Знаю, она надеется услышать громкое «нет». Она не расстроилась, когда мы с Мэттом расстались. Он не был ее любимчиком, это уж точно. Если подумать, Мэтта многие недолюбливали. После разрыва мы не перестали общаться, но маме не обязательно об этом знать. — Нет, я двигаюсь дальше, — сообщаю я ей и слышу вздох облегчения. Я не стану по собственной воли объяснять, с чем именно мне приходится иметь дело. Слишком стыдно. — Хорошо. Джозеф, открой дверь, ладно? Ава, мне пора. Сью приехала, чтобы забрать меня на йогу. — Ладно, мам. Я позвоню на следующей неделе. — Хорошо. Удачи с открытием и повеселись! — приказывает она. Знаю, она думает, что я потратила семь лет, построив стоящие отношения лишь с двумя мужчинами. Она права. Так и было. — До свидания, мама. Я отключаюсь. Дэн приезжает домой. Ну, это меня немного подбодрило. И я всегда чувствую себя лучше, когда разговариваю с мамой. Они за много миль отсюда, и я безумно по ним скучаю, но меня утешает тот факт, что они, рано выйдя на пенсию, после папиного сердечного приступа сбежали от суматохи Лондона в Ньюки. Телефон опять оживает. Смотрю на экран, ожидая увидеть номер мамы — она, вероятно, забыла заблокировать клавиатуру и села на нее, — но это не она. Это Джесси Уорд. Ааааааа! — Отклонить. Я фыркаю, нажимая на красную кнопку, и бросаю телефон на кровать. Выхожу из спальни, чтобы присоединиться к Кейт на диване, и, когда иду по коридору, слышу, как телефон звонит снова. Не обращаю внимания. Этот мужчина неумолим. По крайней мере, мне больше не придется его видеть. Он дал мне прекрасную причину наотрез отказаться что-либо для него проектировать. Глава 6 — Доброе утро, — бодро здороваюсь я с Томом в четверг, проходя мимо его стола. Он смотрит на меня поверх очков в толстой оправе — вопиющее модное заявление и попытка Тома заставить людей относиться к нему более серьезно. Надо бы сказать ему, что для этого стоит избавиться от рубашки канареечно-желтого цвета и серых брюк, больше похожих на леггинсы. — Кое-кто с кем-то переспал? — ухмыляется он. — Вступай в клуб, а то я уже выдохся! — Нет! Том, ты такой потаскун. — Изображаю отвращение и бросаю сумку на стол. — Есть новости? — спрашиваю, чтобы увести разговор от сексуальных похождений Тома. — Нет, только обо мне. Отправляюсь к миссис Бейнс для обнимашек. Знаешь, она позвонила мне вчера в одиннадцать вечера и спросила, ожидать ли электриков сегодня утром. Прервала меня прямо посреди... — Довольно! — Поднимаю руки вверх. — Я не хочу этого знать. — Я сажусь и разворачиваю стул к нему. — Прошу прощения, дорогая. Хотя это было действительно хорошо! — подмигивает он. — В любом случае, она в панике, потому что Летний бал назначен на июль, и она хочет, чтобы все работы были закончены вовремя. Нет никакой надежды, дорогая! Если бы она просто перестала менять свои чертовы решения, тогда мы могли бы чего-нибудь достичь. Он вскакивает со стула и посылает мне воздушный поцелуй. — До свидания, дорогая! — Пока. А где Виктория? — кричу я вслед. — На встречах, — отзывается он, закрывая за собой дверь. Салли ставит передо мной кофе, и я разворачиваюсь к столу. Немедленно беру чашку и делаю глоток, пока Салли нервно топчется у стола. — Патрик звонил, чтобы напомнить, что его сегодня не будет, — говорит она. — Спасибо, Салли. Хорошо провела выходные? Она улыбается, энергично кивает и поправляет на носу очки. — Да, спасибо, что спросила. Я закончила вышивку и вымыла все окна, внутри и снаружи. Это было чудесно, — мечтательно произносит она, торопливо заполняя какие-то счета. Мыть окна — это чудесно? Салли — девушка милая, но, милостивый боже, до ужаса скучная. Провожу несколько часов, работая с электронной почтой, расчищая почтовый ящик. Отмечаю, что окончательная уборка «Луссо» завершена, и хватаю телефон, когда он начинает дребезжать на столе. Закатываю глаза, видя, чье имя высвечивается на экране. Он просто так не сдастся. Вчера меня беспощадно закидывали звонками — все они были отклонены, — и он все продолжает. В конце концов, мне придется поговорить с этим мужчиной. У него есть кое-что, что мне нужно... моя машина. В час дня я выхожу из офиса, чтобы за ланчем встретиться с Кейт. *** — Интересно, существуют ли на свете приличные мужчины? — задумчиво произносит она, вытирая рот салфеткой. — Я теряю волю к жизни. — Неужели все было так плохо? — спрашиваю я. Ее вчерашнее свидание оказалось неудачным. Когда она вернулась домой в девять тридцать, я поняла, что хороших новостей ждать не стоит. Она роняет салфетку на пустую тарелку и отодвигает ее. — Ава, когда в конце ужина мужчина достает калькулятор, чтобы подсчитать, сколько ты должна, это обычно плохой знак. Я смеюсь. Да, это плохой знак, равенство сошло с ума. Современный мужчина должен понять, что женщины хотят, чтобы к ним относились как к равным, но только тогда, когда это устраивает нас. Яростная потребность современной женщины в независимости не означает, что мы хотим платить за свою половину ужина или что мы не хотим, чтобы мужчина открывал для нас дверь. Мы по-прежнему хотим, чтобы о нас заботились, но на наших условиях. — Значит, ты больше его не увидишь? Она усмехается. — Нет, история со счетом сама по себе была достаточно скверной, но когда он довез меня до дома на такси и взял предложенную двадцатку, это меня доконало. — Свидание с тобой обошлось ему дешево, — хихикаю я. — Да. — Она берет телефон и, потыкав по экрану, поднимает его, чтобы показать мне. — Один сэндвич с беконом и два стакана воды — с тебя двенадцать фунтов. Мы обе смеемся над неудавшимся свиданием Кейт. Мне нравится, что она может быть такой беззаботной. Кейт утверждает, что все случится, когда случится. В этом вопросе я с ней согласна. — Когда будет готова твоя машина? — спрашивает она. Черт! Я должна была одолжить ей машину, чтобы в субботу она смогла навестить бабушку в Йоркшире, а сегодня уже четверг. Мне нужно разобраться с этим. — Чуть позже позвоню в сервис, — уверяю я ее. — Я не против взять фургон. — Нет, все нормально. Не думаю, что ты доедешь туда на Марго. — Так зовут двадцатилетний ярко-розовый фургон «фольксваген», обстреливающий выхлопами весь Лондон, когда на нем развозят торты. Углеродный след Кейт, должно быть, огромен. Мой телефон издает сигнал, и Кейт наклоняется, чтобы посмотреть, кто мне звонит. Чересчур поспешно хватаю его со стола. Но уже слишком поздно. Нервно смотрю на нее, пока снова нажимаю «Отклонить», и кладу обратно так небрежно, как только могу. Моя нервозность не проходит мимо Кейт. Ни на секунду. — Джесси, — говорит она, выгнув бровь. — Чего ему надо? Я не делилась с Кейт ни одним из ужасных событий вторника. Мне слишком стыдно. Пожимаю плечами. — Кто знает. — Были ли еще какие-нибудь наводящие на размышления сообщения? О, даже больше, чем сообщения. Были бесконечные телефонные звонки и тот факт, что он обманом заставил меня вернуться в «Поместье» под предлогом работы над проектом, только для того, чтобы запереть в одном из гостиничных номеров, чтобы иметь возможность меня соблазнить. Кейт будет подпитываться моей неудачей, и именно поэтому я ей ничего не сказала. Если не произносить этого вслух, то можно почти притвориться, что этого не было... почти. Какая же я глупая. Я почти ни о чем другом не могу думать, а он всеми этими звонками никак не помогает мне выкинуть его из головы. Мне не нужны отношения ни с кем, особенно с тем, у кто они уже есть. Кроме того, я — всего лишь миссия, которую он должен выполнить. Этот мужчина — плейбой, с которым мне не нужно связываться. Совершенно очевидно, что у него проблемы с обязательствами. Сара мне не нравится, но мне ее жаль. — Нет, — отвечаю я со вздохом. Она вопросительно смотрит на меня, и я чувствую себя, как на допросе. В раздражении перебираю пальцами волосы. — У тебя есть право повеселиться, — задумчиво произносит она. Повеселиться? Я не назвала бы связь с несвободным мужчиной весельем, даже с большой натяжкой. Я называю это глупостью! — После Мэтта ты определенно заслуживаешь повеселиться. Я стараюсь не заводить разговор о Мэтте. Кейт не знает, что он до сих пор время от времени мне звонит. Без понятия, почему он это делает. — Мне нужно возвращаться на работу. — Я наклоняюсь и чмокаю Кейт в щеку. — Люблю тебя. — Я тебя тоже. Сегодня задержусь допоздна. В «Хилтоне» проходит съезд кондитеров. — Она встает и отмахивается от меня, когда я пытаюсь отдать ей деньги за обед. — Сейчас моя очередь. Кладу деньги обратно в сумочку. — Хорошо, но в следующий раз плачу я. Мы выходим из бара, Кейт возвращается в мастерскую, а я — в офис.