— Ну, роботы бывают совершенно разные, и не обязательно имеют гуманоидную форму. У вас есть нейросеть? — Да, как у всех. — Так вот, наноботы, что её формируют, тоже роботы. Их разновидностей очень много, а разделение на андроидов и киборгов идёт из фантастических романов далёкого двадцатого века, которые со временем стали реальностью. Сложилось так градация: андроид — робот-гуманоид или синтетический организм, предназначенный для того, чтобы выглядеть и действовать наподобие человека. Ки́борг (сокращение от кибернетический организм) — биологический организм, содержащий небиологические машинные (в частности — электронные) компоненты, или машинно-человеческий гибрид. То есть один — стопроцентная машина, второй — сплав электроники и органики. — Я что-то читал из тех времён. Там еще про три закона робототехники было, — вспомнил Алексей. — Ну да! — заулыбался Олег. — Какие все-таки наивные люди жили в те времена. Первыми роботами с практически полноценным искусственным интеллектом были военные модели. И уж там ни о каком «Робот не может причинить вред человеку…» и речи не было. Основные императив — подчинение, контроль, и преданность. — Так, возвращаясь к данной ситуации. Каким образом ты оказался здесь? — решил прервать его Игорь Валентинович, смекнув, что Олег оседлал любимого конька, и его экскурс к истокам робототехники может затянуться надолго. — Простите, но во всем произошедшем моя вина, — вдруг заговорил последний из четвёрки, до этого не произнесший не слова. Высокий русоволосый парень, на вид ему можно было дать лет восемнадцать-двадцать. Одежда курортная рубаха с короткими рукавами, бриджи с множеством карманов и сандалии на босу ногу. Его руки немного нервно сжимали подлокотники стула. — Интересный поворот, — удивился старший безопасник. — Да, все случилось из-за меня. Олег захотел помочь, хотя не должен был вмешиваться, и события закрутились калейдоскопом, — парень вздохнул. — Вот спасибо. Сейчас стало совсем всё понятно, — улыбнулся Игорь Валентинович, хлопнув себя по коленям, переводя смеющейся взгляд то на одного, то на другого. — Но чтобы убрать мелкие прорехи из вашего подробного и очень обстоятельного рассказа, начните-ка сначала и не пропускайте даже мелочей. Парни переглянулись, и русоволосый начал. — Меня зовут Константин Бартон, если полностью Константин Джордж Бартон… — Просите. Бартон, Бартон что-то знакомое. Вы случайно не имеете отношения к «Бартон Communications групп»? — спросил безопасник. — Да. Это компания моего отца, — вздохнул парень. Была. — Но если я правильно помню, вся семья Бартон погибла во время взрыва на яхте пару лет назад, — удивился Алексей. — Именно так и случилось. Яхта наша вышла из гипера недалеко от станции Намюр — отец хотел по дороге решить несколько вопросов по бизнесу, встретившись лично с партнёрами. Благо, это крупный узел, и всем, кто были приглашён, не составило труда туда добраться. После выхода плазма прорвала магнитный контур и корабль разметала в куски. И отец, мать, две моих сестры, а также пятнадцать членов команды погибли. — Но тебе повезло, ты выжил. — Нет. Я тоже погиб. Ну, нельзя же считать, что если остался цел мозг и часть позвоночного столба0 выживанием. Относительная целостность моего мозга — это полностью заслуга нейросети инженерного уровня, подарок отца, — вздохнул Константин. — Когда меня подобрали, считалось, что шансов нет, и всех объявили погибшими. — И все же ты выжил, — повторился Игорь Валентинович. — Да, в какой-то степени я выжил, — мрачновато выдавил из себя молодой человек. — Пусть Константин расскажет все до конца. Вам сразу станет понятна его несильная радость от выживания, — вступил Олег. — Так ему рот не затыкают, и ночь впереди длинная, пусть рассказывает, — сказал Алексей поудобней устраиваясь на стуле. — В медблок Намюра примчался мой дядя, когда доктора решали, что делать с моими фактически останками. Разорался, приказал спасать любой ценой, он оплатит все нужные процедуры. И медики взялись за работу, а тут и полицейские из DGJ заглянули посмотреть, как поживает единственный свидетель. По тому, как пока спасатели выковыривали меня и тела остальных людей из покорёженных обломков, они собирали информацию, брали пробы, образцы. И выяснились довольно неприятные факты: взрыв не был техническим сбоем, всё указывало на спланированную диверсию. Хотя это и старались выдать за аварию, эксперты однозначно заявили, что, взрыв умышленный. Тогда местный комиссар потребовал у медиков сохранять в тайне ситуацию со мной — боялись, что злоумышленники попытаются довершить начатое. — Вот почему в прессе не было ни слова о выжившем, — кивнул в подтверждение своим мыслям Игорь Валентинович. — А потом твоё тело восстанавливали с помощью генетической дупликации? — поинтересовался Алексей. — Нет. Медики давали при таком методе всего двадцать процентов вероятности успеха. Использовали методы полной кибернизации. Наноботы уничтожили оставшуюся косную ткань, а остатки нервной системы и мозга встроили в скелет из новейшего металлокерамического композита, нарастили искусственную мышечную ткань и сформировали внутренние органы, насовали различных имплантов и, как финал, вырастили кожный покров. Сделав из меня стопроцентного киборга. Но я, разминувшись со смертью буквально на волосок, не сильно был расстроен подобным исходом. Хотя и знал, что подобные мне ущемлены в правах. Им назначается судом опекун, словно слабоумным или несовершеннолетним, который всё за них решает. — И я так понимаю, дядя стал твоим опекуном?– спросил старший безопасник. — Ну да — а кто же ещё? Полгода жил довольно спокойно, заочно учился в университете, а потом дядя захотел, чтобы я предоставили ему коды семейных счетов в швейцарских банках. Это личные счета, не относящиеся к фирме, которую он и так прибрал к рукам. — Стал сильно давить? — поинтересовался Алексей. — С начала не сильно. Удавалось ссылается на провалы в памяти после таких повреждений, это было бы не удивительно. Но когда он узнал о модели моей нейросети, так просто отпираться стало сложно. Новейшая модель способна восстанавливать память пользователя какими-то одним ей и разработчикам ведомым способом. — Отдать, как я понимаю, не вариант? — Нет, Игорь Валентинович. Я уже тогда стал догадываться, что взрыв произошло не без дядиного участия — уж очень быстро он объявился на станции, а отец её на организуемую встречу не приглашал. Потом деньги мне самому нужны. Если в официальных государствах мои права серьёзно урезаны, то здесь, на Серых территориях, всем абсолютно всё равно, кто ты — лишь бы деньги были. Отец много знал случаев, когда богатые люди, чтобы продлить себе жизнь, превращали себя в киборга, выбрав при желании новую внешность. И купив здесь планету, станцию, континент или остров, начинали жизнь заново. Много очень крупных банков ведут здесь дела, и им без разницы, с кем их вести — киборгом, мутантом, наёмником или вольным старателем. Главное, повторюсь, чтобы были деньги. — Ну, они ведут дела и с пиратами, и триадами, и контрабандистами, — продолжил безопасник. — Значит, ты собирался перебраться, так сказать, в наши края. — Да, как только заочно закончу университет. Но всё произошло совсем по-другому. Дядя ругался, что я не иду на уступки и эти средства я все равно не получу. А потом вдруг подобрел и предложил отдохнуть, развеется, как он сказал — посмотреть, как работает моё новое тело во всех ситуациях «Если ты понимаешь, чём я!» — подмигнул он. Да ещё по плечу похлопал. Я, конечно, насторожился — он не смог представить всех его планов. Тур на Бонейру мне показался неплохим развлечением, так как эти полгода просидел безвылазно в семейном поместье. К тому же эта планета курорт находится как раз на Серых территориях. Хотел слегка осмотреться в тех местах, куда собираюсь перебраться. Тут Алексей, сидевший напротив рассказчика, хотел что-то сказать, но парень и замахал руками. — Я понимаю, что курорт — это не самый лучший маркер, чтобы составить своё впечатления о всех Серых территориях. Но мне было не из чего выбирать. Прибыли мы сюда обычным рейсовым кораблём, дядя почему-то не взял свою яхту. И расположились в номере одной их гостиниц. Только робот-беллбой принёс наши вещи, как меня вырубило. Эта хитрая сволочь исхитрилась мне блок внешнего управления вживить. Видно один из имплантов был специально модифицирован и перепрошит, а кто-то из врачей подменил при операции им обычный. — Тут странно. Он же не знал, что ты выживешь, а купить подобное левое устройство дело не пяти минут. За незаконное перепрограммирование имплантов светит десять лет, и их не продают на каждом углу, — недоумевал Алексей. — Да, — подумав, сказал Олег, — мне на подобное понадобилось бы пару дней. Возможно, специалист, что занимается программированием и настройкой имплантов постоянно, смог бы сделать это и быстрее, но не намного. Там сложный алгоритм настройки синхронизация с организмом. — После моего так сказать воскрешения один раз домой приходил мастер из фирмы, производящей имплантаты — смотрел, как они функционируют, и нет ли сбоев. Может это его рук дело? — Сколько он пробыл? — насторожился Олег. — Не более получаса. — Нет. Невозможно. Если только активировать заготовки уже заранее встроенные в программный код. Но скорее всего мастер был настоящим — им положено проверять установленное оборудование. Только менее важных персон они просто вызывают к себе через коммуникатор или нейросеть. — Не будем гадать, все равно сейчас мы не сможем узнать, как и кто это провернул, — остановил дискуссию Игорь Валентинович. — Переходит к тому, что было с тобой дальше. — Очнулся — мы куда-то летим на флаере, а тело мне совершенно не подчиняется. Дядя сидит рядом, я его увидел только боковым зрением, потому как даже скосить взгляд был не способен. А потом он заговорил. — Ну что, племянничек, не хотел по-хорошему — будет по-плохому. Даже хорошо, что ты теперь киборг, иначе твой персональный ID нейросети заблокировать не удалось бы. А так несколько пасов руками — и у тебя новый ID, один из имплантов взял на себя её роль. Так что был Константин Бартон — и пропал. Если думаешь, что тебя вдруг кто-то будет искать — не стоит надеяться, у меня андроид с твоей внешностью будет вскоре обживать семейную виллу, и ID у него твой. Сейчас он в номере гостиницы подменяет моего дорогого племянника. Эта комбинация и правда влетело мне в серьёзную сумму, но результат того стоил. Да, теперь у тебя тяжёлая депрессия на фоне потери родителей, которую ты переживаешь, замкнулся от всего мира, а нежно любящий дядя делает всё, чтобы вывести из этого состояния любимого родственника, — он рассмеялся. — Ну, а ты, голубчик, будешь сдан в аренду одному моему знакомому, а месяца через три-четыре мы снова встретимся и обсудим тему счетов. — Вот так он подарил меня Бернарду Шварцу, хозяину местной сети гостиниц и борделей. — Ну, о подробностях дальнейшего я тебя расспрашивать не буду, но как вы встретились? — продолжил расспросы старший из безапасников. — Тут мне проще ответить, — вступил Олег. — Импланты начали сбоить. Тот, кто программировал виртуальную личность, что контролировала тело Константина, был гением. И это не громкие слова. Эта личность полностью блокировала настоящую, управляла телом, контактировала с окружающими. И этот неизвестный разместил её в имплантах. Вот только они совершенно не предназначены для подобных нагрузок. Обычно мозг человека с нейросетью управляют, а импланты несут вспомогательную функцию, расширяя их возможности. За время работы в таком, надо сказать, предельном режиме накопились ошибки, и система начала сбоить. Вот меня и вызвали починить. Похоже, круг посвящённых в тайну был узок, наверно только сам дядя и Бернард Шварц, а управляющий, что договаривался со мной, вообще был не в курсе. У меня за время, что довелось здесь работать, сложилась репутация человека, способного починить что угодно. Поднимал искинов частных яхт, доводилось ремонтировать роботов-поваров, нянь, (причем некоторые были древних моделей, не гуманоидной формы) так что я не зацикливался на одних гладиаторах. Когда на нейросеть пришло предложение срочно наладить за сбоившего киборга индивидуальной модели — согласился. Платили в двойном размере за срочность. Посмотрел, как со временем, и вызвал флаер. — И что сразу понял, что с «пациентом» что-то не так? — удивился Алексей. — Да, резкое несоответствие: очень качественное изготовленное тело — и мозги как у андроида-садовника. Как вы понимаете, никто подобную глупость делать не будет, киборг — не андроид, ему мозги просто не заменишь. — А если не просто? — не унимался Алексей. — Возможно, только очень трудная процедура совмещения нервной системы имплантируемого мозга и тела, — пожал плечами Олег. — Дальше всё завертелось довольно быстро, — продолжил он. — Псевдоличность даже сносить не пришлось, она просто распалась, и Константин смог взять под контроль своё тело. Потом он рассказал мне свою историю, а поковырявшись в программном обеспечении его тела, я нашёл реальное подтверждение словам. Кстати. Персональный ID Константина до сих пор заблокирован. Это по законам государств Земли крайне серьёзное преступление. Может обратиться в Интерпол — пусть прищемят дяде хвост? — Его дядя с лёгкостью переведёт стрелки обратно. Племянник сбежал, подсунув вместо себя андроида со своим ID, сам кутил на курорте, он наверняка и видео файлы с подтверждением приложит. В данный момент у нас слова против слов, — не подержал предложение Игорь Валентинович. — Что было дальше? — Я не смог оставить Константина там и согласился устроить побег. Все было просто: загрузил в имплантаты программы гладиаторов, провёл тестирование, совместил с нейросетью — и из послушной туповатой куклы получилась боевая машина. Насколько эффективная, полноценно мне сложно судить, но охрану борделя он вынес на раз. Игорь Валентинович поморщился — А по-тихому уйти нельзя было⁈ — Мне очень хотелось парочке уродов открутить их причиндалы. Долго терпел, и как только стало возможным — не смог сдержаться. — Понимаю, Константин. Хорошо, что обошлось без трупов, иначе полицию натравили бы раньше. И сколько вы уже партизаните? Константин не совсем понял вопрос, а его напарник ответил. — Полтора месяца — стараемся расплачиваться наличными, покупать еду и всё нужное у лоточников или в мелких лавках. Заблокировал наши нейросети, чтобы по ним невозможно было нас отследить. Но сколько так смогли бы продержаться — не знаю. Наличка кончается, а без нейросети с банковского счёта не снять. Хотели пробраться в Космопорт и договорится с командой какого-нибудь транспортника. Но его плотно обложили и полиция, и мордовороты Бернарда Шварца, а на частные площадки на личных островах у меня выхода нет. — Поэтому вы вышли на моего шефа, взломав навигационный маяк? Кто додумался использовать его для связи? — криво улыбнулся Игорь Валентинович, глядя на Константина. — Я конечно, — кивнул он. — Отец рассказывал, что у них имеется такая возможность, правда о ней мало кто знает. И я же рекомендовал связаться с Николаем Евгеньевичем Звонорёвым, главой и владельцем «Русской горнорудной компании». — Предложив нанять на работу очень перспективного специалиста, — кивок в сторону Олега. — Да, но это был только предлог. У меня есть что предложить за помощь Николаю Евгеньевичу. Мой отец был не только крупным бизнесменом, но и неплохим учёным. Ему удалось полностью повторить эксперимент академика Сергеева, построив свой корабль на основе его выкладок из опубликованных материалов. Но выкупил после аварии не очень новую яхту, переоборудовал и периодически проводил экспериментальные полёты. И как говорил отец ему удалось превзойти всемирно известного учёного — его «Шалунья» погружалась в гипер на ещё никому не доступные слои. В одном из полётов он открыл звёздную систему с двумя планетами земного типа и поясом астероидов, изобилующий редкоземельными металлами. — Каким образом ему удалось подобное? Ведь глубины гиперпространства крайне плохо влияют на организм человека! — удивился Олег, принимавший участие в проекте «Гонец». — Так он сам на корабле не путешествовал, всё делал искин, в каютах исследовательская аппаратура и большой резерв по автономности из-за отсутствия экипажа. Корабль прибывал в систему, где есть планеты, выбрасывал дронов-разведчиков, и они обшаривали её. — Если всё это правда, то тебе только стоило намекнуть — и вас вытаскивать прибыли бы на выбор русский десант, британские коммандос или американские морские котики. Вопрос. Так почему мы? — Игорь Валентинович смотрел на собеседника с недоверием. — Мой статус никак бы не изменился — как был киборг с ограниченными правами, так и остался им. Нет причины помогать любому из официальных государства Земли. А у вашей компании семь звёздных систем под контролем на Серых территориях и хорошие связи в Российской империи. Да и мой отец не раз вёл дела с Николаем Евгеньевичем, некоторые из этих дел были не сильно легальными. (Если можно так выразиться, нейросеть при всей её первоклассность не всегда корректна в построение фраз на чужом языке.) И как это у вас говорится он — не «кидает» партнёров. Старший безопасник улыбнулся, его напарник также не смог скрыть улыбки.