитой[168] позавидует.» Немного странные мысли для человека, искренне считающего себя убеждённым социалистом. Вот только попаданец никогда не хотел для России судьбы дров в костре Мировой Революции[169]. Пусть уж кто-нибудь другой… * * * – … прежде всего как символ, – продолжал уговаривать Фокадана представитель генштаба Баварии, – рота, не более. Ирландские добровольцы продемонстрируют обывателям поддержку КША и борьбу угнетённого народа против англосаксонского владычества. Баварцам они станут напоминанием о том, что может случится с народом, который не сумел защитить свободу своей Родины. – Вы по моим статьям речь составляли? – некультурно удивился попаданец, – один в один, будто я сам писал! – Гхм, – смутился полковник, – не исключено. То есть не я… – Понятно, – не слишком вежливо, но в данном случае уместно, перебил его попаданец, – считайте, что уговорили. Единственное – оплата. Нет-нет, никаких наёмников! Просто ирландцы в большинстве своём небогаты, а путешествие через океан встанет дорого. Транспортные расходы, питание. Торговались недолго, поскольку Алекс запросил для кельтов вполне умеренные условия. Оплата проезда, командировочные, подъёмные для закупки оружия и амуниции в КША – прежде всего из числа интересных образцов, не выпускающихся в Европе. Заодно и присмотрятся к новинкам. Единственным камнем преткновения[170] стала страховка. – Деньги? – Полковник, немолодой усач с багровым апоплексическим лицом[171], впал в ступор. – Деньги, – терпеливо повторил Фокадан, – они конечно добровольцы, но почти у всех если не дети, так братья и сёстры, племянники. В случае гибели – пенсия по утере кормильца. Попаданец дожимал – благо, прецеденты выплаты пенсий иностранным гражданам в Европе встречались. Единственное – размеры, для погибших или ставших инвалидами кельтов, предполагались они не нищенски-солдатские, а офицерские. На такую пенсия семья уже может прожить, пусть и не без труда. – Специалисты прибудут, – дожимал Фокадан, – не просто голытьба с ружьями, решившая повоевать в Европе. Только ветераны с опытом большой войны, отмеченные наградами. Полковник мялся… – Можно как инструкторов провести, – поднажал Алекс, – они по факту и есть инструктора. Вздохнув, генштабист кивнул неохотно. Договор с Генштабом Баварии подписали в тот же день, и попаданец отравил телеграмму Фреду. * * * Сводный батальон «Кельтики» тянул скорее на усиленную роту. Триста человек, добрая половина которых к списочному составу части относится весьма условно, но последнее выяснилось не сразу. – В самый раз, – уверил Фред, когда друзья закончили хлопоты с обустройством контингента и устало сидели в офицерском собрании казармы, потягивая коньяк, – это костяк. Офицеры, сержанты и капралы, отборные стрелки, медики и прочие специалисты. – Ещё кто будет из Конфедерации? – Дикие разве что, – пожал плечами Виллем, – так-то добровольцев хватало, но мы отобрали только тех, кто может работать как инструктор, рядовых пехотинцев и здесь набрать можно. – Хм… – Ты удивишься, сколько в Европе ирландцев, – криво усмехнулся Фред, – многие за пределами Великобритании пытаются найти своё счастье, но не все спешат пересекать океан. При желании полноценный полк легко наберём. Алекс кивнул задумчиво. Он бы поступил иначе, но… у капитанов ИРА есть своё мнение и они ближе к народу. Как ни крути, он несколько оторвался от земли. – Триста человек, оно вроде бы и немного, но если учесть, что рядовых среди них не имеется, то и ничего. – Там это, – Виллем неожиданно смутился и перешёл на простонародную речь, – не все наши – солдаты. То есть воевали-то все, но… – Соберись, – приказал Фокадан. – Триста человек – это не только вояки. Мы отношения решили налаживать с Баварией. Не от имени Конфедерации, это отдельно. От имени ИРА. Кельтская община Юга прислала своих представителей по… разным делам. Долго перечислять. – Непосредственные связи налаживать? – Да! – Облегчённо заулыбался Фред, подыскивающий слова, пропавшие от смущения. – Хм… ясно. Не скажу, что одобряю, но и ругать не буду. Воевать-то хоть будут при нужде? – Будут. Но вообще планировалось, что они станут работать инструкторами, как и прочие, а заодно и контакты налаживать. Промышленность, торговля, университеты… ну и пропаганду вести, не без этого. Кельтские корни и прочее, ты сам методички составлял. – Гражданские специалисты на временном контракте? – Да, только без жалования. – Неглупо, достаточно интересный ход. Вроде и не прилипалы к сводному батальону, а патриоты и сторонники справедливости. Хм, очень неглупо. Фред улыбнулся и отсалютовал бокалом, принимая поздравления.