— М-м-м, пот и секс. — Облизнув мою щеку, он переворачивает меня так, что я растягиваюсь у него на животе. Продолжаю пыхтеть и хрипеть на нем, он водит твердыми ладонями по моей потной спине. Грудь сдавливает. Может ли в двадцать шесть лет случиться сердечный приступ? Когда я, наконец, овладеваю дыханием, кладу руки ему на грудь и сажусь верхом на его бедра. — Пожалуйста, не заставляй меня бежать до дома, — умоляю я. Думаю, я могу умереть. Он небрежно кладет руки под голову, забавляясь моим затрудненным дыханием и потным лицом. Его согнутые загорелые руки такие аппетитные. Я едва могу собраться с силами, чтобы не наклониться и не откусить кусочек. — Ты справилась лучше, чем я ожидал, — говорит он, приподняв бровь. — Предпочитаю неспешный утренний секс, — ворчу я, падая ему на грудь. Он обхватывает меня, прижимая к себе. — Я тоже предпочитаю неспешный утренний секс. — Он рисует круги у меня на спине. Ладно, сегодня я очень, очень его люблю. А сейчас только половина седьмого утра. Но я должна иметь в виду, что с мистером Джесси Уордом многое может измениться и очень быстро. Дай ему час, в течение которого я могла бы ослушаться или не подчиниться, а потом, очень внезапно, иметь дело с сумасшедшим безумцем, Мистером Неразумным Надзирателем, и мне устроят обратный отсчет или чувственный трах — возьму чувственный трах, обратный отсчет оставлю. — Ну же, леди. Мы не можем резвиться на траве весь день, у тебя есть работа. Да, это так. И мы в нескольких милях от «Луссо». На самом деле я ближе к Кейт, чем к Джесси, но мои вещи у Джесси, так что, похоже, я выбираю дальний вариант. Приподнимаюсь с его груди и встаю. Слегка шатаюсь. Джесси, конечно же, поднимается на ноги, как дельфин, скользящий по спокойной глади океана. Меня от него тошнит. Он обнимает меня за плечи и ведет к Пикадилли, останавливает такси и сажает в машину. — Ты взял деньги на такси? — спрашиваю я. Он знал, что я не справлюсь? Он не отвечает. Лишь пожимает плечами и притягивает меня в объятия на сидении такси. Чувствую себя немного виноватой за то, что прервала его бег, но не слишком. Я очень устала, чтобы долго размышлять об этом. *** Меня буквально тащат через вестибюль «Луссо» к лифту. Кажется, что я не спала уже целый месяц, хотя на самом деле не прошло и двух часов. Понятия не имею, как проживу день. Когда мы добираемся до пентхауса, я падаю в кухне на табурет и кладу голову на руки. Дыхание только-только пришло в норму. — Вот. Поднимаю взгляд и вижу, что у меня перед носом размахивают бутылкой с водой. С благодарностью принимаю ее, поглощая чудесную ледяную жидкость, и вытираю рот тыльной стороной ладони. — Приготовлю ванну. — Он смотрит на меня с сочувствием, но я замечаю в его взгляде и некоторое удовольствие. Самодовольный ублюдок! Меня поднимают со стула и в обычной манере несут наверх. — У меня нет времени на ванну, я приму душ, — говорю я, когда он кладет меня на кровать. Чего бы только я ни сделала, чтобы заползти под одеяло и выбраться из-под него где-нибудь на следующей неделе. — У тебя еще много времени. Мы позавтракаем и чуть позже отправимся в «Поместье». А теперь растянись. — Он целует меня в потный лоб и направляется в ванную. Мы поедем в «Поместье»? Для чего? Осознание приходит раньше, чем мозг успевает приказать рту выпалить вопрос. Он на полном серьезе вносил записи в мой ежедневник до конца года? Вот дерьмо! Сто тысяч за молчание Патрика, пока он будет получать свою дозу меня утром, днем и ночью. Ох, черт побери! А как насчет других моих клиентов? Ван дер Хаус — самый важный из них. Он один увеличит оборот Патрика в десять раз. О боже, чувствую, как надвигается уничтожение. — Джесси, мне нужно в офис. — Стараюсь говорить спокойным и рассудительным тоном. Не знаю, почему выбрала именно его. А какой еще? Требовательный? Ха! — Нет, не нужно. Растягивайся. — Прямой ровный тон, за которым кроется лаконичное требование, брошенное мне из ванной. Я потеряю работу. Я знаю. Он получит свою дозу, растопчет всю мою социальную жизнь и карьеру, а потом выбросит, как горячую картошку. Я останусь без работы, без друзей, без сердца и, что самое страшное, без Джесси. Голова идет кругом. Что же мне теперь делать? Я слишком устала, чтобы убегать от обратного отсчета — не то, чтобы я могла бы далеко уйти, даже удирая на всех парах. А чувственный трах, вероятно, добьет мое и без того перегруженное сердце. — Все мое оборудование в офисе. Компьютерные программы, справочники, все остальное, — говорю я тихим голосом. Он появляется в дверях ванной, закусив губу. — И тебе все это нужно? — Да, чтобы выполнять свою работу. — Хорошо, мы заедем к тебе в офис. — Он пожимает плечами и возвращается в ванную. В отчаянии плюхаюсь обратно на кровать. Что, во имя всего святого, я скажу Патрику? Устало вздыхаю. Он породил во мне ложное чувство безопасности, привезя домой на такси и неся мое усталое тело вверх по лестнице, дал моим ногам почувствовать, что они могут себя выдать. Я заблуждаюсь так же, как и он. Я никогда не буду контролировать ситуацию. — Ванна готова, — шепчет он мне на ухо, вырывая из волнения. — Ты ведь говорил серьезно, да? — спрашиваю я, когда он поднимает меня с кровати и несет в ванную. Огромная ванна, доминирующая в комнате, заполнена только наполовину. — Говорил серьезно о чем? — Он ставит меня на ноги и начинает снимать мокрые кроссовки. Толстокожий! — О том, чтобы спрятать меня у себя. — Да. — А как насчет других моих клиентов? — Не хочу ни с кем тебя делить. — Он стягивает с меня шорты и похлопывает по щиколотке. Делаю, как мне велят, по очереди поднимая ноги. Как я собираюсь играть в эту игру? Во-первых, я не в восторге от мысли проводить больше времени в «Поместье» под ледяным взглядом старой надутой физиономии, а во-вторых, мне нужно быть в курсе моих нынешних клиентов. За это они мне и платят. Он не хочет меня делить? Что? Ни с кем? И как долго? — Джесси, мне необязательно находиться в «Поместье», чтобы подбирать образцы материалов. Он ставит меня в ванну и начинает раздеваться сам. — Нет, обязательно. Я погружаюсь в горячую воду. Долгожданное облегчение для моих вопящих мышц. Жаль, что это не расслабит мой вопящий мозг. — Нет, необязательно, — отвечаю я. Снова пытаюсь стоять на своем. Смех, да и только! Смотрю в очень недовольное лицо, пока он усаживается сзади меня и прижимает мою спину к своей груди. Некоторое время он молчит, потом делает глубокий вдох. — Если я отпущу тебя в офис, ты должна будешь кое-что для меня сделать. Если отпустит? Этот мужчина слишком самоуверен и высокомерен. Но он ведет переговоры, что намного лучше, чем требовать или принуждать меня. — Хорошо. Что именно? — Ты придешь в «Поместье» на празднование годовщины. — Это типа светского мероприятия? — Да, именно так. Рада, что он не видит моего лица, потому что если бы мог, то увидел бы искаженную гримасу неудовольствия. Так что, теперь я между молотом и наковальней. Сегодня я избежала поездки в «Поместье», но веду переговоры об отсрочке, а не о полной отмене. А светское мероприятие? Я бы лучше сварилась в кипятке! — Когда? — В моем голосе меньше энтузиазма, чем я чувствую, и это о чем-то говорит. — Через две недели. — Он обнимает меня за плечи и утыкается лицом в шею. Я должна бы танцевать в ванной от радости. Он хочет пригласить меня на свидание. Неважно, что это шикарный отель, которым он владеет, он хочет, чтобы я была там. Но я не уверена, что готова провести вечер под недружелюбным, бдительным оком Сары. А она совершенно точно там будет. — Ты придешь. — Он засовывает язык мне в ухо, кружит им несколько раз, целует под мочкой, а затем снова засовывает его мне в ухо. Я извиваюсь под его горячим языком. — Прекрати! — Я содрогаюсь. — Нет. — Я все извиваюсь, и он прижимает меня к себе, вода выплескивается во все стороны. — Скажи, что придешь. — Нет! Джесси! — Я смеюсь, когда его рука тянется к моему бедру. — Прекрати!