Газман вопросительно смотрит на меня: — Как же мы позволили этому случиться, Макс? Я и сама задаю себе этот вопрос. Как? Как? А с кого еще спрашивать? Я, Макс неуязвимая, я же тут за старшую. Но мне только четырнадцать… Как всегда, когда я осознаю, что Джеб никогда больше не вернется, что мы тут сами по себе, что никто нам не поможет, что это на меня полагается наша команда-семья и что это на мне лежит за них вся ответственность, я сгибаюсь под этим грузом. Мне с ним не совладать. Я вдруг становлюсь самым обыкновенным подростком. Мне хочется, чтоб Джеб снова был с нами, чтобы я была как все нормальные люди, или даже чтобы у меня были родители! Нет, пожалуй, этого-то как раз мне и не надо… — Сам смотри! — огрызается на Клыка Игги. — Это все вы, это вы виноваты. Вы-то все не слепые, вы-то могли вытащить ее оттуда. — Вертолет у них был! — орет Газман. — И пушки, а мы не бронебойные! — Ну мальчики, ну не надо, ну пожалуйста, — я бессильно пританцовываю вокруг них. — Ведь мы не враги друг другу. Это они нам враги, а мы — все вместе! Я нашлепываю Газману последний пластырь и начинаю ходить из угла в угол. — Помолчите немножко. Дайте подумать. Они ни в чем не виноваты. Ни в том, что ирейзеры уволокли Ангела. Ни в том, что наша спасательная миссия с треском провалилась. Но они виноваты в том, что наша кухня похожа на заплеванное логово гиен. Ладно, с этим после разберемся, когда снова можно будет спокойно думать о гигиене и прочей житейской суете. Если вообще когда-нибудь можно будет о ней думать. Игги опустился на диван и чуть не раздавил Надж. Она откатилась в сторону, но как только он устроился, уронила голову ему на плечо. A Игги принялся ворошить ей волосы. — Дыши глубже, — посоветовал Газман, озабоченно глядя на меня. Я снова чуть не расплакалась. Как же так! По моей вине его сестру украли. Я не смогла ее спасти, а он обо мне заботится. Клык угрюмо молчит. Он открыл банку равиолей и ковыряет их, держа вилку в туго забинтованной руке. Глаза его внимательно следуют за мной. — Знаете что? Если бы они хотели ее убить или даже убить нас всех — им бы это было раз плюнуть, — потрясенно говорит Надж. — У них же автоматы и вообще. Ангел им зачем-то живьем была нужна. А живы мы или нет — им ни хрена неважно! Я хочу сказать, что они не больно-то старались нас угробить. Может, это означает, что мы еще можем снова попытаться ее вызволить? — Но они же на вертолете, — взъерошился Газман. — Улетели. Они где хочешь могут быть, — его нижняя губа задрожала, и он, пытаясь это скрыть, сжал зубы. — Например, в Китае. Я подошла и погладила его по голове: — Не думаю, Газзи, что они улетели с ней в Китай. — Мы знаем, куда они ее увезли, — Клык ронял слова, точно бросал булыжники, спокойно и размеренно. — Куда? — поднял голову Игги. Его слепые глаза блестят непролитыми слезами. — В Школу, — в один голос ответили мы с Клыком. Нетрудно представить, что, произнесенное вслух, это утверждение придавило нас всех, как могильной плитой. 10 Глаза у Надж округлились, рот она закрыла руками. Газман лихорадочно трет лицо, словно стараясь стереть с него испуг. Игги выпрямился с каменным лицом. В Школе ему хирургическим путем пытались интенсифицировать ночное зрение. И он ослеп навсегда. Такая вот у них ошибочка вышла. — Значит, они забрали Ангела обратно в Школу? — недоуменно переспросил Газзи. — Думаю, да, — подтвердила я, стараясь говорить собранно, уверенно и спокойно. Как если бы не вопил во мне в панике никакой внутренний голос. — Зачем? — прошептала Надж. — Я думала, они забыли про нас за эти четыре года. — Они хотят нас вернуть, — отрезал Клык. Мы никогда о Школе не разговаривали. По принципу, с глаз долой — из сердца вон. А скорее всего, просто каждый из нас старался навсегда забыть время, когда мы были в полной власти садистского отродья, в постылом месте, которое следовало бы разбомбить и стереть с лица земли. Нам всем, чтобы продолжать жить, надо было подчистую все это вычеркнуть из памяти. — Они никогда про нас не забудут. Джеб ведь попросту украл нас из Школы, — напомнила я ребятам. — Джеб знал, они на что хочешь пойдут, чтобы нас вернуть. Ведь если кто узнает, что они там с нами делали, всей их конторе конец придет. — Аргументы Клыка были более чем убедительны. — А почему бы нам тогда их не разоблачить? — настаивает Надж. — Можно на телевидение пойти — всем показать, всем рассказать — они нам крылья отрастили, а мы такие же дети, как у людей. — Ладно тебе, — обрезал ее Игги, — их-то мы приведем к общему знаменателю. А сами всю оставшуюся жизнь в зоопарке сидеть будем? — И что нам теперь делать? — Газман, как заведенный, продолжает уже в сотый раз повторять один и тот же вопрос. Клык ушел из кухни и через минуту вернулся с толстой пачкой пожелтевшей, выцветшей и слегка погрызенной мышами бумаги. — Вот, — протянул он нам пачку, сдувая с нее сухие мышиные какашки. — Фу, что это? — скривилась Надж. Клык подтолкнул бумаги ко мне. Это были старые распечатки всяких Джебовых файлов. Когда он исчез, мы все вытащили из его письменного стола и свалили в старый шкаф, чтобы не видеть это добро изо дня в день. Разложили бумаги на столе. Уже от одного их вида волосы у меня на затылке стали медленно подниматься дыбом. А про мышиный дух я уж просто молчу. Клык принялся перебирать страницы. Вытащил из пачки большой запечатанный восковой печатью коричневый конверт. Посмотрел на меня. И, уловив мое молчаливое согласие, поддел воск ногтем. — Что там? — беспокоится Газман. — Карта. — Клык уже вытащил поблекший листок топографического чертежа. — Карта чего? — Надж наклонилась поближе, выглядывая у Клыка из-за плеча. — Карта секретного объекта, — я почувствовала, как от моих собственных слов у меня скрутило живот. Как я надеялась, что не сломаю больше никогда этой восковой печати и никогда больше не увижу этих крупно напечатанных слов: Секретный Объект. Кодовое Название — Школа. Калифорния. 11 — Что-о-о-о?!!! — испуганно заскулил Газман. Игги побледнел еще больше обыкновенного, если такое вообще возможно. — Туда-то они и забрали Ангела, — повторяю я, стараясь говорить спокойно. — Туда мы за ней и отправимся. — Ой, — Надж, видимо, всерьез заклинило. — Ангела, конечно, надо вернуть. Нельзя же ее там оставлять. Они же монстры. Они с ней чего-нибудь сделают, в клетку посадят, ей больно будет. Только как же мы… Нас же всего пятеро. Значит, всем пятер…. Я закрыла ей рот руками. Отлепив мои пальцы, она быстро-быстро успела спросить: — А это далеко? — Миль шестьсот, плюс-минус. — Клык уже обдумывал детали. — Это где-то семичасовой перелет, не считая остановок. — Может, обсудим сперва, — говорит, не поворачивая головы, Игги, — мы в абсолютном меньшинстве. — Нет, — я уже прикидывала по карте оптимальные маршруты, привалы и планы отхода. — Предлагаю проголосовать. У них оружие, вертолет. — Голос Игги дрожит. — Игги, у нас не демократия. — Я прекрасно понимаю его страх, но помочь ему ничем не могу. — У нас Максократия! Хочешь-не-хочешь, Ангела надо вызволять. Не можем же мы за здорово живешь сдать ее этим шакалам, бросив на произвол судьбы. Нас шестеро: один за всех — и все шестеро за одного! Что бы там ни случилось. Нам больше в клетке не жить. Ни одному из нас! Пока я дышу — ни-од-но-му… Я чуть притормозила и перевела дыхание. — Теперь так: за Ангелом отправимся Надж, Клык и я. Ты и Газман останетесь здесь. На случай, если Ангел сама от них удерет и сумеет вернуться домой. В воздухе повисла мертвая тишина. — Давай-давай, заливай, вешай кому другому лапшу на уши! — Игги агрессивно надвинулся на меня. — Что, слабо тебе правду-матку в глаза мне сказать, слабо, да?