И тут я замечаю взгляд, который бросает на Галину старший из гостей. Отчего-то мне этот взгляд совсем не нравится! Нехороший он какой-то… оценивающий… И еще что-то в нем есть – только вот не пойму, что именно? И в какой-то момент я понимаю – мужику совершенно пофиг какая-то там сделка, он даже меня не слушает. Все общение идет исключительно через молодого парня. Вопрос: а за каким фигом он тогда вообще приперся? И я вмешиваюсь в сделку, обрывая девушку на полуслове. – Вы знаете… А не будем мы это железо брать. Не нужно оно нам. Старье… Парень было вспыхивает, но старший, пожав плечами, поднимается со стула. – Нет так нет! Как хотите… И не произнеся более ни одного слова, топает к двери. Подхватив со стола системник, молча испаряется и молодой. Вот тебе и здрасте! Чего-то я тут не втыкаю… Смотрю на Галину – она в задумчивости кусает губы. Это что еще с ней такое приключилось? – Я слышала этот голос… и помню его. – Чей? – Старшего. – И что это за фрукт? Она как-то беспомощно пожимает плечами – в ее памяти это не отложилось. А вечером, уже после завершения всех дел, я сижу у стола и листаю личное дело курсанта Маркон. «…Передана нашему представителю по стандартной процедуре…» Когда? Десять лет назад. То есть ей в то время было шесть лет. И что мы знаем о тех, кто ее передал? «…По имеющимся сведениям. Родное селение Маркон – дер. Негорелое, была уничтожена неизвестной бандой через полгода после передачи девочки…» То есть она у нас круглая сирота? Но есть пометка! «…Особым отделом зафиксирована попытка получить сведения о детях, переданных по стандартной процедуре в период… За указанное время к нам поступили пять человек – четыре мальчика и одна девочка (см. приложение). Один мальчик вскоре после поступления умер от острой сердечной недостаточности…» И все – более ничего интересного в деле нет. Согласно имеющейся информации никого из оставшейся четверки, кроме самой Галины, сейчас тут нет. И вот сиди и гадай – кто именно интересовал этих неизвестных интересантов? Кто-то из живых или умерший? И в связи с чем? Загадки… как я от них устал! Спать! Утром думать будем! А контрразведчика озадачу выяснить поподробнее личности этих самых продавцов компьютерного железа. Утром, однако, стало известно, что никого из этой парочки тут нет – отбыли засветло. А брошенный ими системный блок нашли около дороги. Как оказалось, они купили его уже здесь у кого-то из пришедших на торг. Взяли, особо не торгуясь. И выбросили, отъезжая восвояси. Местные припомнили, что молодого иногда тут видели, он иногда что-то покупал на торгу. Еще страннее… Не скажу, что эта покупка вылетела им в копеечку, но… зачем? Поговорить со мной? Бред. Это можно сделать и не прибегая к подобным ухищрениям. Посмотреть на Галину вблизи? Теплее, но зачем? Кому может быть интересен курсант, только что окончивший обучение? И не появлявшийся за пределами города последние десять лет. Следующий день прошел без приключений и неожиданностей. Проинструктированные мной ребята ничего подозрительного не заметили. По уму – так надо бы отправить Галину назад в город. Но… по ее ли душу приходила эта парочка? Они не стали более ничего выяснять, а попросту свалили восвояси. Значит ли это, что они не узнали того, что им было нужно? Связываюсь по рации с Озеровым. После некоторого раздумья он советует все же отправить Галину назад. Мало ли… пока мы не выясним все обстоятельства этого странного визита, лучше не рисковать. Ну… сложно сказать. Витька все-таки серьезный спец и во всяких там хитрых делах он, разумеется, смыслит куда больше меня. Но отчего-то нет у меня уверенности в том, что именно этот вариант является в данном случае наилучшим. О чем я ему и сообщаю. – Ты точно уверен в том, что вас впереди не ожидает какая-нибудь подлянка? – Нет. Подобных заверений я тебе не дам, сам понимаешь, где мы ходим. Тут бывшая граница рядом. И в лучшие-то времена… – А раз так – отправляй ее! И уже через пару часов я провожаю небольшой конвой. Трое наших, включая и ее, и пятеро местных – им как раз в ту сторону нужно. Восемь человек – вполне серьезная группа, не всякий на такую толпу хвост задерет, тем более трое «химиков». Портить отношения с нами – не самая лучшая идея. Разумеется, я нашел благовидный предлог – у нас как раз образовалась нехватка некоторых препаратов. Слишком успешный оказался торг. Вот за ними-то группа и направлена. Правда, вот Галину назад никто не отпустит… но она пока про это ничего не знает. Вот провожаю ребят, а на душе кошки скребут. Старый я волк, битый и тертый, а чего-то явно не просек! Витька – он, конечно, мастер своего дела. Всяких там вражеских подсылов да шпионов колет на раз-два! Любо-дорого посмотреть! А вот смотрю вслед отъезжающей группе и все больше уверяюсь в том, что мы имеем дело совсем не с хитрым ходом наших забугорных соседей. Тут что-то иное… не шпионаж, нет… Меж тем наш лагерь собран. Снимают свои палатки и соседи – кончен торг, и нечего тут больше делать. Проходит еще час. И ко мне подходит Генка, начальник охраны в этом рейде. – Можем выезжать. – Трогаем! А вечером я связываюсь с Витькой – как там наши ребята? – Так рано же еще! Они только завтра к блоку выйдут. К обеду где-то… – Ты меня в курсе держи, лады? – Да что ты, старый?! – На душе что-то хреново… Озеров неожиданно замолкает, что ему совершенно несвойственно. – Я им навстречу группу вышлю. На связь выходите каждый час. Утро. Караван собран, все проверено, выдвигаемся. Рация ничего утешительного пока не поведала. Так проходит час. Второй. И третий тоже ничего любопытного не принес. – Гена! – Тут я! – Вот что… А выдели-ка мне машину. Без груза и с одним водителем. Видимо, мой голос звучал достаточно убедительно, так что уже через двадцать минут поклажа с одного из джипов была оперативно распределена между прочими машинами. А сам «УАЗ», пофыркивая мотором, теперь ожидает меня около командирской машины. – Я с собой рацию возьму. Верст на тридцать она хватает, так что, если от Озерова что-то будет, сообщай! На прием – так и дальше возьмет, надеюсь. Услышу – поверну назад.