Как он здесь отказался? — Входите в дом, только не шумите, — прошу мальчиков, они со всей серьёзностью кивают, прижимая палец к губам. — К нам гости пожаловали — мой отец. Он задремал, не будем его будить. Детей отправляю наверх, переодеваться, сам вхожу в зал, откуда доносится равномерный храп. Отец лежит в кресле у потрескивающего камина, закинув голову назад, весело похрапывает. Усмехаюсь, подходя ближе. — А почему без звонка? Отец хрюкает, подскакивая на месте, продирает глаза. — О, Тимур! Ну наконец-то. Не смог до тебя дозвониться. Твой зам сказал, что ты взял пару дней отдыха, я сразу догадался, что ты здесь. Что-то случилось? Замотался очень? Мы в торговом центре гасали, поэтому, да, не слышал звонка. Что-то и правда увлёкся внеплановыми выходными. Было так весело, что не мог оторваться от шалостей с ребятнёй. Даже круче, чем ужин с мэром. Да что я говорю. В тыщу раз кручу. Потому что все эти светские приёмы — отстой полный. Веселее на батутах попрыгать и из автоматов по зомби пострелять. Ничего себе! Я только что открыл в себе кое-что интересное. Я узнал, что радоваться мелочам — это что-то с чем-то. — Есть немного. А ты по какому вопросу? — приземляю зад рядом на диван. Молюсь, чтобы он уже скорее уехал и не узнал о моём секрете, который я здесь прячу. На втором этаже дома… Не представляю, как будет реакция. Закатит скандал, что папарацци увидят с чужими детьми, а потом из этого раздуют скандал мирового масштаба. Новость долетит до Ирины, потом до Карима — наш миллиардный проект под угрозой. — Ни по какому, — фыркает. — Я вообще так это… в гости заглянуть, сына родного поведать, узнать, как дела! Ты совсем уже старика своего забываешь, — обижается он. Неожиданно сверху слышится грохот. — Что это? Ты не один? — папа вертит головой по сторонам, подозрительно застывая взглядом на лестнице. — Это… да так… — весь подбираюсь от напряжения. Кажется, сейчас что-то будет. Из-за лестницы выглядывают две светленькие головки. Ну вот… Мой секрет раскрыт. — О, а это что ещё такое? — отец трёт глаза. — У меня галлюцинации, или я увидел призрака? Нет! Даже двоих! — Артём, Егор! — строго зову. — Поднимайтесь наверх, можете немного посмотреть мультики. — Это кто? Это дети? Чьи? Мальчишки убегают. — Это… — Тимур, ты спятил, что ли?! — отец вдруг напал на меня, схватив за шиворот. — Ты все эти годы скрывал от меня моих внуков? Не понял. — Подожди, они… Так это дети моей подчинённой! Она заболела, я решил приютить их на время, потому что больше некому. — Сейчас как дам тебе! — замахивается. — Ты меня совсем, что ли, не уважаешь? Думаешь я совсем дурак старый? Коплюсь на твои байки? Нагулял, так имей совесть признаться. Будь мужиком! Глупо улыбаюсь, ошалевшими глазами глядя на отца. У него уже совсем того? Старость не радость. — Ну конечно-конечно! Детишки подчиненной! Секретарши, ещё скажи? Так я и поверил, что ты просто так взял да приютил чужих людей в доме. Ты меня за придурка не держи. Ну началось. Отец тарахтел как из пулемета. Похоже, кому-то уж очень захотелось обзавестись роднёй. Нервы уже не выдержали от ожидания. — Скрывал от меня внуков, из-за Ирины? Чтобы не портить отношения с Каримом? И не злить его? — Да нет же. Я сказал тебе правду. — Не верю! Вот возьму и сделаю тест ДНК. — Па, да что с тобой такое? Как с цепи сорвался. Сам не свой. — А ты сам, что ли не видишь? Они ведь на тебя похожи. А глаза… глаза твоей покойной бабушки. Я принялся уже в который раз рассказывать отцу, как я познакомился с Надей и что в момент моей первой встречи с ней у неё уже были дети. Семилетние. — Ну всё, вот и выяснили, тебе пора. — Не поеду сегодня никуда, останусь с ночёвкой. Там снегопад опять разбушевался, хочу время с сыном провести. И с внучками познакомиться. — Прекрати уже, — злюсь. — Я же сказал, что это дети Надежды…. Сергеевны. Их биологический отец умер. Папа не слушает меня. Вообще. Он уже с гордым видом шагает к лестнице и поднимется наверх. Вот упертый, старый осёл! Да что ж такое с ним происходит? Через полчаса я заглядываю в комнату с подносом горячего какао в руках, и что вы думаете? Эта веселая троица, как давние друзья, сидят на полу и мастерят железную дорогу, которую я купил мальчишкам в торговом центре. — Дядя Тимур, а мы тут с вашим папой познакомились. — Мы играем! Нам очень весело. — Я рад, — ставлю поднос на столик, присаживаясь рядом на корточки. Рассматриваю весёлую парочку. Удивляюсь тому, что они так быстро подружились, ведь отец к чужим детям с равнодушием относится. А вообще неплохо так вместе смотрятся. И мне это нравится. Нравится видеть отца, играющим с детьми. Его глаза светятся, а рот в улыбке растянулся до самых ушей. Какие редкие, удивительные моменты. Надо же. Время уже совсем позднее. Подзываю отца к себе, а он делится со мной своими эмоциями. — Тимур, они замечательные, такие смышлёные ребята! У них же твои глаза! Ты идиот! — отец дал мне тумака по затылку. — Неужели ты думал, что я поверю в твои бредни? — Это они мне, между прочим, штаны испортили, помнишь? Я тебе рассказывал. — Правда? Тогда, тем более, они — это ты. — Уже поздно, детям пора спать. Да и нам тоже. Желаю мальчикам сладких снов, выключаю свет, прикрываю дверь, а отца выпроваживаю в другую комнату. — Спокойной ночи. Смотрит на меня, скривившись, зло буркает: — Ну ты и олух… И хлопает дверью. Ясно. Обиделся. Из-за теста ДНК, что ли? Да при чем тут олух? Мы ведь с Надей никогда не встречались раньше. Отцу просто уж очень хочется стать дедом. Может у него от этого поехала крыша, ведь в последнее время он начал задалбливать меня разговорами о потомстве. Глава 30. Тимур Ночью я услышал странный топот, а потом звон стекла. Поднялся с кровати, направился в комнату к детям. Подумал, что решили попроказничать и не спать всю ночь, но, отворив дверь, убедился, что малышня спит словно ангелочки, обнявшись друг с другом. Отец утром, слава богу, повеселел, даже остыл, можно сказать. Только позавтракал с нами, а затем с каким-то подозрительным видом быстро сбежал из дома, ссылаясь на срочную, незапланированную встречу. Сел в машину, укатив по делам. Папа, правда, начал меня беспокоить своим странным, циклическим поведением. Так прошло ещё несколько дней, случилась хорошая новость — Надя поправилась и её выписали. До этого она каждый день, каждые два часа звонила мне и мальчикам, также общалась с нами через сообщения. На уход в больнице не жаловалась, чувствовала себя как на курорте. Ещё бы! Я выбил для неё самую лучшую палату и самых лучших врачей, которые быстро поставили её на ноги, подлатав до состояния огурчика. Персонал по моей просьбе сдувал из с неё пылинки. Я переживал за девушкой и хотел, чтобы она поскорей вернулась к своим детям. Мальчики так сильно её любят. Без умолку о ней говорят и распрашивают. Насчет Ирины… Эти дни она не появлялась на горизонте, так как сообщила, что усердно занимается книгой. Скоро её самый главный проект выйдет в свет. Близится час старта продаж будущего мирового бестселлера. Мы с ребятнёй сели в машину, чтобы поехать за Надей в больницу. В зеркале заднего вида я увидел стушевавшиеся грустные рожицы.