— Ты врешь, — безапелляционно заявил он, глядя прямо на Артура. — Я не чувствую в тебе естествознателя. А сын Ирионуса и Иоанты был им. Юноша почувствовал, как улетучивается его последняя надежда найти себе союзника. Да, он бесследно потерял все свои силы во время перемещения из пещеры единорогов и теперь ничем не отличается от обычного человека. Может, он сейчас и не был естествознателем, но это не мешало ему говорить правду. Здесь надо отметить, что одним из важных принципов своего поведения мальчик еще с детства избрал честность с самим собой и с окружающими. Ему казалось, что лучше о чем-то умолчать, чем выдумать или сказать неправду. Однако ему порою приходилось сталкиваться с удивительным фактом: чем ты честнее с другими, тем меньше тебе верят. Впрочем, в данной ситуации Индолас действительно имел все причины не доверять ему. У мальчика не осталось половины монеты, которую ему передал отец, а вдобавок ко всему он еще и умудрился лишиться всех своих способностей. Несмотря на это, Артур все же разозлился. Он так ждал этой встречи, надеясь, что она приоткроет ему завесу на все происходящее в городе. Юноша мечтал, что обретет союзника и, может, даже друга, который был ему сейчас так необходим. Он проделал такой длинный путь, столько всего испытал, два раза был в плену, пока его отец, которому, несомненно, нужна была срочная помощь, находился в пещере, а теперь тот самый человек, на которого Артур возлагал свои надежды, так просто заявляет ему о том, что он лжет? Лицо юноши запылало от едва сдерживаемого гнева, а в голубых глазах засветилась гордость и вызов. — Даже не узнав ничего про меня, вы сразу решили, что я вру?! — с негодованием проговорил он. — Если мои слова что-то изменят, то я скажу. Я потерял свою силу, которой, кстати, не умел даже пользоваться. Индолас приблизился к Артуру, и юноша с грустью подумал, что сейчас его незамедлительно выставят за дверь, где его с нетерпением ожидал Забияка Дог. Однако ничего подобного не произошло. Мужчина заключил Артура в свои крепкие объятия, чем еще больше смутил мальчика. — Я.… я что-то не понимаю, — пробормотал он, с недоверием глядя на человека, который отчего-то решил сменить гнев на милость. Удивительная перемена произошла и с лицом Индоласа; скорбные складки на его лице разгладились, оно смягчилось, подобрело, на его щеках появились ямочки, а разноцветные глаза засветились радостью и ликованием. — Ты… Конечно же, это ты, — твердил он скорее себе, и, когда уже Артур начал думать, что владелец трактира лишился рассудка, господин Анкерсон отстранился от него и широко улыбнулся. — Я видел тебя совсем маленьким, — пояснил Индолас. — И, признаться честно, не узнал сразу. Но сейчас, когда ты так посмотрел на меня… Честное слово, как будто на меня взглянула Иоанта! Ты так похож на нее, просто вылитый! На отца совсем чуть-чуть, у тебя голубые глаза, как у него… Но в целом… Манера держаться, вызов в глазах, эти сумасбродные искорки в твоем взгляде… Артур почувствовал, как его рот растягивается в улыбке. Лучшего комплимента для него сложно было придумать, так как ему действительно очень хотелось быть похожим на своих родителей. — Какой же ты красавец! — с восхищением воскликнул Индолас, разглядывая юношу со всех сторон, словно тот был скульптурой или каким-либо другим произведением искусства. — Замечательно, превосходно! — с видом знатока восклицал хозяин «Веселой индюшки», и Артур вновь почувствовал неловкость. Наконец Индолас вспомнил о том, что должен проявить хоть какую-нибудь маломальскую гостеприимность, поэтому он указал мальчику на единственное место в комнате, куда можно было присесть, — то есть на сундук. За считанные секунды письменный стол превратился в обеденный; впрочем, казалось, ему не в первый раз приходится претерпевать подобные метаморфозы. В глиняном кувшине плескался винотель, а с кухни господин Анкерсон принес Артуру самые лучшие блюда своего заведения. Мужчина проявил небывалую проницательность, догадавшись, что юноша ужасно голоден. Он проявил ее еще раз, когда не стал кормить своего дорогого гостя короедами, а предложил ему нормальную еду, которую Артур принял с благодарностью. Пока мальчик ел, господин Анкерсон не смел его тревожить и задавать вопросы, хотя Артур видел, что ему не терпится приступить к расспросам. Мужчина беспокойно мерил шагами маленькую комнатку, постоянно кидал косые взгляды на Артура и, как ребенок, в совершенном нетерпении потирал руки. Когда мальчик закончил есть, он быстро подошел к нему и задал вопрос, который в настоящий момент более всего его тревожил: — Где твой отец? — спросил он. Артур с грустью опустил голову. — Что-то случилось? — голос Индоласа вновь сделался жестким и суровым. Было видно, что он сильно переживает за друга. — Мы с ним оказались в пещере единорогов. Я даже не знаю, где она находится. В ней не действуют силы естествознателей. Там мы встретили Вингардио. Отец не смог выбраться, а у меня получилось — благодаря моей силе. Но после перемещения в Троссард-Холл я ее лишился… Я не знаю, что случилось с отцом. Надеюсь, что он еще жив. Он просил, чтобы я отыскал вас и все рассказал, — последние слова Артур проговорил дрогнувшим голосом. Юноша почувствовал, как непрошенные слезы подступают к его глазам, однако он не желал показывать свои эмоции перед Индоласом. Впрочем, и у самого владельца трактира заблестела влага в глазах. Мужчина ободряюще положил руку на плечо Артуру. — Ты проделал такой путь из Троссард-Холла пешком? — с неприкрытым изумлением вдруг проговорил он. Артур согласно кивнул головой. — И в этом я тоже узнаю Иоанту, — с восхищением воскликнул Индолас. — Она ничего не боялась. Все, что обычно пугает людей, нисколько ее не страшило. Мне кажется даже, что сама смерть не властна над ее духом и волей. Не грусти, парень. Мы что-нибудь придумаем. И, разумеется, я помогу тебе всем, чем смогу. Отныне можешь положиться на меня, как на самого себя. Артур с благодарностью улыбнулся. Наконец-то в этом городе, где творилось невесть что, он обрел друга! — А что это у тебя на шее? — вдруг нахмурившись, поинтересовался Индолас. — Армуты, — коротко пояснил Артур, не желая вдаваться в подробности. Индолас с пониманием кивнул головой и неожиданно прикоснулся рукой к его шее. Юноша почувствовал легкое тепло, исходившее от ладоней хозяина трактира. Оно было приятным и, казалось, проникало сквозь кожу. Через какое-то время Индолас отнял руку и, порывшись в своем письменном столе, достал из ящика обломанный кусок зеркала. — Посмотри, — коротко сказал он. Артур глянул в зеркало. Произошло чудо, и безобразная татуировка, уродовавшая его шею, бесследно исчезла! — Я… Не знаю, как вас благодарить! — прошептал Артур, с восхищением глядя на гладкую, без единой отметины кожу. Казалось, безобразный призрак господина Ролли улетел восвояси, навсегда покинув свою жертву. — Благодарить не надо, — шутливо отозвался Индолас. — Но сделай одолжение, не обращайся ко мне на «вы». Я сразу чувствую себя дряхлым стариком! Артур с улыбкой кивнул головой. — Тебе будет, наверное, интересно услышать о том, где я познакомился с твоими родителями, — задумчиво проговорил Индолас. — Твою маму я знал, наверное, с самого детства, еще до того, как мы стали естествознателями. Наши родители тоже дружили… Ты даже не представляешь, какой несносной она тогда была! Всегда предпочитала играть с мальчиками, ничего не боялась, участвовала во всевозможных соревнованиях, до дрожи в ногах обожала путешествия… Иоанта не могла и секунды усидеть на одном месте. А ее бесстрашие… Знаешь, один раз мы с ней оказались в лесу. Нам было около десяти. И вдруг погода резко испортилась. Набежали черные грозовые тучи, задул такой сильный ветер, что деревья начали трещать и ломаться, вовсю грохотал гром, от которого по телу бежали мурашки. Признаться честно, я жутко испугался. Оказаться в самом эпицентре разбушевавшейся стихии — дело, поверь, не из приятных. Я все пытался увести ее из леса, однако она, как зачарованная, смотрела на клокотавшее небо, словно пытаясь переспорить саму природу. И в какой-то момент, когда гром, казалось, сотряс всю землю, она остановилась, посмотрела наверх, и знаешь, что она сделала? Захохотала, как сумасшедшая. Она будто бросала вызов непогоде, дождю, грому, а в первую очередь — своему страху. Поистине, ничто над ней было не властно. — А как мои родители познакомились? — с интересом спросил Артур. Отец мало успел рассказать ему, однако каждая деталь, которую ему все же удалось узнать, каждая крупица информации, касающаяся его родителей, казалась ему бесценной. — Вингардио познакомил нас всех. Признаться честно, до того, как появился Ирионус, я сам был немножко влюблен в твою маму. Ее сложно было не любить. Но Ирионус… Когда я поближе узнал его, то понял: только ему я бы смог доверить Иоанту. Более надежного человека, чем твой отец, сложно было представить. Они были очень гармоничной парой, один дополнял другого. Ирионус исцелил Иоанту от редкой болезни, но я подозреваю, она тоже каким-то немыслимым образом повлияла на его исцеление. Твой отец всегда был немного мечтателем, и только Иоанта смогла направить его мечты в нужное русло. Когда Вингардио изменился, я, разумеется, был на стороне твоих родителей. Ирионус не раз спасал мне жизнь, и я перед ним в вечном долгу. Мы много скитались, убегали от воинов Вингардио, но однажды нас все-таки поймали и посадили в страшную темницу — подземелья Шот-аббада. Это тоже бывшая постройка единорогов, но, как это ни парадоксально, именно благодаря особым свойствам стен тюрьмы мы смогли сохранить свои естествознательские способности. Впоследствии единороги сами разрушили Шот-аббад, и некоторые узники смогли выбраться. Среди счастливчиков оказались и мы с твоими родителями. Нам нужно было найти прибежище, но мы уже не осторожничали, так как были уверены в том, что враг потерял свои силы. Через какое-то время на свет появился ты… — Отец рассказывал мне про Совет четырех, — сказал Артур. Лицо Индоласа нахмурилось, ибо он снова пережил те трагические дни, когда потерял почти всех своих друзей. Он вспомнил, как умерла Иоанта. Но об этом ему меньше всего хотелось думать. — Ты говоришь, что в пещере вы встретили Вингардио? — вдруг вспомнив что-то, поинтересовался Индолас. — Да. И как мне кажется, он не был причастен ко всем бедам, которые с нами происходили. Он выглядел как человек, который глубоко раскаивается в своих деяниях, — ответил Артур. — Что ж… Хорошо, если так… Но я все же не понимаю, что тогда случилось с вами? Почему вы оказались в пещере? Расскажи мне все, ничего не утаивая, поскольку от точности рассказа может зависеть жизнь твоего отца. Артур кивнул головой и постарался наиболее подробно рассказать обо всех своих приключениях. Он начал повествование с описаний своей жизни у Левруды, которая воспитывала его и смогла заменить ему мать. Потом появился баклажановый единорог, забравший его на площади Клипса и перенесший в удивительный Троссард-Холл, который стал его вторым домом. Юноша не забыл поведать о своих дорогих друзьях — Тине, Триумфии, Диане. Он рассказывал про их расследования и подозрения. Про загадочного незнакомца с красной армутской лентой, который зачем-то бродил ночью вокруг их спального домика. Про поездку в Хвойную долину и жуткую трагедию, произошедшую с Антуаном Ричи. Про то, как они неожиданно встретились с отцом, и Артур чуть не убил его, неумело использовав свои силы. Про таинственную надпись в книге, которая заточила их с Ирионусом в страшную пещеру. А потом была встреча с Вингардио и возвращение в школу. Панический страх от того, что все его друзья исчезли. Про странные голоса, которые пропали из школы вместе с ребятами. Изнурительный путь в Беру, преодоление всяческих препятствий, мрачные подземелья Кагилу, чьи жители безвинно пострадали от чар жестокого Желтого моря. Призрачный Мир чудес со своими правилами — город богачей и бедняков, хозяев и рабов. Самоотверженный Олень, который спас ему жизнь, рискуя своей собственной. Долгий путь через зачарованный лес, встреча с сапрофитами и удивительными существами, у которых из головы растут лапы. Негостеприимный Омарон, предательство Алана, помощь белого единорога, родители Тина… Все события смешались в одно, спутались, Артур уже слабо понимал, что происходит, кто друг, а кто враг. Почему студенты покинули Троссард-Холл, и были ли правы повстанцы, когда говорили, что их несправедливо согнали с дерева? И, наконец, самый главный вопрос: кто же на самом деле тот таинственный недоброжелатель, который отчего-то всячески пытался избавиться от Артура? Юноша поведал Индоласу все без утайки; теперь он точно знал, что этот человек поверит всем его словам и, возможно, даст мудрый совет. Индолас так близко знал его родителей, что по праву мог считаться его каким-нибудь дальним дядюшкой. К сожалению, зачастую происходит так, что родственники как раз становятся худшими врагами, в то время как лучшие друзья, наоборот, приобретают статус родни. Во время этого длинного и увлекательного рассказа господин Анкерсон сидел на подушке напротив стола, согнув под себя ноги на армутский манер, и царапал что-то на свитке павлиньим пером. Казалось, он пытается облечь слова Артура в захватывающую книгу. Когда мальчик кратко рассказывал об их злоключениях у господина Ролли, Индолас несколько раз поднимал побледневшее от гнева лицо в сторону Артура, не смея, однако, прерывать его. В такие моменты у него из ладоней с шипением выходил пар, который говорил о том, что господину Ролли невероятно повезло умереть ранее; в противном случае ему было бы суждено сгореть заживо от справедливого гнева Индоласа. Артур рассказал также и о том, как он попал в Короедное графство, используя для этого весьма необычный способ. Когда он, наконец, закончил свой долгий рассказ, уже начало светать. Ночь ушла, и посетители трактира, в свою очередь, принялись лениво покидать задымленное помещение, отправляясь досыпать в свои гнездимы, совершенно изнуренные от еды, выпивки и табака. Вокруг сделалось тихо, что означало одно: «Веселая индюшка» также погрузилась в безмятежный утренний сон. На кухне одиноко звякала посуда, склад был закрыт, и работники также стали расходиться по домам. Индолас поднялся на ноги и еще раз внимательно посмотрел на гостя. Во время рассказа Артур мало говорил о себе и много — про друзей. Но проницательный господин Анкерсон умел читать между строк; он интуитивно почувствовал благородство и смелость юноши, его самоотверженность и любовь к ближнему. Уловив в нем все эти важные качества, Индоласу показалось, что Артур стал ему ближе; он как будто почувствовал в нем если не своего родного сына, то младшего брата. Надо отметить, господин Анкерсон был одинок и вел весьма аскетичный образ жизни, не допуская в нее ни пустых развлечений, ни маленьких радостей. Он был холост, и такая ситуация его вполне удовлетворяла. Возможно, Индолас был не совсем искренен с Артуром, когда говорил о том, что был немножко влюблен в Иоанту. Напротив, он любил ее безумно, до потери сознания. Ее трагическая смерть навсегда покончила с его желанием обзавестись семьей и домашним очагом. Он всегда был одиночкой и остался верен себе. И вот теперь, увидев взрослого сына Иоанты, настолько похожего на нее саму, словно ее маленькая копия возродилась из мертвых, он испытал нечто похожее на слабые отголоски отцовской любви, до сей поры недоступной ему. Что ж, человеку, конечно, тяжело быть одному, но это всегда выбор, за который приходится расплачиваться. Было видно, что Артур сильно устал. Его смуглые щеки чуть побледнели, а глаза, под которыми темнели синяки от недосыпаний и переживаний, начинали сами собой закрываться. Господин Анкерсон понял, что разговоры придется отложить на потом. Он должен был показать мальчику свое скромное жилье и дать ему немного отдохнуть. «Право же, мне надо его немного откормить», — думал про себя Индолас, сам не осознавая, что уже начинает размышлять как заботливая мамаша. — Пойдем, я покажу тебе мой дом. Артур радостно улыбнулся. — Я смогу у тебя остаться? — с надеждой спросил он, но господин Анкерсон только добродушно махнул рукой. — Ты шутишь, что ли? Чтобы сын Иоанты и Ирионуса проделал такой путь, а я даже не предложил ему ночлега? Ты за кого меня принимаешь, парень? — Сначала ты что-то не очень рад был меня видеть, — с веселой усмешкой заметил Артур, поднимаясь со своего места. — Видимо, я старею, раз уже не в силах различить, кто находится передо мной, — развел руками Индолас. — Ладно, шутки в сторону. Иди за мной, сейчас увидишь мою берлогу. Надеюсь, она не сильно тебя напугает. Артур только саркастически хмыкнул и вышел вслед за Индоласом. Трактирное царство совершенно опустело. Казалось, какое-то стихийное бедствие прошлось по этой роскошной зале: некоторые столы были перевернуты, жирные короеды раскиданы по полу, повсюду валялось битое стекло, люди бесследно исчезли. За одним столиком, правда, во весь голос храпел какой-то пьяный посетитель, видимо, от жизурмана напрочь позабывший правила заведения: с приходом солнца нужно было срочно покинуть зал. Индолас с Артуром вышли на улицу, где мальчик с наслаждением почувствовал на себе теплый оюньский ветерок. Вовсю светило солнце, лучи которого пробивались сквозь густую листву дерева, пели птицы, в воздухе безмятежно роились насекомые — словом, после дождя в Беру воцарилась самая благодатная оюньская погода, которую только можно было себе представить. На уличных ветках совсем не было людей: все-таки Короедное графство являлось местом, где жизнь кипела ночью. Сейчас тут было тихо и безмятежно. Юноша с радостью оглядывался по сторонам, чувствуя в себе необычайный душевный подъем. Несмотря на сильнейшую усталость, ему казалось, что все непременно должно разрешиться наилучшим образом. Он найдет друзей, обязательно разберется со всей этой историей, поможет вызволить отца. Подобный оптимизм характерен для молодых людей, но при этом очень хорошо, если человек сохраняет его на протяжении всей своей жизни, несмотря на встречающиеся трудности и утраты. А Индолас уводил гостя все дальше от Мармеладных и Котлетных улиц, все дальше от центра, на самые глухие и заброшенные ветки графства. Глава 34 В которой Артур знакомится с жилищем мистера Анкерсона Солнце освещало двоим путникам дорогу, пока они шли по прекрасному древесному городу. Листья деревьев, сквозь которые проникали лучи света, выглядели настолько яркими, что казалось, будто неизвестный художник вылил на каждый из них по огромному ведру с зеленой краской. Артур не переставал восхищаться этим уникальным городом, подобно почке выросшим на дереве. Ему нравилось гулять по его необычным, не лишенным очарования улицам. При этом мальчика немало удивил тот факт, что Индолас живет так далеко от трактира, в месте настолько глухом и заброшенном, что даже сложно было определить, к какому графству оно относится: к Короедному или же к тому, что располагалось ниже. Сперва они попали на заброшенную стройку. Вокруг беспорядочно висели ошметки темно-зеленых веревок, которые походили на диковинных змей, хищно извивавшихся в кроне дерева. Об их предназначении можно было догадаться, увидев незаконченный веревочный мост, который лежал тут же, на ветке, забытый всеми. На стройке царил невероятный беспорядок: повсюду был хаотично разбросан строительный мусор, здесь стояли ведра с давно застывшей глиной, в некоторых местах, где пока еще не были проложены мосты, зияли пустоты между ветками, куда легко можно было провалиться, засмотревшись на высоко пролетающих птиц. Древесный город не допускал к себе беспечного отношения. В диких отдаленных местах Беру нужно быть собранным и внимательным, иначе легко можно угодить в пропасть, так как чем дальше от ствола, тем тоньше становились ветки. Индолас быстро пересек стройку, ловко проходя по доскам, накиданным через небольшие обрывы. Он не считал нужным смотреть себе под ноги, и было видно, что дорогу домой он нашел бы даже с закрытыми глазами. Однако господин Анкерсон иногда останавливался и озабоченно наблюдал за передвижениями Артура, словно боясь, что мальчик с непривычки может оступиться и свалиться в пропасть. Они шли уже достаточно долго, около часа, и ветка под их ногами постепенно становилась все тоньше и тоньше. Сначала ее площадь была так велика, что края даже не просматривались. Затем она сузилась до ширины обычной городской улицы, а потом и вовсе превратилась в тоненькую парковую дорожку. Сейчас же идти надо было совсем осторожно, чтобы не упасть. В какой-то момент путники остановились перед спутанными ветвями, которые, по всей видимости, никогда не знали обрезки. Они причудливо сплетались между собой и уходили вниз, подобно веревочным лестницам, созданным не садовником, но самой природой. — Нам нужно чуть спуститься, — предупредил Индолас, озабоченно косясь на Артура. Он ожидал увидеть в его лице страх, но мальчик, напротив, казался абсолютно спокойным. Господин Анкерсон лишний раз убедился в удивительном сходстве этого парня и Иоанты, которая, хоть и не присутствовала непосредственно при его воспитании, тем не менее передала ему все необходимые качества. — Эти ветки достаточно прочные. Их можно использовать как лестницу. Смотри куда ставишь ноги, вот и все, — с этими ободряющими словами мужчина, подобно белке, полез по природным ступенькам. — Спускайся теперь ты! — раздался его бодрый голос откуда-то снизу. Артур довольно ловко стал спускаться по дереву, при этом вспоминая их поход с Аланом. Интересно, где сейчас проводник? Все еще живет у повстанцев, надеясь на обещанное вознаграждение или уже давно возвращается в Ту-что-примыкает-к-лесу? — Вот мы и пришли! — радостно провозгласил господин Анкерсон в тот момент, когда Артур почувствовал, что его ноги стоят на более-менее прочной ветке, которую не качает от малейшего порыва ветра. — Добро пожаловать в Индоласовское графство, — с неким оттенком гордости проговорил господин Анкерсон. Действительно, та ветка, на которой находился его гнездим, не принадлежала ни к одному из крупных графств, обозначенных на карте Беру. Здесь не было улиц, домов, торговых лавочек, беспечных прохожих и голодных котов. Это была всего-навсего одна довольно толстая ветка, с левого края которой располагался маленький невзрачный домик, напоминавший ласточкино гнездо. Над ним толстым зеленым потолком проходили спутанные ветви, по которым путники только что спустились вниз. Они создавали своеобразный защитный покров от ветра и непогоды, а также от назойливого шума Короедного графства. Единственным минусом подобного расположения можно было назвать то, что здесь царила вечная тень. Солнце почти не проникало в эти края. Впрочем, гнездим Индоласа располагался таким образом, что как раз к нему из просвета между веток робко устремлялись солнечные лучи, освещая не только его жилище, но еще и небольшой садик. На стенах гнездима не было номера, вероятно, он даже не фигурировал в Градостроительных планах — настолько он был незначительным и маленьким. С близкого рассмотрения этот домик напоминал скорее шалаш, сплетенный из гибких прутьев и со всех сторон засаженный зелеными кустами. Посреди всей этой зелени торчало круглое отверстие наподобие кроличьей норы. Несмотря на ограниченную территорию — всю ветку можно было в ширину пройти за десять взрослых мужских шагов — на ней, тем не менее, что-то росло и представляло собой некую, даже дизайнерскую идею. Декоративный ракитник был заботливой рукой высажен вокруг дома посреди аккуратных рядков нежных маргариток и анютиных глазок. Помимо них гнездим охранял также какой-то неизвестный Артуру вид растения, похожий на лесной папоротник. — А почему твой дом расположен так далеко от трактира? — все-таки поинтересовался Артур у нового друга.