— Слушай, Сакура. Сегодня я предложу сделать одно дело… весьма важное дело. Я доверяю тебе, не скрою, поэтому я выбрал именно тебя. Ты польщен, я надеюсь? Все это время Сакура гипнотизировал взглядом герб «Союза 109» — той самой семьи якудза, для которой он и выполнял дополнительную работу. С трудом оторвав от эмблемы взгляд, Сакура вновь заулыбался дежурной улыбкой: — Конечно, Юаса-сан. — Хорошо, — улыбнулся он, хотя скорее оскалился. — Очень хорошо. Сейчас мы проедемся кое-куда, и узнаем, кто еще согласится на это дело. Я сделал выборку из людей, с которыми тебе предстоит работать. Как только мы их всех соберем, я расскажу детали. Можешь пока угоститься, — кивнул он в сторону мини-бара. — Но немного. Мы пойдем в ресторан. Как превосходный вежливый подлиза Сакура налил немного себе и Юасе, и тот, зная это, заранее подставил чашечку. Автомобиль мягко тронулся вперед. Сакура внимательно следил за тем, что делает Юаса, а потому от его взгляда не укрылось то, как тот достал телефон и набрал кому-то, несколько раз, и с каждым неотвеченным вызовом его лицо становилось все темнее. Какой забавный самоубийца, раз не берет трубку от Юасы, подумалось Сакуре, но он не стал озвучивать мысли вслух. Глава 2. Хотару Сначала открылся один глаз. Затем, медленно, второй. Отвратительный запах. Поза лежа. Какой сейчас час? Непонятно. Предыдущая неделя слилась в один непрерывный цветастый сон. Двинув рукой, Хотару услышала звон бутылок, и этот звук ужасающим эхом откликнулся у нее в голове, заставив зажмуриться еще раз. Да уж, пить столько времени подряд было не самой разумной идеей… Рука медленно прошлась по волосам, пытаясь распутать колтуны; настоящая проблема, еще и корни отросли… Розовая краска плохо ложилась на родной цвет, надо было осветлить, но когда уже?.. Респиратор валялся… где-то, а из одежды на ней была лишь клетчатая заляпанная пижама. Не самое благородное зрелище. Медленно, игнорируя жуткую мигрень, она села. Помещение, ее комната, была завалена бутылками: на полу, кровати, даже под ней. Тут же на столике валялись пустые упаковки из-под быстрой еды, которые копились и продолжали копиться. Недостойно такого места, право слово. Хорошая квартира в неплохом районе — Хотару могла себе позволить это место на те деньги, которые зарабатывала… зарабатывала за исключением последней половины года, которую она не работала, проведя ее в пьяном угаре. Запасы денег постепенно иссякали. Хотелось пить. Невозможно. Кое-как поднявшись на ноги, Хотару проигнорировала хлюпанье под ногой и направилась к ванной. Стоило бы включить свет, но, зная, какая адская боль за этим последует, она продолжила бродить в потемках. Внутри она включила холодную воду в раковине и, недолго думая, сунула под нее голову. Но это лишь чуть-чуть освежило ее, не убавив головной боли ни на йоту. Медленно она подняла глаза и встретилась взглядом с собственным отражением. Мягкая подсветка мигала — казалось, скоро сядут батарейки. … далека от совершенства. Под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось. По сравнению с собой прошлой она выглядела отвратительно, почти даже жалко. Но все это было не столь важно. У нее были другие заботы, и внешность была далеко не первой из них, тем более, что красоваться ей было не перед кем. Когда она утолила голод и жажду, то, наконец, заметила настойчиво мигающее оповещение в углу оптического импланта. И, стоило ей это сделать, как тут же высветилось уведомление о пропущенных звонках… Смотреть их не хотелось абсолютно, но проигнорировать существование было сложно, поэтому, спустя минуту внутренней борьбы, Хотару с тяжелым вздохом открыла уведомления. Результат ее скорее расстроил: два пропущенных от Юасы, одно — об оплате за квартиру. Нужно заплатить до конца недели. Хотару ощутила, что с каждым сообщением мысль о том, что читать все же не стоило, казалась все более здравой. А еще и скидочную карту аннулировали, в ближайшем супермаркете. Что еще за «действия, противоречащие политике компании»?.. Ладно, может, лучше и не вспоминать, если это было на прошедшей неделе. Что бы тогда не случилось, это явно было лучше не знать. От дальнейших размышлений ее отвлек звонок в дверь, и агония от громкого звука отдалась в голове Хотару, отчего она съежилась. Но не только от этого. Кто это мог быть вообще? Еще один звонок. Потом в дверь настойчиво постучали. Бесшумно, стараясь не греметь бутылками, Хотару пробралась к панели управления домом и включила камеру у входной двери. Яркий свет ударил ей в лицо, и Хотару скривилась… Сакура тупо смотрел на дверь перед собой. Довольно неплохое местечко они посетили. По сравнению с его мега-башней, тут было всего три этажа. Роскошь, что уж там. Он еще раз покосился по сторонам, старательно избегая взглядом Юасы — тот хоть и стоят рядом, покуривая, но было заметно, что терпение его постепенно сходило на нет. От предложенной сигареты он не отказался, решив, что это точно скрасит ожидание, пока Ягью продолжал выжимать из звонка все соки. Даже стук не помог. Рядом раздался усталый голос Юасы: — Ну, Ягью. Придется открывать по-старому. Кивнув, тот опустился на одно колено перед замком. … именно это и увидела Хотару. «О черт, о нет», — пронеслось в ее голове, и она, игнорируя бутылки, бросилась к двери. Она знала, кто такой Ягью, ровно как и знала, на что он был способен, а прощаться с собственной дверью ей ничуть не хотелось. У нее не было денег на замену, непредвиденные расходы могли только навредить. Споткнувшись, она разбросала пару бутылок на ходу, и это не укрылось от внимательного слуха Юасы, который, заслышав звон, расплылся в довольной ухмылке и выдохнул в воздух сигаретный дым. — Видимо, увидела нас. Сакура никак не откомментировал это, лишь покосившись на Ягью, резко выпрямившегося. Он потянулся было рукой куда-то за пазуху… но ничего не сделал, замерев. А потому, когда в коридор едва не вылетела Хотару, они все так и застыли: высокий, словно скала, Ягью, растрепанная Хотару, Сакура (который понятия не имел, что они забыли в этом месте) и Юаса. Последний, впрочем, быстренько очухался, и, высунувшись из-за спины своего телохранителя, радостно огласил: — Хотару-тян! — в следующее же мгновение энтузиазм из его голоса испарился, и зазвучал он скорее озабоченно. — Ты… не в лучшей форме. В ответ раздалась многозначительная тишина. — Не возражаешь, если мы войдем? — Если Вас… не смутит. Кряхтение, послужившее ему ответом, сложно было назвать мелодичным женским голосом, особенно когда в нем проскальзывал жесткий кансайский акцент. Юаса развернулся к Сакуре и хмыкнул. — Тебя смутит, Сакура-кун? Заваленность помещения мусором (ну, то, что он видел со входа) могла сравниться с их казино после недели праздников, но Сакура, привыкший и не к такому, лишь пожал плечами. Во всяком случае никто не наблевал в горшок. Не наблевал же? — Докуривай и заходим. Юаса отшвырнул бычок за перила. Первым в помещение вплыл Ягью, оттесняя Хотару внутрь и держа ее на почтительном расстоянии от Юасы. Внутри квартира была темной, зашторенные окна и закрытые ставни создавали уютный глазу полумрак, в котором, впрочем, легко было сломать ногу, споткнувшись о неожиданную бутылку. Сделав шаг внутрь, Юаса поморщился и бросил: — Хотару, можно нам немного света? Значит, встречи со светом не избежать. Обреченно кивнув, хозяйка квартиры взмахнула рукой, отчего ставни с тихим щелчком начали подниматься. За окном виделись свинцовые низкие тучи, висевшие над Эдо уже неделю — но дождя все не было. Переступив через несколько бутылок, Юаса опустился в кресло цокнул: — С этой погодой никогда не угадаешь. После чего потянулся к панели управления. Закрылась входная дверь, зажегся свет… Пока это происходило, Ягью тенью переместился за спину Юасе, и тот, продолжая обводить комнату заинтересованным взглядом, дежурно вежливым тоном бросил: — Хотару-тян. Я слышал, у тебя давно не было заказов. Прочистив голос, Хотару шумно вздохнула. Респиратор все еще был в неизвестном месте, значит, никакого изменения голоса — ей жутко не нравилось, когда слышали ее родной акцент. Она видела отвращение на лице смазливого подчиненного Юасы, и знала, что реакция почти всегда была такой же. — Вы как обычно осведомлены, Юаса-сан. — Это моя работа, Хотару-тян, — он надсадно вздохнул. — У меня есть к тебе предложение. Как раз под стать твоим талантам. Если ты, конечно, не боишься, что заржавела. Сердце болит, когда вижу тебя, — Юаса обвел рукой помещение, заваленное мусором, — в таком окружении. Посмотри, как ты смутила Сакуру-куна. Сакура сидел с абсолютно непроницаемым лицом напротив, надеясь, что не сел на какое-нибудь подозрительное влажное пятно. — Ну как, Хотару? Он заискивающе заглянул ей в глаза, фальшиво, разумеется, и Хотару мысленно цокнула. Как будто она могла ему отказать, этому старому лису. Дежурная вежливость, как обычно. Он мог легко приказать ей, и результат был бы таким же. — Тебе ведь нужно оплатить квартиру до конца недели… И оплатить еще кое-что до конца года… Я рад, что ты согласилась, Хотару-тян, — он хлопнул в ладоши и потер их. — Наконец-то мы попробуем кое-что серьезное, а не эти детские развлечения, которыми ты занималась раньше.