— А такой слыхала? Как жабе съесть лису? Но на этом анекдоте Жаби уснула. Гордон потушил свет. — Спокойной ночи, мой лучший друг, — сказал он. Глава 4. Пропали два ребёнка! Наутро опять было солнечно и безветренно. День обещал быть чудесным. Друзья-полицейские шли по лесу. Фуражки сверкали золотом. Комиссары направлялись в отделение полиции завтракать. По дороге Жаби всё думала о загадочном ночном посетителе, который скрёбся в её окно. Или о двух посетителях — ведь, возможно, их было двое. — Он, она или они ужасно чвакали и чмокали. — Надо же! — хрюкнул Гордон. — Это было невыносимо страшно, — сказала Жаби. — Может, он, она или они хотели меня напугать? — Вот как? — сказал Гордон и покраснел. — А может, он, она или они хотели мне что-то сообщить? — Ты говори лучше «призрак», — предложил Гордон. — А то ведь неудобно: «он, она или они»… «Призрак», и всё тут! — Ой, ужас, — сказала Жаби, которая очень не любила призраков. — Но если Призрак хотел меня напугать, то он-она-или-они не ушли бы просто так… Гордон наградил её многозначительным взглядом. — Призрак должен был сказать «бу», когда я выглянула на улицу, погреметь цепями или помахать простынёй… — Вот как? — Гордон уже мечтал сменить тему и обсудить предстоящий завтрак. — То есть Призрак не хотел никого пугать, — продолжала Жаби. — Он хотел шпионить! Комиссары задумались. Гордон думал, как бы прекратить этот разговор. Он так сильно думал, что ему пришлось сесть под дерево и отдохнуть. Потом он лёг. Лучше всего ему думалось лёжа. Хм, хм, хмм, думал он. Но в голову ничего не шло. — А может, Призрак хотел шпионить за тобой, — предположила Жаби. — Может, это старый злодей, которого ты поймал когда-то давным-давно и который теперь решил высказать тебе всё, что думает. Может, это старый лис, который злится, что ты выгнал его из леса… Гордон покачал головой. — А вдруг лис вернулся? — продолжала Жаби. — Вообще-то старая ворона говорила, что лис может вернуться. Хотя… Лисом не пахло. Пахло немножечко тобой. Гордон сел. — А разве я чем-то пахну? Жаби напомнила ему, что она мастер различать запахи. Гордон пах застеленной кроватью, кексами и весёлой книжкой. Хотя, наверно, это просто старый запах Гордона ещё не до конца выветрился из отделения.. Пока они так сидели, на лугу происходило что-то странное. Вдалеке шагал детский сад. Первой шла воспитательница. За ней беспорядочной толпой тянулись дети. Весёлой песни слышно не было. Неужели что-то случилось? — Знаешь, как я рад! — сказал Гордон. Детсадовцы шарили в траве и в кустах. Воспитательница бегала взад-вперёд. — Я так обрадовался, когда ты пришла и разбудила меня, — продолжал Гордон. — Ты обрадовался, что я тебя разбудила? Воспитательница помахала руками. Кто-то из детей заплакал. Воспитательница что-то крикнула, хотя Гордон и Жаби не расслышали, что именно. Гордон думал о том, что теперь снова служит в полиции. Он погладил свою фуражку. Жаби тоже думала. Только о лисе. Она беспокоилась, что он вернулся и хочет съесть Гордона. Как ей защитить друга? Жаби думала долго-долго. И придумала! Мучной пшик! Точно! Вечером она приготовит обыкновенный мучной пшик. Воспитательница-мышь тем временем начала подпрыгивать на месте! Дети завыли. Воспитательница закричала во весь голос: — Полиция, полиция! На помощь! Пропали два ребёнка. Совсем пропали! Комиссары со всех ног кинулись к ней. Пропали дети! Это самое страшное, что только может случиться. Самое жуткое. Всё остальное на самом деле ерунда. Подумаешь, орехи потерялись. Надо просто вернуть их хозяину. Подумаешь, кто-то дразнится. Пусть попросит прощения. Кто-то загадочно скребётся в окно? Пустяки. Скажи Призраку пойти домой и лечь спать, вот и всё. Но когда пропадают дети… Это так ужасно, что любой расплачется. На глазах у комиссара Гордона выступили слёзы. Правда, он быстро достал носовой платок, оглушительно высморкался и утёр нос. Чувства в сторону, ведь он — профессионал, настоящий полицейский, который, несмотря ни на что, расследует новое дело. Сердце комиссара Жаби бешено стучало. Она думала о двух плачущих малышах. Она представила себе лиса — вот он облизнулся… Нет, прочь эти мысли! Сперва надо всё хорошенько расследовать. Воспитательница всхлипывала, дети пищали. Комиссар Жаби поняла, что сперва надо успокоиться и всё обдумать. Нет никакого смысла выть, всхлипывать, плакать, оглушительно сморкаться или бешено стучать своим сердцем. В первую очередь надо всех успокоить. Жаби села на камень и звонко запела свою новую песню. Слова рождались сами собой. Вот лесной полицейский! Сильный большой полицейский. У него широкая грудь — К ней может каждый прильнуть. Животных любой породы Защитит он от дикой природы! Все должны веселиться и спать — Комиссар будет вас охранять! Вот лесной полицейский! Сильный большой полицейский[1]. О, какой замечательный получился марш! Дети собрались вокруг Жаби и перестали всхлипывать. Гордон сунул носовой платок в карман. Воспитательница прокашлялась.