Бен задерживает губы на моих, щекочет меня, когда говорит, и снова возвращается к моему рту, где, надеюсь, останется. Языком облизывает уголок моей нижней губы, а потом скользит внутрь. Как только наши языки встречаются, меня окутывает спокойствие. Спокойствие, которое дарит мне лишь Бен. Не помню, как долго мы стояли, изливая свое одиночество и нужду в этом поцелуе, но, проснувшись утром, я чувствовала себя более живой, чем за весь прошлый год. И тогда я поняла: я могу жить с Беном. Я знала, это не обычно и не реально, но для меня достаточно и этого. Я никому не рассказала о своих снах или о том, что они продолжаются. Окружающим бы показалось, что это регресс. Для меня же это был шанс жить своей жизнью. С Беном. — Ты повеселилась? — спрашивает доктор Эмбри, вырывая меня из мыслей. Это была моя первая отличная ночь за долгое время. — Было потрясающе, — улыбаюсь я. Доктор мягко улыбается и снова что-то записывает в своем блокноте. Мне начинает казаться, что все, что я говорю, сравнивается с какими-то картами исцеления, к которым меня не допускают. Наблюдаю, как она записывает пару слов и откидывается на спинку стула. Позади нее опадает один из цветков орхидеи и приземляется на полку. Я смотрю на часы, чтобы узнать, сколько времени у нас осталось. Доктор Эмбри закрывает блокнот и кладет его на стол, затем снимает очки и смотрит на меня. — Рэйчел, мне кажется, здорово, что ты начинаешь реинтегрироваться в социальное общество. Снова находишься среди людей, знакомишься с новыми, и все это прекрасные шаги для восстановления чувства наслаждения и воплощение жизни. Небольшие достижения означают большие шаги в механизмах преодоления. Гордись этими достижениями. Я напряженно улыбаюсь. Возможно, «механизмы преодоления», в которые я заставила поверить доктора Эмбри, совсем не те, о которых думает она, но со мной они работают. И разве не в этом смысл? Найти причину, смысл, чтобы снова захотеть жить? Теперь я каждый день живу возможностью того, что может принести мне ночь. — Кажется, ты продвигаешься вперед и пытаешься понять, какими будут твои следующие шаги, — говорит доктор Эмбри и кладет свои очки на блокнот. — Полагаю, что так. — И это правда. Я нашла способ. Я снова нашла Бена. — Ну, несомненно, ты выглядишь более отдохнувшей. Хороший ночной сон помогает. К тебе снова возвращается цвет. Продолжай делать то, что делаешь. Я улыбаюсь. — Так и сделаю. * * * Как по часам, когда я выхожу из офиса доктора Эмбри, звонит телефон. Я отвечаю, даже не глядя на дисплей. — Привет, мам. — Привет, дорогая. Как проходит твой день? Сейчас десять утра, не много может произойти за это время. Это ее способ узнать, как продвигаются мои сеансы, не выглядя чересчур навязчиво. Я плечом прижимаю телефон к уху, выходя из здания, и направляюсь к машине, ища в сумочке ключи. — Просто прекрасно, как и обычно. — Я рада это слышать. Через несколько секунд тишины представляю, как мама расхаживает туда-сюда по кухне и размышляет, рассказывать мне или нет то, что у нее на уме. Подхожу к своей машине, красному «Фольцвагену Джетта», открываю дверь и забрасываю внутрь сумку. С тех пор как утром я зашла в офис доктора Эмбри, солнце уже успело немного нагреть воздух. Перехватываю телефон, чтобы снять куртку, и слышу, как мама глубоко вздыхает. — На прошлой неделе я столкнулась с Дороти Перри в теннисном клубе. Она упомянула, что ее сын вернулся в город. Ты ведь помнишь Джексона, правда? Конечно, я помню Джексона Перри. Каждая девчонка, которая ходила в мою школу, помнит Джексона Перри. Капитан команд по футболу и лакроссу. Отличник. Слишком хорош, и это несправедливо. — Вы вместе ходили в школу, не так ли? Дороти упомянула, что большинство его старых друзей больше не живут здесь, и я подумала, было бы здорово, если бы ты показала ему окрестности. Что думаешь? Смутившись, я копаюсь в сумке, чтобы найти парковочный талон. — Он местный. Ему не нужен гид. — Может, ты поужинаешь с ним? Было бы здорово развеяться. — Мам, мы не знали друг друга в школе. Он на пару лет старше меня. Нам не о чем разговаривать. В последний раз я видела Джексона Перри пару лет назад, летом, перед его отъездом в колледж. Он зашел в «Блум Рум», чтобы купить букет цветов, не знаю для кого. Пока он делал заказ, я наблюдала за ним за одним из прилавков. Остаток дня я задавалась вопросом, кому он покупал цветы. Я хотела проверить чек, чтобы узнать, кому был отправлен букет, но передумала, чтобы не показаться школьницей, влюбленной в короля выпускного (кем, если я правильно помню, он был). — Возможно, тебе бы захотелось узнать его. Я замираю, когда понимаю, что означает этот разговор. Мама впервые упомянула о встрече с другим мужчиной или о чем-то близком к свиданию. Даже Тесс не поднимала эту тему. Теперь я чувствую, как ярко светит солнце, и понимаю, что должна остановить маму. — Нет, — отвечаю я. — Рэйчел, — пытается она, — было бы не плохо… — Мам, я сказала нет. Чувствую, что начинаю потеть, на задней части шеи формируются бусинки пота, и волосы начинают липнуть к ней. Завожу машину и включаю кондиционер на полную. Очень скоро в салон начинает поступать холодный воздух, и я поворачиваю к себе все вентиляционные отверстия, чтобы они дули на меня, остужая внезапный приступ гнева, который чувствую из-за этого разговора. — Милая, это всего лишь ужин. Должно быть весело. Мама не только думает, что мне пора снова с кем-то встречаться, но и решила, что Джексон Перри — правильный для этого мужчина. Джексон старше меня на два года, и в старшей школе он был богом. Мистер Популярность с кучей друзей, умный, спортивный. За ним всегда следовала вереница девчонок. И с несколькими из них он встречался. Но при этом у него не было специфической репутации, о которой можно было бы подумать. Он всегда был добр со всеми и никогда не смотрел ни на кого свысока, хотя родом из богатой семьи. Последнее, что я слышала — после выпускного он отправился в колледж Лиги Плюща и затем переехал в Европу. — Я не заинтересована, — отвечаю я, подчеркивая каждое слово. Неохотно мама сдается. — Ладно. Просто решила спросить. Я ощущаю острую необходимость повесить трубку, поэтому говорю, что должна возвращаться к работе. Но после того, как завершаю разговор, сижу в машине с колотящимся сердцем — напоминанием, что оно уже занято, и там нет места для кого-то еще. Глава 2 Аромат роз, лилий и остальных цветов успокаивает меня так же, как ароматы на кухне моей мамы успокаивают остальных. Пока некоторые жаждут запаха воскресного обеда, сладкие и свежие цветочные ароматы словно касаются меня. Я тут же улыбаюсь. Это ароматы, которые постоянно меня сопровождают. Когда захожу в «Блум Рум», сразу вдыхаю ароматы свежих цветов, что меня окружают. На полу стоят ведра с розовыми, красными и желтыми розами, белыми и цвета фуксии лилиями, бутонами гортензии размером с головку младенца. Уже середина недели, и скоро должна приехать доставка цветов, которую я жду. Я являюсь хозяйкой «Блум Рум» уже несколько лет. Начала работать здесь неполный рабочий день, когда еще училась в школе, а потом летом, пока училась в колледже. После того как получила степень в бизнесе, Эмили, владелица, спросила, хочу ли я получить постоянную должность в магазине. Ей нужна была как помощь в организации заказов, оплате счетов и выдаче счетов-фактур, так и новые маркетинговые идеи, чтобы поддерживать рост бизнеса. Потом, два года спустя, Эмили объявила, что они с мужем хотят уйти на пенсию и уехать из города. Уверена, это был ее способ сказать мне, что они продают магазин. Мое опустошение и шок быстро превратились в удивление, когда она предложила продать мне «Блум Рум». Мне только исполнилось двадцать пять, я недавно обручилась, и у меня не было финансовой возможности купить бизнес. Когда я рассказала Бену о предложении, он задал лишь один вопрос: — Это то, чего ты хочешь? Я хотела. Очень. Я любила «Блум Рум», и мысль, что магазин станет моим… Это место вдруг стало всем, о чем я только могла думать. Я знала, что смогу построить бизнес и сделать его лучше. Бен понял ответ по моему взгляду. — Тогда хорошо. Давай узнаем, как все это осуществить, — сказал он. Родители оплатили мое обучение и теперь помогали оплачивать наш новый дом. Я не могла пойти к ним и попросить финансовой помощи. Мы с Беном не хотели зависеть от них еще больше. Поэтому мы сходили на пару встреч в банк, получили кредит, и после встречи с одним очень приятным продавцом «Блум Рум» стал моим. Когда магазин оформили на мое имя, мы с Беном отпраздновали это, срывая полки, перекрашивая стены в красивый кремовый цвет и полностью переделывая интерьер. Мой абсолютно любимый новый магазин стал моим офисом. Мы создали пространство, где я не только могла работать, но и место, где встречалась с организаторами торжеств и невестами. Лучшая часть моего дня — сеансы мозгового штурма, которые я проводила с клиентами. Мне нравилось наблюдать, как прямо на глазах разворачивалось торжество, оставалось только выбирать цветы и цвета, которые будут использованы. После смерти Бена мой персонал очень помог. Они поддерживали магазин работающим, контролировали, чтобы мероприятия, для которых наняли «Блум Рум», состоялись, счета были оплачены — в общем, поддерживали мой бизнес на плаву. За это я была им очень благодарна и польщена. Первые несколько недель они точно вышли за рамки того, что должен делать любой сотрудник. Я никогда не смогу отплатить им за то, что они поддерживали мою мечту, пока я жила в кошмаре. Сейчас Анна, моя правая рука, как раз распаковывает охапки белых тюльпанов, поднимает голову и замечает, как я захожу в магазин.