– Четыре года назад. Я убежал из дома, пришел сюда. Хотел попрощаться с Пиреном. Его нет, он умер. Но я все равно хотел… – Дальше! – Я порезал руку ножом. Слил в воду немножко крови… – Зачем? У тебя на плечах голова или пустой горшок?! – Кровь возвращает мертвым память. У меня не было ягненка. У меня был только я. Еще мука была, ячменная. Я хотел, чтобы к Пирену вернулась память. Чтобы он пошел к дедушке… – Достаточно! Мальчишеские бредни. Он не врет, он просто дурачок. Четыре года назад? Решил угостить тень брата своей кровью, налил в чашу… – Как твоя кровь могла сохраниться в воде? – Не знаю. – Четыре года? В проточной воде?! – Не знаю. – Пегас прилетает пить воду с твоей кровью? – Чепуха, – уверенно заявил мерзавец. – Кони не пьют кровь. И вдруг содрогнулся: – Пьют! Едят человечину! Я знаю, видел. Делал… Слабоумный, решила Афина. Припадочный. Вот же удача! – Закрой рот. Отвечай только тогда, когда тебя спрашивают. Если от тебя будет польза, я… – Возьмешь меня под покровительство. Слабоумный. Припадочный. И наглец, каких мало. – С чего ты взял? – Боги все так обещают. Если ты будешь честен со мной, говорят они, я вознагражу тебя своим покровительством. Это много, говорят они, очень много. Больше, чем ты в силах представить. Они обещают, а потом с тобой случаются всякие гадости. В смысле, со мной. С людьми вокруг меня. Делиад умер, он умер из-за меня. Я теперь спать не могу, представляешь? – Ты тоже хочешь умереть? – Да. – Ты стоишь на верном пути. Прямо сейчас? Он промолчал. – Кто предлагал тебе покровительство? – Гермий, Водитель душ. Значит, вот кого он видел из богов. Ссориться с братом? Из-за какого-то па́щенка, пусть даже он и набит странностями, как корзина смоквами? Если Гермий обратил внимание на этого Гиппоноя, значит, Гиппоной представляет интерес. Лукавый ничего не делает просто так. Но и Афина ничего не делает просто так. – Я буду благосклонна к тебе, Гиппоной, сын Главка. Я буду очень, очень благосклонна к тебе… Тон Афины не сулил добра. Но чтобы услышать это, надо прожить дольше, чем десять лет и три года. – Мы еще увидимся, будь уверен. Не ходи больше по ночам к источнику. Прилетит Пегас, не прилетит – не ходи. Иначе моя благосклонность обернется кое-чем похуже. Ты понял меня? Сейчас он падет на колени. Нет, не пал. Всего лишь кивнул. – Иди домой. Ложись спать. – Да, – согласился парень. – Я пойду спать. Сегодня я буду спать без кошмаров. Благодаря тебе, великая Афина. Тебе и Пегасу. Эписодий двенадцатый Парус в вышине 1 Польза от родословной – Сизиф, сын Эола… – Кем был Эол? – Сын Эллина, сына Девкалиона, сына Прометея. Правитель фессалийцев. Люди путают моего прадеда с другим Эолом, владыкой ветров. – Ты делаешь успехи, Гиппоной. – Стараюсь, наставник. – Сколько братьев было у твоего деда Сизифа? – Пять. – Шесть, бездельник! Шестеро братьев! А сестер? – Шесть? – Пять! Боги, за что караете? Беру похвалу обратно. Ты – бродяга, не знающий родства. Путаться в своей родословной… – Это не моя родословная. – Что ты сказал? Повтори! – Ничего, наставник. Я нем как рыба. – Сколько сыновей имел твой дед? – Трех. И добрую сотню сверх того. – Ты издеваешься надо мной? Что еще за сотня? – Тоже мне секрет! Сейчас каждого плута, каждого обманщика, каждого хитреца, будь он старый или молодой, считают сыном Сизифа. Я поражен плодовитостью моего дедушки. – Придержи язык! Сплетни меня не интересуют. Итак, сколько сыновей?.. – Трое. Настоящих – трое. – Имена! Имена, охломон! – Орнитион, басилей Тифореи. Альм, правитель селения в Орхомене. И Главк, правитель Эфиры. – Сыновья Орнитиона? – Фок и Фоас. – Сыновья Альма? – Не надо меня путать, наставник. Я и сам запутаюсь. У Альма нет сыновей, у него дочки: Хриса и Хрисогения. Золотце, значит, и Златосилка. Лучше скажите, какая мне от всего этого польза? Выходит, что никакой. – Огромная! Вот будешь ты, к примеру, в Орхомене. Найдешь селение Альмоны, зайдешь в дом правителя. Скажешь: «Радуйся, дядя Альм! Радуйся, сестра Хриса! И ты радуйся, сестра Хрисогения! Это я, Гиппоной, сын Главка!» – А польза? Польза-то в чем?!