– Вы правы, черт побери, не имеет, – проскрежетал мужчина сквозь зубы, но без особой злости. – Это нам передало АНБ. Вместе с женой Файзаль продолжил читать анализ активности Ибрагима Ансари в сети за предыдущие полгода. Рейчел увидела, как гнев на лице Мариам уступил место смятению и растерянности. Тэд Пирс стоял у входа в палату Ибрагима и что-то набирал в телефоне. А потом посмотрел на свою коллегу. – Что? – спросила та. – Идем. Но в этот момент завибрировал телефон Рейчел, и она взглянула на экран: Сэм Шумер. – Собираетесь ответить? – спросил Пирс. – Только когда будет нужно, – ответила она и убрала телефон. Ибрагим бодрствовал уже сутки, но от лекарств соображал пока не очень. И было видно, что перед глазами у него все плывет. Он выслушал, как зовут посетителей, и когда они показали ему свои значки, то, усмехнувшись, покачал головой. – Ну и везет же мне. – Что ты хочешь этим сказать? – спросила Рейчел, подвинув поближе стул. – А что мне думать? Я был на свободе, а теперь вот… – Молодой человек посмотрел на свою руку, в которую была вставлена трубка от капельницы. – А тут еще вы… – Куда ты ехал, Ибрагим? – В Ричмонд. – А потом? – Просто в Ричмонд. – А с кем ты собирался там встретиться? – С другом. – С кем именно? Студент вздохнул, а затем посмотрел в сторону двери. Через небольшое окошко в двери на него смотрела мать. Он снова покачал головой. – Вы не сможете их найти. Вы ведь и сами знаете, не так ли? – Кого мы не сможем найти? – Нас тысячи. А может, и миллионы. Мы повсюду. Рейчел покачала головой. – Таких, как ты, Ибрагим, чуть больше сотни. Ну, может быть, вас сто пятьдесят. Но не тысяча и, уж конечно, не миллион. Нам это известно потому, что мы – ФБР, а мы много чего знаем. Больше, чем вы. И больше, чем Бишоп. Поэтому не стоит со мной играть в эти игры. Просто скажи, с кем ты собирался встретиться. Ансари нахмурился. – Передайте мне воду. Прю взяла пластмассовую чашку с бокового столика и проследила, как он потягивает воду через трубочку. Позади нее зажужжал телефон Пирса, тот прижал его к уху, повернулся и что-то шепотом проговорил. Наконец Ибрагим сказал: – Джордж. Я собирался встретиться на автобусной станции с парнем по имени Джордж. – А потом? – Потом я должен был исчезнуть. После того как агенты вновь вышли в коридор, Тэд сказал: – Когда доберемся до города, надо подъехать в Федерал-Плаза. – Зачем? – Исчезла жена Дэвида Паркера. Глава 05 До нужного им дома в районе Трайбека они добрались уже после полудня. Пока Прю звонила в домофон, Пирс наблюдал за толпами на улице – главным образом туристами, медленно семенящими по тротуарам под вездесущими строительными лесами. Этот город находился в вечном состоянии ремонта. – Да? – послышался в громкоговорителе голос Дэвида Паркера. – Специальный агент Рейчел Прю, – ответила его гостья. – Мы недавно говорили с вами по телефону. Послышался гул, и они с Тэдом вошли, миновав целый блок почтовых ящиков, на которых кто-то оставил жирную надпись: «Убить всех свиней». Пирс что-то проворчал. В лифте они увидели лишь одну надпись, выполненную нестираемым маркером: «Тяжелая». Оба агента на пару секунд задумались, но ни один из них не потрудился прокомментировать увиденное. Вместо этого Тэд сказал: – Тебе стоило бы прочитать «Серый снег». Это его лучший роман. – А ты что же, фанат? – Я никогда не был чьим-либо фанатом. Но сам по себе роман хорош. Рейчел сразу же поняла, что Дэвид Паркер пьет. Возможно, этим утром он и вовсе не притрагивался к алкоголю, но все его поры источали запах джина, затуманивая тесное жилище. В квартире царил ужасный беспорядок, хотя жена Дэвида покинула дом лишь накануне утром. На столе лежал старый номер «Роллинг Стоун». Прю хорошо помнила этот выпуск, потому что в нем была статья о Мартине Бишопе. К тому же на экране открытого ноутбука застыло на паузе видео из «Ютьюба»: на нем красовался Сэм Шумер – видимо, в разгар одной из своих напыщенных речей. Пока Пирс вел машину, Рейчел изучила кое-какие детали из жизни четы Паркеров. Сначала она посетила веб-сайт писателя с чрезмерно подробной биографией, затем просмотрела доступные публичные документы. До написания своего первого романа Дэвид поработал в нескольких книжных магазинах и библиотеках. А потом отправился в Берлин и жил там как эмигрант. Там же он встретил Ингрид Фразир, которая работала в международной благотворительной организации «Старлинг Траст». Дэвид выдохнул, а потом как-то сразу обмяк, уселся на жесткий стул, положив руки на колени, и рассказал фэбээровцам о том, что произошло на вечеринке у Билла и Джины. По тому, как он рассказывал, было ясно, что все, что сказал и сделал Мартин Бишоп, он воспринял как личное оскорбление. – Искушение, соблазн. Вот чего я опасался. Но оказалось, что все намного хуже, – вздыхал писатель. – То есть? – нахмурилась Рейчел. – Он завербовал ее. – Это ваше предположение? Дэвид откинулся назад, разведя руки в стороны. – Это не теория, а факт. Зачем еще ей было уезжать? Она вообще-то беременна. Она не могла бы так просто взять и забрать моего ребенка. Если только он не убедил ее, что мир от этого станет лучше. Наблюдая, как Дэвид Паркер излагает свое мнение, считая его единственно правильным, Прю пришла к выводу, что он абсолютно, с головой, ушел в себя: он считал, что если уж его жена собрала вещи и уехала, то это никак не могло быть результатом его поведения. Нет, Дэвид Паркер мог только стать жертвой терроризма. Рейчел слишком хорошо изучила тип таких людей. Кроме того, Ингрид Паркер мало соответствовала профилю завербованных бойцов «Бригады»: ей было сорок, да к тому же (как только что пояснил сам Дэвид) она ждала ребенка. Эта дама не являлась частью социальной группы Бишопа. Она выходила на улицы по той же причине, по которой женщины ходят на забастовки каждый день: потому что их мужья стали просто невыносимыми. – А что случилось, когда вы вернулись домой с вечеринки? – спросила Прю. Паркер задумался, разглядывая свои руки, лежащие на коленях. А потом поднял голову. – Во всяком случае, мы не подрались. Все прошло мирно. Рейчел удержала себя от того, чтобы поправить Дэвида. Ему хотелось мира в доме, и он надеялся, что молчание означает то, что он как будто его добился. Хотя на самом деле никакого мира и в помине не было… Возможно, ощутив ее сомнения, писатель сам исправил свое утверждение: – Ну, хорошо, мы в самом деле почти не разговаривали. Я слушал в машине радио, а когда мы вернулись домой, она ушла в душ, и я включил телевизор. «Говорит Шумер». – На некоторое время он замолчал. – А тот как обычно, в своем репертуаре. И снова у него главный герой Мартин Бишоп, мать его! Я даже подумывал вытащить Ингрид из душа, чтобы она могла лично убедиться, какую угрозу представляет собой этот тип. – Но вы этого не сделали. Паркер покачал головой: – Нет. Я налил себе спиртного и продолжил смотреть. А потом понял, что уже утро, а она ушла на работу. – Он сунул руку в карман и вынул оттуда свернутый клочок бумаги. – Вот. Нашел на кухне. Он передал бумажку Рейчел, и та развернула ее. Первым, что бросилось ей в глаза, было жирно выделенное имя «Дэвид». Потом она прочитала остальную часть записки: