Смотрю мимо него в спальню и обнаруживаю, что мы одни. Он, должно быть, чертовски убедительный лжец, потому что по-прежнему без рубашки, и нет никакой Сары, пытающейся вырвать мне волосы. Будто он имеет право смотреть на меня с неодобрением и заставлять чувствовать, что я его разочаровала. Протискиваюсь мимо него. — Куда, черт возьми, ты собралась? — кричит он мне вслед. Я не отвечаю. Ускоряю шаг, хватаю сумку и выхожу на площадку галереи, а Джесси мне вслед сыплет проклятьями. — Ава! — кричит он. Быстро спускаюсь по лестнице, поднимаю глаза и вижу, как Джесси вылетает из номера, пытаясь натянуть футболку. Проследовав в бар за телефоном, я обнаруживаю Марио, обслуживающего каких-то джентльменов. Хорошие манеры не позволяют мне немедленно высказать свое требование, поэтому я терпеливо стою и жду, все время суетясь и нервничая. — Получила то, за чем пришла? — пронзает меня ледяной голос Сары. О боже, неужели она знает? Есть ли здесь двойной смысл? Повернувшись, изображаю фальшивую улыбку. — Вы о замерах? Да. Она смотрит на меня, упершись рукой в бедро, лицо наполовину скрыто бокалом с джин-тоником. Она знает. О, это ужасно. В бар вбегает Джесси и резко останавливается перед нами. Я с ужасом смотрю на него. Не мог бы он вести себя еще более очевидно? Смотрю на Сару, чтобы оценить ее реакцию на эту маленькую сцену, и вижу, что она задумчиво смотрит на нас обоих. Она точно знает. Мне нужно уйти, прямо сейчас. Я снова поворачиваюсь к бару. Слава богу, меня замечает Марио. — Мисс О’Ши, вот, вы должны попробовать. — Он протягивает мне рюмку с каким-то напитком. — Марио, мой телефон у вас? — Попробуйте, — настаивает он. В отчаянном желании выбраться отсюда, залпом выпиваю напиток. Он обжигает мне горло, продолжая жечь, пока пробирается вниз по пищеводу в желудок. Округляю губы и закрываю глаза. — Ого! — Хорошо? С силой выдыхаю и возвращаю рюмку ему. — Да. Очень хорошо. — Начинаю ощущать послевкусие... вишни? Он берет рюмку, подмигивает и протягивает мне телефон. Разглаживаю платье, глубоко вздыхая, прежде чем повернуться лицом к двум людям, которых я больше никогда не хочу видеть. Уверена, у меня на лбу горит гигантскими неоновыми буквами слово «Шлюха». — Ты оставила это наверху. Уорд протягивает мне папку, но не отпускает ее, когда я осторожно тяну ее на себя. — Спасибо. — Хмуро смотрю на него, он смотрит на меня, сдвинув брови и покусывая нижнюю губу. Наконец он отпускает папку, и я прячу ее в сумку. — Прощайте. Оставляю их обоих в баре и иду к своей машине. Он не может преследовать меня на глазах у Сары, и это большое облегчение. Сажусь в машину и завожу мотор, не обращая внимания на голос в голове, кричащий, что я перешла все границы. Это так безответственно с моей стороны, но отчаяние не оставляет мне выбора. Разворачиваясь, я вижу, как из дверей выскакивает Джесси. Неужели он это серьезно? Почему бы ему просто не пойти и не рассказать ей, что произошло? В отчаянии переключаюсь на первую передачу, резко трогаюсь с места и оставляю за собой облако пыли. Я никогда не ездила так на своем «мини». Когда пыль позади рассеивается, в зеркале заднего вида вижу Джесси, который размахивает руками, как какой-то сумасшедший. Несусь по усажанной деревьями подъездной дорожке, голова кружится от сочетания алкоголя и потрясения, пытаюсь избавиться от всех этих мыслей и сосредоточиться на дороге. Я не в том состоянии, чтобы садиться за руль. Все мои чувства притуплены, выпивка лишь незначительный фактор, способствующий истерическому состоянию, в котором пребывает мое сознание. Бросив взгляд на приборную панель, замечаю, что еду до ужаса быстро, без включенных фар и пристегнутого ремня безопасности. Голова идет кругом. В поле зрения возникают ворота, и я отпускаю акселератор. — Откройтесь, пожалуйста, откройтесь, — умоляю я, останавливаясь. — Откройтесь! В отчаянии бью кулаком по рулю, клаксон взвизгивает, заставляя испуганно подскочить на сиденье. Звук следующей за мной машины вынуждает посмотреть в зеркало заднего вида. Фары приближаются. — О, черт возьми! — ругаюсь я. Машина останавливаются позади меня, и дверца распахивается. Джесси выходит из машины и неторопливо шагает вперед, но я не пытаюсь обмануть себя, что он не выглядит раздраженным. Все потому, что он не снял напряжение? Резко опускаю руки и голову на руль, чувствуя себя полностью раздавленной. Моя цель — сбежать, не задавая никаких вопросов и не давая никаких объяснений, была полностью разбита. Не то чтобы я должна ему что-то объяснять. Ситуация, при всем ее безобразии, говорит сама за себя. Водительская дверь распахивается, и он хватает меня за руку, мягко вытаскивая из машины и вынимая ключи из замка зажигания. — Ава. — Он смотрит на меня с неодобрением. Я хочу наорать на него, но он успевает первым. — Ты же чуть ли не в ярости! Клянусь богом, если бы ты пострадала... Вздрагиваю от его слов, мысленно ругая себя за безрассудство. Стою перед ним, впитывая его недовольство, чувствуя себя униженной и жалкой. Он хватает меня за подбородок и смотрит сверху вниз. Наклоняется, чтобы поцеловать, я вижу это по его глазам. Ох, прошу. Мне правда это не нужно. Выворачиваюсь из его хватки. — Ты в порядке? — тихо спрашивает он, снова протягивая ко мне руку. Я отмахиваюсь от него. — Как ни странно, нет, не в порядке. Зачем ты это сделал? — Разве это не очевидно? — Ты хочешь меня. — Больше всего на свете, — решительно заявляет он. — Что? Ни разу не встречала такого самодовольного человека. Ты это спланировал? Когда звонил вчера, это было твоим намерением с самого начала? — Да, — признается он. В его тоне нет ни капли раскаяния. — Я хочу тебя. Понятия не имею, как с этим справиться. Он меня захотел — вот и взял. — Не мог бы ты открыть ворота? — Направляюсь к ним, но, когда подхожу, они по-прежнему не двигаются. Разворачиваюсь в самой угрожающей манере, на какую только способна. — Открой чертовы ворота! — Ты действительно думаешь, что я позволю тебе уехать куда глаза глядят, когда ты так далеко от дома? — Я вызову такси. Это не твоя забота. Открой ворота. — Ни в коем случае, я тебя отвезу. Я смотрю на его машину. «Астон-мартин» — такой весь черный, блестящий, красивый. — Просто открой чертовы ворота! — кричу я на него. — Следи за своим гребаным языком! Следить за языком? Следить за моим гребаным языком? Хочу ударить его, упасть на колени и заплакать от отчаяния, в лучших традициях взвыв на луну. Чувствую себя полной дурой — униженной и пристыженной. — Я не готова быть зарубкой на столбике твоей занятой кровати, — выплевываю я. Для этого во мне немного больше самоуважения... вроде как. — Ты правда так думаешь? — Он действительно очень озадачен. Боже, дай мне силы. Этот мужчина — игрок до мозга костей, он видит и берет только то, что хочет, и когда хочет. Кем он себя возомнил? Наше противостояние прерывается, когда звонит его мобильный. Он быстро достает его из кармана. — Джон? — Он поворачивается и начинает ходить взад-вперед. — Да... хорошо. — Звонок быстро завершается. — Я отвезу тебя домой. — Он протягивает мне руку. — Нет, пожалуйста. Просто открой ворота, — умоляю я, и это не тот тон, к которому я стремилась. — Я не отпущу тебя одну, Ава, и точка. Ты поедешь со мной. — Нет. — Да, поедешь. Когда механизм приходит в движение, я вскидываю голову. — Черт! — кричит Джесси, выдергивая телефон из кармана и одновременно пытаясь схватить меня. Ворота начинают открываться, и я бегу к машине за сумкой. — Джон, не открывай эти чертовы ворота, — орет он в трубку. — Ну так скажи Саре, чтобы она этого не делала! Как только ворота открываются на достаточное расстояние, я протискиваюсь внутрь, и они снова начинают закрываться. Вижу, как Джесси бежит к своей машине, ударяя чем-то по приборной доске. Ворота снова начинают открываться. Неужели этот мужчина просто не может оставить меня в покое? Достаю телефон, набираю номер такси и иду по дорожке. Мне отвечают, и я собираюсь заговорить, но весь воздух выбивает из легких, когда меня обхватывают за талию.