«Корпус сильно поврежден, вытаскивать по частям будет легко. Только использовать, как планировали, не удастся». «Двигатель при взрыве расплавило, восстановить не получится». «Собрать новый?» «Нужна схема, а где ее взять?» «Корабль поселенцев разобран на части, ясен лишь принцип, как он когда-то работал. Этого мало». «И технология была старая, не соответствующая транспортнику». «Игерь по памяти не сможет полноценно воспроизвести конструкцию двигателя». «Выходит, у нас не будет возможности подняться в космос». Нет, эдаити вовсе не хотели покидать Золеру и улетать в какие-то неведомые дали. Какой смысл скитаться по Вселенной, если в свой родной мир им все равно уже не попасть, а в этом теперь держит так много! Тела, ставшие якорями; новые соплеменники – иные, не совсем понятные, но которых эдаити приняли в свои ряды, признав равными; влечение – не только физическое, но и духовное – к тем, кто раньше воспринимался всего лишь едой. Все это накрепко привязало бывших бесплотных существ к материальному миру. Так что мысли эдаити о покорении космического пространства имели в своей основе совсем иные соображения. Первое – забота о будущих поколениях. Нельзя допустить деградации, потери научных знаний и достижений. Ничто из того, что когда-то было создано предками людей и по счастливой случайности оказалось на Золере, не должно пропасть! Двигатель, способный вывести человека в космос, существовал, значит, они обязаны предпринять все, чтобы его воссоздать и сохранить. Сами эдаити прекрасно находили контакт с той техникой, что имелась, могли не хуже Игеря наладить и починить, если таковая возможность была, но изобретать что-то новое, основанное на материи… Для них этот аспект существования в вещественном мире был еще более сложным, нежели физическая близость тел. Второе соображение, куда более прагматичное и близкое по времени, – возможное появление на орбите Золеры вражеских кораблей. Да, противник ушел, стартовал на орбиту, бросив базу и оборудование. Но как бы ни грела Кина и остальных эдаити мысль о том, что военные не вернутся, все прекрасно осознавали – передышка временная. В итоге земляне все равно придут! И если не они сами, так те, кого Конфедерация решила уничтожить чужими руками. То есть руками амиотов, заточив в сверхсовершенных телах сущности эдаити. Если это произойдет, необходимость иметь хотя бы один корабль, чтобы подняться в космос и оказаться ближе к нападающим, станет жизненно важной. От этой возможности в итоге будет зависеть жизнь всех золерян. Теперь же, когда стало ясно, что шансов на выход в космос никаких, придется изобретать иные способы защиты… История 8 ТОТ, КТО УЧИТСЯ ЛЮБИТЬ Звездное небо над головой не было настолько туманным, как дневное. Оно казалось близким и чистым, совсем таким, как на Земле. За исключением расположения звезд. Впрочем, Троя земное небо практически не помнила – ей было всего пять лет, когда родители погибли, а ее отдали в приют, расположенный на спутнике Юпитера, атмосфера которого была непрозрачной. Поэтому молодая женщина не всматривалась с одержимостью в незнакомый рисунок созвездий, она прислушивалась к иным ощущениям: бьющему в лицо прохладному воздушному потоку, ласковым прикосновениям ладоней мужа и шелесту ветра в его волосах. – Устала? Устроившись позади, обнимая Трою и согревая теплом своего тела, Кин одновременно направлял движение манта. Такие ночные прогулки полюбились обоим супругам. Конечно, Кин вполне освоился в жилой каюте-капсуле, но любые границы претили независимой и в прошлом не знавшей преград сущности эдаити. Оттого он с особенным восторгом отправлялся в свободный полет, когда нет конечной цели, а можно лететь, прижимая к себе любимую женщину, вслушиваясь в ее мысли бесконечно долго. – Кажется, да, – вздохнула Троя. – Сложный день выдался. – Игерь? – Уловил образы в ее мыслях мужчина. – Он доставляет много хлопот. Порой я думаю… – Нет, нет, – с тихим смехом прервала его жена. – Не начинай снова. Никаких придирок! Сегодня он имел право нервничать – Ирис родила ему второго малыша. Хорошая новость? Несомненно. Всякий ребенок важен для общины. Это залог будущего и повод любить друг друга сильнее, особенно тем парам, где, как и в случае Кина и Трои, эдаити и человек объединились в семью. За два года, прошедших с момента встречи с потомками переселенцев, в общине появились на свет шестеро детей, двое из них – полукровки. Думая об этом, то ловил себя на чувстве легкой грусти: у Игеря уже второй… Все чаще мужчина испытывал желание тоже взять на руки своего ребенка, живое существо, которое объединит в себе наследие его и Трои, свяжет их навеки. – Не в первый раз. Пора ему уже привыкнуть и не нервничать, заставляя других носиться вокруг. – Поговорим, когда окажешься на его месте! – хмыкнула Троя, привалившись затылком к плечу мужа. И тут же пожалела о сказанном. Спохватилась, прогнав не самые радужные мысли, но… Кин успел услышать. Желание лететь наперегонки с ветром иссякло, растворяясь в бескрайней чернильной тьме. – Устроим пикник? – предложил он особенно любимую Троей часть таких прогулок тет-а-тет. Захотелось сделать ей приятное. – Давай… Обычно они выбирали место где-нибудь повыше. На одном из холмов разводили огонь, ужинали и тихо разговаривали, чтобы позже уснуть, глядя на огонь. Его вид особенно нравился Трое, а в обществе мужа-эдаити ей не грозили ни хищники, ни убийственные кровососущие насекомые. Но сегодня грусть одолевала Трою, привычные радости не отвлекали. Едва мант улетел, получив энергетическую вкусняшку, а огонь затрещал, позволяя жарким язычкам пламени лизать горючие пластины, которые золеряне научились изготавливать из все той же высушенной на свету сопры, как эдаити спросил: – Ты не хочешь ребенка? Эти двое неизменно говорили обо всем честно. – Что? – Троя встрепенулась в растерянном непонимании. – Почему ты так думаешь? – Ты говорила, что если у женщины и мужчины друг к другу обоюдное желание, то этого достаточно для зарождения ребенка. У меня оно есть. А дети не появляются. Значит, у тебя его нет? – Оно есть! Я очень хочу ребенка. Просто… – Троя ни на мгновение не замешкалась с ответом, но объяснение оказалось делом более сложным. – Иногда контакт тел приносит удовольствие, но не заканчивается беременностью. А бывает наоборот. Нет удовольствия и нет желания завести детей, а они все равно рождаются. Тут от самих партнеров мало что зависит, это же теория вероятности. Вопрос крайне волновавший, но не слишком знакомый эдаити. – Можно ли как-то увеличить эту вероятность? Частота контакта? Его длительность? Обстановка? Еда? Особый режим? Какие-то внешние факторы? Кин накидал столько вариантов, что Троя невольно приоткрыла рот от удивления и растерянно пробормотала: – Я не знаю, честно. Может, мы просто слишком… разные? Перед ее мысленным взором предстала картинка, кажется, уже из прошлой жизни, где синеватые клетки пожирали розовые. Напарник-рарк тогда рассказывал, что ученые сетовали на излишнюю агрессивность биологического материала донора. А им был именно Кин… Седьмой… Воспоминание женщины, образы в ее памяти пробудили в эдаити то, что давным-давно отошло на второй план. Казалось, забылось, но… Сейчас он сам словно провалился в прошлое, в тот самый миг, когда очнулся в плену материальной оболочки, испытав ни с чем не сравнимую ярость, охватившую сознание. Больше не будет свободы и тех возможностей, что имелись ранее! Он навсегда заточен в убогом куске материи. И каждая частичка этого физического тела словно губка впитывала негативную энергию, что в тот момент источала сущность эдаити. Кин замер, прислушиваясь к себе. Тело, с одной стороны – подвластное и покорное, с другой – все же обладающее индивидуальными особенностями. Какой-то своей сокровенной памятью. Оно до сих пор хранило в себе отпечаток лютой ненависти, владевшей плененным эдаити, которая незримой тенью расползлась, затаившись в его нутре, запечатлелась в органах, на которые делали ставку ученые, вводя все новые и новые дозы гормонов. Кин вздрогнул, прозрев, – вовсе не Троя не хочет ребенка! Это он сам фактически запрограммировал тело в безумной жажде отторгнуть свое новое материальное воплощение. Когда он свыкся с телом и научился виртуозно направлять его, не задумался, что нужно убрать возникший побочный эффект «первого контакта». Чернота, как ядовитая опухоль, до поры до времени себя не проявляла. А сам эдаити понятия не имел, какие органы в его теле для чего предназначены. Сейчас все изменилось! Теперь он четко осознавал смысл и суть физического воплощения. Оказалось так легко естественным движением коснуться своей сущностью тех клеточек организма, которым раньше не придавал значения. Забрать из них свою собственную энергию – старую, исходную, насыщенную разрушительной силой. Влить иную – чистую, созидающую. – Мы не разные. – Кин выдохнул с чувством возникшей легкости, которое приносит решение сложной задачи. И с предвкушением попросил: – Давай попробуем сейчас? У нас все получится… Эдаити оказался прав, и через девять месяцев у них родился малыш. Серокожий темноволосый крепыш с сиреневыми глазами и маминым задорным носиком… Но это уже совсем другая история.