– Верно, – кивнула Мэтти. – Но благодаря этим объявлениям можно узнать, от кого стоит держаться подальше. – Если б было возможно, от них всех держаться подальше. – Кортни поежилась. – Само собой, но ты понимаешь, что я имею в виду. Если бы Гарри знал, что Хорька Паркера разыскивают, он бы его пристрелил, а не просто выгнал из города. Кортни напряглась при упоминании этого имени. – Не напоминай. Сара месяцами исходила злобой, услышав о награде в тысячу долларов, которую кто-то из Хэйс-Сити получил за этого мерзкого типа. Мэтти рассмеялась. – Сара всегда из-за чего-нибудь злится. Две девушки перешли улицу, надеясь спрятаться от жаркого солнца. Лето подходило к концу, но Канзас, похоже, не знал об этом. Кортни не часто выходила на солнце, кроме тех дней, когда нужно было развешивать белье, но даже этого было достаточно, чтобы каждое лето ее кожа приобретала легкий золотистый загар. Он очень шел к ее глазам цвета золотистого меда. Ларс Хендли улыбнулся девушкам, когда они вошли в его магазин. Он обслуживал Берни Бикслера, который тоже с ними поздоровался. Тут было еще четверо клиентов, и, похоже, никто никуда не спешил. В магазине Хендли можно было найти все, что угодно, если, конечно, речь шла о вещах практического применения. Единственное, чем он не торговал, это мясо, но Зинг Ходжес, бывший охотник на бизонов, открыл мясную лавку по соседству. В ближнем углу заведения Хендли посетитель мог побриться или постричься, а если нужно, Гектор Эванс мог и зуб вырвать. Цирюльник арендовал у Ларса этот маленький уголок магазина, потому что никак не мог решить, оставаться в Рокли или нет, и пока не хотел тратить деньги на строительство собственного магазина. Мэтти сразу же потянула Кортни к стене, на которой висели старые объявления. – Смотри. Видишь? – широко улыбнулась Мэтти. – «Награда триста долларов за живого или мертвого Джима Уорда, которого разыскивают за убийство, вооруженное ограбление и многие другие преступления, совершенные в Нью-Мексико». Кортни внимательно просмотрела объявление: карандашный набросок человека и впрямь напоминал Джима Уорда, который останавливался на постоялом дворе. – Там написано, «за живого или мертвого». Зачем они это делают, Мэтти? Это же, считай, разрешение на убийство для всех этих охотников за головами. – А какой выход? Иначе никто не будет охотиться на преступников. Думаешь, кто-то пойдет против этих убийц, если узнает, что не может сам их убить, если придется? Драки всегда были и будут, и, если охотник за головами, или маршал, или кто-то еще окажется не слишком быстрым, он умрет. Он понимает это и идет на риск. Если же он хорош в своем деле, он ловит свою добычу и получает вознаграждение, а значит, одним преступником становится меньше, и порядочным людям чуточку спокойнее. Ты думаешь, лучше, если никто не будет за ними охотиться? – Наверное, нет, – вздохнула Кортни. Ей часто нечего было возразить на взвешенные доводы Мэтти. – Просто это так жестоко. – Ты слишком нежная, – сказала Мэтти. – Но ты же не расстроилась, когда Хорька Паркера убили? – Нет. – Знаешь, они все такие, Кортни. И нам будет только лучше, если они все умрут. – Н-наверное, Мэтти. Девушка усмехнулась: – Ты безнадежна, Кортни Хорте. Ты и над мертвой змеей будешь слезы лить. Кортни покачала головой. – Над змеей? Вот уж не думаю. – Ну, ладно, – Мэтти постучала пальцем по объявлению. – Как думаешь, этот болван поменяет имя теперь, когда вокруг расклеено столько объявлений с его лицом? – А, может, мое имя мне нравится. Девушки ахнули и стремительно развернулись. Джим Уорд стоял прямо перед ними: среднего роста, худощавый, с близко посаженными над крючковатым носом глазами, длинными, нестриженными усами, доходящими до подбородка. Он сорвал объявление, скомкал и засунул в задний карман. Холодные серые глаза буравили онемевшую Мэтти. К Кортни первой вернулся дар речи. – Она не имела в виду ничего дурного, мистер Уорд. – А может, мне не нравится, когда меня называют болваном. – Вы меня пристрелите? – Мэтти усмехнулась, ее вдруг охватило какое-то странное безрассудство. У Кортни задрожали колени. – Звучит заманчиво, – зловеще промолвил Уорд. – Эй, потише! – крикнул им Ларс Хендли. – Мне не нужны неприятности в моем магазине. – Тогда стой, где стоишь, старик, – рявкнул Уорд, и Ларс остался стоять на месте. – Это касается только меня и мисс Длинный Язык, – закончил Уорд, и Ларс покосился на винтовку, которую держал под прилавком. Но брать ее не стал. Никто из присутствующих не пошевелился. В магазине повисла гробовая тишина. Чарли и Снаб зашли сразу после Уорда и теперь, сидя в уголке цирюльника, с интересом наблюдали за происходящим. Гектор, закончив брить клиента, обнаружил, что у него дрожат руки. Клиент вытер лицо, но со стула не поднялся. Как и другие, он спокойно наблюдал за разворачивающейся драмой. Кортни уже готова была расплакаться. Подумать только, всего несколько секунд назад она жалела этого человека, потому что кто-то мог его застрелить! – Мэтти? – Она старалась говорить спокойно. – Мэтти, идем. – Э-э-э, – произнес Джим и схватил Мэтти за косу и рывком приблизил ее лицо к своему. – Длинный Язык никуда не пойдет, пока не извинится. А после мы с тобой поворкуем, дорогая. Ну? Он повернулся к Мэтти. Кортни затаила дыхание, увидев, что голубые глаза Мэтти горят. – Простите, – наконец тихо произнесла Мэтти. – Громче! – Прости меня! – яростно закричала девушка. Посмеиваясь, Джим Уорд отпустил ее. Но теперь его близко посаженные глаза уставились в Кортни. Он неприятно улыбнулся. – Почему бы нам с тобой не пойти куда-нибудь, где мы сможем поближе познакомиться, куколка? Я к тебе присматриваюсь, с тех пор как… – Нет! – выпалила Кортни. – Нет? – Его глаза превратились в две щелки. – Ты говоришь мне «нет»? – Мне… мне нужно вернуться на постоялый двор, мистер Уорд. – Э-э-э. – Его пальцы потянулись к ее руке и крепко сомкнулись на ней. – Кажется, ты не поняла, куколка. Я сказал, что нам нужно поближе познакомиться, этим мы и займемся. – Пожалуйста… не надо, – крикнула Кортни, когда он потащил ее из магазина. Но он не обращал внимания на ее крики. – Отпусти ее, Уорд. – Что? – Джим остановился, оглядываясь. Он не ослышался? – Два раза я повторять не стану. Джим продолжал стоять на месте с Кортни, оглядываясь, пока не понял, кто говорит. – У тебя два варианта, Уорд, – сказал мужчина небрежно. – Или ты имеешь дело со мной, или уходишь. Но выбирай быстро, не заставляй меня ждать. Джим Уорд отпустил Кортни. Правой рукой он потянулся за пистолетом… А в следующее мгновение он умер.3 Глава 8 Кортни заставляла себя думать о разных приятных вещах. Она вспомнила, как впервые каталась на лошади без седла, как ее поразило, что так ездить намного легче. Как Мэтти учила ее плавать. Как в первый раз сказала Саре заткнуться, и как исказилось при этом лицо Сары. Это не помогало. У нее перед глазами по-прежнему стоял тот человек, мертвый на полу магазина Ларса Хендли. Прежде Кортни никогда не видела мертвецов. Она не была свидетелем других убийств в Рокли. И в тот день на ферме Брауэра, когда ее жизнь так ужасно изменилась, не видела тел молодого Питера и Хейдена Сорреля, потому что Берни Бикслер прикрыл их до того как она к ним приблизилась. Она выставила себя такой дурой в магазине, кричала, как ненормальная, пока Мэтти не успокоила ее и не увела на постоялый двор. Теперь Кортни лежала на кровати, с холодным компрессом на глазах. – На-ка, выпей это. – О, Мэтти, хватит со мной возиться. – Кто-то же должен это делать, особенно после того, что устроила тебе Сара, – ответила Мэтти, с негодованием сверкая голубыми глазами. – Кем надо быть, чтобы винить тебя за то, что произошло! Да если кто-то и виноват, то это я в первую очередь. Кортни приподняла компресс и посмотрела на Мэтти. Она не могла не согласиться. Задиристость Мэтти только усугубила положение. – Не знаю, что на меня нашло, – тихо продолжила Мэтти. – Но я правда горжусь тобой, Кортни. Два года назад ты бы прямо там упала в обморок. Но сейчас ни капельки не испугалась этого выродка.