— Путь твой одинок, но и не одинок в одночасье. Вас много, все связаны одной судьбой, живёте, как одно. А в груди у тебя плещет крови легион. Старая рука достала вторую карту и положила стол. — Ты шут ненавистный судьбой, от этого и дорога легка, но участь плясать под чужую дудку. Рука не медля положила карту. — Вскоре разорвут тебя на части, увечья нанеся с жизнью несовместимы. И сердце стук с груди не хлынет, и взор померкнет в один миг. Старуха заглянула ещё глубже, она медленно достала карту и положила на стол сверху остальных. Прольётся реки крови, напьётесь вдоволь ей, по усам потечёт и рубаху по локоть запятнает. Старуха мигом вытащила следующую. — Зло в твой дом идёт, оно правосудия жаждет! — Потеряешь сердце среди рухнувших надежд. И дом твой рухнет! Карта последовала за предыдущей. — Погубишь сердце молодо, сердце что зла не знало, это станет для тебя концом, и новою тропой. Свет в глазах старухи померк, — Мне больше нечего тебе сказать, ступай Вечный. ''Почему она меня не боится, смертные народы так не общаются.'' — Ну что ж, горькое гадание, — Элиот поднялся и направился по своим делам. Старуха подождала пару минут, а после достала карту. Она собрала карты, а после растворилась без следа. «Магазин» Элиот перебывал в ужасном настроении после гадания, он зашёл в лавку магической пряжи. Сотни различных видов одежд украшали магазин, красное разнообразие радовало глаз. Он подошёл к стойке и сухо сказал, — Форму для изменчивых существ. Низкий мужчина средних лет в коричневом пиджаке, с толстыми чертами лица и огромными ушами, странно посмотрел на гостя, он был одет, как оборванец. — А камни у вас имеются? — с небольшой насмешкой проговорил мужик. Глаза Элиота зажглись красным огоньком, они пылали особенно рьяно, ведь настроение не к чёрту, капюшон был спущен, и оголённая пасть острых зубов приветливо глянула на мужика. Тот мигом побелел, затрясся и жидкость потекла по ногам. — Великий вечный, прощу меня простить, — мужик начал разбивать голову о стойку, он бился лбом вопя. — Закрой пасть, и принеси вещь. Мужик мигом метнулся в коморку, а после вернулся со шкатулкой, он открыл её. В ней лежал обычный с виду кулон, серебряные с причудливыми узорами, на чёрной цепочке. — Цепь из чёрного железа высшей пробы, её невероятно трудно порвать. Для вас бесплатно, великий Вечный, — говорил мужик со скоростью молнии. Вечный взял кулон, он достал два камня и кинул в мужика, а после вышел из заведения. «Путь» Прошло два дня. Колеса военной повозки размалывали камни, они разлетались во всё стороны, военная повозка была упряжная пятёркой боевых скакунов вечных, они извергали горячий воздух, гордо несясь вперёд. Элиот смотрел в окно — пейзаж сменялся пейзажем, то сверкающие красивые и величественные горы, которые могут коснуться своей вершиной до самого солнца, сами вершины гор покрытые серебряным снегом. Он отражал свет на многие мили, создавая образ белого солнца, как маяк, для заблудшей души. Пейзажи побуждали жажду к исследованию и погоню за авантюрой. Элиот представлял, как он со всей своей семьёй пойдет в маленький поход на гору — забравшись на самую вершину они смогут вылепить снеговика и вставят тому в руки небольшой флажок с именным гербом. Поход станет маленьким и счастливым воспоминанием, для всей семьи, которое согреет сердце в трудную минуту, и даже растопит душу замёрзшую от череды предстоящих убийств. Элиот вспоминал родителей, которые устраивали ему подобные приключения — тогда он был невероятно счастлив, а теперь настал его черед водить своих детей на встречу к неизвестного, и дать им возможность познавать мир в череде исследований. Горы сменились необычными лесами. — Странные деревья, — сказал он подпирая голову рукой. Они росли в разнобой, тем самым создавая удивительный пейзаж, как картина, которую писал художник в разных настроениях. Один кусочек леса из красных деревьев, другой из жёлтых, и так без конца; и края. Виды форм растений просто будоражили сознание, своей неординарностью. Зоркие глаза вечного ловили причудливых животных, которых было сложно описать, эму просто не хватало скудного запаса слов. Да и, нужно ли это сейчас. — Всё же этот мир прекрасен. хоть и, жесток. Элиот думал, — ''Почему имея вечную жизнь нельзя просто и спокойно исследовать этот необъятный мир? Наслаждаться семейным очагом, дарить радость и любовь своим близким, наслаждаться моментами вместе?'' ''Зачем нужна безграничная сила, для завоеваний? А что потом? Это скучно, когда всё твоё. Для защиты близких? Возможно, но для этого не нужно истреблять всю жизнь на земле.'' Жить спокойно, такое простое желание, простое и недостижимое. — Сперва придётся окунуться по самую глотку в кровавую баню: выпотрошить всёх врагов, стереть даже намёк на угрозу. — Хочешь мира? Готовься к войне! Если я хочу спокойствия, это не значит, что его хотят другие. Воспоминания о войне ещё свежи в его памяти. Бессмысленное истребление и завоевание территорий Кайлом, а ради чего? — Почему всем и всегда, мало! Территории на Вожирателе не объять, не измерить. Даже имея десяток вечных жизней всё бесполезно. Ресурсов хватает с лихвой для всёх и каждого — Слепая жадность во всёх мирах, безгранична? — Им стоит посмотреть Золотую Антилопу. Долгие размышления мужчины оборвал голос кучера. — Владыка, мы на месте.