— Я проведу с тобой ночь. Он одобрительно кивает. — И завтрашнюю? — Да. — Возьми выходной, — требует он. — Нет. Его глаза сужаются. — Как насчет вечера пятницы? — В пятницу вечером я договорилась встретиться с Кейт, — сообщаю я, сопротивляясь искушению протянуть руку и начать теребить волосы. Он не должен полагать, что я буду являться по его требованию. Надеюсь, она свободна. Его прищуренные глаза мгновенно темнеют. — Отмени. А вот его невротическое неразумное поведение мне надо срочно прояснить — Я собираюсь немного выпить. Ты не можешь запрещать мне встречаться с друзьями, Джесси. — Немного — это сколько? Чувствую, что хмурюсь. — Не знаю. Смотря, как буду себя чувствовать. Я осуждающе смотрю на него. Подозреваю, что к пятнице мне придется затыкать рот кляпом, если он будет продолжать вести себя как сумасшедший. От него у меня ноет не только тело, но и голова. Он снова начинает кусать нижнюю губу, и я вижу, как шестеренки в его мозгу вращаются в полную силу. Он пытается сообразить, как ему обойти проблему. Мне совершенно не пошло на пользу то, что в прошлую субботу я довела себя до такого состояния. Это была его вина. Следует ли сказать ему об этом? — Не хочу, чтобы ты пила без меня, — твердо говорит он. — Что ж, тебе немного не повезло. — Боже, я веду себя довольно смело. Насколько крепкое это вино? — Посмотрим, — размышляет он себе под нос. Мы сидим тихо, глядя друг на друга через стол. Джесси хмурится, а я прячу легкую улыбку. Через несколько мгновений он небрежно откидывается на спинку стула, его глаза полны решимости. Я не уклоняюсь от его сосредоточенного взгляда. Встречаю его с равным намерением, явно побуждая к действию. Я отчаянно его хочу, несмотря на все связанные с ним сложности. Луиджи подходит, вторгаясь в момент, и убирает тарелки. — Вам понравилось? — интересуется он. Джесси не разрушает нашу связь. — Все было отлично, Луиджи. Спасибо. — Голос у него хриплый, и он постукивает по столу средним пальцем. Чувствую, как он касается моей ноги, и это все, что нужно, чтобы пробудить к жизни нервные окончания и сделать несколько глубоких вдохов. Я пылаю с головы до ног... и он это знает. — Луиджи, счет, пожалуйста, — требует он, и его дружелюбный тон меняется на настойчивый. Луиджи, кажется, понимает намек, потому что не предлагает нам десерт. Он убегает и почти сразу же возвращается с черным блюдом с мятными леденцами и листом бумаги. Не глядя на счет, Джесси встает, достает из кармана джинсов пачку банкнот и бросает их на стол. Он тянется ко мне и берет за руку. — Мы уходим. Меня стаскивают со стула, заставляют схватить сумочку и бросить салфетку на стол, а затем спешно направиться к двери. — Ты торопишься? — спрашиваю я, пока он за локоть тащит меня к машине. Джесси даже не пытается сбавить скорость. — Да. Когда мы подходим к машине, меня разворачивают и прижимают к дверце. Он касается лбом моего лба, наши тяжелые вздохи в пространстве между губами сливаются воедино. Его эрекция до боли впивается в низ моего живота. Боже, хочу, чтобы он взял меня здесь и сейчас. Будь проклят любой, кто захочет посмотреть. — Ава, я буду трахать тебя, пока ты не увидишь звезды. — Джесси прижимается ко мне бедрами. У меня вырывается стон. — Завтра ты не пойдешь на работу, потому что не сможешь ходить. Садись в машину. Я бы села, но уже не могу идти. Тревожное ожидание меня обездвижило. Через несколько секунд, когда я все также не могу заставить ноги сдвинуться с места, он оттаскивает меня в сторону, открывает дверцу и нежно заталкивает на пассажирское сиденье. Глава 25 Наше путешествие обратно в «Луссо» — самое долгое в моей жизни. Сексуальное напряжение, волнами распространяющееся по машине, мучительно, и Джесси почти неистовствует, когда застревает позади неспешного водителя. — Некоторых нельзя пускать на чертову дорогу. Двигай! — Он совершает крайне незаконный маневр, обгоняя машину на проезжей части с односторонним движением. Джесси часто дотрагивается до паха, и в тусклом свете салона я замечаю на его лбу мерцание капелек пота. Ого, у мужчины есть цель. Он резко останавливается перед электронными воротами «Луссо» и нажимает кнопку дистанционного управления, чтобы их открыть, пальцами барабанит по рулю, нетерпеливо ожидая, когда те сдвинутся. Я улыбаюсь. — Если не успокоишься, у тебя случится припадок. Джесси прекращает барабанить и переводит пылающий взгляд на меня. — Ава, с тех пор как мы познакомились, у меня каждый день случаются гребаные припадки. — Ты много ругаешься, — размышляю я, когда ворота открываются, и он быстро въезжает на парковку. — А ты будешь много кричать. — В его голосе нет ни капли веселья. — Вылезай, — приказывает он. Не сомневаюсь, что так и будет, но мне очень нравится, когда он в таком исступлении. Не спеша выбираюсь из машины, а когда, наконец, выпрямляюсь, поднимаю глаза и вижу, что он стоит передо мной с очень раздраженным выражением лица. — Что ты делаешь? — недоверчиво спрашивает Джесси, глядя на мои неторопливые движения. Вглядываюсь в черноту ночного неба, затем перевожу взгляд вниз, на доки. — Не хочешь прогуляться? У него отвисает челюсть. — Не хочу ли я прогуляться? Я снова смотрю на него, с трудом пряча самодовольную улыбку. — Да, сегодня чудесный вечер. — Нет, Ава, я хочу трахать тебя до тех пор, пока ты не станешь умолять меня остановиться. — Он наклоняется, обхватывает меня сзади за бедра и перекидывает через плечо, пинком захлопывая дверцу своей дорогущей машины. — Джесси! — От быстрого движения содержимое желудка подкатывает к горлу. — Я пойду сама! Он решительно ступает в фойе «Луссо». — Это недостаточно быстро. Добрый вечер, Клайв. Упираюсь руками в поясницу Джесси, приподнимаю голову и обнаруживаю, что Клайв рассматривает меня на плече Джесси. Что он обо мне подумает? Когда я в последний раз была в «Луссо», меня тоже так несли. — Я вовсе не пьяная! — кричу я, наблюдая, как Клайв исчезает из поля зрения, а Джесси несет меня в лифт и решительно набирает код. В дерзком настроении я просовываю руки под его джинсы, касаясь фантастической упругой задницы, а когда он выходит из лифта, чувствую сокращение мышц и тепло гладкой кожи. — Ни страдай херней. Хочу оказаться внутри тебя сейчас же. Эти твои выкрутасы, клянусь богом... — Он совершенно серьезен. — Ты такой романтик. — Леди, для романтики у нас есть все время в мире. Есть? Джесси врывается в пентхаус, захлопывая за собой дверь. Когда на кухне он ставит меня на ноги, чувствую некоторую дезориентацию. Стою перед ним, положив руки ему на плечи, пытаясь прийти в себя.