— Не говори чушь, — отрывисто бросил ей отважный клипсянин. — Давай быстрее, время идет! Девочка, дрожа всем телом, села на перекладину, с силой вцепившись в нее мокрой от волнения рукой. Хоть Тэнка в целом была бесстрашной, и ее действительно сложно было напугать, однако высота внушала ей какой-то странный, почти мистический ужас. — Не смотри вниз, — попросил ее Артур. Ребята медленно начали продвижение, и получалось у них это гораздо хуже, чем у ловкого Оленя. Артур тщетно искал подсказку: казалось, организаторы испытания напрочь забыли о ней. Прозрачный мост из странного гнущегося материала ходил ходуном, но юноша знал, что он выдержит их двоих. Ребята были уже на середине, когда их нагнал Хорек, проходивший это испытание во второй раз. Мальчик, бледный и затравленный, не глядя перед собой ступил на мост, который от этого сильно затрясся, словно в истерическом припадке. — Стой, подожди, пока мы пройдем! — во весь голос крикнул Артур, но он, увы, опоздал. Тэнка от страха так дернулась, что соскользнула с моста и теперь висела на одних руках, дрожа от панического ужаса, который настолько овладел всем ее существом, что она даже не смела закричать. Артур, чуть наклонившись, быстро схватил ее правой рукой за локоть, однако это никак не помогло улучшить ситуацию, ибо он совсем забыл про свое больное плечо, которое в этот миг настолько явно дало о себе знать, что мальчик не смог сдержать стона от сильной боли. Увы, его пальцы инстинктивно разжались, отпустив Тэнку, и девочка, не имея больше сил висеть на одних руках, с оглушительным плеском ушла под воду. В этот момент происходящее словно замедлилось в воспаленном сознании юноши, когда он смотрел, как его подруга беспомощно барахтается на поверхности водоема. Тэнка упала, не прошла испытание, значит, ей нужно было возвращаться назад, что, конечно, сокращало ее шансы на спасение. Артуру начало казаться, что прозрачные коварные воды под его ногами вдруг приобретают цвет ржавчины. «Кровь, ее кровь!» — пронеслась сумасшедшая мысль. Но потом вода будто забурлила, вспенилась, как в сильную непогоду, и желтые, словно налитые маслом буруны стали подниматься все выше и выше, желая дотронуться до Артура, свалить, скрутить и навеки утопить в своих темных шумных водах. Мальчику начало казаться, что он сходит с ума, но тут, вдруг, он увидел чью-то фигуру, поднимавшуюся на волне. Девушка словно оседлала ее, подобно смелой неукротимой наезднице. Ее хрупкая фигура показалась Артуру до боли знакомой и, действительно, когда незнакомка сравнялась с его лицом, он узнал в ней Диану. Девушку, которую он всем сердцем мечтал отыскать. Ту, ради которой он предпринял бы любое, даже самое опасное путешествие, сразился бы в любых играх, придуманных испорченными богачами, добровольно стал бы рабом любого армута, даже господина Ролли. Ради нее он был готов стать презираемым, ничтожным и жалким; и вот прекрасная девушка сама появилась перед ним в тот момент, когда он больше всего в ней нуждался. Это видение было настолько реальным, что казалось, оно больше относится к действительности, чем все события, предшествовавшие ее появлению. Однако Диана смотрела на бедного юношу с каким-то едва уловимым укором. Ее серые глаза не радовали, а осуждали. А потом девушка заговорила своим прекрасным, певучим голосом, строго, будто отчитывая его за плохое поведение: — Ты выглядишь очень скверно. Я так надеялась, что ты победишь в этих играх. — Я.… не могу… Тэнка должна победить, — через силу пробормотал Артур, чувствуя, как на сердце его надвигается тьма. От чрезвычайного волнения, тревоги за Диану и от осознания той мысли, что он не сделал всего, что нужно, чтобы отыскать ее, он задрожал всем телом. Его лихорадило, а лихорадка, как известно, предвестник тяжелой болезни. Диана укоризненно покачала головой, словно учительница, недовольная успехами своего подопечного. — Нет, Артур. Ты должен думать о себе. Как ты сможешь найти меня и помочь, если сейчас добровольно пожертвуешь собой? И потом, ради кого? Ради этой глупой, маленькой девчонки? Последние слова будто отрезвили Артура, который уже давно перестал осознавать происходящее. Глупой, маленькой девчонки… Ведь это именно его мысли в тот момент, когда он поддался влиянию Желтого моря в Кагилу! Это море говорит от лица Дианы! Это не она! — Уходи! — крикнул Артур в пустоту. — Убирайся прочь! Бедный мальчик не мог видеть себя со стороны и не знал, что за ним теперь наблюдает тысяча глаз: почти все армуты без исключения направили на странного сумасшедшего свои бинокли — и тут было чему удивляться! Безумный игрок разговаривал сам с собой, словно забыв обо всем на свете. Эта сцена не прошла без внимания и остальных игроков, в особенности Медведя, который теперь во все глаза наблюдал за своим соперником. — Смотри, совсем крыша поехала! Чего он сидит на месте и орет как полоумный? — Нервы, наверное, — философски отозвался Змей, изящно прикрыв зевок разрисованной рукой. — И он, могу поклясться, специально толкнул Корсака, чтобы самому пройти… Только вот что он сейчас медлит… Всеобщее удивление и волнение достигло предела, но Артур сейчас видел лишь залитое слезами лицо Дианы. В какой-то момент оно, к совершенному ужасу мальчика, пожелтело, будто состарилось, наполнилось жиром и растворилось в отвратительных желтых брызгах. — Я тону, я не умею плавать! — в последний раз закричало страшное видение, перед тем как полностью исчезнуть. Крик смог вернуть Артура к действительности. Это кричала Тэнка. Только сейчас мальчик смог увидеть своими воспаленными, лихорадочно красными, глазами маленькую фигурку, тщетно пытающуюся выбраться на сушу. Тогда он, более не мешкая, прижал больную руку к телу и резко соскользнул с моста, самоотверженно кинувшись на помощь другу. — Ах! — практически одновременно воскликнули армуты, не веря своим глазам. Немыслимая, непредсказуемая выходка сумасшедшего юноши повергла их в какое-то неописуемое волнение. Они пытались в своей голове выстроить логические объяснения подобного поведения, однако единственная мысль, на которой они все в итоге сошлись, заключалась в том, что странный игрок совсем спятил. — Чем ты его напоил? — спросил господин Жаддинс у господина Ролли, но тот лишь в изумлении покачал головой, ибо сам не имел ни малейшего понятия о том, что произошло. Тем временем Артуру не без огромного труда удалось вытащить Тэнку на берег и медленно вылезти самому. После этого последнего рывка, на который только был способен его измученный организм, он почувствовал, как силы окончательно покидают его тело. Сознание юноши в настоящий момент напоминало корабль во время сильной качки: хилое суденышко кидало то в одну сторону, то в другую под беспощадным натиском неистовых волн. Артур забыл о том, что происходит, и где он находится. Плечо его полностью онемело, и он не чувствовал больше своей правой руки, что было, несомненно, плохим знаком. Однако еще более худшим, что с ним могло произойти, оказалось следующее — он потерял сознание! — У Волка обморок! — завопил глашатай, и зрители страшно заволновались. Они не хотели, чтобы этот игрок раньше времени покинул бои, так как его непредсказуемое, полубезумное поведение добавляло остроты и интереса в происходящее на арене. — Приостановить игры! Дать отдых игрокам! А я готова поставить и на Волка тоже! Отныне он мой фаворит! Немедленно приказываю дать ему огненного напитка! Плачу за него вдвое больше! — властным голосом крикнула госпожа Сестрия. Глашатай мигом все понял. Подобное заявление, конечно же, противоречило правилам Потешных боев, однако ради интереса зрителей он решил пойти на уступки. Да и потом, никто не видел никакой опасности в том, чтобы привести Артура в чувство, ибо игрок выглядел настолько слабым, изможденным и замученным, что вряд ли кто всерьез рассматривал его кандидатуру для победы. Его захотели оставить только лишь для добавления зрелищности играм. Господин Ролли чрезвычайно оживился, и его косые глазки заблестели от удовольствия. Он предчувствовал, что его Бат выкинет что-нибудь эдакое, что, несомненно, понравится остальным гостям. — Он спас Корсака! Неслыханный жест! — слышалось со всех сторон, и через некоторое время обсуждений и совещаний глашатай, верхом на лошади проехался вдоль поля, внеся новые коррективы в правила. — Удивительное самопожертвование Волка должно быть вознаграждено! Волк и Корсак избавляются от повторного прохождения первого и второго испытания! Они могут начать сразу с третьего! Да здравствует милость наших блистательных зрителей! В этот самый момент многие из богачей выбрали Артура своим фаворитом. Однако отнюдь не потому, что надеялись на его победу. Просто таинственный игрок настолько ошеломил и восхитил их, что они сочли нужным немного потратиться на него. В целом, даже если мальчик проиграет, им будет не жалко проигранных денег, ибо впервые в жизни они по достоинству смогли оценить то, что ранее всегда ускользало от их внимания — истинную любовь к ближнему. Впрочем, далеко не все порадовались этому благородному порыву зрителей. Особенно это пришлось не по душе игрокам, прочившим себя в победители — Медведю и Змею, которые быстрее всех проходили испытания и уже приближались к финишу. Другие же игроки в принципе были не против, так как временная передышка позволяла им восстановить силы. При этом врачебную помощь решили оказать не только Артуру, но и другим, кто в ней нуждался, так что несчастные, измученные игроки радовались даже этой малости, старательно не думая о том, что страшный конец приближается с неумолимой быстротой, несмотря на временную отсрочку. Глава 18 Или жизнь человека не зависит от изобилия его имения Когда Артур очнулся, то увидел перед собой знакомые лица — врача, уже не раз лечившего его, и расстроенную Тэнку с заплаканными глазами. Пожилой доктор строго посмотрел на пришедшего в себя пациента, явно недовольный его беспечным отношением к своему здоровью, и сердито заявил: — Я сделал инъекцию, которая понизит температуру… Конечно, ее действия вряд ли хватит надолго. С этими словами врач перевязал многострадальное плечо Артура, предварительно помазав его какой-то охлаждающей мазью. В довершение всех процедур он дал больному вытянутую в виде охотничьего рога серебряную чашу, доверху наполненную шипящей жидкостью. Артур с благодарностью взял лекарство и с трудом начал пить; напиток все время переливался через край — настолько сильно дрожали его руки. Врач с укором покачал головой, сетуя на свою неблагодарную профессию. Господин Льгинкис отчаянно не любил людей, но более всего ему досаждали больные люди. Особенно те, что должны были умереть. Зачем их лечить и тратить впустую драгоценные усилия? С другой стороны, так как всех рано или поздно ждал один и тот же конец, то, по логике блистательного лекаря, решительно никто в лечении и не нуждался, и, стало быть, профессия врача в целом в его глазах выглядела бесполезной. А осознание того факта, что умный и талантливый человек должен всю жизнь свою положить на служение совершенно ненужному ремеслу, было настолько тягостным для господина Льгинкиса, что порою он даже думал, что если вдруг сам однажды сильно заболеет, то оставит все как есть и не приложит ни малейшего усилия, чтобы выздороветь. Таким уж был этот странный, чудаковатый человек, не умевший любить. Если бы господин Льгинкис однажды узнал, что настоящий врач обязан быть сочувствующим к чужим проблемам, жалостливым, самоотверженным и готовым принести себя в жертву ради своих пациентов, он бы искренне удивился. — Что с ним? — севшим от тревоги голосом спросила Тэнка, выведя врача из своих пессимистичных размышлений. Артур покосился на девочку, которая выглядела, по его мнению, не многим лучше, чем он сам. Красивая мордочка Корсака превратилась в расплывчатую, полусмытую, карикатурно-уродливую морду, бледную и изможденную, а прекрасные белые волосы мокрой, яичного цвета тряпкой, повисли с ее головы. Врач мрачно нахмурился. — Мне надо осмотреть других игроков. — Скажите, что с ним, — вновь настойчиво попросила Тэнка. — Обычная степная лихорадка. Путешественники с ослабленным иммунитетом, попадающие впервые в Кагилу и близлежащие земли, часто заболевают. Так как болезнь запущена, ему осталось жить около недели. При этих словах Артур весело засмеялся, чем необычайно удивил мрачного врача. — В чем д-дело? — отчего-то начав заикаться, спросил почтенный доктор. — Да просто у меня оказывается полно времени! — ответил Артур, подмигнув Тэнке. После напитка и укола мальчик почувствовал себя значительно лучше, плечо тоже как будто стало меньше болеть, и в целом он ощутил себя достаточно сильным для того, чтобы продолжить бороться. Когда врач отошел от них, чтобы осмотреть других игроков, он обратился к девочке: — Что произошло? Почему нас лечат? Тэнка вкратце рассказала другу о тех изменениях, которые произошли в правилах ведения Потешных боев. Лицо Артура осветилось искренней радостью. — Как хорошо, что так получилось! Тэнка с грустью пожала плечами. Она хотела было что-то возразить, но не стала, благоразумно не желая омрачать хорошее настроение своего друга. — Есть еще кое-что, — добавила она. — Я нашла вторую подсказку. — Что? Но это же здорово! — энергично воскликнул Артур, ощущая в этот момент необычайный душевный подъем. — Да, только… Эта подсказка ничего не проясняет. Клипсянин с недоумением посмотрел на подругу. Тэнка пожала плечами. — Когда я упала в воду, то сразу же начала тонуть. Я не очень-то хорошо плаваю. И в какой-то момент в воде я открыла глаза и вдруг увидела надпись на самом дне водоема. Там было сказано: «Гляжу я сверху, как и ты». Я видела ее сверху, но при этом ничего не поняла… Артур задумался. — Значит, на самом дне? С моста никто не мог разглядеть надписи, хотя вода в яме была прозрачной как стекло… Цветы закрывали ее! — вдруг воскликнул он. — Но после того, как воду взболтали, а цветы с листьями повредили, слова открылись… — Все равно не понятен сам текст… Что значит «гляжу сверху»? — Это значит, что Ролли лишний раз хочет поиздеваться над своими рабами, — сквозь плотно сжатые зубы произнес Артур. Более он не сказал ни слова, и Тэнке было непонятно, каким образом ее сметливый друг истолковал для себя эту таинственную подсказку. Небольшая передышка быстро закончилась, и игроков вернули на свои места. Как и обещал глашатай, Тэнка с Артуром продолжали свой путь, не проходя повторно первые два испытания. С ними был и верный Лэк, который все это время ждал друзей на другом берегу, снедаемый беспокойством. Олень также видел трагедию, разыгравшуюся на мосту. Мальчик уже давно наблюдал тяжелое состояние своего друга, но при этом не догадывался, до какой степени тот болен, ибо сам Артур никогда не говорил о себе и ни на что не жаловался. Только теперь Лэк смог в какой-то степени понять его, увидеть, каких нечеловеческих трудов ему стоит победа Тэнки. Олень впервые в жизни сталкивался с подобной силой духа, смелостью, отвагой, силой воли, которую ни одна беда не могла сломить. Теперь Лэк стал еще больше уважать своего самоотверженного друга, и даже более того, в какой-то степени пугливый мальчик в этот момент преклонялся перед ним, как перед чем-то удивительным, недостижимым для него самого, но при этом все же невероятно прекрасным. Собственные злоключения стали видеться ему незначительными и даже ничтожными; Лэк вдруг ощутил в себе силу совершить нечто героическое, что ранее казалось совсем невозможным для его слабого характера. Началась вторая часть Потешных боев; во время того, как бедных игроков приводили в порядок, богачи уже успели набить животы чудесными яствами, которые в изобилии предлагали торговцы. А сейчас, сытые и отдохнувшие, армутские вельможи в нетерпении ожидали продолжения на своих местах. Игры превращались во все более увлекательное и напряженное действо; амфитеатр стал напоминать бурлящее море в сильную непогоду — отовсюду доносились голоса, восторженные вскрики, разочарованные вздохи, которые волнами перетекали с первых трибун до самых верхних рядов. Люди во все глаза глядели на своих любимцев, не пропуская ни одного движения, словно от поведения этих разноцветных зверей зависела их собственная жизнь. Игроки, бежавшие первыми, приблизились к третьему испытанию. — Наконец-то, — едва отдышавшись, проговорил Медведь Змею. Ребята по-прежнему лидировали, однако при этом им не удалось узнать ни одной подсказки, что значительно сокращало их шансы на победу. — Мы должны найти ее сейчас. Иначе не победим, — сказал Змей тихо, и голос его напомнил шипение ядовитой кобры. Хитрец нарочно сказал «не победим», стараясь усыпить бдительность приятеля, однако сам же он прекрасно понимал, что ему нужно как можно скорее разделаться с опасным и сильным напарником. Перед ребятами возвышался лабиринт, возведенный лучшими армутскими мастерами из тонких, но при этом довольно прочных высоких деревянных ширм, украшенных резьбой в виде геометрических фигур. На некоторых участках он освещался солнцем, которое уже начало медленно переваливаться через небосклон, полыхая оранжево-красными оттенками, а другие же коридоры и ответвления были закрыты сверху сплошным настилом, что лишало гостей удовольствия непрерывно наблюдать за поведением своих любимцев. Вход в лабиринт был оформлен в виде старинной, если не сказать антикварной, двери с характерными для подобных предметов потертостями и шероховатостями. В резном замке многообещающе блестел вставленный наполовину ключ, который так красиво переливался на солнце, что казалось, будто он сделан из драгоценных камней. На двери было выведено кривоватой армутской вязью: «Путник, я тебя нашел, так как сам ты в дом вошел, буду я с тобой играть, чтоб не сразу убивать».